– Я не комендант и не директор школы, я такие вещи не решаю. Разве что кровати могу посмотреть, чего с ними не так, но это уже на общественно-добровольных началах. Да и ты уверена, что Ира эта будет твоему переезду рада? Почему, интересно, вообще она одна живёт? – вслух проговариваю все моменты я.

– Она тебя побаивается, а комендант мне сказал, что решает директор школы, а Николай Сергеевич сказал, что ты можешь сам разобраться в этом, – с готовностью ответила Инна.

– С Ирой общалась? – спрашиваю я, ибо мне ссориться с полезным человеком ради малознакомой девицы нет смысла.

Пусть она хотя бы ещё пару пуговиц расстегнёт.

– Ты поговори, – хитро предлагает девушка.

– Тебя условия в комнате не устраивают, или отношения с соседками не сложились? – прямо спрашиваю я.

– Это у них со мной не сложились, – фыркает Инна. – А я тебя могу кое-чему научить за помощь!

«Сейчас целоваться предложит поучить меня», – ехидничаю про себя.

– Иностранному языку поучу, хочешь – немецкому, хочешь – английскому? – торжествующе говорит девушка.

В ответ я перешёл на язык Гете, а потом и на стандартный американо-английский. Инна была неприятно удивлена, хоть и постаралась скрыть свое разочарование. Деваха пододвигалась ко мне все ближе и ближе на кровати, и пока она не начала приставать, я предложил сходить к Ирине в гости.

Инна пошла впереди меня, явно чтобы я на лестнице заценил её попку в джинсах. Моклик жила на третьем этаже в другом крыле, поэтому пришлось смотреть довольно долго.

– Вы чего такой компанией? – удивленно спросила Моклик в коротком халатике из шелка и с зажженной сигаретой в руках!

Вот уж не знал, что она курит!

– Зайти можно на пару минут? – спросил я, отводя взгляд от неприкрытых Иркиных коленей.

А у неё уютно – ковер на полу, причем, вполне приличный, у меня дома на стене хуже висит. Ковры сейчас как роскошь. Телевизор цветной, маленький холодильник «Бирюса», столик и кресло. Кровать заправлена или покрывалом, или одеялом из шерсти.

– Красивое, – искренне восхитилась Инна, проведя по покрывалу рукой.

– Индийское, – пояснила хозяйка.

– Ир, совет нужен, у Инны отношения с соседками не сложились, подскажи, к кому её можно переселить? – не стал тянуть резину я. – Она английский и немецкий знает хорошо, может подтянуть соседок. Я лично проверил!

– Язык – это хорошо! – задумчиво сказала Моклик. – В принципе, в моей комнате одно место свободно, соседка моя вылетела весной, совсем учёбу забросила, да ещё и замуж вышла.

– Я согласна! – захлопала ладошками Инна.

– Кровать завтра поставим, вторым ярусом, убираться тоже ты будешь, но это не трудно, пылесос есть, – начала загибать пальцы Ира.

Короче, через минуту довольная первокурсница умчалась к себе собирать вещи, кровать на сегодня ей не нужна, на раскладушке переночует.

– Ты это, извини, что притащил её к тебе, – попросил я.

– Нормально, они уже неделю как живут вместе, неделю как орут друг на друга. За стенкой же живут, все мне слышно. Там у неё такие соседки… ничего делать не умеют, и убираться в комнате не хотят. Пора уже сантройку к ним отправлять. Да и Ира эта – полезная соседка, – докуривая сигаретку, намекнула на что-то моя помощница.

– Ну да, языкам тебя подучит, советую разговаривать только на английском между собой …, – начал было я.

– Толя, ты вообще личные дела новеньких читал? – усмехнулась Ирина. – Кто её родители знаешь?

– А зачем? – неожиданно обозлился я.

– Ну и правда, тебе незачем! У тебя и так всё хорошо, а мне знакомство с дочкой декана одного из факультетов высшей комсомольской школы не помешает.

– Так она москвичка, что ли? А чего она здесь учится? – удивился я.

– Сама только сегодня выяснила – ей пятнадцать лет всего, а она задружила с парнем взрослым, чуть ли не жили уже вместе. Вот папа её и озаботился, подальше от предмета страсти отправил дочку. Только это по секрету, мне знакомый рассказал, который учится у её отца.

– Ох ты ж, Санта-Барбара какая! – высказался вслух я.

– Какая Барбара? – не поняла Ира.

– Забей, – посоветовал я подруге.

А Ирка – тертый калач, взять её на собрание завтра, что ли?

– Ир, я сегодня был у Капелько, мне поручение дали комсомольское – возглавить подготовку к празднованию дня рождения комсомола в Красноярске, а то там бывшая ответственная в декрет ушла, и ещё пара человек по другим причинам выбыли. Утром в горкоме ВЛКСМ меня представят, у меня все полномочия будут, могу тебя в помощь взять. Ты как?

– Толь, ты серьёзно? – подпрыгнула от радости Ира, от чего её грудь чуть не вылетела катапультой из выреза халатика. – Конечно, хочу!

– Ой, извините, я не стучалась, – услышали мы голос Инны из приоткрытой двери.

И ведь хрен пояснишь сейчас новой соседке, что эти объятья от радости получения комсомолкой ответственного задания!

Глава 7

– Ну что ты будешь делать! – расстроился я.

– И ведь подумает невесть что, – поддержала меня Ира.

Два блестящих глаза с интересом осмотрели меня на выходе из комнаты Моклик.

– Спасибо, Толя, – пискнула Инна.

– Да на здоровье! – расстроенно махнул рукой я, не став оправдываться.

Утром Бейбут разбудил меня своей разминкой, у него сегодня нет боя, но человек он ответственный и хочет добиться результата, поэтому – зарядка каждый день. Не то, что я. Так как обещал Ирине, что возьму её с собой, то решаю зайти за ней. Стучусь – открывает Инна, с пылесосом в руках.

– Как снять мусоросборник? – сразу загружает она меня.

– А Ира где? – ловким движением я расстегиваю брюхо пылесоса.

– Ой, какой ты сильный! – как-то фальшиво восхищается мной Инна. – Ира в «ленинской».

И точно, пропажа при полном боевом параде нашлась в ленинской комнате, озабоченно перебирающая какие-то папки с делами.

– Слышал, один из наших дембелей документы забрал утром? Николай Сергеевич недоволен, – пояснила она свою озабоченность. – Поговорить бы с ним, может, что не так, да некогда – через полтора часа у нас собрание, опоздаем ещё.

– Да шут с ним, одним алкашом меньше, – не стал раскрывать подоплёку ухода вчерашнего косячника. – Насчет опоздания не бойся – начальство не опаздывает, оно задерживается. Без нас не начнут.

– Ты, Толя, не шути так вслух, припишут чванство или что ещё хуже. Мне-то понятно, что это шутка, а другим – попробуй ещё, докажи, – серьезно говорит Ирина, закрывая шкаф с делами на ключ.

«Мд-а, шуточка, конечно, так себе, а Ира молодец пока, тянет работу здесь в школе и обо мне заботится. Может её в кафе-мороженое потом сводить, поощрить, так сказать, а то с литовками не вышло. Поощрительный секс!» – размышляю я и тут же мысленно чертыхаюсь. – «Все мысли о бабах! Надо завести кого на постоянку».

Зайдя с утра к Киму, я рассказал о том, что Иру взял себе в помощь.

– Евгения тогда не бери, а то скажут – детский сад устроил, и не маши там шашкой сразу, хоть и есть у тебя полномочия, а присмотрись к людям. Они по нескольку лет эту лямку тянут, – советует директор.

А то я сам не знаю. Хотя, совсем бесполезных выгоню без жалости.

В горкоме ВЛКСМ, как обычно, многолюдно, много молодых людей в стройотрядовской форме, у них пленум сегодня какой-то или конференция… сборище, короче. Читаю на стенде названия стройотрядов, и где они работают, а Ира пока пошла в приёмную узнавать, куда нам идти.

– Что тут рассмотрел? Нам в двести третий кабинет, через двадцать минут собрание, – информирует меня она.

– А почему у нас нет местных педагогических отрядов? – удивляюсь я вслух. – «Орлёнок» – это хорошо, но у нас своих лагерей много!

– Что есть, то есть, детскими лагерями этот край богат, – по-взрослому вздохнула Ира.

В указанном кабинете нас ждали пятеро человек, а ведь должно быть четыре. Хотя, все верно – один меня представлять должен же.

Осматриваю народ – два парня и две девушки, всем лет двадцать-двадцать пять, то есть самый рассвет комсомольской деятельности, и мужик постарше, выглядевший просто орлом, он, очевидно, и есть завотделом пропаганды и агитации Комлев.

– А вот и Анатолий! – радостно сказал этот мужик, подтвердив мои предположения о его должности.

«Работает чуйка», – подумал я. – «А ребята нам не сильно рады, морды у всех кирпичом, ни одной улыбки».

Комлев за пять минут рассказал обо всех моих достижениях и отдельно упомянул, что меня на эту работу выдвинул горком КПСС и лично товарищ первый секретарь Капелько. Слушали с интересом, а я скромно помалкивал. Потом он представил всех собравшихся, кроме Ирины, её представлять уже пришлось мне, и, сославшись на свои дела, завотделом нас покинул.

– Приступим к работе! Я так понимаю, люди вы ответственные и наверняка уже план мероприятий набросали. Хотелось бы взглянуть для начала, что запланировали.

Мордатая деваха по имени Полина с угрюмой деревенской физиономией и четвертым размером груди, молча протянула мне несколько отпечатанных на машинке листиков. Углубился в чтение – да, всё как обычно…Торжественные заседания комсомольских организаций с вручением грамот, значков, медалей и премий, шествие по проспекту Мира, митинг, праздничные концерты. Так-с… тут уже интереснее, хорошо придумали – почести комсомольцам, которые погибли, защищая Родину.

– Кстати, а афганцы в списках есть? – неожиданно вслух спросил я.

– Не включаем обычно, – неожиданно высоким голосом сказал толстяк в очочках, некто Павел, совершенно ботанистого вида.

Ещё один комсомолец Павел на мою голову.

– Надо включить. Кто за эти мероприятия ответственный? – оглядываю собравшихся.

– Они погибли, не Родину защищая, а выполняя интернациональный долг, пусть их в Афганистане чествуют, – заспорила Полина.

– Ты ещё скажи: – «мы их туда не посылали»! – зло сказал я. – Ответственный кто?

– Ну, я, – сказал прилично прикинутый и прилизанный смазливый парень – Борис, как его представили.

– Запиши себе, и на следующее заседание дай свои предложения, – строго сказал я, стараясь не раздражаться от его внешнего вида, и от того, как он томно закатил глаза.

Четвертая наша участница Марина Иванова была похожа на ледяную королеву – горделивая осанка, русые волосы, едва заметная насмешливая улыбка на губах и надменность в серых глазах. Надо узнать, за что она ответственна.

– А вы чем занимаетесь? – неожиданно для себя перешел я на «вы», хотя до этого всем «тыкал».

– Ты про моё комсомольское поручение, а не про то, что я делаю вечером? – с подколкой спросила королева.

И наваждение от её белоснежной и безупречной красоты сразу ушло. Ну, такая себе девушка, скорее всего, двадцать пять плюс, кольца на пальце нет – может, кстати, и от того, что много о себе воображает.

– Твое личное время меня не интересует, до тех пор, пока у тебя всё получается с твоей работой, надо будет – и вечером будешь работать, или – дверь открыта, никого не держу, – спокойно сказал я, вызвав шок у всех, кроме Ирины, она чего-то считала на своем личном, довольно небольших размеров калькуляторе, и вообще, к моей наглости уже привыкла.

– А ты не много на себя берёшь? Если хочешь… – начала говорить Марина.

– Что я хочу, я сказал уже. Жду ответа, у тебя три минуты описать свою зону ответственности, время пошло! – я демонстративно посмотрел на свои дорогущие часы, подаренные моим, надеюсь, будущим компаньоном из Великобритании.

Единственный, кто оценил мои часики, был толстый Пашка! Вот уж по виду не скажешь, что разбирается в этом! Одет он скромно, не то, что Борис. Пашка просто раззявил рот, глядя на них. Остальные возмущённо вскинулись от моих слов.

– Так, мальчик, не знаю, кто там за тебя просит, но слушать твоё хамство я не намерена!

Оскорблённая королева встала, взяла явно импортную белую сумочку и, сложив туда блокнот и ручку, вышла!

– Баба с возу – кобыле легче, – сказал я.