По позвоночнику прошлась ледяная волна. Я даже окаменела, боясь повернуться по правую сторону. Знала я этот мамин тон… Немного снисхождения, гордости, ласки и нежности. Слышала уже… Слышала…

– А я беременна, Тай, – рассмеялась Ритка, словно и забыла про свою выдуманную обиду. – Третьего ждём.

– Поздравляю, – рука вновь потянулась к бокалу с шампанским, но нельзя…. Я так и не успела поставить машину, поэтому придётся на трезвую голову слушать этот театр абсурда.

Нет, я любила Ритку. Она для меня была ранним ребёнком. Мама довольно рано вышла из декретного отпуска, водрузив на меня все тяготы домашнего быта: стирка, готовка, детский сад, прогулки.

И когда в семнадцать Ритка заявилась домой с Костиком, гордо объявив, что скоро выходит замуж, мы даже растеряться не успели, потому что наша младшенькая гордость, ошарашила известием о своей беременности.

Родители были рады! Конечно, к тому времени у меня уже было три выкидыша, они потеряли надежду на то, что смогут примерить новую для себя роль бабушки и дедушки, поэтому бросились опекать младшенькую с удвоенной силой.

Нет, я не ревновала. Мне уже было не до этого. Меня больше коробили стремительно рушащиеся связи с сестрой. Мы больше не созванивались по вечерам, она не рассказывала, как прошел её день, не плакалась, не делилась радостью.

А когда мою жалкую кандидатуру отвергли и на первые крестины, и на вторые, то сил сопротивляться обстоятельствам уже не осталось. Она так быстро привыкла к гиперопеке родителей, что стала этим пользоваться на всю катушку. А я отстала от них.

– Таисия, ты нам расскажи, что там Григорий? – невзначай бросил Костик, уплетая креветки. – В ногах валяется? Прощения просит?

– Да наверняка, – поддакнула Рита, выглядывая из-за плеча супруга. – Тебе, наверное, это нравится, да? Можно ноги вытирать об оступившегося человека.

– Конечно, – я улыбнулась, приняв правила игры. Знакомой мне игры… Ничего не меняется. Ничего… Кроме того, что к маме присоединились ещё два кровопийцы, желающих потоптаться на пепле моей боли. Семья… – А что вы так переживаете за меня? Право, не стоит. Ну, не Гриша, так другой…

И стоило мне это произнести, как челюсти моих родных просто рухнули в тарелки. Мама медленно обернулась, пытаясь понять, шучу я или нет. Вот это да! Крруто… На этом и поедем, значит.

– Таисия, ты что говоришь? – мама аккуратно положила столовые приборы и сомкнула пальцы в замок. – Ты о чём?

– У тебя кто-то есть, что ли? – взвизгнула Ритка и зажала рот ладонью.

– А что тут такого? Вы же сами говорите, что я взрослая, в этом нет ничего криминального.

– Но ты же замужем! – воскликнула сестра, привлекая внимание соседних столиков.

– Так и он был женат, когда шпилил Зотову в моей квартире. Твоё здоровье, мамочка, – процедила и всё же опустошила бокал игристого до дна.

– У него серьёзные намеренья? – вдруг ожил папа, наполняя мой бокал. – Расскажи, дочь.

– Да какие намеренья? Какие? Боже! – запричитала мама. – Ей сорок скоро, а ничего нет! С работы уволилась, благо Наталья не написала заявления в полицию из-за побоев. Мужа нет, квартиру продавать собралась, детей тоже нет…

За столом повисла тяжелая тишина.

А я к ней привыкла.

Этакий щелчок кнута. Вот только он был даже больнее, чем измена мужа, потому что когда тебя стегают родные – это просто невыносимо. Это не телесная боль, это крах души, крах оплота, что должен быть крепким, постоянным. Ведь самое надёжное место, где тебя должны принять с распростёртыми объятьями – твоя семья. Да?

– Замолчи! – внезапно рявкнул отец и ударил кулаком по столу. – Мало того, что сама не думаешь, что говоришь, так и Ритку этому учишь! Мы – семья! Что вы тут устроили линчевание? Разводится, так дай Бог! А про Гришку ты мне ни слова тут не говори, заступница нашлась! Вы что, не видите, что ей больно? В глаза-то посмотрите! Стервятницы!

Отец редко выходил из себя, но сейчас в шоке были все. И даже мама щелкнула зубами, прикрывая рот, из которого вот-вот польются тонны желчи в пользу защиты Григория.

– Но я… Но Григорий… – вяло скулила мама, шаря по залу глазами. Она не смотрела на меня, нет… Она кого-то искала, и теперь мне всё стало ясно. Свести вздумала?

Я казалась себе мёртвой. Ни чувств, ни эмоций, голый нерв, способный убить разрядом тока любого. А когда всё моё семейство напряженно уставилось куда-то мне за спину, душа в пятки ушла…

– Милая, прости! Задержался на совещании, – горячие ладони накрыли мои плечи, шею обожгло выдохом, а на скуле отпечатался быстрый поцелуй. – Прошу прощения ещё раз. Неужели я наконец-то познакомлюсь со всей семьёй? Я – Марк, – мужская рука замаячила у меня перед лицом. Видела только её… Серый пиджак, белоснежная сорочка с запонками, золотой обод браслета часов и перстень на среднем пальце.

– Михаил Петрович, – первым поднялся мой папочка, протягивая руку для рукопожатия.

– Варвара Аркадьевна, – мама представилась машинально, как в классе перед неучами.

– А вы, наверное, Рита… – его голос был так смутно знаком, но даже любопытство не могло заставить меня поднять голову, чтобы понять, кто этот мужчина.

– Костя, – неуклюже представился супруг сестры, попутно разливая вишнёвый компот себе в тарелку.

– Варвара Аркадьевна, я дико извиняюсь за опоздание, – снова стал расшаркиваться мужчина, а из-за спины появилась огромная корзина белоснежных пионов, аромат которых заполнил всё вокруг. Вот это размах… По сравнению с коробкой Костика – целое Лебединое озеро! Маменька моя поплыла, вспыхнула румянцем, а ресницы её стали дрожать, будто сотни бабочек крылышками дубасили. – Но я никак не мог перенести встречу.

Мгновение, и на соседний стул опустился некто… Очень знакомый…. Память шуршала, пытаясь нарыть хоть что-то, но ровно до того момента, пока в нос не ударил аромат мужского парфюма.

Таксист…

Глава 8

Ярко-голубые, полные азарта и смеха глаза в душу мне смотрели, вырывая из подсознания воспоминания о том вечере, что я так отчаянно хоронила. И, очевидно, настолько увлеклась, что погребла в пепле и этого мужчину…

Сейчас он совсем не напоминал мне таксиста. Шикарный серый костюм сидел на нём как влитой, накрахмаленный ворот сорочки был чуть расстегнут, волосы были аккуратно уложены, а улыбка ослепляла.

– Что ты молчишь, Бесик? – усмехнулся он, сгребая меня в объятия. Прижал к себе под бок, как кошечку, мне даже на миг захотелось мурлыкать и топтаться лапками по его груди. Закрыла глаза, вдохнула тепло его тела и улыбнулась. – Она у меня такая стеснительная.

Боже… Что происходит, маму вашу? Это что за цирк? И почему я позволяю себя лапать? Почему улыбаюсь, рассматривая шокированные лица? Почему мне кажется, что вечер перестаёт быть гадким и отвратительным? И почему в руках постороннего человека мне спокойнее, чем в кругу семьи?

– Таисия стеснительная? – прохрипела Ритка.

– Таисия… Таисия… – он рассмеялся, а за ним и я, потому что этот гад обманом выудил все имена сидящих за столом, включая моё. – Я не помешал? Вид у вас немного шокированный. Тась, ты что, не рассказывала про меня?

– Не успела, – мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы голос обрёл звонкость. Я так и сидела прижатая к его боку, еле балансируя на крае своего стула, и чтобы не свалиться, пришлось упереться рукой о его ногу, заодно и выпустить коготки в этого генератора сюрпризов.

Но эффектом я была довольна. Разговоры про моего мужа тут же прекратились. Марк быстро заболтал всех, расхваливая и этот ресторан, и владельца, с которым он был знаком лично. Наверное, тоже в такси познакомились. А он ничего… Справляется на твёрдую пятерку.

Мои родители с открытыми ртами слушали его, даже не задавая вопросов, потому что этот выдумщик заранее выдавал информацию, что могла их заинтересовать.

– Но Таисия ещё замужем, – снова завела свою песенку мама.

– Варвара Аркадьевна, – выдохнул Марк и потянулся рукой к карману штанов, где, очевидно, лежали его сигареты, а потом в знакомом мне жесте отдернул. – Вы правда считаете, что этот слабак может принести счастье в жизнь вашей дочери? Я вот очень сомневаюсь. Главная ценность мужчины – честность, ответственность и способность проходить через все невзгоды рука об руку. Вот вы – сколько лет в браке?

Марк… Какое красивое имя. Марк. Интересно, придумал?

– Мы почти сорок лет вместе, – мама сжала руку отца и даже улыбнулась.

– Тогда вы прекрасно понимаете, что когда рядом с тобой ненадёжный мужчина, то это уже не семья.

– Золотые слова, Марк, – отец опрокинул стопку и маякнул Марку, чтобы присоединялся.

– Нет, спасибо, но я сегодня без водителя.

– Водителя? – хором повторили Костик и Рита, что до сих пор прожигали взглядом мой профиль справа.

– Ну что же мы сидим? – Марк убрал руку, а мне вдруг зябко стало, прошлась ладонями по плечам, прогоняя взбесившиеся мураши.

Пришлось вернуться на своё кресло, но это даже к лучшему, теперь могу рассмотреть моего спасителя получше, но не вышло… Марк встал, протянул мне руку, призывая подняться следом. Я сначала опешила, не понимая, что делать, но он оказался настойчив.

Вложила ладонь, на негнущихся ногах подошла к нему ближе и чуть не рухнула, когда он так пошло и собственнически прошелся пальцами по позвоночнику, замирая на бедрах. Прижал, быстро поцеловал в висок…

Голова закружилась, воздуха не хватало. Готова была рухнуть в обморок, но он так крепко меня держал, что никто бы даже не заметил, вырубись я прямо здесь и сейчас.

Марк достал из кармана бархатный конверт, повязанный черной атласной лентой, и протянул мамочке, очумевшей от всего происходящего.

– Варвара Аркадьевна, мы бы хотели сделать вам подарок. Мы знаем, что работа у вас непростая, я бы даже сказал, невероятно сложная, а отдыхать нужно не только в трёхзвёздочном отеле, где после перелёта кажется, что из отпуска ты вернулся ещё более уставший. Отдыхать нужно каждые выходные. Это сертификат в спа-центр «Бриз», по которому вам доступны абсолютно любые активности…

– Ого! – зашипели все в унисон, включая меня, правда, его пальцы тут же сжались, прищипывая за бок, чтобы очнулась и не палилась перед родными.

Вот это кадр! И Костика задел с его вечными горящими путевками, и к матушке подлизался, и тему профессии так красиво обошёл. Но рисковал… Скажи сейчас маман, что домохозяйка, он бы наверняка тонну комплиментов накидал, восхваляя отчаянных женщин, положивших свою жизнь во благо семье.

И этот сюрприз уже никто не мог перебить: ни Костик с Риткой, так отчаянно мявшей свой ещё плоский живот, чтобы родители снова смотрели только на неё, ни моя молчаливость. Я просто плыла по течению, улыбалась в нужные моменты, смеялась, поднимала бокал, утрамбовывая шампанским тревогу.

– Потанцуем? – шепнул Марк и вновь протянул мне ладонь.

– С удовольствием, – процедила я, растягиваясь в улыбке так, что чуть губы не треснули.

Он нарочно отошел вглубь зала, чтобы нас не слышали, а мы могли наблюдать за восторженной суетой за столиком.

– Ну как я тебе? Гожусь в главари аферы века?

– А то! – рассмеялась и стерпела его рваный толчок ладонью, сокращающий расстояние между нами до минимума. – Ты как меня нашёл? Я что, и ресторан назвала?

– А ты ничего не помнишь? – он ласково перебирал мои волосы на спине, словно успокаивал, убаюкивал.

– Отрывками… Марк – настоящее имя?

– Да. А ты, значит, Таисия?

– Ага, только я терпеть не могу, когда меня Тасей называют.

– Уговор, – он пожал плечами. – Тася, так Тася, как пожелаешь, дорогая моя.

– Ты не переигрывай давай! – я рассмеялась и игриво ударила кулачком по его груди.

– Это я ещё только разминаюсь.