Томас пожевал нижнюю губу, уставившись на босые ступни Тессы, а затем его взгляд медленно заскользил вверх по ее телу. Девушка нервно переступила с ноги на ногу и потерла оголенную шею ладонью, с досадой уставившись в сторону. Родители были правы – Эшбёрны способны с легкостью запутать человека.

Словно подтверждая ее мысли, Томас тихо произнес:

– Я могу побыть с тобой.

Она так и не поняла, вопрос это был или же предложение. Но отказать ему не рискнула и все же нерешительно кивнула, отступая в сторону, предлагая ему самому решить, стоит ли входить в ее спальню.

И он вошел. Неторопливо, отчетливо хромая на левую ногу.

Когда Томас поравнялся с Тесс, она почувствовала на себе его мимолетный взгляд, но решила делать вид, что ничего не замечает. Она не знала правил этой игры. Все эти взгляды, странные разговоры о дружбе… Тесс очень хотела бы, чтобы их отношения никогда не становились такими запутанными. Если бы только Томас не заговаривал с ней и не пытался обратить на себя ее внимание… Лучше бы он был строгим хозяином замка, а она незаметной для него прислугой! Как играть эту роль она уже усвоила, а от новой слов ей пока не давали.

Но Томас уже сел на край ее постели, и Тесс пришлось устроиться в изголовье, поджав под себя ноги. Решив извлечь хоть что-то полезное из сложившейся ситуации, она попросила:

– Расскажи мне о войне.

Томас нахмурился, глядя в глаза девушке и машинально сжимая в пальцах края бежевого пледа, накрывавшего кровать.

– Мне тогда было всего десять лет, – наконец заговорил он. – Вряд ли я могу поведать тебе что-то интересное.

– Я почти ничего не знаю о том времени. Что именно случилось? Инакомыслящие хотели покончить с правлением Кристиана?

– Ты не в курсе? – удивился Томас. – Но как это возможно?

Тесса дернула плечиком.

– Я тогда еще не родилась.

Томас помолчал, а потом выдавил:

– Понятно. Скажи, ты знаешь о пророчестве?

Тесс кивнула, невольно подавшись к Томасу чуть ближе.

– «Расплодятся люди по всей земле и позволят слабым управлять собой. Но однажды благословят небеса Черные земли, которые станут колыбелью владыки, пришедшего в этот мир в шести ипостасях. И стоит ему занять положенное место, и вернуть свою ценность, как сама природа поможет очистить землю от инакомыслящих и презирающих его – сгорят они в огне и потонут в священных водах. Ведь в царство свое он впустит лишь преданных ему последователей».

Томас хмыкнул и рассеянно поправил воротничок льняной рубашки с коротким рукавом.

– Не буду спрашивать, кого поддерживала твоя семья, это уже неважно. Но жертв со стороны противников Эшбёрнов оказалось слишком много. Война длилась год. На самом деле, даже меньше, поскольку в последние месяцы инакомыслящие предпринимали лишь слабые попытки подорвать власть Шести. Мир пылал… – тихо сказал Томас. – Все было так, как сказано в пророчестве. Сама природа помогала Кристиану – воплощению древнего божества в нашем мире. Земля трескалась, поглощая целые города с их обитателями. Ожили мощные вулканы, лава из которых уничтожала всех на своем пути. Верные солдаты армии Эшбёрнов защищали их власть, не жалея собственных жизней. Все могло бы закончиться быстрее, но восстания вспыхивали в разных уголках планеты. Пришлось рассредоточить силы, пришлось тщательнее следить за подданными Кристиана и предпринимать самые жесткие меры. Никаких пленных, никаких раненых. Если это враг, его убивали, не оставляя шанса на искупление. Кристиан не сомневался, отдавая приказ уничтожить весь город, если недовольных его властью в нем было больше, чем тех, кто мог поддерживать его. Ведь те, кто душой был предан Эшбёрну, после смерти могли обрести его вечную любовь.

Тесса гулко сглотнула, услышав это. Она росла в верующей семье, но у Эшбёрнов была своя религия… Которую она не понимала. И которую боялась.

– И в результате всего этого население планеты так сильно сократилось, – пробормотала она.

– Да, города опустели, – ровным голосом произнес Томас. – Зато ожила природа. Разве это плохо? Жизнь продолжилась, и Кристиан искренне любит и ценит преданных ему людей. Ты и я – мы уже другие. Мы из поколения выживших.

Тесса не нашлась с ответом, поэтому решила перевести тему:

– Поговаривали, что ты умеешь видеть будущее, – спокойно сказала она, подняв на него взгляд. – Откуда эта способность?

Она знала все это от папы, но понятия не имела, мог ли знать об этом даре кто-то еще? Рассказывали ли об этом по телевизору или печатали сведения о ясновидении Томаса в газетах? И все же Тесс решила рискнуть.

Ей показалось, что Томас смутился, услышав это. Его ладони безвольно опустились на колени, и он пробормотал:

– Такое случалось лишь в детстве. Я лишился этого дара некоторое время назад.

Тессе захотелось усмехнуться и выкрикнуть, что ей известен секрет Эшбёрнов, но она подавила этот неуместный и глупый порыв. Однако тотчас в голову пришло кое-что еще…

– Твой дедушка недоволен этим?

Томас побледнел еще сильнее, и Тесс поняла, что попала в цель. Арто не нужен внук, не имеющий никаких удивительных способностей.

– Он был опечален, узнав, что видения больше не посещают меня.

Тесса согнула ноги в коленях и привалилась спиной к изголовью кровати. Томас тоже шевельнулся, вновь уставившись на ее ступни.

– А как же твоя сестра? Ты с ней дружен? – молчание тяготило, поэтому Тесса решила хотя бы частично утолить свое любопытство.

– Аманда не слышит, а язык жестов я так и не выучил. Ей пытались имплантировать один экспериментальный чип, который в теории мог бы решить ее проблему со слухом, но он не помог. Мы видимся иногда, но этого мало для того, чтобы стать близкими людьми. Отец выдал ее замуж три года назад, но в браке она несчастна. Мы знаем, что муж не любит ее, но Кристиану нужны только наследники, а на чувства ему наплевать.

Интересно, кого он имел в виду, говоря «мы»? Всех мужчин из рода Эшбёрн?

– Тебя тоже женят помимо твоей воли?

Щеки Томаса внезапно приобрели розоватый оттенок, и Тесс в досаде прикусила нижнюю губу. Она совсем потеряла чувство меры и забыла, с кем именно говорит. Однако Томас все же ответил на ее вопрос:

– Спешки с моим браком нет.

– Вот как… – кивнула Тесс, надеясь, что он сменит тему, и все же Томас, краснея еще больше, тихо признался:

– Я не могу иметь детей.

– О… Понятно, – пробормотала Тесса, мысленно выругавшись и понятия не имея, куда перевести взгляд.

– Я не переживаю по этому поводу, – вдруг добавил парень, и Тесс позволила себе тихонько выдохнуть. – Это отец с дедом зациклены на продолжении рода Эшбёрн.

– Значит, все к лучшему, – промямлила Тесса.

– Не подумай, со мной все в порядке, – внезапно выпалил Томас, сдвинувшись ближе к девушке. В его светлых глазах заплескалось волнение, словно он боялся, что Тесс решит, будто он ни на что не годен. По правде говоря, ей до этого не было никакого дела. – Я обычный мужчина, такой же, как и все. Только от меня нельзя забеременеть.

– Я поняла, – выдавила Тесса и резко поднялась с кровати. Теперь ей казалось совершенно невозможным сидеть рядом с ним на постели. – Что ты теперь читаешь? Видела у тебя новую книгу…

Томас моргнул и пару секунд сверлил Тессу взглядом, а затем понял, что лучше бы сменить тему, и разговор наконец переключился на литературу.

В тот день Тессу не позвали на совместный ужин, что наверняка было связано с появлением в замке Арто. Она не расстроилась, потому что была рада держаться от старика подальше. А затем стало еще интереснее: всю следующую неделю Бернадетт почти не вызывала Тессу, зато время от времени к ней заходил Томас, вел странные беседы и мимоходом советовал не выходить из спальни. Тесс терялась в догадках о том, что происходит в Дамбартон Касл, но послушно следовала совету Томаса Эшбёрна.

Но однажды случилось ужасное.

Глава 5

Ощущать голыми ступнями шершавую стельку грубых ботинок оказалось настолько непривычно, что Терри некоторое время растерянно поднимал и опускал ступню, чувствуя волнующую тяжесть. Он довольно быстро привык ходить босиком или же в сандалиях на тончайшей подошве – все равно что без обуви.

Но теперь его выписали, и он покинул бледные стены клиники для душевнобольных. Исцелили ли его душу? Нет. Скорее, просто заморозили и покрыли очередной сеткой тонких, но глубоких шрамов. Как будто доктора хотели пробраться в самые глубины его души, в самый ее центр, чтобы вытянуть его на поверхность и продемонстрировать Терри. Может быть, тогда он понял бы, за что так много и так страшно страдал. За что его сделали душевнобольным…

Он вышел за пределы дворика, где часто гуляли пациенты, и оказался на окраине городка Эр. Уехать отсюда он не мог. Каждую неделю Терри по-прежнему должен был приходить в клинику и беседовать с доктором Смиттом. А чтобы у него, да и у остальных пациентов этой клиники, не возникло соблазна дать деру, им всем вживили под кожу чип, позволяющий отслеживать их местоположение.

А пока Терри шел по мощеной камнем дорожке, держа путь к заливу Ферт-оф-Клайд. Эр не был похож на его родной город, однако их роднили морские воды, и, наверное, именно поэтому Терри захотелось отправиться на пляж, сесть на песок и смотреть на линию горизонта так долго, как только сможет.

Пляж оказался настолько внушительным, что Терри не видел его конца – лишь бежевый песок, серые воды залива, сливающиеся со свинцовым небом. Шумели волны, песчинки уже набились в обувь, на губах появился соленый привкус, а над головой кружили чайки, смеясь над теми, кто выжил во времена правления Кристиана Эшбёрна. Терри до безумия захотелось остаться здесь, замереть в этом мгновении каменной статуей – ничего не понимать, не чувствовать, просто смотреть на залив. Ничего важнее в его жизни больше не было.

Но когда стало темнеть, он заставил себя подняться с едва теплого песка, провел ладонью по бритой макушке и потащился в муниципальный комплекс, где должен был найти кого-то из распорядителей, занимавшихся проблемами таких, как он.

Оказавшись у внушительного здания, Терри понял, что припозднился. Многие сотрудники уже покидали свои места, но все же ему удалось найти Рози – добросердечную женщину, довольно быстро определившую ему жилье. По иронии судьбы оно оказалось у самого залива. Терри решил считать это хорошим знаком, но тотчас усмехнулся собственной глупой мысли. Разве есть в его жизни место хоть чему-то хорошему? Бред сумасшедшего.

Квартирка оказалась весьма небольшой, зато с отдельным входом из крохотного запущенного сада. Внешние стены уже захватил плющ, а по углам буйно рос чертополох. Это растение казалось Терри уродливым, но шотландцы возвели его в ранг национального символа противостояния. Впрочем, ему ли закатывать глаза? Будучи наполовину ирландцем, то есть одним из тех, кто почитает трилистник, Терри должен бы знать о важности некоторых растений в определенных культурах. Однако трилистник выглядит мило, а чертополох похож на обычный сорняк.