– Ртуть и Меркурий, – закончил я за него.

Эл хмыкнул.

– Ну надо же. Значит, не я один в этом поезде княжич с проклятьем.

– Твоё проклятье хотя бы приносит тебе удовольствие.

Парень всё-таки засмеялся, тихо и по-ребячески.

– А может, по проводнице каждому? За знакомство! А потом – ещё по бокальчику пенного баварского в вагоне-ресторане? А? С икоркой и разносолами!

Ответить я ему уже не успел, потому что в этот момент почувствовал движение воздуха за спиной. Кто-то внезапно появился в купе – кто-то с мощным и горячим биополем. Такое биополе называли Магическим Зноем, а им обладали только одни существа – твари из Зоны Морока.

Это я понял за секунду.

Ну а в следующую секунду мой новый знакомый мертвецки побледнел.

Глава 4

На раздумья не было ни секунды.

Я успел глянуть на побледневшего Эла и определить по направлению его взгляда, где именно появились враги – с какой стороны за моей спиной.

Оружия при мне не было.

Точнее – было, но не совсем оружие.

В креплении на поясе торчали лабораторные щипцы. Они выдерживали высокие температуры, были крепкими, а главное – с заточенными на концах щёчками.

Правда, годились они только для работы в лаборатории, ну в крайнем случае для выдёргивания зубов, а никак не для боя. Но в моих руках щипцы из арсенала лабораторной крысы могли превратиться в смертоносное оружие, поэтому всегда были при мне – я ж мирный алхимик, кто меня заподозрит?

– Дрепа Ем! – услышал я приказ позади себя.

Меня всегда забавлял язык колдунов, когда я его изучал (да-да, мне нечем было заняться).

«Дрепа» переводилось как «убить», а «ем» – «его».

Но вместо «Убить его!» мой мозг всегда слышал смачное русское слово – «ДРАПАЕМ!».

– Дрепа Ем! Дрепа! – опять повторили за спиной.

«Точно! Лучше вам отсюда драпать, господа!» – подумал я и выхватил щипцы алхимика.

Слишком усердствовать не стал, чтобы Эл не заподозрил во мне бойца. Но магию Первозванного пришлось всё равно использовать. Я ведь никогда с колдунами не сражался. Да и вообще ни с кем в этом мире ещё не сражался.

Держа щипцы в правой руке, левой я вызвал Вертикаль и сразу обратился к техникам из Режима Войны.

Их у меня было восстановлено всего три.

И две из них я решил использовать прямо сейчас.

Одна Формула называлась Неуязвимое Оружие. Она давала временную крепость любому предмету в руках: его невозможно было ни сломать, ни сжечь, ни разрушить. Только потерять или выронить, если у тебя кривые руки.

Вторая Формула работала не с предметами, а с телом хозяина Вертикали. Она увеличивала физическую силу, а значит мощь удара, и называлась просто – Усилитель Мышц.

Именно она вошла в моё тело незаметно, а вот вторую Формулу пришлось прятать от чужих глаз. И я не придумал ничего другого, как использовать для этого алхимию.

Взял и задействовал простейший навык Глазировки.

Щипцы в моей руке тут же покрылись ртутной глазурью. Блестящий ядовитый покров окатил моё «оружие» и прикрыл собой заклинание.

В итоге получилась странная смесь, которая дала неожиданный эффект.

О-о-о-очень неожиданный!

Внезапно из Вертикали вырвалось ещё одно сжатое заклинание Неуязвимого Оружия, а ведь оно должно было восстанавливаться не меньше суток. Но Формула возродилась мгновенно, как по щелчку пальцев!..

При этом она выглядела иначе: это была копия заклинания, созданная из ртути.

Из ртути, чтоб её!

У меня не было времени, чтобы это анализировать. Тандем двух противоположных магий я вообще использовал впервые. Ну кто бы додумался объединять алхимию и то, что разрушает химические связи, меняет смеси, уничтожает сплавы и любые результаты алхимического делания?

Вот и я не додумался.

Идея родилась прямо сейчас, и то вынужденно.

В этом мире мне до сих пор не доводилось драться при свидетелях, поэтому не было необходимости прятать искры сжатых заклинаний. Единственным моим свидетелем с десяти лет был скособоченный деревянный манекен, которого я сделал сам и прятал после каждой тренировки в подвале.

Чем-то он был даже похож на этих колдунов…

С разворота я ударил первого из них в шею. Почти не глядя, сработал на одном чутье, Усилителе Мышц и технике ножевого боя, но изобразил всё так, будто мой точный и мощный удар щипцами – случайность.

Даже глаза вытаращил «от ужаса».

Колдун погиб на месте, выронив свой железный трезубец. Такого сопротивления он не ожидал, да ещё и от алхимика с лабораторными щипцами.

Я ж мирный маг – мне оружие вообще законом запрещено.

А тут такое.

Вместо крови из раны на шее колдуна вырвался Магический Зной. Небольшой сноп красного тумана окутал мою руку до запястья и остался гореть бесшумным алым пламенем, будто стал моим частичным биополем.

– Ах ты чёрт… – Я быстро перекинул щипцы в другую ладонь, а сам опустил руку с Магическим Зноем и нашарил на поясе ещё одну вещь алхимика, без которой они не выходили из дома.

Сокровищницу.

Это был накладной кожаный карман с набором небьющихся ареальных пробирок. Туда алхимики совали всё, что попадётся для изучения или коллекционирования.

Моя рука машинально открыла крышку на Сокровищнице и отправила порцию красного огня прямиком в одну из пробирок.

Я успел это сделать, пока второй колдун разбирался с Элом.

И ведь его снова не пытались убить, а только захватить. Я бросился следом, вцепился колдуну в плащ и развернул к себе, ну а потом щипцы, покрытые ртутью и усиленные Неуязвимым Оружием, вонзились ему в грудь.

Удар получился сильным, но угодил мимо сердца, хотя обычно я не промахиваюсь. Но тут промахнулся. Специально, конечно.

Колдун захрипел, опустил трезубец и тут же получил второй удар. Только не от меня.

К схватке внезапно присоединился Эл!

А ведь он мог бы просто улизнуть отсюда, использовав Невидимку, но вместо этого парень подскочил к раненому колдуну и воткнул ему ключ-отмычку прямо в ухо, заострённое и волосатое.

А потом ещё и провернул, будто вскрывал замок!

Вой колдуна оглушил и меня, и Эла:

– ИРУМ АФАРА-А-А-А!

А вот это переводилось как «Уходим!». Ну или – «ДРАПАЕ-Е-ЕМ!».

Третий колдун успел запустить в меня Жгучую Паутину – а такой удар мог убить за секунды – после чего оставшиеся в живых твари просто исчезли в тёмной дымке.

Раненый так и ушёл вместе с отмычкой в ухе.

Я успел увернуться от Жгучей Паутины – удара сетью из сгущенного Магического Зноя. Это было похоже на сеть из красной кислотной лавы. Она пронеслась мимо моего лица и ударилась в стену вагона, тут же расщепив обшивку в пепел, а вместе с ней и броне-металл.

Через несколько секунд я и Эл смотрели через прожженную дыру на то, как проносятся мимо деревья и поля нашей великой державы.

Поезд монотонно стучал колёсами, будто ничего не произошло.

– Храни нас Творец всего сущего… – выдавил Эл и схватился дрожащей ладонью за лоб. – Если выживу, то откажусь от прелюбодеяний на ближайшие два часа… даже три. Да чего уж там! На три с половиной!

В этот момент в купе ворвалась моя охрана из магов-светочей.

Эти бездельники будто специально выжидали, пока меня прикончат.

– Прикрыть княжича! – послышался громкий приказ.

Ну а потом меня накрыло слоями солнечных щитов. Ещё через секунду по всему поезду завыли сирены тревоги. От слепящего света и шума пришлось сощурить глаза.

Я глянул на убитого колдуна, который валялся у моих ног с пробитой шеей.

В трупе уже происходил процесс разложения.

Его кожа из серой стала иссиня-чёрной, потом – пожелтела. Он начал гнить и тлеть прямо на глазах. В нос ударила вонь серы, тухлой рыбы и ацетона. Ещё через семь секунд из открытой пасти и ноздрей трупа появился дымок, тело растворилось и расплылось жёлтой кляксой на полу. Остался лишь плащ.

Эти твари хоть и были похожи на людей – две руки, две ноги, туловище, голова – но всё же людьми не являлись, а значит, и умирали не по-людски.

Это были существа, родившиеся и выросшие в Зонах Морока – земель с Магическим Зноем. Их магия выходила за рамки признанной Ранговой Системы Просветления по шкале академика Маевского.

Колдуны не были ни Пробуждёнными Неофитами, ни Познающими Учениками, ни Прозревшими Мастерами, ни великими Просветлёнными Творцами.

Они не были даже близко похожи на сильных магов-светочей или на древних магов-травников, как не имели ничего общего с дерзкими артефакторами или учёными алхимиками.

Единственные, кто хоть как-то был близок к их тёмной силе – это лихо-маги. Именно они имели природу чудовищ и нечеловеческую мощь, поэтому сразу попадали на службу в Корпус Героев.

Колдуны же сочетали в себе что-то общее от всех официальных магов, мирных и ратных, и в то же время людьми не были.

Их называли просто – колдуны, потому что не могли объяснить ни их природу, ни их цели, ни шкалу их возвышения. Но то, что эта шкала у них тоже есть, признавалось всеми.

– Уберите щиты! – гаркнул я на охрану и крепче сжал кинжалы в руках. – Скажу отцу, чтобы выгнал вас с волчьим билетом! Дармоеды!

В этот момент в купе влетел мой обеспокоенный помощник Виктор Камынин, маг-алхимик второй касты Серебро и Луна, к тому же, всего лет на пять старше меня, поэтому шок от увиденного моментально отразился на его сонном лице.

– Ваше Сиятельство! Ваше…

Он замер в ужасе, оглядев сначала меня, потом Эла, а потом – останки колдуна и его одежду.

Затем его взгляд упал на щипцы в моих руках.

Пришлось специально продемонстрировать на них ртутную глазурь, чтобы было видно, что я использовал навык из области Элементарной Алхимии и даже смог мало-мальски защититься.

Пусть думают, что случайно.

Просто повезло. Ну и потому что мне помогли.

– Если б не этот господин, то меня бы не было в живых, – добавил я и указал на Эла.

Теперь скрыть появление Лаврентия «Эла» Лаврова было невозможно. Тот и сам понимал, что правила обязывают его представиться, а значит, тайная поездка сбежавшего артефактора теперь стала явной, и его семья об этом обязательно узнает.

Через секунду в купе вбежала моя няня Ангелина.

Старушка в ярко-жёлтом платье явилась, как солнце, и воскликнула:

– Илюшечка! Крошечка!..

Ну вот. Опять.

За все эти годы я так и не смог убедить её не называть меня «Илюшечкой» и «крошечкой». Но, скорее солнце перестанет светить, чем моя няня поменяет свои привычки.

Когда же она увидела щипцы с ртутной глазурью в моих руках, то застыла на месте. И вот что странно: она не удивилась и не испугалась, как Виктор, не изобразила заботу о княжиче, как охрана. Она задержала дыхание, приложила ладонь к сердцу и посмотрела на меня так, будто случилось что-то страшное, но великое.

На секунду воспоминания о прошлом всё же возникли в памяти.

Ведь точно так же, как сейчас Ангелина, на меня смотрели в моём прошлом мире. С той же надеждой, с тем же благоговением. Не только семья верила в мои силы, но и вся наша угнетённая страна – единственная из выживших государств.

С трёх лет моим воспитанием занималась отдельная монашеская школа Наби-Но.

Целая школа для одного ребёнка!

Меня обучали магическому боевому искусству, держали вдали от родителей, в строгости и суровых тренировках, так что к десяти годам я много чего умел, быстро повзрослев, хоть и был ещё мелким пацаном.

Монахи школы со мной не церемонились, потому что времени на сюсюканья просто не было. Мы ждали нападения и готовились к схватке.

А противостояли нам алхимики и армии их гомункулов.

Да, именно они. Такие же алхимики, как здесь, только более изощрённые и дерзкие в своих исследованиях. И конечно, далеко не мирные маги.