– Послушайте, да я вообще не должна здесь находиться! Неужели вы сами не видите, что я не отсюда?

– Думаешь, я мечтал стать полицаем? – усмехнулся он. – Но кто меня спрашивал, мидлу по-любому не светит что-то выше Сёрванта! На самом деле, всё просто: если у тебя нет чипа, ты либо хай, либо зэт. И если первое исключено, то остается второе.

В другое время Аня непременно попыталась бы высмеять железную логику полицая, но теперь ей было уже совсем не до смеха.

– Дайте воды, – взмолилась Аня. – Я сейчас умру от жажды.

– Не мои проблемы, – отрезал полицай.

– Прошу вас, – прошептала Аня онемевшими губами. – Я же не преступница, я ничего плохого не сделала…

Полицай нахмурился, явно сомневаясь, но в итоге все же подошел к открытой дверце и достал из кабины початую пластиковую бутылку.

– Держи, – он протянул ее Ане.

Аня быстро свинтила крышку и жадно приложилась к бутылке, позабыв о своей брезгливости. Теплая вода, несмотря на противный металлический привкус, все же сделала свое дело: сухость во рту отступила, а язык перестал ощущаться словно ужаленным пчелой.

– На твоем месте я бы оставил немного, – разумно заметил полицай.

Но Аня уже вытряхивала из бутылки последние капли.

– Спасибо, – наконец, сказала она. – Вы лучше, чем ваш напарник.

– Удачи, – буркнул мужчина.

И он запрыгнул в кабину автозака, который тотчас рванулся с места и унесся прочь вместе с остатками надежды для «депортированной зэтки» Ани Пинкевич.

Аня еще некоторое время стояла посреди пустыря, попросту не понимая, что ей делать и куда идти. Непривычно бледный солнечный диск висел высоко над головой. Аня поймала себя на том, что потеряла ощущение времени. Вроде бы солнце высоко – значит, день? Но тогда почему он тусклый и похож на сумерки? А если это сумерки, то какие – перед рассветом или перед закатом? Аня выругалась с досады. Был бы телефон, она бы хоть посмотрела на часы. И все-таки отчаянно не хотелось верить, что всё это с ней происходит на самом деле. Пожалуй, самым логичным казалось объяснение, что Аня попала в квест – как в глупых голливудских фильмах, где героя решили разыграть коллеги или какие-нибудь подлые родственнички. Но кто мог разыграть Аню, а, главное, зачем? У нее нет ни доли в бизнесе, ни шикарных апартаментов где-нибудь на Пречистенке, вот даже несчастную машину, где Аня числилась вторым владельцем в ПТС, пришлось продать.

Кстати, что это за локация? Подольск? Лыткарино? Аня повертела головой, затем обернулась вокруг себя – с трех сторон пустырь, и лишь прямо по курсу маячат строения, то ли жилые дома, то ли еще что. Похоже на декорации к постсоветскому варианту «Фоллаута». Сектор Z, Сектор Z… почему Z? Что это вообще за деления на сектора?? И как здесь живут эти «зэты», в которые ее записали?

– Господи, – пробормотала Аня, – сделай так, чтоб я проснулась.

Господь не ответил, и Аня, вздохнув, двинулась в сторону построек. Голова все ещё ныла, спина болела после удара дубинкой, а жажда по-прежнему жгла гортань. Не было ни телефона, ни денег, ни банковской карты – ни-че-го.

– Твою мать! – проорала Аня в неприветливое небо. – Почему всё это происходит со мной?!

Пустырь откликнулся порывом холодного весеннего ветра.

– Слушайте, вы там… как вас там, не знаю! Хватит уже! Если вы хотели, чтобы я кринжанула, у вас получилось! А теперь заберите меня отсюда!

Аня замерла в ожидании – чего или кого, она и сама не понимала. Но ничего не случилось, не возникла невесть откуда съемочная группа с криками «улыбнитесь, вас снимала скрытая камера»!, не выскочили коллеги с довольными лицами, даже ее дальняя родня, с которой Аня не общалась уже лет двадцать, не нарисовалась в этом жутком месте под блеклым солнцем.

– Это далеко зашло! Я засужу вас, кем бы вы ни были! Среди моих знакомых полно крутых юристов!

Но и угрозы тоже не сработали – на пустыре никто не появился.

– Мне больно, я хочу пить! – Аня уже еле держалась, чтобы не зареветь. – Я домой хочу!!

Но невидимый режиссер, если вообще был, почему-то оставался глух к ее мольбам.

– Кто-нибудь, – шмыгая носом, сказала Аня, – слышите меня? Я сдаюсь!

Внезапно вдалеке, возле построек, показались фигуры. Аня прищурилась, напрягая зрение, и смогла разглядеть, как минимум, троих человек. Судя по размашистой походке, это были мужчины. Сердце Ани учащенно забилось – ну, наконец-то! Люди! Возможно, они помогут ей выбраться отсюда. Как минимум, у них должна быть вода. Не обращая внимания на боль во всём теле, Аня замахала руками и уже открыла рот, чтобы выкрикнуть «эй»… но в последний момент осеклась. Трое мужиков – на пустыре, в каком-то забытом богом Секторе Z! Кто они? Зачем здесь? А вдруг маньяки или просто извращенцы какие? Может, вообще мутанты, если уж это альт-версия сериала «Фоллаут»?

Мужчины, тем временем, остановились и повернулись в её сторону. Затем очень быстро двинулись прямо на Аню.

Аня нутром почуяла, что надо бежать. Повернувшись, Аня рванула назад, но каждая клеточка тела тотчас завопила, что силы на нуле. Ноги подкашивались, дыхание сбилось. За спиной раздался смех – мужчины приближались, стремительно сокращая расстояние.

– Куда так торопишься, пуси?! – крикнул один из них.

Интонация ничего хорошего не обещала. Аня поняла, что вот-вот упадет, поэтому просто остановилась и развернулась к тем, от кого убегала. Она увидела их лица – грязные, заросшие щетиной, – и сердце ушло в пятки.

– Что, пуси? Заблудилась? – спросил оказавшийся к Ане ближе остальных рыжеватый крепыш.

Аня попятилась назад, рефлекторно сжав кулаки.

– Я… я просто иду и никого не трогаю, – выдавила она.

– С твоей стороны это невежливо, пройти мимо нас и не поздороваться, – осклабился второй, худой, но не менее опасный по виду. – Придется поучить тебя хорошим манерам.

– У меня ничего нет, – дрожащим от страха голосом проговорила Аня. – Ни денег, ни телефона.

– А если поискать? – вступил в диалог третий, похожий на неандертальца обладатель густых смоляных бровей. – Курточка у тебя симпатичная.

– Это не «Баленсиага», – поспешила заверить Аня, – обычная китайская паль. Я отдам ее вам, только не трогайте меня!

Мужчины уже успели образовать полукруг, перекрывая любые пути к отступлению.

– Конечно, отдашь, – протянул крепыш. – А мы тебе поможем.

И он бросился на нее так стремительно, что Аня не успела опомниться как оказалась навзничь лежащей на земле. Крепыш навалился сверху, и Аня едва не задохнулась от зловония, исходившего изо рта подонка.

– Какая ты чистенькая, и пахнешь вкусно, – крепыш похотливо облизнул обветренные губы. – Давненько я таких не пробовал…

Аня ощутила его лапы на своей груди. Он уже стащил с нее куртку, и теперь слюнявил шею, больно прикусывая нежную кожу обломками сгнивших зубов. Аня попыталась крикнуть, но голос подвёл – из горла вырывались лишь сдавленные хрипы.

– Слышь, бро, ты не один! – прорычал неандерталоподобный подельник крепыша. – Я тоже хочу!

– В очередь, – отрезал крепыш, который уже сдергивал с Ани джинсы.

– Тогда я – некст!

– Че это ты? – встрял худой. – А я? Вечно за вами объедки подбираю!

– Не вякай! После меня будешь!

В этот момент Аня изловчилась и ткнула пальцами в лицо крепыша, стараясь попасть в глаза.

– Битч! – взревел тот и через мгновение обрушил на Аню свои кулаки.

Первый удар пришёлся чуть выше солнечного сплетения. Сразу же последовал второй – в живот. Боль разлилась по всему телу, заставляя Аню сжаться в комок. Крепыш обхватил ее короткими волосатыми лапами и ловко перевернул, прижав лицом к земле.

– Не вертись, а то шею сломаю, – велел он, снова наваливаясь на Аню всей своей потной вонючей тушей.

Понимая, что больше уже ни на что не способна, Аня притихла – в надежде умереть до того, как всё случится…

– Отвали от нее! – произнес чей-то голос.

Взгромоздившаяся на Аню туша замерла, чуть ослабив хватку.

– Отвали. От. Нее, – медленно повторил голос.

Аня почувствовала, как несостоявшийся насильник нехотя слезает с ее почти бесчувственного тела. Еще какое-то время он возился со своими штанами, потом, наконец, поднялся на ноги.

– Может, сам ее отжарить решил? – услышала Аня голос одного из подонков. – Так мы не жадные, поделимся!

– Два шага в сторону, – последовал ответ.

Аня осторожно приподняла голову и увидела высокого мужчину лет примерно сорока, одетого во все темное, с увесистым рюкзаком за плечами.

– Хорош агриться! Дырок на всех хватит!

– Пошли вон, – просто сказал мужчина. – Иначе по дырке будет у каждого в башке.

Он говорил спокойно, но было похоже, что он готов сдержать обещание. Подельники переглянулись – до них начинало доходить, что все серьезно.

– Посмотри на нее, – вкрадчиво заговорил крепыш. – Она же явно не из наших. Ты когда-нибудь драл мидловскую хору? Я – нет. И я не собираюсь отказываться от такого бонуса…

И в этот момент раздался выстрел. Пуля впилась в землю – в паре сантиметров от стопы крепыша. Тот сделал шаг назад и злобно глянул на стрелявшего.

– Следующая пуля – в лоб, – пообещал тот.

– Уходим, – мрачно сказал крепыш подельникам.

Больше никто не осмелился возразить. Троица быстро ретировалась, напоследок отпустив в адрес Ани пару грязных ругательств.

Аня лежала на холодной влажной земле, всё ещё боясь лишний раз пошевелиться.

– Не бойся, они ушли, – произнёс мужчина, подходя ближе.

Затем, не дождавшись реакции, спросил:

– Ты ранена?

– Вроде… нет, – прошептала Аня.

Она попыталась изменить положение тела, но лишь тихо застонала. Каждая клеточка болела, оцепеневшие конечности не оставляли ни единого шанса подняться самостоятельно.

– Давай помогу, – сказал мужчина.

Он нагнулся и бережно подхватил Аню под мышки. Затем так же осторожно помог ей обрести вертикальное положение. Аня кое-как отряхнулась и надела свою многострадальную куртку, в суматохе позабытую отморозками.

– Айвэн, – представился мужчина. – А тебя как звать?

– А…

Аня согнулась в приступе кашля. Сердце опять колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Айвэн, помедлив, извлек из рюкзака потертую флягу.

– Вот, выпей воды.

Аня схватила флягу и буквально впилась зубами в горлышко. И так не смогла остановиться, пока не выпила всю воду.

– Аня, – выдохнула она, как только снова обрела дар речи. – Спасибо вам.

Аня протянула Айвэну пустую флягу, и тот спрятал ее в рюкзаке.

«Интересно, а куда он дел пистолет»?

– Не стоит здесь задерживаться, – сказал Айвэн, оглядываясь по сторонам. – Они могут вернуться с подкреплением.

– Мне некуда идти.

Айвэн внимательно посмотрел на Аню. На его простоватом лице появилось выражение любопытства.

– Как ты здесь очутилась?

– Если б я знала, как, – Аня сокрушенно покачала головой. – Я была пьяна, и заснула в центре, на лавке. А потом проснулась, и меня забрали менты… в смысле, полицаи… а потом был суд, и толстозадая судьиха депортировали меня сюда, потому что у меня нет какого-то там чипа. Но я никакая не зэтка, и я не понимаю, как вляпалась во все это дерьмо!

– Да, ты не похожа на зэтку и, тем более, на лова, – задумчиво произнес Айвэн. – Пожалуй, сойдешь за мидла.

«Что еще за ловы такие»? – тотчас подумала Аня.

– Простите, я не разбираюсь в ваших терминах, – сказала она вслух, – но могу точно сказать, что я не лов, не мидл и не зэтка. Я обычная москвичка, даже не веганка…

– Москвичка? – Айвэн, казалось, был искренне удивлен. – А что это значит?

– Вы издеваетесь? – Аня вытаращила глаза на Айвэна. – Вы рили не в курсе, как называются жители города Москва??

– Москва? – переспросил Айвэн. – Это похоже на старое слово Москоу-сити.