– Кто стрелял?

– Мы с Грантом стреляли! Там эти местные начали подходить. Мы отогнали.

– Как выглядят?

– Да как? Как уродские, многоногие собаки.

– Понял, Ким! Возвращайся к заданию!

– Командир, а как с собаками быть? Их там больше становится…

– Ким, не заставляй меня рассказывать тебе, потомку древних корейцев, что делать с собаками. Ким засопел.

– Собирай батареи к пулемётам, солдат! Сейчас я приду – прикрою.

Ранение Новикова всё меняло. Ему нужна срочная помощь. В броневике её не окажешь. И помощь, отсюда не вызвать! Через сколько часов их найдут? Протянет ли раненый это время? Что придумать? Как не дать парню умереть?

Айрат открыл командирский планшет с картами местности. Нашёл корпоративную трассу. Нашёл каньон. Они тут. А это что? Взгляд упёрся в небольшую область, очерченную жёлтым абрисом недалеко от ленты дороги. Он вызвал описание. Вот оно!

Айрат аккуратно уложил голову Новикова на пол – морфин действовал, боец расслабился и блаженно закатил глаза.

Подбежав к замыкающему броневику, откуда Свенсон и Грант выносили тела, он увидел метрах в ста около десяти шестиногих фигур с выгнутыми спинами. Твари словно приплясывали на месте, изгибаясь, как ужи на сковородках.

– Отряд! – зычно гаркнул он. – Новая вводная! Нашему боевому товарищу нужна скорая медицинская помощь! Поэтому мы отсюда уходим! Ким и Грант! Отбой по сбору батарей! Они нам не понадобятся! Помогайте спрятать тела и готовимся…

– Сэр! – неожиданно перебил его Свенсон, смотрящий на Новикова с брезгливостью, словно на таракана в тарелке с супом, – У меня предложение!

Айрат знал: сейчас наступал критический момент. В ситуации, когда всё идёт не так, некоторые люди начинали терять контроль. Терять себя. Страх, боль, отчаяние заставляли их забывать о чести, о присяге и долге. Бойцы дезертировали, устраивали мятежи, убивали своих командиров.

* * *

Свенсон – сильный боец, он верит в свою силу, но явно боится. Сейчас он, а вероятно, и кто-то ещё из его небольшого отряда спрашивает себя: почему бы им не выкинуть раненого Новикова за ближайший камень? Почему бы не избавиться от гранаты, что вот-вот рванёт, и не занять огневые позиции в надёжном броневике? На хрена им куда-то идти, тащить на себе тяжёлое тело, подставлять жопу под зубы и клыки этих пустынных тварей? На хрена им снова думать каждую секунду: взорвётся в следующий миг грёбаная граната в животе Новикова или нет? На хрена им слушать тупые приказы тупого командира?!

– Свенсон! – голос Айрата стал холоднее и мрачнее обычного. – Я сделаю вид, что ты контужен. Контужен и кое-что подзабыл! Я твой командир, сынок! Я твой командир не потому, что так решили в штабе! Я твой командир, потому что сильнее, быстрее, точнее и умнее тебя! Я выше, мать твою, и красивее! Поэтому напомню: если ты ещё раз позволишь себе перебить командира, перебить меня… я оторву тебе твою тупую башку, не способную думать дольше одного тактического хода. Я могу оторвать тебе башку этой рукой или этой и не испытать при этом ни грамма сомнения или страха! Потому что боец, бросающий товарища ради спасения своей дрожащей жопы, жить не достоин! Не в моём отряде!

Айрат, медленно шагая, приближался к Свенсону. Он заметил, что твари там, за спиной у шведа, у входа в каньон, тоже пришли в движение.

– Грант! Ким! Твари с западного входа! Сдерживающий огонь! Беречь боеприпасы! – голос его прозвучал так мощно и уверенно, что, если у кого-то и были сомнения, заявить о них никто не решился. Водитель и кореец, кивнув, пробежали немного за замыкающий броневик и, встав на колено, принялись бить одиночными по «кривокостам».

– В моём отряде, Свенсон, – продолжил Айрат, подходя к шведу, – уважают боевое братство! В моём отряде не бросают своих! В моём отряде парень, который закрывает всех от гранаты, достоин того, чтобы о нём позаботились!

Он остановился перед огромной фигурой шведа и тяжело посмотрел тому прямо в глаза.

– Ты в моём отряде, боец?

Айрат видел: швед сейчас решает для себя что-то важное и непростое. Он смотрел на Айрата с тревогой и нерешительностью. И вот чаша весов качнулась:

– Конечно, сэр! Я в вашем отряде!

Айрат немного склонил голову набок, не спуская со Свенсона глаз.

– Какое у тебя было предложение, солдат?

– Я… э-э… – швед на секунду замялся, – я хотел предложить сделать носилки из сети для закрепления груза! Я видел сеть в третьем броневике!

Айрат удовлетворённо кивнул:

– Отличная мысль, солдат! Займись этим, когда перенесёшь тела!

Грант, который очень неплохо для водителя стрелял, всаживая пули в самых дерзких тварей, неожиданно бодро выкрикнул, не поворачивая головы:

– Командир! Сэр! Так какой у нас план?! Куда мы уходим?!

– Прекрасный вопрос, Грант! – ответил Айрат, убавив грозы в голосе. – Там, за северной грядой, всего в двух километрах – компрессорная станция. Это значит, там есть люди, защитный купол и медицинский модуль!

* * *

– Секция А–3 на месте. Рекомендация: необходима герметизация стыков, – отрапортовал один из дронов-укладчиков.

– Спасибо тебе большое, родной, – сердито пробормотал Брахма, – где бы я был и как бы я тут со всем этим справился… Со своим-то жалким академическим образованием… Без твоих-то бесценных советов…

Основу станции составляли модульные секции, доставленные грузовыми челноками с орбиты. Каждый блок – это предварительно собранный узел из сверхлёгкого графенового сплава «гиперион», способного выдержать и перепады температур, и мощные вибрации частых здешних землетрясений.

Харви, управляя погрузчиком, опускал узлы в подготовленные углубления, где дроны-укладчики стыковали их с хирургической точностью.

Последние обновления программного обеспечения, которые проводили производители, заставляли роботов любезно напоминать своим операторам о том, что нужно делать дальше. Обычно это были азбучные истины, которые знал, как считал Брахма, любой оболдуй-второкурсник.

– Амен-анх, запусти «малышей» в третью секцию!

По швам поползли ремонтные микророботы, напыляя самозатягивающийся герметик. Через минуту соединение было готово к испытаниям.

– Босс, есть минута? – к Брахме подошёл Денис. – Готов отчитаться по исследованию восточного сектора!

– Да, давай, конечно! – ответил тот, расширяя фрейм виртуальной карты на своём планшете.

– Вот тут два больших вытянутых кармана, – указал он на участки территории, прилегающие к восточной окраине стройки, – а тут три маленьких.

– Угу, – вгляделся Брахма в контуры рельефа карты, – спасибо, Денис. Нанеси потом на карту точные границы и подгрузи в общую базу.

Когда три недели назад, после выздоровления начальника, команда активно приступила к стройке, Денис нечаянно подкинул Брахме смелую идею.

Перед тем как Амен-анху приступить к рытью десятиметрового квадратного приямка под установку секций станции, Денису надлежало сперва исследовать грунт. Среди прибывшей в злополучный день техники была автономная буровая платформа на магнитных подушках. На буровой, кроме установок плазменного бурения, находился комплекс ультразвуковых устройств. Вся эта хитромудрая электроника позволяла увидеть, из чего состоит грунт планеты на глубине до пятнадцати метров.

– Грунт стабильный, но есть карманы с криогелиевым льдом, – доложил Денис тогда, в первый же день исследований. – Глубина – три метра. Придётся выжигать перед заливкой фундамента.

Это была нормальная практика. Платформа заходила на поверхность над карманом, раскалённые иглы плазменных буров легко входили в мерзлоту, испаряя лёд и уплотняя грунт. Одновременно микророботы-стабилизаторы впрыскивали в породу полимерный состав, который, расширяясь, создавал уплотнённую основу.

Но Брахме припомнились некоторые опасные свойства криогелия, и он ухватился за возникшую в голове не менее опасную мысль.

Штука была в том, что криогелий–9 при быстром подогреве взрывался с мощным бризантным эффектом. По сути, это была адская мина, заложенная в грунт самой природой. В замороженном состоянии газ лежал в грунте и никого не трогал, но…

– Если разогреть его с помощью термовихревой установки, – подтвердил догадку Брахмы на вечернем совещании Эстебан, – тогда рванёт.

– А ещё лучше – ионным детонатором, – с азартом подключился Войтек. – Сделать проще, и сработает быстрее.

– Эй, эй, эй! – вскочила Герда, отодвинув кофе. – Вы чего удумали, маньяки-пиротехники?! Всё тут взорвать к чёртовой матери?! Мы же ещё не достроили!

Брахма тогда рассмеялся:

– Ты права, Герда! Какой, на хрен, интерес что-то взрывать, если это что-то ещё не построено!

На следующий день он вызвал Дениса:

– Когда удалишь весь газ здесь, в местах строительства, начинай поиск других карманов по всей прилегающей территории. Нужны неглубокие залегания, до пяти метров. Ширина поиска – сто метров.

Вспоминая день, когда отрубился щит, Брахма снова и снова переживал множество эмоций, кипевших в нём тогда.

Самой сильной была – страх. Страх потерять людей – тех, которые, доверившись ему, отправились в это гиблое место. Второй по силе была злоба на корпорацию. Для аристократов жизни строителей – их жизни – измерялись по шкале ценностей наравне с остальными накладными затратами: газом, металлом, композитами, техникой, рудой. Просто строчка в списке расходных статей.

Потому, проведя пару дней в размышлениях, он придумал план, как защитить себя и своих людей. Причём за деньги этих жадных ублюдков.

Глава 8

Спустя три недели наступил важный день. Сегодня Брахма запланировал пробный запуск турбин перекачки. Это был последний этап работ. Его успешное прохождение означало окончание стройки. Турбины аккуратно опустили на подготовленные посадочные площадки, где магнитные захваты зафиксировали их в рабочем положении.

– Подключаем охлаждение, – объявил Эстебан, наблюдая, как гибкие трубопроводы с жидким азотом автоматически присоединяются к корпусу.

Через два часа станция была готова.

В главный зал центра управления вбежали Амен, Денис и Харви. На пороге они замедлились и, будто в храм, уважительно вступили в просторное помещение. Присоединившись к Брахме и Войтеку, они замерли за спиной Эстебана. Инженер колдовал за пультом.

– Подаём пробное давление, – Эстебан проверил показатели на панели. В его голосе звучало волнение.

Газ из магистрали рванул в систему, искусственный интеллект центра контроля мгновенно отрегулировал потоки. Турбины взревели, набирая обороты, но их гул тут же погасили акустические демпферы.

– КПД – 98,7%! Утечек нет! Станция готова к работе! – уже не сдерживая радости, воскликнул инженер.

Помещение главного зала центра управления наполнилось радостными криками всех членов команды.

Эстебан вскочил, развернулся к своим и тут же оказался в объятиях здоровяка Харви. Споткнувшись о чью-то ногу, они, хохоча, повалились на пол, а сверху стали сыпаться остальные, создавая счастливо орущую кучу.

– Сегодня все бухаем! – с торжественностью церемониймейстера объявил Брахма.

* * *

Сдачу объекта дрону-приёмщику он планировал провести сегодня же. После этого – получение бонуса, и можно будет свалить!

Вечером главный зал центра управления превратился в бар. Герда с хохотом швырнула пустые канистры из-под топлива в угол, освобождая место для импровизированного бара, пока Денис на полной громкости гнал через динамики аварийной связи похабный техно-рейв, заглушая ворчание Брахмы. Харви и Войтек, не говоря ни слова, сдвинули два массивных терминала, устроив танцпол из стальных плит, по которым теперь звонко стучали их тяжёлые ботинки. Амен-анх, обычно молчаливый, отпускал комплименты Герде, разливая по стаканам самогон, сваренный Эстебаном из технического спирта: напиток, от которого, как они знали, завтра будет болеть даже душа.