После уроков он сидел на маленьком стульчике возле стола учительницы, с опаской поглядывая в отражение ее блестящих очков, и искал способы успокоить ее. Она посмотрела на него сверху вниз, ее лицо перекосило от ярости.

– Почему вы так злитесь на меня? – спросил Фрэнк тихим, прерывистым голосом.

– Я не злюсь на тебя! – проревела миссис Пастор. Схватив мальчишку за плечи, она яростно встряхнула его, потом вновь и вновь, продолжая трясти, кричала: – Я не злюсь на тебя! Не злюсь!

Это была странная сцена, и годы спустя, когда у отца появилось время поразмыслить над этим происшествием, он понял, что такое бессознательное поведение. Учительница злилась на него, сама того не подозревая. Он с успехом использовал этот аспект психологии в произведениях и в жизни, больше обращая внимание на поступки людей, чем на слова.

Когда Фрэнку исполнилось шестнадцать, он с разрешения отца поехал на семейном «бьюике» на свидание. В машине сидела его девушка и еще две пары, и они мчались по шоссе 99 за пределами Такомы со скоростью более восьмидесяти миль в час. Вскоре их остановил патрульный на мотоцикле. Это был Берни Рауш, хороший друг семьи Герберт. Он часто появлялся в их доме в Дэш-Пойнте, к северу от Такомы.

Берни спешился и подошел к водительской двери.

– Это ты! – воскликнул он, увидев Фрэнка.

Рауш велел Фрэнку ехать за ним и сопроводил правонарушителей домой. Пока Фрэнк сидел в машине, томясь от ожидания, Рауш разговаривал в дверях с его отцом. Вскоре Ф. Г. взял ключи от автомобиля и велел Фрэнку ждать дома. Ф. Г. развез молодежь по домам, в то время как его сын мучился, гадая, каким будет наказание.

В тот раз его не избили, но лишили прогулок на два месяца и запретили пользоваться автомобилем. Также ему пришлось выполнять дополнительные обязанности по дому, в частности нарубить несколько вязанок дров.

Сестра Фрэнка Герберта, Патрисия Лу, почти на тринадцать лет младше его, становилась для отца все большим источником переживаний. Родители находились на грани развода, постоянно ссорились и пили больше, чем когда-либо. Девочка зачастую оставалась без внимания. Фрэнк заботился о ней, когда мог. Много раз покупал детское питание и другие предметы первой необходимости, тратя собственные сбережения. Он также покупал для нее игрушки или делал их из дерева и всего, что попадалось под руку.

В то время семья жила в Южной Такоме. Отец учился в расположенной неподалеку средней школе Стюарта, которую окончил в июне тысяча девятьсот тридцать пятого года со средним баллом всего 1,93^[20]. В сентябре следующего года он поступил в старшую школу Линкольна, расположенную в нескольких кварталах от его дома. Провалил экзамен по латыни в первом семестре, но на пересдаче весной получил четверку. Затем при последующей попытке изучать латынь более углубленно в тысяча девятьсот тридцать седьмом году он бросил занятия, не получив оценки. Единственным предметом, который он не сдал, также в весеннем семестре этого года, стала геометрия. На последующих уроках геометрии он каждый раз получал тройки. По английскому – родному языку, на котором он однажды напишет свои произведения, и их прочтут миллионы, – он получил две четверки, тройку и двойку. Свою единственную пятерку отец заработал в осеннем семестре тысяча девятьсот тридцать шестого по всемирной истории. Его средний балл за первые два с половиной года составлял мизерные 2,05.

Когда осенью тридцать седьмого года отец перешел в выпускной класс, он отставал по зачетам, необходимым для получения аттестата, поэтому брал дополнительные уроки и сдал все, получив в среднем чуть выше тройки. Он посещал курсы журналистики, получив четверку. В рамках этого курса он работал в редакции «Линкольн ньюс», школьной газеты, которой в соответствии с профессиональными стандартами руководил Гомер Пост, великолепный учитель, в прошлом репортер. Газета была постоянным лауреатом национальной премии.

Фрэнку Герберту, который позже много лет проработает в газете, при поступлении на курс журналистики было всего шестнадцать, затем исполнилось семнадцать – возраст, очень восприимчивый к влиянию мастера. Ранее на отца произвел впечатление бывший журналист, живший в Берли, Генри У. Стайн, который много рассказывал ему о жизни газеты в большом городе. Работая в школьной редакции новостей под руководством Поста, Фрэнк стал «универсальным репортером», журналистом, пишущим о школьных и общественных событиях. Это очень походило на настоящую газету, отец узнал о важности соблюдения сроков, способах редактирования текста и методах найти наиболее интересный ракурс для статьи.

На занятия он надевал синий костюм из саржи, светло-коричневую рубашку и галстук – довольно опрятный, хотя и недорогой наряд для старшеклассника. По общему мнению, Фрэнка Герберта, молодого жизнерадостного человека с безграничной энергией, в кампусе любили. Один из студентов вспоминал, каким он был блондином, и его персиково-белое лицо. Однажды Фрэнк ворвался в редакцию и крикнул: «Остановите печать! У меня сенсация!»

Весной тысяча девятьсот тридцать восьмого года отец взял два дополнительных предмета, все еще пытаясь наверстать отставание по зачетам. Подобная нагрузка в сочетании с домашними проблемами оказалась для него непосильной. В мае тысяча девятьсот тридцать восьмого года отец забросил занятия, не заработав ни одного зачета за семестр. Среди так и не законченных курсов оказались журналистика и публичные выступления – области, в которых он преуспеет в последующие годы.

Летом отец подрабатывал в газете «Такома леджер». Он выполнял обязанности корректора и прочие редакторские задания, иногда ему давали журналистские поручения, когда штатные репортеры находились в отпуске.

В следующем семестре, осенью тысяча девятьсот тридцать восьмого года, он выбрал умеренную учебную нагрузку, включая курс журналистики. Весь тот год отец преуспевал в школьной газете. Под его авторством вышло несколько художественных статей, он вел регулярную колонку на второй странице под названием «Вперед по рельсам», в которой обсуждал школьные события, часто с юмором. Его колонки, насыщенные политическим содержанием, отражали представления отца о мировом порядке. К тому же эти знания постоянно дополнялись благодаря его участию в дискуссионном кружке, где отец блистал. Опыт дебатов разжег его интерес к политике, который оставался с ним на протяжении всей жизни. Его повысили до заместителя главного редактора газеты.

В тысяча девятьсот тридцатых годах возрос интерес к ЭСВ (экстрасенсорному восприятию), особенно к «чувству Райна», термину, обозначающему паранормальные эксперименты с карточками, проводимые доктором Джозефом Бэнксом Райном из Университета Дьюка. Он устраивал эксперименты, в которых испытуемых просили угадать, какую карточку держит в руках другой человек. Результаты, казалось, свидетельствовали о существовании экстрасенсорного восприятия.

Однажды вечером отец отправился на свидание с девушкой по имени Пэтти, и они попробовали свою версию эксперимента Райна, используя стандартную колоду из пятидесяти двух игральных карт. Девушка поочередно поднимала карты, отец угадывал их без ошибок. Думая, что он обманывает, Пэтти достала другую колоду и тщательно перемешала. Отец вновь угадал каждую карту. Позже, при других обстоятельствах, Фрэнк обнаружил, что не может повторить тот поразительный результат.

Этот опыт отца лег в основу его рассказа «Встреча в глухом уголке»^[21], опубликованного в тысяча девятьсот семьдесят третьем году. Глубокая оккультная тема прослеживается в ряде его наиболее важных работ, включая цикл «Дюна» и «Ловец душ».

В возрасте семнадцати лет Фрэнк Герберт проанализировал рынок западной художественной литературы, прочитав несколько коробок книг и журналов, которые купил в букинистическом магазине. Ему стала очевидна формула, и, применяя ее, он написал вестерн под псевдонимом. Издательство «Стрит энд Смит» купило рассказ за двадцать семь долларов и пятьдесят центов, что привело его в восторг. Уверенный, что открыл путь к мгновенному писательскому успеху, отец быстро потратил гонорар. Затем всего за несколько недель написал еще две дюжины рассказов, все с использованием идентичной формулы. Посыпались письма с отказами. Фрэнк не продал ни единого произведения в последующие восемь лет.

Отец так и не раскрыл ни названия того рассказа, ни псевдоним, под которым его написал. Он не слишком гордился этим событием, считая подобное дилетантством. Тем не менее он написал бестселлер, еще учась в старшей школе.

Проявляя разносторонние интересы в литературе и жадное любопытство к неизведанному, он написал стихотворение под названием «Твоя жизнь?», опубликованное в номере «Линкольн ньюс» от тридцатого сентября тридцать восьмого года:

В чем оно, значение жизни?
Если живешь близко к природе, скрыто ль оно…
В высокой березе,
В жужжащей пчеле,
В розе в утренней росе
Иль в солнце в тумане?

Но вдруг цивилизация тебе близка?
Возникают ли у тебя мысли о…
Рабочих, копоти и грязи,
Юношах на преступном пути,
Долгих часах и дне зарплаты,
Жизни ночной во всей красе.

Всего два месяца спустя обстановка в семье полностью испортилась. Фрэнк больше не мог выносить страданий сестры, которой исполнилось пять лет, поэтому снова бросил занятия, не получив ни одного зачета к выпускному. Поскольку родители сильно пили и находились на грани развода, Фрэнк сбежал из дома, забрав Патриcию Лу. Они сели на автобус до Салема, штат Орегон, и остановились у любимой тети Пегги (Вайолет) Раунтри, родной сестры его матери, и мужа Пегги – Кена Раунтри-старшего.

В течение нескольких недель обстановка в семье улучшилась, и Патрисия вернулась домой. Но Фрэнк, которому едва исполнилось восемнадцать, остался жить с тетей и дядей и поступил в среднюю школу Салема. У Кена был сын от предыдущего брака, Кеннет-младший, также пара заботилась о племянниках Джеки и Ларри Салливанах, чья мать, Кармен (одна из сестер Пегги и Крохи), умерла при родах. Мальчики сблизились, особенно Фрэнк и Джеки, близкие по возрасту. Для отца подобная обстановка ощущалась намного комфортнее благодаря экономически стабильной, любящей семье.

Фрэнк окончил среднюю школу Салема в тысяча девятьсот тридцать девятом году, не планируя в ближайшее время поступать в колледж. Несмотря на проблемы в прошлом, он скучал по родителям и сестре, и теперь, закончив школу, загорелся страстным желанием увидеть новые места. Осенью того же года отец переехал в Сан-Педро, штат Калифорния, недалеко от Лос-Анджелеса, где в тот момент жили его родители. Ф. Г. работал начальником охраны в большой организации, Лос-Анджелесской судостроительной корпорации.

Вскоре после прибытия в Калифорнию Фрэнк, солгав о своем возрасте, получил должность редактора в газете «Глендейл стар». Ему исполнилось всего девятнадцать, но манера держаться и говорить позволяла выдавать себя за мужчину на пять-шесть лет старше. Отец курил трубку из шиповника, что придавало ему утонченный вид.

В «Стар» работал пожилой мужчина со скверным характером, который также занимал должность редактора и, по-видимому, считал, что упустил свой шанс. Он сидел прямо напротив энергичного выскочки по имени Фрэнк Герберт.

«Я был молод, а он – стар», – рассказывал позже отец.

Однажды старый ворчун обвинил Фрэнка в том, что тот испортил статью, которая вышла в предыдущем выпуске, отец ответил: «Ты неправ. Я этого не делал. Меня здесь даже не было».

Внезапно старик схватил ножницы с копировального стола и бросился на молодого коллегу, пытаясь ударить его. К счастью, подоспевшие люди успели схватить нападавшего и оттащить прочь. Старик продолжал работать там и после инцидента. Отец впоследствии рассказывал: «Всякий раз, когда у него в руках оказывались ножницы, я держался подальше!»