Со всем почтением сэр Джонатан Барлоу, нынешний владелец поместья Оффорд и одноименного гостевого дома, просил оказать ему честь и навестить его, избавив от тревожащих мыслей. Сэр Джонатан желал заглянуть в свое будущее и, если леди Макабр не сочтет это за дерзость, смеет просить ее успокоить духов, которые, кажется, вознамерились уничтожить гостевой дом, пугая постояльцев. Нижайше кланяется, трижды заверяет свое восхищение и тысячу раз приносит извинения за бестактность и назойливость.

Сначала на лице леди Макабр возникло удивление. Потом губы тронула улыбка.

– Сэр Джонатан Барлоу, сэр Джонатан Барлоу… – в томном голосе слышался звон монет.

Она открыла шкатулку, где, словно звезды в ночном небе, на синей бархатной подушке сверкали шпильки, украшенные бриллиантами.

– Это мы возьмем с собой завтра, – сообщила она помощнице.

Та широко улыбнулась и распахнула шкаф, который чудом не открылся до этого – так много нарядов скрывалось в его недрах. И каждый кричал о великолепии и незаурядности его хозяйки. И самое главное – все платья были новыми, их буквально три дня назад доставили от портных. Айна вздохнула, бережно поглаживая дорогие ткани, и обернулась к хозяйке.

– Да, мне нужны три самых лучших. – Леди Макабр, известный медиум, кивнула, рассматривая свои доспехи для выхода в свет. – Нет! Четыре самых лучших. И дорожные платья тоже пусть будут новые.

Чернокожая женщина принялась выбирать и доставать из шкафа подходящие наряды.

– Выезжаем завтра утром, – сообщила леди и прошла к двери, но, подумав, остановилась. – Может быть, не утром. Ближе к обеду. Не хочу приезжать слишком рано.

Все так же, на африканском, помощница предложила приехать к чаю – то есть удостоить присутствием сэра Джонатана Барлоу около половины пятого.

– Мне нравится. Прикажи подать экипаж завтра к часу. Или к двум. – Леди улыбнулась и скрылась в соседней комнате, предназначенной для приемов.

Плотные темные шторы на окнах, все стены также завешаны тяжелой тканью, повсюду нанесены различные оккультные символы, большую часть которых нарисовала именно Айна; в центре – круглый стол, покрытый атласной скатертью, с потайным отделением, о котором даже не догадываются посетители; стул, от которого к ножкам других стульев тянется небольшой механизм, заставляющий их подпрыгивать и дрожать. На столе поблескивал, отражая огни множества свечей, хрустальный шар; блики плясали на разложенных таро. Леди сняла перчатки, собрала карты и принялась их тасовать, неспешно обходя комнату.

– Четыре человека уже пропали. Раз дело такое серьезное, то, скорее всего, этим все не ограничится.

Она обернулась и выложила на стол четыре карты малых арканов.

– Да, и они никак между собой не связаны. – Леди провела ладонью по изящным и немного пугающим изображениям. – Посмотрим, кто будет пятым.

Следующим рядом она выложила еще четыре карты, теперь уже старших арканов: Повешенный, Дьявол, Колесо фортуны. Женщина бросила недовольный взгляд на последнюю:

– Снова Влюбленные.

– … И снова Влюбленные, – отозвалась Айна на родном языке, просматривая записи. – Это все, что было на прошлой неделе.

Леди Макабр улыбнулась и чуть прищурилась, по-кошачьи лениво оглядывая зал. Прием удался на славу, хотя и лишь отдаленно напоминал балы в Лондоне. Во всяком случае, хорошеньких девушек здесь было не так уж много, особенно если сравнивать с ней.

– Кого из них записать теперь?

– Никого, – мурлыкнула она на том же языке.

– Никого? – удивилась компаньонка и секретарь.

Взгляд медиума был прикован к статному черноволосому джентльмену, который кружился в танце с круглолицей партнершей. Девушка раскраснелась от быстрых движений и внимания приятного кавалера.

– Духи говорят, что скоро меня ожидает приятный гость, – томно произнесла леди Макабр.

Айна взглянула на господина, затем на нее.

– Разузнать о нем?

– Все как обычно, – отозвалась медиум и махнула пышным красным веером так, что тонкие роскошные перья по краю затрепетали, словно крылья стайки пташек.

Джентльмен завершил танец, проводил партнершу и повернулся к седоусому лорду, чтобы ответить на его вопрос, и их взгляды пересеклись. Леди Макабр опустила ресницы и прикрыла лицо веером, а когда снова подняла взгляд, то увидела, что черноволосый джентльмен смотрит на кого-то еще.

Плотный мужчина в камзоле землистого цвета сопровождал совсем юную леди, тонкую, светловолосую. Она словно была нарисована акварелью на фоне темного паркета и изумрудной мозаики на стенах. Легкое платье цвета лепестков еще не распустившегося нежно-розового цветка струилось, изящно подчеркивая ее фигуру. Девушка сделала реверанс и чуть склонила хорошенькую голову, увенчанную тонкой жемчужной тиарой. Черноволосый джентльмен поклонился и уже не мог оторвать взгляда от нее.

Шум бальной залы заглушал беседу, но леди Макабр не нужно было слышать, о чем они говорят. Их представили. Грузный мужчина – отец юной леди. Джентльмен в восторге. Он пригласил ее, а она с радостью согласилась.

– Я узнала, что сэр… – начала подошедшая Айна.

Леди Макабр жестом велела ей замолчать и, прикрыв лицо веером, произнесла:

– Я уже узнала все, что хотела. Идем, Айна!

– Леди Макабр, вы уходите? – удивился сэр Абрахам Барлоу. – Но как же сеанс для гостей?

– Ах, это все мигрени, – медиум приложила тонкие смуглые пальцы ко лбу и уместно поморщилась.

– Отдыхайте, моя дорогая. – Сэр Абрахам поцеловал тыльную сторону ее ладони, щекотнув шикарными усами кожу даже через перчатку.

Леди Макабр наградила его благодарной и чуть измученной улыбкой, сделала реверанс и покинула зал в сопровождении верной Айны.

– …Чувствую, поездка будет не очень удачной, – мрачно произнесла медиум, искривив темные, изящно очерченные губы.

В комнате после сеанса было душно, поэтому Айна оставила окно открытым; с улицы донеслось всхрапывание лошади. Видимо, нарочный все еще ожидал. Леди Макабр отодвинула штору: скакуна держал под уздцы молодой мужчина в черном камзоле.

Ее охватил жар, щеки полыхнули неестественным румянцем, руки и ноги похолодели, а края карты больно впились в пальцы – так сильно она стиснула колоду. Она видела сейчас точно такой же камзол, какой безжалостно сожгла несколько лет назад вместе со всеми воспоминаниями о тех событиях. Такой камзол носил один важный джентльмен, и такой камзол однажды пришлось надеть ей. Она вычеркнула, разорвала на мелкие кусочки, обратила в пепел и закопала глубоко под землю эту тайну и не смела даже думать о ней. До этого момента.

Леди Макабр несколько раз моргнула; дыхание ее стало ровнее: всего лишь игра света – камзол был темно-синим, а черным казался лишь котелок с серебристой широкой лентой. И правда, это был нарочный от сэра Джонатана Барлоу, хорошо ей знакомый. Немного неказистый, но открытый и добродушный парень, который всеми силами старался помогать семье Барлоу. Он не раз доставлял длинные и приятные письма от сэра Абрахама Клейтона и, вот уже несколько месяцев как, от его возмужавшего внука, ныне сэра Джонатана.

Леди Макабр захлопнула окно, отошла от него, положила колоду на стол и надела перчатки. Руки все еще были холодными, пальцы саднило, но тревожить свою компаньонку она не хотела: они старались не говорить о прошлом, но придумывать другое объяснение следам на руках медиум не хотела. Пусть в ее жизни будет хотя бы один человек, с которым она будет искренней. Или, по крайней мере, кому она не будет лгать. А скрыть кое-что тревожное – это всего лишь было проявлением заботы, как считала леди Макабр.

Айна бесшумно вошла в комнату и приблизилась к госпоже, чтобы показать фигурную резную брошь в форме черепа, которую все еще придирчиво рассматривала: необычное украшение сделали по рисунку африканки, и сейчас она проверяла, насколько точным оказалось исполнение. Удовлетворенно кивнув, женщина протянула руку с жутковатым предметом своей госпоже.

– О да, – улыбнулась та. – Айна, спустись к нарочному и скажи, что мы приедем завтра к чаю. Писать мне сегодня не с руки, все силы уйдут на сборы.

Раздался звон разбитого стекла, обе дамы вздрогнули и обернулись: осколки сверкали на ковре и россыпью покрывали ту часть пола, где его не было.

– Я пришлю кого-нибудь убрать это безобразие, – первой вышла из оцепенения Айна. – Окно стоило закрыть – ветер сильный, легко толкает шторы, а те тащат за собой все, что попадется на пути.

Леди Макабр прислушалась к гулко бьющемуся сердцу: неожиданный и громкий звук напугал ее сильнее, чем она думала.

– Мне так повезло с тобой, – наконец улыбнулась медиум, взяв себя в руки. – Ты всегда знаешь, что нужно сделать.

Африканка поклонилась и ушла. Через несколько минут горничная, стараясь избегать прямого взгляда на леди, быстро смела осколки и тщательно промыла пол, собирая самые мелкие частички. Медиум усмехнулась, удобно устроившись в кресле и листая книжку с записями важных дел: слуги обожали, уважали и безгранично боялись свою великолепную госпожу, столь близко знакомую с миром духов, и это ей нравилось.

– Госпожа изволит что-то еще? – склонившись перед ней, спросила горничная.

– Нет, ступай, милая, – великодушно махнула рукой хозяйка.

По дороге девушка, судя по всему, столкнулась с Айной – были слышны ее извинения и ледяное «ступай» от африканки.

– Айна, у меня вечером должна быть гостья. – Леди Макабр пролистала книжечку, где большую часть записей обычно делала ее компаньонка и ассистентка.

– Го-о-остья, – протянула чернокожая женщина, многозначительно кивая. Она помнила об этом.

– Передай ей это. – Изящная рука в высоких перчатках протянула помощнице подготовленное письмо, которое тут же скрылось где-то в складках платья африканки. – Послание о том, что приезжать ей не стоит. Духи не благоволят нашей встрече, – поддерживая образ, протянула леди Макабр. – А сейчас я желаю отдохнуть.

Компаньонка поклонилась и направилась к двери, но голос госпожи ее остановил:

– Айна… окно закрыто.

Африканка обернулась – и увидела неподвижные шторы и изумленное лицо леди Макабр.

мисс Джорджиана Фламел, мисс Виктория Олдрэд

56 Нонспарк стрит

сентябрь, 14

1 час 18 минут после полудня

Небольшой кабинет. Высокие стрельчатые окна. Но, в отличие от образцовых домов, здесь не было огромного количества тарелочек на стенах, салфеток, вазочек, засушенных и свежесрезанных цветов – всего, что легко собирает пыль и требует постоянной уборки; все излишне скромно, но на то это и кабинет врача. Некоторые состоятельные пациенты, раз посетив эту неуютную, по их мнению, комнату, впоследствии приглашали доктора в свои дома.

Мисс Фламел склонилась над записями. Молодая девушка со светлыми аккуратно уложенными волосами, ее ассистентка, просматривала почту, вслух зачитывала адресантов и, если послание было важным, его содержание.

– А это… снова сэр Джонатан Барлоу. – Она переложила нож для бумаг в другую руку и протянула письмо мисс Фламел.

Та нахмурилась, поставила перо на подставку и пробежалась взглядом по строчкам.

– Сэра Джонатана опять мучает мигрень, – произнесла врач, продолжая читать, – и некоторым из слуг нужен повторный осмотр.

– Я соберу сумку-укладку. – Ассистентка отложила последний конверт. – Здесь нет больше ничего срочного.

Мисс Фламел кивнула: за недолгий срок обучения мисс Олдрэд показала себя как способная и исполнительная медсестра и заслужила место личной ассистентки врача. Джорджиана никогда не говорила об этом вслух, но вероятность в будущем присоединиться к медицинскому сообществу для Виктории Олдрэд была очень велика. Возможно, поэтому наставница чередовала строгую требовательность к ассистентке с полной свободой в принятии решений.