Кив: «И чего ты каждый раз так упираешься? Ведь хорошо получается! И мне хорошо, и тебе… А им-то как хорошо!.. Ладно-ладно, замолкаю. Но мы ещё вернёмся к этому вопросу. Потом… когда созреешь. А пока… замнём эту тему. Вик так Вик».

– Как вы меня нашли? – Нирав, оторвав взгляд от игры лучей света на воде, совсем по-взрослому требовательно посмотрел в глаза Виктору.

– Случайно, – улыбнулся Виктор. – Заинтересовался птичкой, которая тебя принесла. Пошёл следом. Птичка упорхнула, а ты остался. Зачем в логово полез? Или мама с папой тебя ничему не учили? Да ты не смотри так на меня. Должен признать, я давно ни с кем не общался. На чудачества мои не обращай внимания. Должно быть, немного одичал. Может, расскажешь, что нового произошло? Даже язык стал по чуть-чуть забывать. Поправь, если какие слова буду неправильно произносить. Договорились? Да я сам сюда случайно забрёл. Решил немного поохотиться.

– Ничего себе немного! – Удивление, граничащее с восторгом, плескалось в ауре мальчика. – На такого зверя, как червь, никто не охотится! От него убежать-то сложно, а чтобы одному одолеть… вообще немыслимо. Ни один наставник не устоит без современного оружия против такого хищника. Да и не всякое его отпугнёт. А тут… с голыми руками… в самом логове, а не на поверхности… да за считаные секунды. Никому не поверил бы, если б сам не видел! Ой… Что это я… Даже не поблагодарил как следует за спасение. – Мальчик снова вскочил на ноги и склонил голову: – Отшельник Вик, за мной долг жизни. Если не получится его отдать, передам потомкам. Да будет так.

– Серьёзное обещание, – вживаясь в роль немного одичавшего отшельника, сварливо пожурил парня Виктор. – Только зря ты… Мы посреди джунглей, а ты вскочил резко. Ещё и устроил тут официоз. Смотри, как птицы всполошились. Того и гляди плюнут… Помереть не помрёшь, но страданий достаточно поимеешь, пока яд не обезвредишь. А оно тебе надо, страдать из-за глупости? Ты лучше по сторонам смотри да всё подмечай.

– Признателен за этот урок, спаситель, – тихо и твёрдо произнёс Нирав и, стараясь не делать резких движений, осторожно покрутил головой. Не заметив опасности, он не спеша опять пристроился рядом с отшельником.

– Что дальше думаешь делать? – поинтересовался Виктор.

– Надо выбраться на побережье и там дожидаться бота.

Виктор недоверчиво уставился на парня:

– И это всё? У тебя было такое простое задание? Зачем оно?

– Это всего лишь традиционный экзамен для перехода в высшую школу. Претендента высаживают недалеко от моря. Прилегающее к нему побережье – самое безопасное место на материке. Нужно всего лишь пережить три дня. Можно даже не охотиться. Только я теперь опасаюсь оставаться в джунглях. Оказывается, я мало что о них знаю, хотя и провёл в библиотеке кучу времени.

– Ну-ну… Это ты преждевременно стал посыпать себе голову пеплом, – добродушно потрепал волосы парня Виктор. – Всего знать никто не может. Тем более о джунглях. Даже я. Хотя провёл здесь гораздо больше времени, чем ты в библиотеке. Высшая школа… Много ли тебе даст чтение книг под присмотром наставников? Так ли тебе нужна эта высшая школа?

– Хотите сказать, что не обучались в высшей школе? Однако червя завалили играючи, – недоверчиво покачал головой мальчик. – Про пепел странное высказывание, но я его понял. Больше не буду винить себя за то, чего не мог сделать. Да, высшая школа – удел избранных. Некоторые погибают даже на вступительном экзамене, но я из древнего правящего рода. Я должен…

– Ну-у… как скажешь. Твоё право, – небрежно обронил Виктор. – Как по мне, лучше думать о будущем. А прошлое… потому и прошлое, что уже прошло. Оно уже случилось и всегда будет с тобой. Помни о нём и старайся не повторять ошибок. Нечасто выпадает шанс их исправить. В этот раз тебе повезло и с тобой случился я. Понимаешь, о чём я? Да, это уже в прошлом. А в будущем… Глупо три дня сидеть на берегу. Глупо, потому что бесцельно. Предлагаю скрасить ожидание и поохотиться. Не на червя, конечно. Второй такой нескоро здесь поселится. Тот, что хотел сожрать тебя, голодным был, так как всю крупную дичь уже давно перевёл. Больших хищников здесь нет, а мелкие сгодятся нам. Пока это место самое безопасное в джунглях, но долго оно таким не останется. Да нам и не надо долго. Мы ведь здесь оставаться не собираемся.

– Три дня?! С вами?! В джунглях?! – пришёл в восторг Нирав и чуть не подпрыгнул на месте, но вовремя вспомнил недавний урок и сдержался. Совсем другим тоном, спокойно и уверенно он произнёс: – Если научите выживать в джунглях, то я не против.

Нирав и в самом деле очень обрадовался предложению отшельника. За три дня он может получить такие знания и умения, о которых даже мечтать не могут ученики, решившие поступить в высшую школу. А уж о преимуществах для поступления, которые он получит, и говорить не приходится. Ведь учеников высшей школы часто отправляют на дикий материк, чтобы поупражняться и попрактиковать навыки. Естественно, не самих, а под присмотром опытных наставников. Но кто из этих наставников может сравниться с вот этим отшельником?! Да никто! Прямая опасность помогает быстрее активировать скрытые возможности организма. В этом он и сам уже убедился, когда старался видоизмениться и неожиданно открыл сразу три потока сознания.

– Как я уже говорил, всего знать невозможно, – кивнул Виктор, – но кое-что тебе расскажу и покажу. Вдруг в следующий раз меня не будет рядом.

Виктор не подавал виду, что тоже доволен. Процесс внедрения в общество метаморфов уже пошёл, и это отлично.

– Могу я вас спросить? – Нирав чуть смущённо посмотрел на отшельника. Вопрос, который он хотел задать, выходил за рамки почтения к старшему и уважаемому человеку, и это смущало его. Не получив разрешения, он всё же отважился: – Почему вы здесь живёте? Почему не желаете вернуться в колонию?

– Хотел кое-что найти, но пока не получается, – чуть помедлив, неопределённо пожал плечами Виктор. – Да и ничто не держало меня в цивилизации.

– Да-а… так бывает, – вздохнул Нирав, разочарованный неопределённостью, оставшейся в ответе. – Мама говорила, что мой дед по отцовской линии тоже что-то искал на диком материке. Так и пропал… уже давно. Ещё до моего рождения. – Встрепенувшись от внезапно пришедшей мысли, Нирав с загоревшейся в глазах надеждой взглянул на отшельника: – Но раз вы ничего не нашли, может, вернётесь вместе со мной?

– Вернуться? А зачем? Меня никто не ждёт. Давно… Слишком давно ни с кем не поддерживал связи. Моё возвращение может оказаться некстати, не ко времени, а то и вообще нежеланным, – медленно, словно обдумывая каждое слово, чтобы не сказать больше, чем нужно, ответил Виктор.

– Понимаю, – с какой-то взрослой убеждённостью откликнулся мальчик. – Те из отшельников, которые вернулись, говорили примерно так же, но они смогли переступить через это. Никто и никогда не осуждал их за стремление уйти из колонии. И уж тем более за то, что вернулись. Они просто начали всё с начала. Вы тоже можете начать жизнь заново. Простите, что говорю вам всё это, но, может, вы не знаете… В колонии давно принят и строго соблюдается закон в отношении вернувшихся. Никто и никогда не станет сводить с ними личные счёты. «Прошлое прошло», – застенчиво улыбнулся Нирав, процитировав слова Виктора. – Даже если у вас остались враги, то настичь вас они смогут только за пределами планеты.

– Почему тебе так хочется, чтобы я вернулся? – задумчиво взглянул Виктор в глаза парня. Он осторожно подводил разговор к нужному итогу. При любой проверке инициатива возвращения отшельника должна исходить от мальчика.

– Возможно, вы окажете мне честь, став наставником. – Затаённая надежда светилась в ауре Нирава. – Предыдущий предал меня и нашу семью, хоть и являлся родственником по маминой линии. Он должен был знать признаки присутствия червя в джунглях, так как окончил высшую школу. Поэтому мать и выбрала его кандидатуру в качестве моего наставника из предложенных советом. Я не забыл это и не хочу повторить ошибку, как учили вы. Мне некому доверять в колонии, кроме сестры, мамы и вас. Мама… она самый близкий мне человек, но… она ведь тоже ошиблась, выбирая мне наставника.

– С такими доводами не поспоришь… – словно в раздумье согласился Виктор. – Но позволь и мне спросить. С какой стати кому-то понадобилось отправлять тебя к предкам?

В снах парня Виктор уловил лишь намёк на эту тему, но хотелось получить дополнительные подробности. Закулисные кукловоды явно не оставят своей затеи, а значит, придётся с ними пободаться.

Нирав вздохнул и начал рассказывать:

– Я не могу утверждать наверняка, но думаю, что это связано с моим происхождением. Наша семья относится к прямым потомкам первого правителя колонии. Да-да, не удивляйтесь, того самого, которого выбрали на общем сходе, когда на архипелаге высадились космические пираты. Именно мой предок предложил и осуществил план по захвату межпланетного корабля. Он был героем, добывшим победу и процветание всему нашему поселению. Он принёс много, кроме мира. Многие поколения поселенцев вели беспощадные и почти беспрерывные войны. И не только в космосе… Семьи сокращались. Из наследников по прямой линии остались только я и младшая сестра. Мама принадлежит родственному клану. Отец недавно погиб где-то в космосе. Сестре не угрожает смертельная опасность, ведь она девочка. Кто в здравом уме станет убивать девочку или женщину?! Я – другое дело… Само моё существование угрожает совету. Мы никогда не хотели и не хотим власти. Мне это уж точно не нужно. Но ведь меня никто и не спрашивал. Каждый раз, каждый… мама заверяет совет, что у нас нет желания править и никогда не появится, но, похоже, ей не верят.

Виктор задумчиво кивнул:

– Понимаю. Те, кто вкусил власть, навсегда останутся отравленными ею. Она корёжит душу и меняет сознание. Испытание властью могут пройти лишь единицы. Для этого надо быть сильнее… Сильнее самого себя. Но много ли людей это осознают? Почти никто. Большинство ломаются. Становятся подозрительными, безжалостными, коварными, жадными, подлыми… И всех меряют по себе, чем только множат свои страхи и преступления. Каждый из них стремится упиваться властью, став единственным правителем. Если твои предположения верны, то невидимая война за власть в самом разгаре, а значит, в колонии тоже не всё спокойно.

– Этого я не знаю, – покачал головой Нирав. – Старшие ничего не рассказывают младшим, боясь нарушить закон о запрете на внутренние конфликты. О каких-то событиях или политических решениях за пределами планеты мы узнаём только от старейшин. Они решают, когда и что нам сообщать, и очень строго следят за этим. Ничто не должно нарушить покой колонии. Нас не так много, и держаться мы должны вместе. Это потом, во взрослой жизни, могут возникнуть противоречия, но они будут разрешаться за пределами колонии. Здесь нейтральная территория.

– Разумное решение, – согласился Виктор. – Однако это не мешает кому-то заранее избавиться от потенциального претендента на престол, не дожидаясь его совершеннолетия. И закон для него не помеха.

– Я только одного не могу понять… Почему дядя предал нас? – окинул задумчивым взглядом заросли Нирав, словно стремился рассмотреть за зелёной стеной спрятавшихся врагов. После нескольких мгновений он твёрдо взглянул в глаза Виктора: – Чем я мешал ему? Очень хочу спросить его об этом сам. Надеюсь, что вы поддержите нашу семью и станете моим наставником.

– Ну если мать не будет возражать, – иронично усмехнулся Виктор.

– Как она может возразить? – не уловив иронии, кинулся на защиту Нирав. – Вы спасли мою жизнь, и я дал обет чести! Когда она всё узнает, то принудит старейшин принять её выбор наставника для сына. Старейшины не посмеют нарушить решение мамы. Даже если им о вас ничего не известно, и они сочтут вас опасным. В смысле для себя опасным и для того, кто хочет меня убить. Обет нерушим и свят! С этим они ничего не могут поделать. Таков закон. Да и посмотреть в глаза дяде очень хочется.

– Ну-ну, не волнуйся. Не забывай, что находишься в джунглях, – немного остудил разгорячившегося парня Виктор. – Ни ты, ни я не сможем доказать злой умысел твоего дяди.