Она не ослабила хватку до момента, когда к ним приблизилась Мараева. Древняя Сила в человеческом обличии посмотрела на магичек и вдруг ухватила их как котят, за шкирку, скидывая в пруд за их спинами. Девушка попыталась бороться, сделала несколько гребков, но тело стремительно слабело, контроль над ним ослабевал. Магия внутри превращалась в кисель, непригодный для создания заклинаний, даже самых элементарных. А после и вовсе начала выползать из нее извивающимися щцпальцами. Вянка повернула голову в поисках Мараевой, но та сейчас не смогла бы помочь при всём желании: из её тела выходил ещё более плотный и тёмный сгусток, часть которого двигалась к девушке.

От омерзения немного потряхивало, даже при том, что лекции по древней магии им читали. Реальность оказалась куда более отвратительной. Вода заполняла лёгкие, но боли не было. Наоборот, вдруг потянуло в сон, так сильно, словно она несколько суток провела на ногах исключительно на стимуляторах. Вянка лишь на миг прикрыла глаза.

2

«Она, по сути, даже слова сказать не дала», Вянка рассматривала небо над собой, боясь даже пошевелиться. Тело было уверено, что всё, произошедшее на той стороне, было реальным, так что магичка могла только выжидать, когда боль уйдёт. Даже дышала еле-еле, когда вспоминала о том, что это нужно. Шедова не было ни видно, ни слышно, но пока это не было поводом для беспокойства.

Девушка прислушалась к ощущениям от собственной магии, пока не слишком понимая, что поменялось. И поменялось ли вообще, воспоминания о нахождении на той стороне смазывались, стремительно выцветали, не давая ни одного ответа на вопросы, гудящие где-то на краю сознания. Ярычевская попыталась пошевелиться, тут же хрипло вздыхая. Руки бессознательно заскребли по камню, задевая что-то мягкое рядом с алтарём. Получивший по голове Данковцев сонно заморгал, едва успевая перехватить снова дёрнувшуюся в его сторону руку, вскочил, осторожно удерживая девушку на месте.

– Тише, тише, не дёргайся, хуже ж будет…

– Что ж так больно-то? – заскулила она, когда Шед осторожно прижал её к себе, отогревая и не давая свалиться на пол.

– Ты с того света вернулась…

Она посмотрела на друга, отмечая осунувшееся лицо и красные глаза. Что ж, вопросы излишни… Вместо этого она осторожно подняла руку, скользнула по плечу, погладила по кое-где слипшимся от крови волосам. Неопределённость результата давила, но спросить было не у кого. Данковцев был слишком измотан морально и поселять в друге сомнения в успешности их авантюры прямо сейчас не хотелось. Да и сама Ярычевская наслаждалась живым теплом, до этого момент не догадываясь, насколько же замёрзла за эту бесконечно длинную ночь.

Нужно было вставать и начинать выбираться обратно, но прямо сейчас она не надёжный мост не одолеет, так что придётся немного подождать. Тем более, что резерв достаточно активно восстанавливался, может и не слишком долго ждать придётся. Шедов осторожно стянул подругу с алтарного камня, помогая сесть. Вянка на пробу потянулась, прислушиваюсь к ощущениям, и кивнула: той жуткой боли в теле больше не было, сейчас она немного передохнёт, ещё чуть-чуть, и можно будет спускаться к вещам. Магичка посмотрела в сторону лестницы и нахмурилась: её не было. Как не было и реки с подвесные мостом, а поставленная одежда лежала у входа в достаточно просторный коридор, вытесанный в камне.

– Шед, – вместо вопроса она кивнула в нужную сторону.

– Что? – обернулся, даже не морщась, когда шея щёлкнула. – О… Интересно, это «Счастливого пути» или «Убирайтесь побыстрее»?

– Не знаю…

– Как всё прошло?

– Тебе честно? Я ничего не поняла. Всё было очень… Сумбурно. Будто формальность. Знаешь, как иногда преподаватель уже заранее для себя знает, сдашь ты экзамен или нет. Но спросить хотя бы для вида всё равно надо.

– И какой результат?

– Я ещё не поняла… Меня больше другое волнует…

– Ладно, разберёмся, – Шедов стёр с лица полосу засохшей крови. – Надо идти обратно. Ты встать сможешь или тебя понести?

– Сама пойду. Только медленно.

Он кивнул, и они одновременно оперлись на алтарь, выпрямляясь и пережидая черноту перед глазами. Ярычевская невольно хохотнула, восстанавливаю равновесие. Даже без проблем дошла до выхода из «ритуального зала», но на ожидающую её обувь посмотрела как на врага. В целом… И босиком дойдёт. Не замёрзнет. Уж явно не сильнее, чем до этого. Данковцев её мнение не разделял, со старческим кряхтением сгибаясь над ботинками.

На воздухе стало полегче, будто атмосфера ритуальной площадки перестала давить на них, не лежала больше на плечах каменной плитой. Вянка с удовольствием втянула утренний воздух, в недоумении осматриваясь: что-то изменилось, но утомлённый мозг не понимал, что именно. Они успели отойти достаточно далеко, когда магичку осенило: вокруг нет теней. И тумана тоже нет. В целом, некроманту же досталось от «начальства», может это как-то стабилизировало? Она спросит у Мараевой, когда увидит её. Девушка обернулась через плечо на Шеда, бредущего чуть в отдалении. Друг явно ушёл в какие-то своим мысли, так что на мир вокруг внимания практически не обращал. Только почувствовав взгляд, замер, оглядываясь:

– Всё закончилось?

– Наверное. Ну, по крайней мере, выглядит так, будто всё успокоилось.

– Ты точно решила отчисляться?

– Не знаю… Давай решать проблемы по мере поступления? Я сейчас не могу решить, готова ли я в лагерь возвращаться, а ты про такие отдалённые вещи.

– Боишься?

Она не ответила, посчитав, что это слишком очевидно. Да, она боялась, боялась так, что руки леденели, а сознание наполнялось ватой, в которой ни одна мысль не могла шевельнуться. Так что она просто шла, не позволяя себе думать, рассматривая землю под ногами. Здорово отвлекало, к её удивлению, так что магичка не сразу поняла, что оказалась у границы лагеря. Обратный путь оказался куда быстрее дороги к горе. Утоптанная дорога возникла внезапно, заставляя резко замереть, так, что Шед врезался ей в спину.

Осторожно сжал плечо, подбадривая. Ну да, хочешь не хочешь, а идти всё равно придётся. Говорить о том, что золотистые волосы поблекли, он не стал. Тем более, не так уж и заметна эта ранняя седина, если не присматриваться, так что лишнего внимания не будет.

Ярычевская крутила головой, будто видела это место впервые. К тому же, на посту их пропустили без вопросов, родители Миры узнали магичку сразу же. Оксана, уже знающая и от дочери, и от друга, чего ради ОМУвские студенты полезли в такую передрягу, ничего не сказала, только ободряюще кивнула. В конце концов, она ей не родитель, чтобы выговаривать за подобные риски, да и не слишком подходящие время и место. Она просто проследит, чтобы эти двое дошли до медблока, а там сдаст с рук на руки. Ни сил, ни желания возмущаться у них не было, а за молчаливость Вянка и вовсе была благодарна.

Идти через лагерь с каждым шагом становилось всё сложнее и сложнее, а заставить себя шагнуть под полог она и вовсе не смогла. Только жгущий кожу взгляд Грозной-старшей заставил благодарно кивнуть, слабо улыбаясь, и всё-таки двинуться к цели. Шед за её спиной что-то тихо сказал женщине, то ли извиняясь за не слишком вежливую подругу, то ли ещё что-то, и зашёл следом за ней. Вянка застыла практически у порога, вглядываясь во что-то в утренней темноте, немногочисленные оставшиеся тут больные, в основном с тяжёлыми травмами или серьёзным истощением, ещё спали. Он прекрасно понимал, что именно она выглядывает.

Ботинки, которые она всё это время держала за шнурки, упали на пол, звук удара поглотило заглушающее заклинание, которым ночью покрывали большинство поверхностей. Но спящий в стороне, между ширмой и зачарованным ящиком с расходниками, Алекс Тана голову всё равно поднял. Зевнул так, что челюсть щёлкнула, кивая Данковцеву на соседний стул:

– Она для нас потеряна, так что рассказывай ты.

С пустой больничной койки поднялся Фёдор Миролюбов. Шед немного поёжился под взглядом мужчины, но прекрасно понимал, что уж отцу Вянки он о прошедшем должен рассказать в первую очередь. И раз подруга умчалась по душу Артура, он возьмёт на себя это бремя. Впрочем, не всё же ей его перед родителями выгораживать. Он смягчит детали ритуала. Шед даже Вянке не собирался рассказывать, что в какой-то момент токи силы пошли не так, как должны по всем правилам, и несколько часов он был уверен, что она действительно мертва. Благо, что в его семействе седеют только перед самой смертью. Как прозвучало-то…

– Вроде бы, всё прошло удачно…

– «Вроде бы»? – хмыкнул инквизитор. – По-моему, всё завершилось как вы и планировали, разве нет?

– Мы… не знаем до конца.

– В каком плане? – Алекс подвинул парню пробирку стимулятора из личных запасов. – Разбавленный. На час тебе хватит, потом – спать.

– Спасибо, – жидкость обожгла горло, но проскочила легко. – Просто… как объяснить? Изменения в структуре не те, которые должны быть. Вянка говорит, что Она вообще ничего не прокомментировала. Что её путешествие Туда отличалось от известных мне или опыта Мараевой.

– Допустим, что это всегда индивидуальная вещи, – Алекс откинулся на спинку стула, прикрывая глаза. – Я одно время работал с нашими жрецами, они говорят, что в девяти случаях будут наблюдаться общие закономерности, а на десятый случится что-то «нетипичное», но это ещё не значит, что ритуал пошёл не так. Нужно наблюдать. Другое дело, что…

– Нам начинать переживать? Хотелось бы знать, чем это может грозить, – Фёдор попытался прислушаться, но Вянка добавила личных заглушающих заклинаний, так что только нить родства позволяла улавливать отголоски эмоций.

– В таких случаях обычно получались не Отражения, а что-то иное. В зависимости от того, что там Сила углядела и пожелала. Непредсказуемо, увы. Так или иначе, я бы не рекомендовал ей сейчас лишних переживаний и нагрузок. Да и тебе тоже, – лант посмотрел на Шедова. – Начинать жреческую карьеру с такого сложного ритуала – большой риск. Иди, приведи себя в порядок и ложись. Не знаю, как вас двоих, а меня устраивает, что все живы, никто ничем не одержим, и никто не лишился магии. А с остальным разберёмся. Я лично буду даже рад, если Вянку миновала эта ответственность, любая другая роль будет не так на неё давить и не так помешает ей жить нормальной жизнью. Идите отдыхать, ночь была нервная. Я проверю их и тоже постараюсь доспать, а то в обед должен поезд прийти, вот там завертится…

Тана-старший со вздохом встал из-за стола, краем глаза отследив, что Шед действительно двинулся в сторону душа, а сам лант заглянул за ширму, где лежал пришедший в себя Артур. На лицо молодого мужчины наползла мягкая улыбка: воздух всё ещё слабо пах очищающим заклинанием, на полу кучкой лежала пострадавшая во время ритуала одежда, а почти голая Ярычевская, заботливо укрытая одеялом, сопела под боком у его младшего брата. Артур приоткрыл глаза, рассматривая родственника в ответ, и крепче прижал магичку к себе. Та завозилась, но когда обернулась – никого уже не было.

– Чувствую себя слепленной из собственного фарша…

– Не поверишь, я тоже, – голос у парня сел от долгого молчания. – Я видел тебя, пока лежал тут. Слышал ваши разговоры. И я ещё выскажу своё недовольство вашей рискованной затеей.

– Но?

– Но потом. Сейчас я слишком рад, что с тобой всё хорошо.

– А я – что с тобой.

– Вот и отлично.

– Вот и молодец.

– Люблю тебя.

– А я тебя.

8

– Будто сто лет не ела, – Вянка с нечитаемым выражением лица подцепила кусочек мяса в недрах гречки. – Даже не верится, что всё закончилось вот так легко…

– Ну, аномалии всегда успокаивались так же внезапно, как просыпались. Хотя иногда их активность пускали на самотёк и ещё пару десятков лет вылавливали нежить, иногда в самых внезапных местах, – Фёдор покосился на задумчивую дочь. – Ты как будто не рада…