Остановить Демона (страница 28)
– А у остальных? Дела возбудили?
– Конечно, нет. Решили, что просто по ошибке отравились крысиным ядом. Гордеев не сдержался:
– Травит, гад, отставной козы барабанщик! Седельников повернулся к Разгуляеву:
– Слышал, Степан Ильич? Готовь запросы и срочно в Питер – к участковым и в больницы изъять медкарты и материалы. Чтобы к ночи вернулись! И обыск у Соколова по полной программе! А Заботкин установит агента по недвижимости, скорее всего, это подельник Соколова! Сразу обыск и у него! Постановление я выпишу, с кем-нибудь пришлю прямо в адрес! Позвони! Местных оперов в пристяжные, чтобы учились! Седельников встал во весь свой огромный рост, скомандовал:
– А теперь быстро за работу, орёлики! Оперативники начали вставать, торопливо покидать кабинет. Вместо них с подносом, на котором стояли чашки чайник и бутерброды, зашёл Мефодич, крутил головой, с удивлением провожая выходящих. Седельников улыбнулся:
– Это ты вовремя, Паша, ставь на стол, будем вдвоём чай пить в кабинете, раскрываемость вам поднимать! Обедать, видимо, сегодня не придётся, договаривайся сразу на ужин! – хлопнул себя по лбу: – Блин, надо не забыть, позвонить, как там Муся без меня? Майор усмехнулся:
– Это кто, жена ваша? Соскучились?
– Нее… – Седельников покрутил головой, – хуже… зазноба!
4. Освобождение Бокала
Улицы города погружались в безлунную ночь, зажглись редкие фонари, в квартирах домов засветились окна. Люди пришли с работы, привели детей из детских садов, школьники сели читать заданные на лето книги. Взрослые после ужина обменялись новостями, расположились вокруг телевизора смотреть криминальную хронику дня – радоваться ещё одному спокойному дню, прожитому вместе и благополучно завершившемуся.
Жёлтые «жигули» Яшина остановились на парковке у бара в Колпино и погасили фары. Открылись задние двери, в салоне вспыхнул тусклый огонёк. Неторопливо вылезли Васильев и Бокалов, встали перед машиной, нетерпеливо ожидая, поглядывали на Кормилина. Тот будто не собирался выходить – его задержал Яшин. Когда друзья вышли, Игорь обернулся и тихо зашептал:
– Бокал звонил домой водителю-инкассатору. Мать сказала, что он при смерти в больнице, просила денег на похороны, сообщила, что на сына было нападение, а потом ещё грузовик наехал. В больницу поздно привезли. Кормилин усмехнулся:
– Может, Бокалов снова шутит? – посмотрел на Александра через лобовое стекло. Яшин покрутил головой:
– Нет, не думаю! Кормилин деланно посочувствовал:
– Что поделать. Жаль парня, но сам понимаешь, у инкассаторов работа опасная! Дай денег на похороны, пусть передаст, но не больше. Мотор не глуши, мы быстро. Яшин кивнул, и Кормилин тотчас вылез из машины, захлопнул дверь.
В баре дым стоял коромыслом от любителей покурить. Играла музыка, несколько человек танцевали, другие за столиками распивали спиртное, спорили. Перебравшие с алкоголем пытались ссориться с приятелями и соседями, «наезжали» на официантов.
В помещение незаметно зашли Бокалов, Кормилин и Васильев. Они огляделись по сторонам – обстановка не вызывала подозрений. Никто не обратил на них внимания. Бокалов направился в дальний привилегированный угол у окна. Там за шторкой помещался отдельный столик с уютным угловым кожаным диванчиком, слышалась громкая мужская речь и хохот. Стол был уставлен закусками и спиртным, на краю возвышался чёрный чемоданчик сотового телефона «моторола».
Вокруг расположились четыре культуриста в спортивных костюмах, у двоих на шее висели толстые золотые цепи с крестами. Они бурно дискутировали, поигрывая мышцами, хвастались:
– …а я ему базарю – ты что, рамсы попутал, чёрт, порожняк гонишь…
– Ха-ха, а он?
– Знать ничего не знаю, башлять не буду, начал плакать, вот пусть менты разбираются. Ну, тогда я ему в клюв заточил пару раз…
– Ну, Кукуня, ты даёшь… Открылась штора, появился Бокалов, за ним Кормилин и Васильев. Беседа резко прекратилась. Все четверо качков посмотрели на гостей. Увидев знакомое лицо Александра, начали улыбаться, ехидничать:
– О, Бокал пришёл – долг принёс? Выкладывай!
– А это кто с тобой?
– Что за комсомольцы в галстуках?
– Деньги принесли под крышу встать? Кормилин кивнул, с деланным интересом спросил:
– Мы не местные, хотим знать – кому платить? Парень в центре вальяжно откинулся на спинку диванчика.
– Мы пацаны солидные – от Андрея Маленького. Кормилин кивнул:
– А… хорошо, а чем подтвердите? Парень повернулся к соседу:
– Илья Муромец, подтверди! Тот полез в карман куртки, а затем достал руку и показал солидный кулак с надетым на пальцы кастетом, усмехнулся:
– А вот этим! Пойдёт? – угрожающе засмеялся с деланной хрипотцой. Кормилин ухмыльнулся:
– Можешь ему позвонить? Муромец недоумевал:
– Кому?
– Андрею Маленькому. Илья вытаращил глаза от наглости гостя:
– Ты чо, мужик, рамсы попутал? Как я ему позвоню? Кормилин кивнул на «моторолу»:
– Вон телефон. Номер знаешь?
– Чего это я буду ему названивать – от дел отрывать? А ты кто такой? Кормилин сменил тон на поучительный:
– Старшему надо докладывать о поступлениях денег в общак.
Звонить не будешь, денег не получишь, и Бокала отпусти!
Илья возмущённо обернулся к соседу:
– Слыхал, Кукуня, нас учить будут!
Тот приподнялся из-за стола, сделал страшное лицо, прошипел:
– Прямо щас отпущу, – демонстративно медленно вынул нож. Раздался щелчок – длинное блестящее лезвие выскочило из ручки, сверкнуло над столом.
Илья демонстративно поправил кастет на руке, потёр ладонью металл, показушно залюбовался его блеском в свете лампы.
Кормилин поправил штору, закрыв щель в зал, обратился к Васильеву:
– Дай-ка мне твой ствол!
Дмитрий недоумевал:
– У тебя же свой есть!
Парни за столом замерли в недоумении, молча слушали диалог, переводили взгляд с Кормилина на Васильева. Ранее они слыхали что-то подобное, но это всегда был обыкновенный трёп. В головах даже появилось ощущение некоего любопытства от разыгрываемого гостями спектакля. Уж это дело они знали, разводить бизнесменов умели. Улыбнулись, ожидая, – чем дело закончится?
Кормилин протянул руку:
– Идея одна в голову пришла!
Васильев вынул пистолет с глушителем и передал шефу. Тот взял оружие, приставил к голове Кукуни и выстрелил.
В левом виске парня появилась обожжённая рана от пули, из неё потекла струйка крови. Позади на стене повис сероватый с красными прожилками сгусток, медленно стал сползать вниз, растекался кривыми дорожками. Парень выронил нож на стол, сам упал на сиденье, откинул голову на спинку дивана.