Это я слышу, уже пройдя дальше, и вынужденно останавливаюсь. Ну ничего себе. Обернувшись к ней, выдерживаю паузу, внимательно озирая сосредоточенную фигуру. Чэндлер на мгновение смотрит мне в глаза. Не могу уловить в них эмоцию. И я, коротко кивнув, медленно проговариваю:

– Надеюсь, в следующем звонке клиент тебе скажет то же самое.

Отворачиваюсь, всё же успев заметить удивление на миловидном лице. Не ожидала увидеть в тиране справедливость и поддержку, Чэндлер? Что ж, сюрпризов ещё будет не мало.

Следующие полчаса трачу на то, чтобы дать обратную связь двум своим менеджерам, которые не дожали клиентов. Пыл Сунг Ли заметно убавился ещё утром, когда она тоже получила отдельного клиента, и идиотский флирт она оставляет сейчас в стороне, когда подходит с вопросом об аналитике. Время близится к обеду, но почти никто не сдвигается с места. Недолго пришлось дрессировать.

– Что сама считаешь насчёт этого диапазона? – обводя пальцем кусок графика, спрашиваю я притихшую Ли, хотя сам почему-то цепляюсь взглядом за Чэндлер. Снова.

Которая, завершив звонок, – интересно, удачно ли? – с улыбкой направляется кому-то на встречу.

Это ещё что за хрен? Явно не из моего или соседнего отдела.

– Ну… Цена… Должна дойти до поддержки,¹⁹ сэр? – мямлит Сунг Ли, предпринимая унылую попытку накрутить локон на палец и привлечь этим моё внимание.

Нетерпеливо захлопнув папку с бумагами, резко отдаю ей обратно, всё ещё не сводя глаз с коридора, в котором исчезла Чэндлер с незнакомым мне сотрудником.

– Это линия сопротивления, Ли. А не поддержки, – мрачно изрекаю я, пока она втягивает голову в плечи. – И цена её не пробьёт. Учи матчасть. Поразительно, как клиент согласился купить у тебя актив.

На этих словах ухожу, не способный объяснить самому себе, какого чёрта меня волнует исчезновение Чэндлер. Что вообще сегодня за день такой?

Правда, длится мой поиск недолго. Строптивую «принцессу» продаж, не умеющую обращаться с кофе, я нахожу у широкого окна рядом с лифтами. В компании всё того же хрена в модном костюмчике.

Она звонко смеётся и поддакивает ему, пока тот, активно жестикулируя, что-то вещает.

Посмотрим.

– Чэндлер, – смех тут же гаснет, и она поднимает на меня тяжёлый взгляд. – Норму обзвона выполнила всю, раз прохлаждаешься в коридоре?

Пижон тоже застывает, с льстивой улыбкой обернувшись ко мне.

– Как раз обсуждаю результаты с Тайлером, сэр, – с неприкрытым вызовом проговаривает Чэндлер, вздёрнув подбородок. – И клиента Харпера, которого вы мне делегировали.

Думает, раз закрыла месяц, то теперь всё можно? Или же тебе не хватило от меня с утра пораньше? Вот же… Но мысленный поток прозвищ, которыми я со злостью хочу ее про себя наречь, прерывает Слащавая морда…

– Тайлер Булл, очень приятно, – протягивает мне ладонь, на что я сначала выдерживаю молчание.

– Томас Торнтон. Пока не могу сказать того же, – всё же неохотно жму её я, вновь затем вложив руки в карманы. – Я не желаю, чтобы кто-либо отвлекал моих сотрудников.

И плевать, как это звучит со стороны. Булл моментально тушуется, поникнув в плечах, но белозубая улыбка остаётся приклеенной к лицу из рекламы американской мечты.

– Клэр попросила помочь с этим клиентом. Я – её коуч, – затем этот болван зачем-то уточняет: – Наставник.

Какой-то внутренний термометр во мне лопается. Дерьмовый всё-таки день…

– Ах, значит, попросила? – обманчиво мягко повторяю я, сверля своего заалевшего менеджера взглядом. – Её наставник? Что ж, Чэндлер. Если этот сложный кейс вызывает у тебя так много веселья, может, наставник вовсе и не нужен для его закрытия?

Давай. Почувствуй все оттенки смысла. В повисшей тишине, нарушаемой лишь офисным гулом, отчётливо летают искры. И от меня, и от Чэндлер, ведь и она теперь смотрит прямо в глаза, не мигая.

– Мистер Торнтон, я сам из отдела обучения и всегда готов помочь менеджерам… – словно на заднем фоне слышится голос грёбаного наставника, но я останавливаю его движением руки и беспардонно перебиваю:

– Мистер Булл, оставите нас с мисс Чэндлер наедине?

Всё ещё не сводя с неё разделывающего на кусочки взгляда. И признавая, что мне нравится, как она отвечает на него, молча поджав губы. Булл сначала открывает рот, чтобы что-то сказать. Но ему хватает благоразумия промолчать и медленно развернуться, чтобы всё-таки уйти.

– Я не ясно выразился, что данного клиента ты ведёшь одна и, если нужно, обсуждаешь лишь со мной? – чеканя каждое слово, спрашиваю я, делая шаг к Чэндлер.

– До твоего… – она осекается, в смятении опустив глаза. Но после поднимает их на меня снова, тоже шагнув на встречу. И в них плещется чертовски опаляющий гнев: – До вашего появления, сэр, всех сложных клиентов я разбирала с Тайлером. А Харпер – почти невозможный клиент.

– Чудесно. Как ты и сама сказала: это было «до». Правила поменялись, Чэндлер. Чем быстрее ты это усвоишь, тем лучше для тебя.

Слово за слово. Безжалостным расстрелом.

Ещё один шаг.

– Лекции об усвоении читайте Сунг Ли. Или другим.

Мы оба понимаем, что субординация исчезает. Но оба же это и позволяем. Её туфли почти соприкасаются с моими…

– Какой гонор и тщеславие… – выходит издевательским шипением.

Шаг.

Ещё ближе? Вызов принят.

– Могу то же сказать и о вас! – швыряет Чэндлер мне в лицо, и я окончательно нависаю над ней.

Остаются дюймы.

Опасное расстояние…

Опасное тем, что переходишь на шёпот.

– Так скажи.

Так и выходит.

И хуже всего в этом то, что мне нравится…

– Ну же.

…как её шея покрывается мурашками.

Это похоже на дурман. Нити которого тянутся к нутру. Пытаются вести за собой. Вынуждают сотворить непоправимое. Ловлю её прерывистое дыхание. Слышу запах приятных духов. Несколько тонких волосков наэлектризовано липнут к моему костюму.

Но я не позволяю себе податься необъяснимому зову. К херам.

Никакого дурмана нет.

– А пока… – охрипшим тоном продолжаю, не получив никакого ответа, и неторопливо отхожу от её одновременно замершей и почему-то затрепетавшей фигуры. – Советую пересмотреть свои приоритеты. Теоретик из тренинг-отдела не даст тебе ту экспертизу, которую могу я.

Не должно быть…

Глава 5. Клэр

У меня дрожат руки. Пальцы не слушаются, и в описании подборки с трастовыми фондами выходит какая-то нечитаемая бессмыслица, словно я не печатаю, а бьюсь о клавиатуру лицом. И все из-за проклятого Торнтона!

Не верится, что в запале я едва не послала его к чертям. А может, и стоило – так хоть бы душу отвела. Сначала всучил мне сложнейшего клиента, с которым никто не в состоянии общаться после ухода Бронсона, а потом еще и не дал обсудить задачу с Тайлером!

Кем вы себя возомнили, Мистер-Лучшая-Экспертиза? Неужели в университетах теперь преподают обязательный курс высокомерия?

Кстати, надо посмотреть, какой у него диплом. Все равно я не закончу это коммерческое предложение. В нынешнем состоянии мне позволительно разве что поколотить грушу в тренажерном зале. Где я не была уже года полтора, если не больше.

Открыв вкладку отдела на корпоративном сайте, натыкаюсь взглядом на ненавистное лицо с точеным подбородком, и едва не сворачиваю окно. В прошлый раз я не ушла дальше фотографии из-за страха подпитать разочарование от упущенной возможности. Я боялась получить подтверждение, что действительно недостаточно хороша по сравнению с Торнтоном.

Сегодня этого не случится. И каким бы ни был список его достижений, я не стану принижать свои.

С тихим вздохом, я щелкаю кнопкой мышки.

«Томас Уильям Торнтон.

Образование: Сент-Эндрюсс, Великобритания, бакалавр экономики».

Британский университет? Так вот откуда у него эти замашки аристократа.

Иронично поджимаю губы, пока глаза не опускаются на строчку ниже.

«Стэнфорд, США, магистерская степень по финансам».

Снова ехидно кривлюсь.

Один из лучших университетов мира. Конечно, амбиции не появляются на пустом месте. Странно, что в Лигу Плюща не сунулся. С дипломом Гарварда был бы повод задирать нос еще выше.

«Стаж работы: 9 лет.

Занимаемые позиции:

Менеджер по продажам, Бостон, Массачусетс.

Заместитель руководителя отдела брокеров, Нью-Йорк, Нью-Йорк.

Руководитель отдела брокеров, Нью-Йорк, Нью-Йорк».

Да, да, кто бы сомневался. Сплошной карьерный рост и никаких… Стоп. А вот это уже любопытно.

«Руководитель подразделения операций физических лиц по ценным бумагам, Нью-Йорк, Нью-Йорк.

Руководитель отдела продаж физическим лицам, Чикаго, Иллинойс».

Раздражение сменяется заинтригованностью. Я еще раз прокручиваю список, сверяясь, все ли прочитала верно, но ошибки нет.

До перевода Торнтон занимал более высокую позицию!

Что же произошло в центральном офисе, раз он согласился на понижение и переезд в другой штат?

Вряд ли скандал. В «Голдман Саксе» дорожат репутацией, и не позволили бы бросить на нее малейшую тень.

Может, в Нью-Йорке Торнтон не проявил себя как лидер?

«Достижения:

Привлечение двух миллиардов долларов в компанию за последние два года; отсутствие незакрытых сделок; положительная обратная связь от клиентов».

Господи, он вообще человек? Стопроцентная закрываемость!

«Трижды получал награду от компании за заслуги и вклад в продажи».

Дело не в недостатках. Торнтон явно оправдал предыдущее назначение.

Выходит, решение о переводе принималось по собственному желанию.

Оторвавшись от вкладки, я с недоумением слежу за его перемещениями по опенспейсу. В той же вальяжной манере он прохаживается вдоль столов и вслушивается в диалоги.

Так и хочется отпустить колкость о воображаемой короне, но мысленное злорадство больше не приносит удовлетворения. Я могу думать только странной нелогичности – любой из коллег с радостью бы ухватился за предложение работать в центральном офисе и руководить целым подразделением, но никак не наоборот! Торнтон же сломал стереотип. Но во имя чего?

Задумавшись, я рассматриваю его пристальнее обычного. Руки в карманах, взгляд сосредоточен, на невозмутимом лице нет ни тени улыбки. Не похоже, что ему нравится доставшийся отдел.

Да, Мистер-Лучший-Сотрудник-Года, здесь не Нью-Йорк.

И, учитывая резюме, он наверняка это знал. Но все равно решился на перемены! Довольно смелое решение, пусть и безрассудное.

Стоп. Я его только что… похвалила? Этого еще не хватало.

Нахмурившись, я опускаю глаза к монитору. Пора заняться делом, иначе мысли заведут меня не туда.

* * *

Еще немного, и от упрямой сосредоточенности по лбу начнут стекать струйки пота. Я не приветствовала идею отдать мне Харпера, но получив задачу, как никогда стремлюсь ее решить – вызов подхлестывает. Я не привыкла отступать. И дело уже не в стремлении показать Торнтону, на что я способна. Я хочу закрыть эту сделку.

Жаль, что неделя работы не приносит понимания, как подступиться. Вот и сегодня я третий час занимаюсь подбором банковских и инвестиционных инструментов, которые потенциально подойдут под двести миллионов размещения Джонатана Харпера. Если тот согласится.

Основная сложность в том, что клиент, во-первых, слишком консервативен, даже не пытается выйти и за гособлигации типа «А»; а во-вторых, он уже давно и успешно обслуживается в «Бэнк оф Америка», «Морган Стэнли» и «Ситибанк». Таких трудно перетащить к себе. Удивительно, что он вообще открыл у нас счет для пары некрупных оффшорных операций. Так и хочется позвонить и съязвить: как комиссию за перевод платить меньше, так к нам, а как влить шестьсот миллионов в облигации федерального займа, так это к менеджеру «Моргана».