Мне было о чем подумать. Например, о том, почему моя маскировка с когтями и ушами сегодня дала такой тотальный сбой. И нет, стресс здесь ни при чем: работа у меня в целом эмоциональная, без стрессоустойчивости и хорошего чувства юмора здесь надолго не задерживаются, так что нельзя было списать на то, что я просто перенервничала. Однако же всё равно коготки проявила… Почему? Такого не случалось с… А я не помню даже, сколько лет назад я в последний раз сталкивалась с проблемой самоконтроля. Родители хорошо обучили меня в этом плане, поэтому таких проблем не возникало.

А тут… Как-то разом всё посыпалось. Что именно на это повлияло? Или… Кто?

Перед глазами всплыла улыбка Лунтьера Брандта и его длинные пальцы, мягким поглаживающим касанием скользнувшие по моим. А еще вспомнила странный магический импульс, который последовал прямо перед проявлением коготков и повторился в усиленном варианте после касания Лунтьера. Тогда я не обратила на магический импульс внимания, а сейчас вот… задумалась. И непонятно, то ли совпадение, то ли мне можно начинать бить тревогу. Или уже поздно?..

– Берегись!!! – раздался позади меня до боли знакомый голос.

Это у меня уже слуховые галлюцинации начались, или это в самом деле его голос?..

Следующие события произошли настолько быстро, что я не то что среагировать – я даже вздрогнуть от неожиданности не успела.

Потому что меня вдруг крепко обхватили со спины мужские руки и рванули вместе со мной в сторону – в нечеловеческом таком прыжке, в сторону газона.

Одновременно с этим раздался жуткий визг тормозов, звук удара, грохот разбитого стекла, чужие испуганные возгласы… Мозг не успевал обрабатывать мешанину звуков и событий.

Я больно ударилась плечом и как-то очень неудачно приземлилась на ногу, хоть и мужчина смягчил мое падение. Перекатившись по траве на спину, я привстала на локтях и с гулко стучащим сердцем посмотрела на остановку. Точнее, на то, что от нее осталось, потому что остановки больше не было – вместо нее красовались многочисленные стеклянные осколки и грузовой экипаж, который вылетел на встречную полосу и врезался в остановку. Судя по ее жалким останкам – врезался на большой скорости, и несколько секунд назад я стояла четко в том месте, куда пришелся основной удар.

Я нервно сглотнула и перевела взгляд на взъерошенного Лунтьера Брандта, который и снес меня с ног и теперь отряхивал от травы свой светлый костюм. Кажется, если бы не он, я бы сейчас была мертва…

Глава 3. Под грифом секретности

Лунтьер тем временем бросил на меня внимательный взгляд, оглядев с головы до ног, и спросил:

– Ты цела?

– Когда это мы успели перейти на «ты»? – буркнула я.

Надо было, наверное, «спасибо» в первую очередь сказать, но на нервной почве из меня вырвалось не то что нужно.

– Раз ёрничаешь, значит, цела, – заключил Лунтьер.

Я потупила взгляд и негромко произнесла:

– Спасибо… Если бы не ты, то…

Но Лунтьеру были совершенно неинтересны мои благодарности, он меня не стал слушать и сразу двинулся к раскуроченной остановке и грузовому экипажу, около которого уже толпились горожане, помогая выбраться пострадавшему, но все-таки живому, водителю.

Я с минуту, наверное, так и сидела на траве и думала… А как Лунтьер тут оказался? Почему вернулся? Он лишь для вида телепортировался, а сам где-то наблюдал за мной со стороны, или что?

И главное – почему он меня спас? Мог бы легко и просто разделаться с нашумевшей репортершей в лице меня, причем не своими руками, а волей несчастного случая. Но он меня спас, да еще так быстро, будто не человек был вовсе… Не умеют люди так быстро передвигаться, уж я-то точно знаю. Так как сама, хм… была лишь отчасти человеком.

Тем временем, толпа около остановки голосила:

– Лекарей, надо вызвать лекарей!

– И инквизиторов!..

– Скорее, водитель не в себе, ему нужна помощь!..

– Лекарей!..

– Инквизиторов!..

– С водителем что-то странное творится…

Перекрывая нервные и испуганные голоса горожан, отчетливо раздался громкий и властный голос Лунтьера:

– Прошу всех разойтись, работает инквизиционный отдел быстрого реагирования.

Он что-то при этом держал в руках, демонстрируя толпе, я присмотрелась: в его руке блеснул золотой жетон инквизиции.

Огось! Важная шишка, что ли? Ну я, конечно, нашла с кем связаться, вот вечно меня тянет в самые провокационные дебри…

Но это уже прям интересно, я не могу это пропустить.

Достала из сумочки рабочий блокнот, но при попытке встать на ноги зашипела от боли: кажется, я при падении столь неудачно приземлилась на землю, что вывихнула ногу. Вроде только вывихнула, не сломала… Но боль была сильная, прям прострелило.

Шипя от возмущения и стараясь не опираться на потревоженную ногу, поковыляла ближе к грузовому экипажу, чтобы лучше слышать и видеть, что там происходит.

А посмотреть было на что, потому что Лунтьер очень профессионально отогнал всех зевак, оказал первую помощь пострадавшему подростку, которого задело осколками, и занялся осмотром и лечением водителя. А еще он, видимо, вызвал своих коллег, потому что вскоре телепортировались несколько волшебников: двое инквизиторов в форменных темно-фиолетовых мантиях и два лекаря в темно-фиолетовых жилетах и белых мантиях. И все они очень внимательно слушали Лунтьера и выполняли его приказы. Один инквизитор тщательно изучал грузовой экипаж с помощью артефактов, второй маг фиксировал всю обстановку в целом, один из лекарей помогал пострадвшим горожанам, второй склонился над водителем. С этим лекарем Лунтьер переговаривался негромким голосом с весьма властными нотками, и судя по тому как внимательно слушал лекарь, он точно находился в подчинении у Лунтьера. Интере-е-есные дела…

И теперь стало понятно, почему мистер Рошфор так трясся перед этим Лунтьером: тот, видимо, занимал серьезную должность в инквизиции и имел доступ в закрытые архивы, в которых мог при желании накопать много информации на главного редактора газеты «Ежедневные факты» Саймона Рошфора. Но мало накопать – надо еще уметь давить этими фактами. И Лунтьер явно умел. И командовать тоже умел, судя по тому, как уверенно общался с коллегами, и вид при этом имел такой, будто ему все должны.

Вспомнив о мистере Рошфоре, я также вспомнила о том, что, вообще-то, уволена, и мне не для кого вести рабочие записи… Но тут же тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли прочь. Наблюдать и фиксировать интересную информацию – это было для меня больше, чем работа, – это было мое призвание. А уж куда эту информацию пристроить – с этим я всегда разберусь. Попробую потом еще в другие редакции сунуться.

Потому я достала из сумочки ручку с выгравированной на ней надписью «Жизнь без цензуры», дважды стукнула ею по блокноту, и магическая ручка-артефакт застыла на миг в воздухе, а потом сама принялась записывать всё, что слышала вокруг. Незаменимый артефакт в моей работе, и можно не тратить время на попытку успеть записать всё увиденное и услышанное – ручка сама всё сделает, достаточно лишь шепнуть нужное заклинание, установить ее на блокнотный лист, и следить за вовремя переворачиваемыми страницами. Потом я записанный материал редактирую и добавляю художественности, но главное, что сейчас я могла сосредоточиться на прослушивании, тем более диалог между Лунтьером и лекарем был прелюбопытнейший.

– С водителем… Что-то странное творится, – бормотал лекарь, осматривая мужчину средних лет с непримечательной внешностью, у которого был совершенно осоловелый взгляд и странная застывшая улыбка.

– Он впал в детство, как и предыдущие жертвы эпидемии, – мрачно произнес Лунтьер.

Я тут же навострила уши.

Жертвы? Какой такой эпидемии?

Лекарь посмотрел на Лунтьера с тревогой.

– Полагаете, что это уже можно называть эпидемией?

– Ну а как иначе? Это уже которая жертва за эту неделю?

– Далеко не первая, конечно, но считаю преждевременными называть эпидемией…

– Предлагаете дождаться, пока половина страны заболеет и станет полностью недееспособной? – усмехнулся Лунтьер.

– Возможно, это просто совпадение…

– Артур, это эпидемия, только в самом зачатке. Пока что… И нам не следует упускать возможность пресечь ее сейчас, пока она не расползлась чумным пятном далеко.

– Вообще непонятно, как эта пакость распространяется…

– Ищите причины, сходства. Я тоже ищу… Сейчас зафиксирую здесь всё и отправлю доклад руководству.

Я присмотрелась к водителю. Он вел себя воистину как ребенок, причём совсем малыш какой-то: смешно надувал губки, лопотал что-то на младенческом языке и всё время пытался уползти на четвереньках в сторону. На свои травмы и порезы человек не обращал внимания, будто их не было вовсе. А при воздействии на него лекарских чар с долей добрых успокоительных, судя по всему, мужчина сладко зевнул, потер глаза кулачками, захныкал, как малыш, и свернулся калачиком прямо не земле, посасывая свой большой палец, как соску.

Хм… Я-то в первую очередь подумала о том, что водитель решил просто разыграть инквизиторов и прикинуться дурачком, чтобы избежать наказания за дорожное происшествие, Но, судя по чрезвычайно серьёзным лицам магов, шуткой тут и не пахло.

Интересно, а это заразно, или нет?

– По вашей оценке, как именно произошла вспышка болезни? Что могло послужить провоцирующим фактором?

– Не знаю, мистер Брандт, – тяжело вздохнул лекарь. – Не знаю… Всё больше склоняюсь к выводу, что это связано с каким-то накопительным эффектом, и длительным влиянием некоего вещества на организм. Потому и вычислить трудно, так как накопительный эффект неизвестно сколько времени длился, а ярких маркеров отравления или магического воздействия нет. Но что бы это ни было, а оно сработало ровно перед тем, как водитель потерял управление, в состоянии детского сознания этот мужчина просто перестал осознавать себя за рулем экипажа. Я проверил его поверхностно ментальными чарами, чтобы убедиться в этом: мужчина со вчерашнего вечера чувствовал себя странно, но списывал на усталость и обычную простуду, однако по дороге на работу его накрыло, так сказать.

Лунтьер тяжело вздохнул и задумчиво потер подбородок, глядя на мужчину, который начал агукать, как маленький ребенок.

– Кого-нибудь из предыдущих жертв уже удалось вылечить?

– Пока нет, мистер Брандт. Так как нет понимания истинной причины этой странной болезни, поражающей сознание некоторых взрослых, то лекарства тоже нет. И у нас есть информация о том, что с такими же странными случаями столкнулись в некоторых других странах. Все силы лекарей брошены на разработку лекарства от этой неведомой напасти.

Лунтьер недовольно цокнул языком и перевел взгляд на меня, стоящую неподалеку и жадно вслушивающуюся в каждое слово. Он хмыкнул, проинструктировал лекаря по дальнейшим действиям и направился ко мне.

– Что, твой длинный нос еще не довел тебя до этих сплетен? – с хитрой улыбочкой спросил он.

– Видимо, сплетен как таковых нет, иначе я бы обязательно была в курсе, – пожала я плечами. – И что-то мне подсказывает, что это дело в инквизиции проходит под грифом секретности.

Лунтьер одобрительно хмыкнул.

– Власти не хотят разводить панику и преждевременно пугать народ. Мы надеемся решить проблему до того, как о ней начнут трезвонить на каждом углу.

– Что за эпидемия детства такая? – с живым интересом спросила я. – Где впервые обнаружена и как проявляется?

– Люди от нее в детство впадают, как видишь, – кивнул Лунтьер на лекаря, который как раз наколдовал погремушку и с помощью нее с легкостью увел обрадовавшегося водителя в воронку телепортации. – В разные возрасты: кто-то начинает вести себя совсем как малыш, а кто-то действует, как дети постарше… По моим наблюдениям, это связано с силой мага: чем он могущественнее, тем как более взрослый ребенок себя ведет. Этому мужчине не повезло, он совсем слабый волшебник, бедняга…

Говоря это, Лунтьер подошел ко мне ближе, резко дернул мой блокнот на себя. Ручка, всё это время записывающая происходящее, в том числе наши диалоги с Лунтьером, на секунду зависла в воздухе, а потом упала на землю. А сам блокнот подвергся жестокому нападению со стороны аристократа, который самым наглым образом вырвал все исписанные листы и одним жестом испепелил их. Они вспыхнули фиолетовым пламенем и медленным пепельным облаком осели на землю.

– Эй! Ты что творишь?!