Достававшая теперь в холке до талии ведьмочки, Соня легко боднула девушку в спину, требуя, чтобы та отошла. Сейчас проректор мог ее только сковать, чтобы обезвредить до дальнейших разбирательств, это было совсем не опасно.

У фамильяров и высшей нечисти была одна суть – чистая природная магия, поэтому заклинания, созданные для высшей нечисти, работали и на фамильярах. Готовящаяся атака никак бы не выдала Соню. Зато вполне могла навредить слабой ведьме.

Но Велана проигнорировала ее и осталась на месте.

– Студентка! – повысил голос проректор Каэл. – Уйдите с дороги, это опасно!

– Бусинка не опасна! Она меня защищала!

– Бусинка? – пришла в себя комендантша. – Это ваш фамильяр?

– Ну… да. – растерянно подтвердила Велана и повторила. – Она меня защищала.

– Да эта сумасшедшая тварь меня чуть не разорвала! – истерично взвизгнула третьекурсница. Ее подруга сидела рядом с ней на коленях и безуспешно пыталась остановить кровотечение носовым платком. Напуганный шакал, припав к полу, тихо поскуливал в двух шагах от них.

– Она меня защищала! – упрямо стояла на своем Велана.

Решено было вызывать декана факультета природного колдовства. И чтобы разобраться в ситуации, и чтобы понять, как поступить с преобразившимся фамильяром.

***

Через четверть часа дрожащая ведьмочка, комендантша, проректор Каэл, первокурсница и не сумевшая вернуть себе прежний вид Соня оказались на верхнем этаже башни, использовавшейся как ведьминский факультет, в кабинете декана.

Высокая, строгая женщина с идеально прямой спиной сидела за столом из темного дерева, размеренно постукивая ногтями по деревянному подлокотнику кресла. Волосы ее, с тонкими нитями седых прядей, все еще пылали багряно-рыжим пламенем и были собраны в тугой низкий пучок. На темном строгом платье, прямо на груди, поблескивала брошь в виде ведьмовского котла с кленовым листом на боку, как символ ее принадлежности к ковену.

Третьекурсницу отправили в лечебницу, поэтому она не могла рассказать, что же произошло. Эта ноша легла на плечи ее подруги. И, как оказалось, двоюродной сестры.

Милана, так звали третьекурсницу, просто хотела немного подшутить над новенькой, как уверяла ее сестра, а новенькая в свою очередь повела себя неадекватно и натравила на них фамильяра.

Соня зло рыкнула, но высказаться не могла, и это очень ее мучило, потому что Велана не спешила за себя заступаться, а больше было некому…

– Как вы решили подшутить над студенткой? – спросила мадам Морвин.

Велеста Морвин была деканом с первого дня основания факультета природного колдовства в академии и успела многое повидать. Она отлично знала, насколько жестокими и опасными порой бывают «безобидные шутки».

– Ничего серьезного…

– Хорошо, – мадам перебила первокурсницу и обратилась к Велане. – Расскажите вы, что произошло?

Ведьмочка замешкалась, и Соня ткнулась лбом ей в бедро, подтолкнув девушку ближе к столу декана и требуя, чтобы она немедленно выложила все как есть.

И Велана рассказала.

– Это же просто баловство! – возмутилась первокурсница, но проректор Каэл ее перебил.

– Профессор Фринкс должен был объяснить вам, насколько это может быть опасно.

– Он объяснил. – тихо призналась Велана.

Первокурсница пыталась спорить, уверяла, что они ничего такого на самом деле не планировали и не думали даже подвергать Велану опасности, но мадам Морвин велела ей замолчать.

Обеих студенток декан наказала сточасовой отработкой после занятий и выставила первокурсницу за дверь.

– Теперь же разберемся с тобой. – проговорила она, когда сопротивляющаяся студентка, не согласная с таким наказанием, по щелчку пальцев вылетела в коридор. – Раньше твой фамильяр принимал боевую форму?

– Бо… боевую форму? – растерялась Велана. До недавнего времени ее кошка не умела даже разговаривать, что уж говорить о таких невероятных трюках? – Нет, до этого вечера Бусинка ни разу не превращалась.

Ведьмочка посмотрела на кошку, смирно сидевшую рядом и достававшую макушкой ей до пояса. По полу от ее лап стелился темный дымок и быстро таял в воздухе.

Такую Бусинку на руки не возьмешь…

– Я не знала, что она так умеет.

На этот раз слово взял проректор, он стоял слева от Веланы, заложив руки за спину – в кабинете декана стулья для посетителей не предусматривались, чтобы те не задерживались и не утомляли мадам.

– Фамильяры, как и высшая нечисть, – последнее он выделил, многозначительно посмотрев на Соню. Ей это не понравилось, – имеют предрасположенность к пробуждению собственного дара. Фамильяры не только усиливают свою ведьму и облегчают для нее проведение многих обрядов, но и способны стать сильными защитниками. К сожалению, принцип пробуждения дара все еще не был раскрыт… Но если у меня будет возможность провести несколько экспериментов…

– Нет! – Велана снова попыталась закрыла собой кошку, ограждая ее от жадного взгляда проректора.

Соня оскалилась и зашипела, она тоже не хотела, чтобы Каэл проводил какие-то эксперименты над ней.

От незавидной участи подопытного образца ее спасла декан Морвин… и столетия напряженных отношений между ведьмами и магами. Долгое время маги, занимавшие в государстве высокие должности во многих сферах, категорически отказывались признавать колдовство как что-то значимое, потому что ведьмы пользовались не плетениями, а заговорами… Хотя и магические плетения, как выяснилось позже, они также могли освоить. Не идеально, но вполне прилично.

Зато магам заговоры упорно не давались, однако, вместо того, чтобы просто признать это и смириться, было написано множество статей и придумана куча теорий, из которых следовало, что колдовство слишком примитивно для того, чтобы одаренные, познавшие истинную магию, тратили на него свое время и силы…

Обе стороны питали друг к другу чистейшую и глубокую неприязнь, полностью не искоренившуюся и по сей день.

Поэтому декан Морвин отказала без раздумий – никто не позволил бы магу изучать ведьминского фамильяра.

– Как же вы планируете вернуть ее в первоначальный вид без обследования и стандартных магических тестов, применяемых к высшей нечисти? – сухо спросил Каэл. Он старался скрыть раздражение и разочарование, но каждый в кабинете видел, как сильно его разозлило нежелание мадам сотрудничать. Самым неприятным в произошедшем для него было понимание, что надавить на эту ведьму не сможет даже ректор, которого декан Морвин знала еще студентом и когда-то лично обещала проклясть, если он не перестанет отвлекать одну способную ведьму и прилежную студентку от учебы неуместными ухаживаниями. Он, конечно, не перестал, а она его так и не прокляла, но отношения у них сложились довольно своеобразные.

– Есть один способ, – тонко улыбнулась декан Морвин, откинувшись на спинку кресла. Размеренные постукивания оборвались. – Мерш.

Со стропил под потолком на спину Соне упало что-то мелкое. Она рыкнула и попыталась скинуть это с себя, но не преуспела. Тонкие, острые коготки впились в ее шкуру и крепко держали неизвестное существо на месте.

– Бусинка. – неуверенно позвала Велана, в дымке, окутавшей тело кошки, она не видела рыжеватый комок, распластавшийся по черной шкуре, и не понимала, почему кошка начала дергаться.

– Все хорошо. Это Мерш, – сказала декан Морвин. – Он поможет твоему фамильяру вернуться в изначальный вид.

– Ка… как?

Соня догадалась как, когда почувствовала, что из нее тянут силу. Постаралась успокоиться, но нервное подергивание спины унять не могла.

– Мерш – мой фамильяр, – продолжала между тем декан. И выразительно посмотрела на проректора. – Способен выпить досуха магический резерв.

Он криво улыбнулся, выбрав проигнорировать откровенную угрозу. Мадам была ведьмой опытной и понимала, что маги, если их что-то заинтересовало, редко готовы отступить, даже получив прямой запрет.

А Каэл не скрывал своего интереса по отношению к Бусинке.

Мершу понадобилась неполная минута, чтобы высосать из Сони достаточное количество магии, она больше не могла поддерживать боевую форму и медленно уменьшилась в размерах, вернувшись к виду маленькой пушистой кошки.

Закончив свою работу, рыжеватый комок шерсти с черными кожистыми крыльями слетел со спины Сони, забрался на стол и, постукивая коготками по столешнице, пополз к хозяйке, издавая смешные звуки.

Фамильяр декана Морвин для своего проявления в мире выбрал облик Гигантской Вечерницы. Погладив Мерша между круглыми ушами, ведьма заметила:

– Сейчас все получилось, но это временная мера. Твоему фамильяру при следующем превращении стоит внимательно изучить весь процесс, чтобы понять принцип. Так она сможет не только переходить в боевую форму, но и выходить из нее. – Мадам посмотрела на Бусинку, все еще нервно дергавшую кожей спины. – Надеюсь, она справится.

– Справлюсь, – заверила Соня решительно, вызвав легкую улыбку декана. – Можете не сомневаться.

ГЛАВА 5. Зельеделие

Следующие несколько дней Велана проявляла особенное внимание к Бусинке, чем успела ту изрядно утомить. Переживания ведьмочки были понятны, но Соня, не считавшая произошедшее трагедией, только раздражалась из-за навязчивой заботы: теперь ее носили только на руках, начинали судорожно наглаживать, стоило рядом кому-нибудь заговорить на повышенных тонах, и постоянно шептали всякую успокаивающую чушь.

– Тебе лучше позаботиться о собственной жизни, Вела, – заметила Соня, с трудом сдерживаясь, чтобы не огрызнуться раздраженно на очередную попытку ее погладить. Ведьмочка слишком близко к сердцу приняла произошедший в общежитии инцидент и не переставая тревожилась, что ее дорогая Бусинка может войти в боевой режим в любое мгновение. Из-за этого она уделяла все свое внимание совсем не тому, и это ставило под угрозу успеваемость. – Завтра уже первое практическое занятие по зельеделию. Ты должна быть собрана.

– Но что, если ты…

– Я способна держать себя в лапах, честное слово. Но знаешь, по какой причине я могу озвереть?

– По какой? – доверчиво спросила Велана и даже склонилась ниже.

Соня сидела на подоконнике, а ведьмочка топталась рядом, как и все однокурсники ожидая, пока профессор отпустит уже студентов с прошедшей лекции, которая закончилась вот уже десять минут назад.

– Если ты завалишь практику по зельеделию. Озверею так, что ты освоишь полеты на метле раньше третьего курса, поняла? У нас в комнате и подходящий инвентарь имеется… – угрожала она убедительно, хотя в их спальне метлы не было, только потрепанный жизнью старый веник, которым Соня прошлой ночью, пока Велана спала, счищала паутину над шкафом и выдворяла прочь раздобревшего на ведьмовской силе паучка. Она уже успела узнать, как сильно Велана боялась насекомых и по возможности старалась предотвращать их встречи.

– Все завалят практику. – сообщила Ильда, услышавшая последние слова кошки. – Вижу, я не опоздала.

В руках она держала два рогалика и один протянула Велане. Ильда каким-то невероятным образом, не являясь пушистой кошкой, сумела завоевать расположение кухонных работников в главном корпусе и периодически выпрашивала у них перекусы.

На Соню она посмотрела с легкой опаской. Сама Ильда «кровавую расправу свихнувшегося фамильяра над беззащитной ведьмой» не видела, так как в тот момент находилась на другом этаже и налаживала дружеские отношения со студентками целительского факультета, зато слышала много ярких и разнообразных сплетен. Поэтому Соню она одновременно побаивалась, но в тоже время и восхищалась ею. По-настоящему опасные фамильяры у ведьм получались нечасто.

– Это почему? – спросила Велана.