– Не понимаю, к чему этот Ваш рассказ?

– Формула квантового скачка. Она записана у тебя на флэшке. И я ума не приложу, как ты смог до этого додуматься.

– А символ, который я начертил на доске? Вам удалось его расшифровать? – не унимался я.

– Понятия не имею, – нарочито небрежно отозвался Эдуард Львович. – В твоей интерпретации напоминает три крючка, вписанные в кривую извилину.

Услышав объяснения профессора, я почувствовал сильное головокружение. В подсознании с бешеной скоростью пронеслась догадка, объясняющая то, что я видел в подземном тоннеле метрополитена.

– Это когти, – едва слышно произнес я. – И они впиваются в кору головного мозга.

– Пригожин, я всегда знал, что у тебя буйная фантазия, но не догадывался, чтобы настолько!

Эдуард Львович нервно хохотнул, и я вновь почувствовал, что мой университетский наставник многое недоговаривает. И хотя интуиция подсказывала мне, что теперь игра идет на чужом поле, я отчаянно нуждался в ответах, а независимый взгляд на проблему мог бы очень пригодиться.

Собравшись с духом, я рассказал правду о том, откуда взялись записи на флэшке.

– Звучит захватывающе! – причмокнул губами Лозинский. – В этой истории определенно следует покопаться.

– За этим я сюда и пришел, – признался я. – Думаю, что в знаках содержится какой-то код или даже текст, но мне не удается взломать шифр.

– Возможно, возможно, – точно игрушечный болванчик на качающейся пружинке закивал профессор. – Оставь мне этот ребус. Поколдую с ним на досуге.

Словно неожиданно вспомнив о каком-то важном деле, Эдуард Львович принялся навязчиво выпроваживать меня из своего кабинета. Щелкнув замком, он распахнул дверь и чуть ли не силком вытолкал меня в коридор.

– Буду держать тебя в курсе, и как только что-нибудь выясню, то сразу же позвоню, – пробасил он напоследок, а затем поспешно заперся изнутри.

В тот момент я жутко на него разозлился. Профессор явно хотел поскорее от меня избавиться, но я не понимал почему. К тому же моя флэшка так и осталась воткнутой в разъем компьютера. Эдуард Львович то ли запамятовал вернуть ее, то ли намеренно оставил при себе.

Наморщив нос и состроив вредную гримасу, я нерешительно затоптался на месте. Пару раз стукнув кулаком в дверь, я застыл в ожидании. Однако профессор и не думал открывать.

Оглядевшись по сторонам, я убедился, что широкий университетский коридор совсем опустел. Начались студенческие каникулы, и в здании университета стало непривычно тихо. Доверившись чутью, я приник к двери в попытке подслушать, что за ней происходит.

Совершенно точно Лозинский с кем-то разговаривал по телефону. Слов разобрать не получилось – крепкая деревянная дверь, пережившая не одно поколение студентов, отлично удерживала звук внутри помещения. Зато теперь мне стало ясно, что Эдуард Львович всерьез заинтересовался интеллектуальной загадкой.

До сих пор ругаю себя, что втянул тогда профессора в это дело. Но кто же знал, как все обернется, стоило мне только поделиться своим секретом. Однако в тот вечер я просто ушел, оставив профессора Лозинского в одиночестве разбираться с моей проблемой.

***

Выйдя во двор кампуса, футуристического комплекса из хрома, стекла и идеальных зеленых газонов, я позволил себе немного побыть ребенком и с удовольствием уселся на широкие качели. Обыкновенно шумное пространство переходов между корпусами университета, заполненное галдящими группами студентов и деловитых, вечно спешащих преподавателей, с началом летних каникул погрузилось в расслабленную тишину, нарушаемую только отдаленным равномерным гулом проезжающих мимо автомашин и чириканием птиц, устроившихся в кронах недавно высаженных деревьев.

Покинув тесный кабинет профессора Лозинского, я испытал настоятельную потребность в психологической передышке. Мое сознание не справлялось с переизбытком информации и переживаний. События прошедших нескольких дней втиснулись в узкий временной коридор и закрутились будто торнадо, и я просто физически устал от захлестнувших меня эмоций. Сумбурный и полный недосказанности разговор со старым учителем, на помощь которого я так надеялся, тоже нисколько не упорядочил царящий в моей башке хаос.

Машинально отмахнувшись от назойливо жужжащего над ухом мохнатого насекомого, я вновь погрузился в собственные невеселые думы. Предположим, профессор прав, и меня озарил проблеск гениальности. Но не в пятилетнем же возрасте?! Да и откуда маленькому мальчику знать о теории относительности? Вопросы только накапливались. Я даже не мог выдвинуть мало-мальски правдоподобную теорию, и это обстоятельство меня откровенно бесило. Взять, к примеру, неадекватное поведение Эдуарда Львовича. Как же он переменился, стоило мне заговорить о загадочном символе!

Между прочим, можно было и раньше догадаться, какой скрытый смысл таился в этом мифическом знаке. Я мысленно перенесся в подземный коридор и вновь увидел жуткую до дрожи сцену, как Серый монстр впивается в череп Севки своей когтистой трехпалой лапой.

Брр! Пришлось помотать головой, чтобы избавиться от кошмарного воспоминания.

Откинувшись на деревянную спинку качелей, я лениво наблюдал за тем, как по небу проплывают махровые комья облаков, эффектно подсвеченные золотистыми бликами предвечернего солнца, чей преувеличенно огромный диско-шар медлительно уходил за ломаную линию городских небоскребов. Было тепло, и уходить с улицы решительно не хотелось. Я зажмурился, представив, что все было понарошку: и встреча с Серым существом, и стертые детские воспоминания, и деревянный слоник со сломанным колесиком…

Ощущение, что кто-то стоит у меня за спиной, возникло внезапно. Знакомая вибрация ледяной волной пробежала по всему телу. Я резко обернулся и чуть не свалился, посчитав, что увидел привидение.

Нахально улыбнувшись, Горыныч наклонился ко мне, облокотившись обеими руками о спинку качелей. Я отпрянул от него в испуге и начал оторопело сползать с сидения.

– Ты куда-то торопишься, Ким? Не рад меня видеть?

Шок только усилился. Голос Севки звучал с непривычной издевательской интонацией. Да и одет он был, словно с чужого плеча. Горыныч никогда бы не напялил на себя в жару строгую офисную рубашку, предпочитая спортивный стиль и модные футболки с фирменными лейблами.

Я подскочил на месте, будто ужаленный тем самым мохнатым насекомым, которое недавно так настырно вилось вокруг моей головы. Мои зрачки расширились, словно в них капнули атропином, а взгляд затравленно заметался по сторонам. Я надеялся, что мне повезет и в этот раз, и кто-нибудь случайно пройдет мимо, позволив мне выскользнуть из западни. В тот момент я сильно пожалел, что захотел побыть в одиночестве и забрался в дальний конец герметичной территории студенческого кампуса.

От страха я почти лишился способности соображать нормально. Зато Горыныч оставался все в той же расслабленной позе. Севка, а точнее – монстр, укравший физическую сущность моего лучшего друга, просто наблюдал, не предпринимая никаких попыток схватить меня.

Внезапно меня осенило: он изучал меня, как какую-то диковинную букашку. Я был для Серого незнакомца таким же необъяснимым феноменом, каким и он виделся мне.

– Как ты меня нашел? – выдавил я из себя. – Ты следил за мной?

Клон Севки надменно повел бровью и ничего не ответил, посчитав мой вопрос нелепым.

– Что тебе от меня нужно?

Я заставил себя не отводить взгляд и посмотреть своему необычному преследователю прямо в глаза. Оказывается, видеть кого-то насквозь – не просто литературная метафора. Монстр выглядел, как Севка, говорил его голосом, двигался практически с той же пластикой, что и мой друг детства. Даже татуировка птичьего крыла на внутренней стороне предплечья была скопирована с лазерной точностью. И в то же время ОН не был Севкой. Этот потусторонний гад украл личность Горыныча, но меня обмануть не смог. Я видел ЕГО, как на рентгене. И Серый монстр это отлично знал. Именно поэтому он следил за мной и появился здесь, загнав меня в угол.

Глядя на НЕГО, я гадал, убьет ли он меня прямо сейчас, как Севку, или вдоволь поиздевается перед тем, как прихлопнуть, словно назойливую и вредную мошкару.

– Знаешь, а ты меня по-настоящему удивил, – вдруг произнес Серый человек.

Распрямившись, он неспешно обогнул качели и приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки. Наклонив голову, он уставился на меня, как на музейный экспонат.

– Потому что вижу, какой ты на самом деле?

Я заранее был уверен в его ответе и сильно смутился, когда услышал совсем иные слова.

– Ты не восприимчив к воздействию на мозг. Особи вашего вида не могут сопротивляться исходящим от нас эманациям. Но ты оказался исключением, и это очень любопытно.

Наконец-то я понял: тварь хотела подчинить меня своей воле, но не смогла, и это внушало некоторый оптимизм.

– В нашу первую случайную встречу в метро я решил, что ошибся. Человеку не дано увидеть Крыланов. Однако наше повторное знакомство на заброшенной железнодорожной станции развеяло все мои сомнения. Я доложил Исса. Полагаю, он захочет узнать тебя поближе, – недобро осклабился Серый незнакомец. – И не вздумай опять от меня убегать. Я буду нигде и повсюду одновременно. Ты только впустую потратишь время.

Как ни странно, но прозвучавшая в словах Серого гада неприкрытая угроза подействовала на меня, как отрезвляющая пощечина. Ярость захлестнула мое сознание, а руки сами по себе сжались в кулаки. Естественно, я не совсем тронулся умом, чтобы драться с этим существом, присвоившим себе подтянутое спортивное тело Горыныча. Но и стоять по стойке «смирно» и выслушивать злобные бредни я тоже не собирался. Серый демон четко дал понять, что он не планирует меня убивать, пока не разберется, что же я такое. И раз уж я получил отсрочку исполнения своего приговора, то намеревался использовать отведенное мне время по собственному усмотрению.

– Что ты сделал с моим другом Севкой? – прозвучал вопрос, жестоко терзавший меня с тех пор, как я последний раз видел Горыныча в объятиях уродливой Серой твари.

– А-а, ты об этом! – монстр оглядел себя с головы до ног, словно любуясь шикарным новым костюмом. – Его физическая оболочка так и осталась там, в подземелье. Я только перенес тело на нижний уровень шахты метро. Но ты не волнуйся: твой друг мгновенно поддался воздействию и поэтому не почувствовал боли.

Пояснения звучали так просто и буднично, что вызвали у меня приступ дурноты. Потеряв над собой контроль, я накинулся на Серого демона, размахивая кулаками. Тот ловко увернулся, и я не успел среагировать, как монстр уже очутился у меня за спиной, а его руки сомкнулись на моей шее.

Извернувшись ужом, я боднул гада. В ту же секунду послышался испуганный женский визг. Наша драка нашла своего зрителя.

Из здания университета вылетела небольшая девчачья стайка, в которой среди прочих я узнал угловатую студентку, завалившую пересдачу экзамена у профессора Лозинского. Похоже, она тоже меня вспомнила. Вскрикнув, девушка ткнула в мою сторону пальцем и что-то взволнованно зачастила, обращаясь к подругам.

Воспользовавшись тем, что клон Горыныча на миг отвлекся, я вырвался из захвата и бросился наутек.

– Еще увидимся, Ким, – полетело мне вслед многозначительное предупреждение Серого человека.

Весело подмигнув опешившим девчонкам-второкурсницам, монстр в считанные мгновения исчез из виду.

***

Проскочив мимо изнывающего от скуки охранника, восседающего на проходной исторического здания универа, я побрел в сторону оживленной московской улицы и влился в вечерний городской час-пик. Возвращаться домой было, откровенно говоря, страшно. Я чувствовал, что запутался, не в состоянии отделить видения от яви. Но ведь девчонки из университета тоже видели Серого человека! Иначе зачем бы они закричали, став свидетелями нашей потасовки.