Чем больше я удаляюсь от пожарного депо, тем легче дышать. Пока я сидел с чужими людьми в классе, мне не хватало воздуха. Так что эти курсы мне однозначно не подходят.

Тогда почему же я думаю, не пойти ли в пятницу на второе занятие?

5. Хейзел

После первого урока прошла неделя. Неделя и три занятия, на которые безымянный незнакомец приходил без опозданий, садился на свое место и ничего не делал. Мне давно пора попросить его хотя бы вписать свое имя в список, но я не могу себя заставить подойти к нему.

Проще томиться и гадать о причинах такого поведения издалека. Другие ученики за неделю немного продвинулись вперед. А он? Ни на шаг. Язык жестов, похоже, совершенно его не интересовал, и постепенно к моему любопытству начинает примешиваться злость. Сегодня придется с ним поговорить, как-никак бесплатные уроки закончились, дальше ему придется оплачивать занятия.

– Не понимаю, как можно посещать курсы и ничего не делать, – со вздохом говорю я в трубку, теребя бахрому белой подушки в стиле бохо. Я буквально слышу, с каким напряжением работает мысль моей лучшей подруги.

– Может, его кто-то заставил? – наконец отвечает Скай.

– Судя по его пунктуальности, вряд ли. И он даже не занес свое имя в список.

– Ага! Аноним-уклонист! Такие типы хуже всех, – подкалывает меня Скай. Потом серьезно продолжает: – А ты уверена, что он ничего не слышит?

– Ну конечно не уверена! У человека не написано на лбу, что он глухой. Просто чутье подсказывает. Я сразу поняла.

Доходчиво ли я объясняю? Мысли в голове постоянно путаются, и трудно сказать, смогу ли я их когда-нибудь распутать.

– Точно так же, как сразу поняла, что я стану твоей лучшей подругой? – хихикает Скай.

Я киваю, хотя она не может меня видеть. Я познакомилась с ней летом прошлого года, когда ездила верхом на Сэмми, упала и сломала ногу. Ломать ноги хреново, однако из-за перелома меня перевели в номер на первом этаже общаги Ламарского университета и дали новую соседку.

Во вторую комнату номера через неделю заселилась Скай. Пройдя длительную реабилитацию после тяжелой автокатастрофы, моя подруга передвигается в инвалидной коляске, однако не утратила вкуса к жизни. Она решила делиться светом своей души с остальным миром. Она – как маяк, освещающий путь другим.

Я благодарна ей за просмотренную вместе бесконечную череду серий «Друзей», за каждую попкорн-битву и за каждый вечер, когда мы утешали друг друга в трудную минуту. Скай не дала мне упасть, когда последнее письмо Мейсона разорвало мне сердце, и была со мной, когда я узнала о его гибели.

Потом мне пришлось вернуться в свою старую комнату на третьем этаже, а Скай сейчас живет со своим лучшим и теперь уже постоянным другом в шикарной квартире у Ботанического сада. Я, черт возьми, сильно по ней скучаю, как и по комнате на первом этаже, которая была намного больше моей. Меня поселили в настоящую крысиную нору да еще и с соседкой, каждый вечер в один и тот же час ругающейся по телефону со своим парнем. Стены здесь тонкие: если мне суждено и дальше слушать этот драмтеатр, придется купить затычки для ушей. Кстати, я их уже бросила в мою корзину на «Амазоне», но пока не оплатила – слишком уж уродливые.

– Земля вызывает Хейзел! – Скай повышает голос, и я откидываюсь на подушки. Они дают мне некоторое чувство домашнего уюта, хотя все остальное его скорее разрушает. Я уже страшно скучаю по ферме, хотя ездила к дедушке не далее как на прошлой неделе. В будние дни ему помогает соседский сын, однако мы оба понимаем, что вскоре придется нанять постоянного помощника.

– Извини, отвлеклась.

– Мне тут идея пришла… А что, если он на самом деле все слышит и выслеживает тебя? Не хочу нагонять страху, но, когда парень ходит на занятия и при этом не намерен чему-то учиться, это реально жутко. Я бы не удивилась, такое случается довольно часто. А тебя легко вычислит в интернете даже ребенок. Достаточно ввести твою фамилию и город, чтобы наткнуться на веб-сайт.

– По-моему, за этим кроется что-то еще. С другой стороны, мне-то что, правильно? Если он готов платить деньги за уроки, которые ему ничего не дают…

– По идее, тебе действительно плевать, но ты ведь Хейзел Паркер. А Хейзел Паркер всегда слишком много думает и беспокоится, – говорит Скай с теплотой в голосе. Я знаю, что она любит меня за чуткость – как и я ее. – Скажи хотя бы, парень-то годный?

Слюна вдруг попадает не в то горло, и я начинаю кашлять. Бог свидетель, такие разговоры случались у нас и раньше, особенно после разрыва с Мейсоном и до его гибели, однако мое тело никогда так бурно не реагировало. Пульс учащается, я судорожно пытаюсь не воображать незнакомца обнаженным. Поздно. Накрываю лицо подушкой и беззвучно ору в нее.

– Что, уже? – глухо бормочу я.

– Тогда тебе нужен план.

Даже не видя Скай, я уверена, что она преисполнилась жажды деятельности. Она не меньше моего любит строить планы.

– Я должна сосредоточиться на уроках. У меня нет времени на секретные операции, Скай.

Я поворачиваю голову и смотрю на свое усталое лицо в зеркале, висящем на стене рядом с дверью. Комната такая крохотная, что, немного наклонившись, можно открыть дверь, не вставая с кровати. Я смотрю на свое отражение, и взгляд машинально опускается на коробку с письмами Мейсона. Меня тянет достать ее и провести остаток дня, терзая свое сердце. С трудом удается сдержаться. Маленькая победа – все равно победа.

– Тебе всего лишь надо пустить в ход свое секретное оружие.

– Что ты имеешь в виду? Надеюсь, не то, о чем я подумала?

Я со стоном переворачиваюсь на спину. Скай громко, от души смеется. На нее нельзя обижаться – иначе покажу, что опасения верны.

– Я не имею в виду твою грудь, Хейзел. Хотя она у тебя красивая.

– Кто тут что-то сказал о груди? – Слышу я голос Картера на заднем плане и закатываю глаза, представив ухмылку на физиономии парня Скай.

– Грудь Хейзел здесь ни при чем, я говорила о Джейми!

В трубке раздается шорох, секундой позже я слышу в телефоне голос Картера:

– Привет, Хейзел! Я совершенно не в курсе, какое отношение твой брат имеет к твоей груди, да и, честно говоря, не хочу знать. Надеюсь, ты к нам скоро приедешь в гости. Я постепенно теряю свои виртуозные навыки игры на гитаре.

Картер мне нравится, и я невольно улыбаюсь. Скай втюрилась в него по уши, еще когда нас поселили в одном номере общежития. Всякий раз при упоминании его имени или когда он звонил, в ее голубых глазах вспыхивали искорки, а на щеках проступал румянец. Однако в то время Картер находился в Европе, и дело продвигалось туго. Меня радует, что они остались вместе, несмотря на все препятствия. Эта пара служит живым примером, что любовь, если за нее бороться, все преодолеет.

– Я тоже соскучилась, – признаюсь я. – Когда появится свободное от учебы время, обязательно приеду.

– Классно! Можете вернуться к обсуждению своих грудей. Чао!

Картер возвращает телефон Скай, слышится звук поцелуя.

– Вернемся к делу. Твое секретное оружие, конечно же, это Джейми, – говорит довольным тоном Скай.

– Интересно, как Джейми может мне помочь разобраться с этим парнем? – спрашиваю я, наморщив лоб. Обычно я легко следую нити рассуждений подруги, но сейчас что-то заклинило.

– Ты же знаешь, что Джейми способен растопить лед в любом сердце. Возьми его с собой на урок и посади рядом с этим парнем. Глядишь, он и оттает.

– Это… просто гениальная идея! Джейми не раз бывал на моих уроках, он выступал, можно сказать, моим партнером, когда требовалось обкатать новую учебную методику. Кроме того, мы любим проводить время вместе, что редко удавалось в последние месяцы из-за моей загруженности в университете. Как я соскучилась по летним каникулам!

– Здорово я придумала? Если и у Джейми ничего не выйдет, смело списывай этого типа в утиль. Твоего братика все любят.

Моя робкая улыбка расползается до ушей. Скай права. Джейми любят все. Кроме нашей матери. Если она его и любит, то не так, как он заслуживает. Я уверена, что где-то глубоко, под твердой скорлупой надменности притаилась материнская забота, просто она редко выглядывает наружу.

– Спасибо, сладкая моя! Мать скоро должна привести Джейми ко мне, и я его спрошу, согласен ли он пойти со мной.

Брат не реже раза в неделю приезжает ко мне в общежитие или на ферму, когда я бываю у дедушки. Обычно мы смотрим «Короля Льва» с субтитрами – сколько бы раз мы ни смотрели этот мультфильм, он никогда не надоедает – или складываем пазлы.

Мой брат будто шестым чувством понимает, что мы говорим о нем, потому что именно в этот момент раздается стук в дверь.

– Пора заканчивать, Скай. Джейми пришел. Скажи Картеру, пусть потеплее одевается на следующий конкурс гитаристов-виртуозов.

– Скажу. А ты потом расскажешь, как прошла операция. Береги себя!

– Ты тоже.

Я откладываю телефон в сторону, и в этот момент входит Джейми. За ним стоит наша мать в идеально выглаженном костюме и, наморщив нос, осматривает комнату. Она кривится не потому, что здесь чем-то воняет, а потому, что терпеть не может воображаемый бардак, в котором я живу. Для меня же это вовсе не бардак, просто я попыталась придать помещению немного персонального уюта. О таких вещах Лорен Паркер не имеет ни малейшего понятия, так что я и не пытаюсь ничего объяснять.

– Хейзел! – жестами произносит Джейми мое имя и подскакивает ко мне. Я крепко прижимаю брата к груди, верчу его в разные стороны и начинаю щекотать. Смех Джейми – лучшее средство выбраться из водоворота невеселых мыслей. Невольно вспоминаются слова Скай. Джейми способен растопить лед в любом сердце. В мое сердце уже хлынул поток любви.

– Я заеду за ним сегодня вечером. Проследи, чтобы он ждал у порога, не хочу опять целую вечность торчать на улице. – Мать прижимает к себе сумочку и обводит рукой комнату. – И немедленно выброси весь этот хлам. Такое впечатление, что здесь поселился бомж.

– Мне нравится, – отвечаю я, радуясь, что Джейми не в состоянии слышать ее высокомерный тон. Я люблю маму и знаю, что холодной ее сделало общество, но мне с каждым днем все труднее сдерживаться, чтобы не высказать ей свое мнение без прикрас. А главное, я не хочу делать это в присутствии брата.

– Н-да, наверное, от деда с бабушкой по наследству досталось…

Мать кладет пальцы с идеальным маникюром на дверную ручку. Мне стоит больших усилий не вцепиться ей в горло. Джейми, прижавшись к моему бедру, играет на телефоне в Candy Crush; он прекрасно понимает, что мы ссоримся. Всякий раз, когда мать дурно отзывается о бабушке и дедушке, внутри меня вскипает лава. Как она смеет поливать грязью двух чудеснейших людей на свете?

– До свидания, мама.

На мой намек мать реагирует щелчком языка. Она рывком закрывает за собой дверь и уходит с показной решительностью.

Когда я перестаю слышать стук каблуков, дышать становится легче. Я целую Джейми в каштановые локоны, мальчик откладывает телефон и поднимает глаза. При каждой нашей встрече не могу поверить, как быстро бежит время. Казалось бы, только вчера у меня на руках лежал младенец – а сейчас он уже в четвертом классе! Иногда мне хочется, чтобы изобрели машину времени и можно было бы вернуться в прошлое, увидеть еще раз душевную улыбку бабушки, прижать ее к себе.

– Что будем сегодня делать? – спрашиваю я и вижу, как загораются его глаза. Когда Джейми со мной, он отдыхает. Дома ему не разрешают быть ребенком, мать постоянно натягивает вожжи. Зато у меня он может выплеснуть распирающую его энергию.

Раздумывая, Джейми постукивает себя пальцем по подбородку. Выбрав вариант, он встает на колени на постели рядом со мной и жестами показывает: «Битва подушками».

– Ты хочешь вступить в бой?