Впервые за время учебы мне досталась позорная роль дежурного штрафника. С самым гордым видом, словно совершенно не задета шепотками однокурсников, я вышла за пределы защитной сети. С помощью магии заставила выбиться из-под земли на загляденье аккуратный фонтанчик, умылась и развеяла заклятие. И только начала сушить противно прилипшие к ногам грязные штаны, как передо мной вырос промокший до нитки Рэдвин.

– Чего тебе? – буркнула я.

– Посуши, – бесцеремонно потребовал он и расставил руки, предлагая обдать его потоком теплого воздуха. Наверное, со стороны выглядело так, словно он хотел меня крепко обнять и поздравить с громким фиаско.

– Даррел, что ты делаешь? – спросила я.

– Заставляю влюбленного ревновать, – ухмыльнулся он. – Ревность – движущая сила любви.

– Ладно, пусть поревнует, – улыбнулась я и, срывая досаду за собственную ошибку, отправила ему в лицо поток ледяного воздуха.

Рыжие волосы немедленно встали колом, на конопатой физиономии появилось обалдение. Было ужасно по-детски мстить таким образом, но я почувствовала удовлетворение.

– Высох?

– Ты отлично управляешься со стихиями, Воттер! – с фальшивым восхищением протянул он.

– Катарина? – Николас появился незаметно. – У тебя все в порядке? Тебе надо просушиться, пока не простудилась.

– Да все прекрасно, приятель. – С нахальной улыбкой Рэдвин похлопал его по плечу и расслабленной походкой отправился к друзьям.

– Это и есть твой напарник на зачете по нечисти? – Николас брезгливо отряхнул рукав куртки в том месте, где его посмели потрогать.

– Он самый, – проворчала я, наблюдая, как рыжий боевик вместе с друзьями покидает полигон.

– Сочувствую, – без особых эмоций прокомментировал Блайк.

До конца тренировки я злилась, что позволила себе отвлечься, а потом в грязной одежде под ехидные комментарии Оливии аккуратно сушила грунт на площадке. В последний раз такое унижение мне пришлось испытать… Собственно, пару дней назад! Когда Рэдвин не явился на зачет, и я бессильно наблюдала, как платформа подъемника медленно спускается в холодный туман Разлома.

После занятий мы с Николасом блестяще выполнили очередную часть плана: сели за один стол в библиотеке. Отлично позанимались! Ни разу не заговорили и даже локтями не толкались. Нас виделись абсолютно все. Перед экзаменами народ в читальном зале не переводился. По всем меркам мы были божественны. Особенно я в роли девушки, принимающей ненавязчивые знаки внимания. Но вечером, расчесывая волосы серебряной щеткой с эффектом выпрямления прядей, Оливия заявила безапелляционным тоном:

– Никогда еще не видела такого ущербного флирта! Слепой догадается, что Блайк влюблен в учебники, а не в тебя.

– Думаешь? – Я нахмурилась.

– Да сразу видно, что ты ему нравишься, как огненная ливиния во время брачных игр.

Невольно вспомнилась нечисть, похожая на лисицу с пятью моргающими вразнобой глазами на плоской морде. Со стороны она выглядела смешной и даже милой, пока не начинала плеваться огнем. Вот тогда очарования у мохнатой заразы убывало по закону уменьшения магии в замкнутых пространствах. В смысле, очень-очень быстро.

– Мы сегодня вместе сели в библиотеке, – вяло принялась защищаться я.

– Как и всегда.

– За одним столом!

– Ботаники. – Оливия закатила глаза. – Понимаю, если бы он тебя поцеловал на публике.

У меня даже мороз пошел по коже и захотелось поежиться, хотя в идеально чистой комнате было тепло.

– Как ты себе это представляешь?

– Честно говоря, вообще не представляю, – вздохнула она.

Но идея уже поселилась у меня в голове. Утром я встала в убеждении, что мы просто обязаны изобразить поцелуй, и немедленно позвонила Блайку по связеону. На заявление, что нам следует сделать что-то из ряда вон выходящее, иначе ни Рэдвин, ни Стефания не поверят во внезапно вспыхнувшие чувства, он только сухо спросил:

– У тебя есть конкретные предложения?

– Поцелуй меня! – выпалила я, словно командовала всем немедленно сдать контрольные работы.

– Извини? – Кажется, Николас опешил.

– Ничего такого серьезного! – поспешно уверила я. – Просто касание губами! Выберем момент во время завтрака, когда твоя невеста будет нас видеть. Что скажешь?

– Я не против, – ответил Блайк.

– Ты согласен?

– Три раза будешь переспрашивать? – отрезал он и отключился от магической связи.

Не веря, что Николас не послал меня к хверсам в нижнюю чашу Разлома, я в обалдении разглядывала потухший связеон. Прямоугольное зеркало, почерневшее после завершения вызова, начало светлеть. В нем отразилось мое раскрасневшееся лицо.

– И что сказал Блайк? – Оливия с полотенцем на голове таращилась на меня в нетерпеливом ожидании. Она сидела на кровати, обложенная книгами, и, кажется, была готова подпрыгивать.

– Он не против? – с вопросительной интонацией недоверчиво ответила я.

У соседки вырвался нервный смешок. Она прикрыла рот ладонью.

– Видимо, очень хочет заставить Стеф ревновать, – предположила я.

– А выглядит так, как будто его вообще не задевает, что невеста ходит по академии с драконом с боевого, – насмешливо заметила подруга.

На завтрак я специально вышла на полчаса раньше, чтобы занять места на улице, но пока добралась до столовой, опасливо поглядывая на густеющие облака, Блайк с подносом еды уже сидел за столом и что-то читал.

– Сегодня обещали дождь? – поздоровавшись, спросила я.

– Весь день солнечно.

На деревянную столешницу, доказывая несостоятельность прогноза, тут же плюхнулась пара крупных дождевых капель.

Каждую неделю перед входом в столовую вывешивали график погоды. Никаких погодных сюрпризов! В идеальном мире. Но мы учились в академии, где за выполнением графика следили первокурсники. Никогда не знаешь, в какой из обещанных ясных дней попадешь под ливень и промокнешь до нитки.

Наш план оказался под угрозой срыва, но пока я за стойкой раздачи нахваливала блузку тетушки Берты, распогодилось. Все дождевые облака собрались над островом стихийников. Издалека было видно, как там поливало.

Николас по-прежнему читал и прихлебывал кофе. Из любопытства я украдкой заглянула в книгу. С утра пораньше он развлекался мемуарами магистра Друммиара Эйдса. Тот завещал себя воскресить после смерти и до сих пор преподавал на факультете некромантии. Было так интересно, что я перестала стесняться и вытягивала шею, чтобы лучше видеть мелкий шрифт и поспевать на Блайком. Тот перелистывал страницы с такой проворностью, словно владел методом скорочтения.

– Подожди. – Зачитавшись, как магистр провалился в гнездо хверсов в нижней чаше Разлома, я придержала страницу указательным пальцем.

Со вздохом Николас подвинул ко мне книгу и проворчал в своей обычной манере:

– Только не жуй мне на ухо.

В реальный мир я вернулась внезапно, обнаружив, что пытаюсь глотнуть кофе из опустевшей кружки. Вокруг галдели студенты, столы оказались заняты. На лужайке боевики перебрасывались вместо мяча сверкающим на солнце безобидным заклятьем.

На нас с Блайком косились с большим любопытством, а кое-кто, рыжий и нахальный, откровенно таращился, сидя в компании друзей.

– Воттер, – сдержанно позвал меня Николас. – Пора.

– Что?

Я повернула голову. В этот момент он резко склонился и поцеловал меня в уголок рта. Видимо, хотел прямо в губы, но чуток промахнулся. Ни один из нас не закрыл глаза, и мы быстро отодвинулись. Невинный чмок в область лица назвать настоящим поцелуем постеснялись бы даже эрганские монахи, но за соседними столами все равно на секунду оборвались разговоры.

– Стефания нас видела, – тихо проинформировал Николас.

Я перевела взгляд. Его невеста вместе с подругами заходила в столовую. Она быстро оглянулась, словно не верила, что бывший жених на людях проявлял чувства к другой девушке.

– Тук-тук. – Незаметно приблизившись, Даррел постучал костяшкой пальца по столу. – Прерву публичное свидание, если вы не против.

Можно подумать, Рэдвина действительно волновало мнение принимающей стороны. Он уселся на лавку. Прозрачные нахальные глаза смеялись, на губах блуждала едва заметная улыбка. Казалось, ему хотелось сказать какую-нибудь гадость про отсутствие страсти на парящем любовном острове.

– Даррел… – начала было я.

– Засчитывается, староста, – перебил он. – Ты выиграла спор.

ГЛАВА 2. Как испортить жизнь себе и тому парню

В первый момент я даже не поняла, что он сказал. Смотрела на Даррела и хлопала глазами.

– Чего? – уточнила на случай, если ослышалась.

– Ты выиграла, – еще шире и нахальнее улыбнулся Рэдвин. – Я готов выполнять все твои желания. Какое будет первым?

Я нервно покосилась на Николаса и тихо проговорила:

– Даррел, встань из-за нашего стола. Пожалуйста!

– А я думал, что ты хочешь завтра меня видеть в девять утра у северного подъемника, – ухмыльнулся Рэдвин.

Внезапно Николас не подвел и начал отыгрывать роль ничего не подозревающего влюбленного парня. Он сложил руки на груди и окатил дракона ледяным взглядом.

– Вы, двое, объясните, о каком споре идет речь?

– Мы поспорили на сегодняшнюю погоду. – Рэдвин очаровательно улыбнулся. – Катарина, утверждала, что одновременно и солнце, и дождь. Не ошиблась и выиграла. Поздравляю, Кат-Кат.

Он не только запомнил мое имя, но и с лету придумал глупое прозвище. Вообще-то, это было название известного в Эргане корма для кошек!

– Мило. – Николас улыбнулся одними губами. – Теперь мы можем с Катариной остаться вдвоем?

Даррел нахально подмигнул мне и убрался к своим приятелям.

– Полагаю, нам больше здесь нечего делать, – объявил Николас. – Идем.

На остров стихийников мы возвращались в неловком молчании. Дождь почти прекратился, сверху сыпала неприятная морось. Было заметно холоднее, чем возле столовой. Оставалось дождаться, когда дежурные воздушники отгонят тучи за пределы парящего архипелага.

– Как понимаю, наш договор разорван, – утвердительно проговорил Николас, когда пришло время расходиться в разные стороны.

– Спасибо за помощь, – кивнула я.

– Удачи на завтрашнем зачете, Катарина.

Он развернул у себя над головой прозрачный купол-зонт, который немедленно усеяли падающие сверху капли, и с идеально ровной спиной, словно проглотил кол, направился в сторону учебного корпуса.

– Николас, подожди минуту! – Я быстро поравнялась с ним. – Попробуй найти другую девушку.

– Ты о чем? – не понял он.

– Найди кого-нибудь, кто притворится твоей девушкой. Мне кажется, Стефании не все равно, что ты с другой. Но нужен кто-то яркий и раскованный.

Блайк задумчиво нахмурился.

– Ты посмотри на себя, Николас! – Я развела руками, намекая на его привлекательную внешность. – Любая девушка захочет тебе помочь. Да она решит, что настал ее звездный час!

– Считаешь? – с сомнением переспросил он.

– Кто угодно будет в восторге! Ты же… Ну, ты Николас Блайк. Заставь Стефанию ревновать по-настоящему. Ревность – движущая сила любви.

Внезапно я поняла, что процитировала Рэдвина Даррела, и решила, что пора закругляться с мотивирующими речами. Специалист по отношениям из меня был спорный.

– Я поразмыслю над твоим советом, Воттер, – кивнул Николас.

***

С передачей зачета не заладилось с самого начала. В будильнике перегорел магический камень, и я вскочила с кровати за пять минут до запланированного выхода. Собиралась в страшной спешке, умывалась со скоростью проворного болотного бактера, бесцеремонно проигнорировав очередь к раковинам. О завтраке речи вообще не шло. Волосы пришлось заплетать на бегу. Переделывала три раза – все время оставалась одна неучтенная прядь.

До северного подъемника я доскакала запыхавшаяся, растрепанная и несобранная. Перекличка уже закончилась. Все должники с напарниками-боевиками были на месте. Рэдвин не пришел.