– Хоть здесь и нет пояснений, но за этой дверью тоже обитает один из наших мастеров, – сказала банши и вздохнула. – Он… Очень необычный мастер даже для этого мира, определенно необычного с точки зрения самого обычного человека.

– И кто же это? – спросила я.

– Наш мастер по ремонту часов, – ответила Нелли. – Лучший мастер всех девяти округов Ада. Но сам по себе… – Нелли замялась, а потом призналась: – Он меня пугает. Поэтому я пока не буду тебя с ним знакомить. Вот придет к нему кто-нибудь…

– Так кто это? – не отступилась я.

– Его зовут Кронос, – прошептала банши. – И он… Он очень странный.

Я хотела подробнее расспросить девушку, но по взгляду поняла, что ничего не добьюсь. Похоже, она и начала с этого мастера лишь для того, чтобы не оставлять на потом, а сразу отделаться.

– Идем, я тебя познакомлю с Тарой, – скороговоркой выпалила Нелли и потащила меня к двери напротив.

– «Выбор дорог», – прочитала я табличку на двери. – Это как?

– Тара помогает желающим составить маршрут, – пояснила банши.

– М… Туроператор, что ли? – сообразила я.

– Почти, – чуть поморщившись, кивнула Нелли. – Она просматривает варианты будущего, помогая определиться с выбором пути, хотя с путешествием тоже может помочь. Например, может увидеть, если где-то ожидают неприятности.

– Кто тут шумит? – раздался недовольный возглас из-за двери, а через миг та распахнулась, явив нам высокую статную женщину в невероятном ярко-зеленом атласном халате с вышитыми золотыми лозами. Я даже отшатнулась немного, ослепленная, как солнечным светом, хотя комната позади женщины утопала в полумраке.

– Тарочка, золотая наша! – нацепив улыбку, почти пропела Нелли. – Прости, прости! Я не хотела тебе мешать!

Дама милостиво улыбнулась, но взгляд остался холодным и непроницаемым. Повернувшись к нам спиной, Тара вернулась в комнату, но дверь не закрыла. Расценив этот жест как разрешение, Нелли поманила меня за собой и быстро вошла.

Переступив порог, мы очутились в самом настоящем лесу. Даже воздух внутри был особенный, словно настоянный, как крепкий чай. Под ногами чувствовалась твердая земля, покрытая травой и опавшими хвойными иголками, со стен и потолка, возникая непонятно откуда, свешивались еловые и сосновые лапы. Доносилось далекое уханье совы и близкое – пробиравшейся по своим ходам мыши.

Тара прошла к широкой кушетке, стоявшей прямо посреди этого леса, и улеглась, закинув руку за голову.

Первое впечатление от этой женщины схлынуло, и я смогла внимательно ее рассмотреть. У Тары были густые темно-медовые кудри до плеч, холодные светлые глаза, ясно различимые даже в тусклом свете волшебного леса. В полумраке ее кожа засияла, и на ней проявился золотистый рисунок, от чего создалось впечатление, что Тару всю, от ступней в тонких домашних туфлях и до шеи, покрывают тонкие побеги лозы, складываясь в причудливые узоры.

– Ко мне посетитель? – взглянув на меня, спросила Тара, но было ясно, что она и так знает ответ, но спрашивает для соблюдения видимости гостеприимства.

– Тара, знакомься, это Александра, – продолжая льстиво улыбаться, сказала банши. – Она будет работать вместо меня.

Тара перевела взгляд с Нелли на меня и, не смущаясь, стала меня рассматривать. Если у Фунтика я вызвала интерес, но в тот момент его больше занимали личные проблемы, то Тара рассматривала меня как одно из деревьев в своем лесу. Ее взгляд медленно скользил по мне, не оставляя без внимания ни одной детали, но никаких эмоций я на лице женщины не обнаружила.

– Добрый вечер, – сказала мне Тара, проигнорировав затянувшееся молчание. – Значит, вы вместо Нелли?

– Да, – сказала я спокойно и порадовалась, что голос не прозвучал заискивающе.

– По внутренним правилам я не могу ничего говорить работникам дома, – сказала Тара, – но вы пока не совсем работник, так что… Не пугайтесь!

Я даже чуть подалась вперед, ожидая продолжения, но Тара молчала, глядя на меня все так же безэмоционально.

– Не будем тебя больше беспокоить, – с улыбкой прошептала Нелли, когда Тара повернула голову на звук поскрипывания и стала смотреть на лес. – Идем.

Я не упиралась, но Нелли все равно потащила меня к двери. Аромат леса не выбрался в коридор, так и оставшись внутри помещения. Я заморгала, после полумрака в коридоре было невыносимо ярко, а потом звонко чихнула.

– Так она предсказательница? – спросила я шепотом, отлепляя от подошвы еловую иголку, которая тут же рассыпалась облачком зеленого дыма.

– Она не рассказывает все, что произойдет, – так же шепотом ответила Нелли. – Но может дать совет. И она не видит все наперед, лишь до какого-то ключевого события, от которого, в зависимости от действий клиента, расходятся дороги-версии будущего. Вот их все она видит, но не дальше.

– И это правда, что коллегам она не помогает?

– Да, это наши правила, – кивнула Нелли.

– А свое будущее она видит? – полюбопытствовала я.

– Нет, – погрустнев, ответила Нелли. – Она потеряла эту возможность.

Оглянувшись на дверь, банши потащила меня к соседней двери и лишь там на ухо рассказала:

– Ее лишили способности видеть свое будущее в наказание за то, что слишком активно пользовалась возможностью просчитывать все свои ходы. Такие, как она, рождаются очень редко и по природе своей обязаны помогать, пользуясь своим даром. В мире людей подобных созданий, хотя в них, кажется, совершенно перестали верить, называют богинями, феями… У каждого подобного существа свое название, свое предназначение. Как и лепреконы, они зависят от своей магии. Но Тара игнорировала свои обязанности, не откликалась на призывы. И однажды правитель ее мира наказал богиню и изгнал ее прочь, сказав, что она никогда не сможет видеть свою судьбу.

– Чем же она таким занималась, раз настолько разозлила правителя? – спросила я тихо.

– Я не знаю точно, – развела руками Нелли. – Сама Тара никогда и никому не рассказывала подробности, а мне самой эту историю рассказал Кон. Он тут очень давно, так что гораздо лучше осведомлен.

Я закусила губу, пытаясь подавить любопытство. Сплетни – не самое хорошее занятие, но интересно же!

– Так, с самым сложным справились, – улыбнулась Нелли. – Дальше совсем просто. Сейчас я познакомлю тебя с самыми замечательными созданиями в нашем доме быта – с Тавифой и ее девочками!

Я вымучено улыбнулась, морально готовясь к новой встрече, но в этот момент где-то внизу оглушительно брякнуло, и на весь дом разнесся озлобленный рык:

– Выходи! Выходи, козлорогий!

– Ой, – присев от неожиданности, выдохнула банши, – принесло! Так вот с кем Фунтик связался! Ой!

Ничего не понимая, я поспешила за Нелли вниз и на лестнице едва не налетела на невысокого плотного мужчину.

– Ах, мадемуазель! – выдохнул он, почти заваливаясь назад.

– Месье Луи, стоять! – рявкнула Нелли и снизу уперлась в спину мужчины. – Куда вы собрались? Не падать!

Незнакомец вздохнул, передумал падать с лестницы и ухватился за перила.

– Саша, проводи месье Луи к нему, – велела Нелли, – а я займусь нашим… гостем.

Я едва не заныла от разочарования.

– Из моих окон будет отлично видно, – внезапно шепнул мне мужчина, – и безопасно. Идемте.

Ни секунды не раздумывая, я устремилась вслед за незнакомцем. Несмотря на седины, месье Луи ловко взбежал на площадку и свернул направо, а после распахнул первую дверь справа и отступил, пропуская меня вперед.

– Прошу не волноваться, мадемуазель Нелли прекрасно справляется с подобными ситуациями, но наблюдать!.. Не пристало человеку в моем возрасте такое говорить, но наблюдать неимоверно интересно. Такое развлечение! – протараторил мужчина, мелкими шажками пересекая огромную захламленную комнату.

Комната более всего напоминала учебный класс, в котором кто-то растолкал все столы и стулья к стенам. На столах и стульях были свалены книги, газеты и пизанские башни из фотокарточек разного формата. Треть комнаты, отрезая от доступа к паре окон, на разной высоте пересекали бельевые веревки с прищепленными к ним фотографиями. В центре комнаты с крюка в потолке свисал гобелен, перед ним громоздилось вычурное позолоченное кресло. Напротив на высокой треноге сверкал фотоаппарат размером с небольшой портативный телевизор.

– Вот отсюда, – сказал месье Луи, отдергивая плотную штору с самого правого окна. – Отсюда всегда отлично видно.

– Вы фотограф? – спросила я, приближаясь к окну.

– Да, – согласился мужчина. – Прежде всего, я исследователь, но с огромным удовольствием занимаю здесь должность фотохудожника. Меня зовут Луи Даггер.

Я улыбнулась в ответ на улыбку и стала помогать снимать с подоконника наполненные фотографиями желтые бумажные пакеты.

– Я Саша, Александра Вронцева, – представилась я.

Конверты были убраны, высокое окно распахнуто, и мы, мало стесняясь своего занятия, дружно высунулись наружу, чтобы лучше видеть.

– Прекрасная экспозиция, – с сожалением отметил месье Луи, – но я не рискну делать снимки. Знаете, меня один раз за них едва не избила одна мадам…

Вид из окна открывался замечательный. Мы все видели и слышали, но оставались вне доступа разгоряченного высокого мужчины в черном длинном плаще. Нелли стояла перед ним и пока тихо пыталась что-то втолковать, но по лицу незнакомца было ясно, что он настроился на скандал и не намерен отступать от намеченной цели.

– Смотрите, а вот и виновница всего произошедшего, – хмыкнул мужчина и указал на угол дома напротив. Там, кутаясь в черный плащ и кусая губы, замерла тоненькая очень красивая брюнетка. Ее кукольное личико портили припухшие от слез глаза и чуть размазавшаяся помада.

– Жорж!.. – с трагизмом внезапно низким грудным голосом позвала она. – Любимый!

Мужчина в черном плаще на миг взглянул на девушку, но тут же отвернулся, оборвал Нелли на полуслове и потребовал предъявить ему фавна, где бы тот ни находился.

– Неужели мне придется тоже… – замялась я, вслушиваясь в те выражения, которыми осыпал банши незнакомец, и чувствовала, как краснеют уши.

– Вы о чем, мадемуазель?

– Я займу место Нелли, – пояснила я.

– А! Так это вас упоминала мадемуазель Нелли? – с улыбкой спросил месье Луи. – Я, знаете ли, ужасно рассеян во всем, что не касается фотографии. При жизни со мной такого не было. Да, при жизни я был совершенно другим.

– Так вы человек?! – воскликнула я, позабыв о скандале на улице.

– Да, как и вы, я полагаю, – ответил мужчина.

– Я сегодня… – вымолвила и запнулась. – Я сегодня умерла. И сразу здесь оказалась.

– Жорж! Я молю тебя! – простонала незнакомка внизу. – Не позорь нас!

Я перевела взгляд на сцену внизу. Незнакомка в плаще придвинулась к мужчине, которого величала Жоржем, но вплотную подходить не рискнула. Вместо этого она картинно заламывала руки чуть в стороне, пытаясь разжалобить мужчину своим несчастным видом.

– А вы знаете, кто это? – спросила я фотографа.

– О! Весьма известный здесь персонаж, – ответил месье Луи. – Князь Жоржеслав. А эта мадам – его третья жена, кажется. Матильда, Клотильда… Как-то так.

– Третья? – удивилась я. – Если он уже дважды разводился, то почему сейчас устраивает такую бурную сцену?

– Нет, вы не поняли, дорогая мадемуазель Александра, это его третья жена, – покачав головой, сказал мужчина. – У князя вампиров то ли девять, то ли одиннадцать жен.

Я поперхнулась и переспросила:

– Вампиров? Так они…

– Да, вампиры, – кивнул месье Луи. – Натурально так.

– А… Я думала, они другие, – смутилась я, куда внимательнее приглядываясь к участникам развернувшейся на мостовой сцены. – Ну… клыки там, уши… Красные глаза… Крылья.

– У них есть крылья, – утешил меня мужчина. – Они их продевают в прорези на одежде.

Я прищурилась и ахнула. То, что я приняла за плащи, на самом деле было длинными черными крыльями.