Кив: «Во-во! Правильно рассуждаешь. Вряд ли мы встретим его. Он либо уже далеко, либо его уже закопали. Интриги в верхах ничем другим закончиться не могут. Промежуточных исполнителей всегда убирают, особенно когда те не довели задание до конца».

– Я всё пойму по его глазам, – упрямо пробормотал Нирав.

– И что это тебе даст? Закон! Не забыл? Что ты сделаешь? – криво усмехнулся Виктор. Парень весьма упёртый.

– Не знаю, – покачал головой мальчик. – Но я должен… спросить, чтобы знать наверняка. Не век же я буду сидеть на планете…

Они ещё некоторое время обсуждали отношения между родами метаморфов. Виктору было интересно узнать хотя бы приблизительный расклад сил. Нирав вопросам не удивлялся. Предполагал, что отшельник давно покинул общество. По внешнему виду метаморфа трудно узнать его возраст.

Как бы ни был хорош оздоровительный сон, возвращающий силы, но организм требует подкрепления. Почувствовав голод, Нирав вспомнил о предложении Виктора поохотиться в джунглях. О возвращении на побережье речи уже не шло. Новые приключения и испытания влекли вперёд. Виктор не возражал. Ему тоже не мешало подкрепиться и пополнить словарный запас правильными названиями местной флоры и фауны. В контролируемых снах парня если и встречались какие-то существа или растения, то лишь в виде образов. Отшельник, которым собирался представиться Виктор, просто обязан их знать. Так что он постоянно экзаменовал парня, а попутно получал нужные термины и наименования.

Нирав оказался просто кладезем знаний. Правда, все его познания в биологии и ботанике были чисто теоретическими, так как он впервые попал на дикий материк. Как прилежный ученик, парень проштудировал кучу материала в библиотеке. Основы – название, вид, подвид, семейство, степень опасности и внешнее описание выскакивали из уст Нирава на каждом шагу, а Виктору оставалось только запоминать. Он не без основания предполагал, что отшельника вольно или невольно будут проверять, особенно в первое время.

Любой чужак вызывает подозрения. Если неправильное произношение ещё можно как-то объяснить изолированностью и дефицитом общения, то свойства животных и растений местный житель должен знать как никто другой. Тем более он «отшельник», проживший долгое время на лоне дикой природы материка. Любая мелочь или неточность в случайном разговоре может заставить усомниться в правдивости. Не надо быть пророком, чтобы понимать, чем это может обернуться для мага.

Как обычно, в джунглях наибольшую опасность представляли не животные, а насекомые. Крупного хищника можно победить, или в крайнем случае убежать от него, а вот букашки вездесущи. Нападали, как правило, роем, в котором каждая особь стремилась первой впиться в жертву, независимо от её размеров. Мелкие твари обычно поджидали в засаде. Тихо и неподвижно прятались в густой траве или зелени деревьев, а потом набрасывались все вместе, как по сигналу.

Метаморфы обходились своими возможностями организма по созданию антидота. Когда нападал целый рой, они отращивали плотную шерсть на коже. Небольшие насекомые просто не могли преодолеть этот барьер, чтобы добраться до тела. Это вносило определённые неудобства в жизнь путешественников, но некоторое время можно и потерпеть.

Нирав удивился тому, что отшельник даже не собирается отращивать густую шерсть, чтобы защитить себя от насекомых. Виктор просто покрылся мелкой чешуёй, которая плотно прилегала к коже, не сковывая движений. Восхищению мальчика не было границ. Виктор тут же научил его делать то же самое, чем заслужил порцию искренней благодарности. С этого момента их путь больше не отмечался клочками шерсти или кусками комбинезона, повисшими на колючках и сучках.

Это событие некоторое время служило темой для разговоров, из которых Виктор узнал, что далеко не все наставники могут покрывать себя чешуёй. При этом Виктор не стал говорить мальчику о своих сверхчувствительных сенсорах, позволяющих определить сигнатуру любого живого существа, даже вне поля зрения. Нирав и так смотрел на него с восторгом и почтением, абсолютно уверенный в том, что отшельнику и так всё это известно. К тому же мальчику очень хотелось показать, что он достойный ученик, и если Вик согласится стать его наставником, то ему не придётся краснеть за своего подопечного. Вот и вываливал все свои знания, надеясь получить одобрение.

Виктора забавляла такая непосредственность, ведь все самые тайные желания парнишки высвечивались в его ауре.

На самом деле метаморфы не меняли напрямую свою ДНК. Они делали это с помощью изменения жизненных полей, что и вело за собой преобразование её структуры. Этот принцип работал гораздо быстрее, чем прямое влияние на клеточные образования. Реакция тела – это всего лишь отражение состояния внутренних энергетических полей организма.

Напрямую обо всём расспрашивать парня Виктор остерегался, но Нирав и так охотно говорил обо всём подряд. Было такое чувство, словно с мальчишки упали какие-то оковы, и он, истосковавшийся по обычному и доверительному общению, навёрстывал долгие годы, когда вынужден был контролировать каждое своё слово, чтобы ненароком не нарушить строгие законы и не навлечь на мать и на самого себя неприятности, а то и беду. Парня не требовалось поощрять, достаточно лишь чуть-чуть направлять беседу в нужное русло. Мальчишка доверчиво выговаривался, а Виктор слушал и узнавал подробности жизни колонии.

Поскольку государственное образование появилось на основе пиратских баз, в обществе сохранилось рабство. Метаморфов это устраивало. Да они и так считали себя высшей ступенью развития человечества.

Со временем самые жестокие законы изменились или изжили себя, как ненужные или чрезмерные. Рабы остались товаром, но кое-какие права получили. Например, право свободы. Любой раб мог отработать заплаченную за него цену и либо стать свободным, либо вольнонаёмным. Причин попадания в неволю существовало достаточно. Это и военные, попавшие в плен во время боевых столкновений с соседями, и просто разорившиеся жители государства, которые не смогли погасить долги. Преступники тоже попадали в категорию бесплатной рабочей силы, но отбыв положенный по закону срок, вполне могли стать обычными гражданами. Смертная казнь применялась очень редко, будучи предусмотренной всего в нескольких законах. Во всех других случаях наказанием служил принудительный рабский труд с определённым сроком.

Судя по всему, это весьма доходная статья бюджета. Ни тюрем, ни затрат на содержание, ни охраны. Очень удобненько придумали. К тому же управляющий совет бывшей пиратской республики не терял отношений с прежними соратниками по разбою. Как ни странно, это выгодно и другим, более цивилизованным государствам. Республика являлась своеобразной нейтральной территорией, где можно договориться о выкупе попавших в плен родственников или о возврате за определённую сумму захваченных товаров. Пираты не могли продать все трофеи, да и легализовать их бизнес посредством разрешения на свободную торговлю ни одно правительство не могло и не хотело.

Всех устраивало текущее положение, при котором рабства и пиратства как бы и нет, но они есть. Например, такие сугубо государственные органы, как контроль импорта и экспорта, созданные с целью соблюдать некий баланс, прекрасно знали, какая часть товаров похищена, кем именно, где в данный момент находится и кому необходимо её продать. То есть они-то уж точно были в курсе, но предпочитали создавать видимость бурной деятельности, если вдруг кто-то обращался к ним с жалобой на пиратский произвол с требованием вернуть похищенное. За свои услуги они, естественно, получали оплату согласно установленному советом списку, а о наказании виновных речи не шло. Вернее, шло, если попадался особо несговорчивый купец. «Преступника» ловили и наказывали… принудительным рабским трудом опять-таки в карман республики. Отличная схема. И не подкопаешься.

Отношения между рабами и хозяевами тоже регулировались отдельными законами. Наказать раба можно, а вот за его неспровоцированное убийство ответственность полностью ложилась на рабовладельца. Суммы штрафных санкций от контролирующих органов были настолько велики, что никому из легальных рабовладельцев даже в голову не приходило намеренно убивать или калечить рабов. Из-за влияния соседних государств надзорные институты чётко следили за исполнением законов по отношению к рабам. В общем, в обществе царила этакая смесь рабской отсталости и новейших технологий.

Исключение составляла категория рабов, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не могли освободиться. Как правило, это осуждённые за тяжкие преступления бандиты и убийцы. Их приговаривали к пожизненному рабству, и они использовались на самых тяжёлых работах либо самим государством, либо посредниками, выполняющими госзаказ.

Среда смертников тоже была неоднородна. Как и любое сообщество, оно делилось на категории. В данном случае это были «опасные» и «неисправимо опасные». Вторые даже не выставлялись на торги. Зачастую именно такие люди отправлялись в колонию метаморфов в качестве слуг. Это был пожизненный приговор. Выбраться с планеты, пропитанной ядом, кишащей злобными тварями, они не могли. Кроме того, сами метаморфы не особо церемонились с ними. В случае малейшего неповиновения рабов лишали защитных скафандров и изгоняли с островов. Дальше объяснять, что с ними происходило, не надо. И ни одна служба надзора не могла предъявить претензии колонии с обвинением в смерти раба. Он сам виноват, что не выполнил требования безопасности на поверхности опасной планеты.

Нельзя сказать, что их жизнь становилась беспросветной тьмой. Это было не так. Некоторые вполне нормально доживали здесь свой век, создавали семьи и продолжали род. И не важно, что они не могли выбраться отсюда. В отдельном секторе, построенном под землёй специально для таких людей, можно вполне комфортно просуществовать всю жизнь. Условия почти не отличались от работ на больших космических станциях. Главное – соблюдать основные требования безопасности и подчиняться хозяевам.

Стоит упомянуть, что некоторыми привилегиями пользовались потомственные жители подземного мегаполиса. Метаморфы относились к ним намного мягче и доброжелательнее, чем к любым другим разумным существам. Естественно, что иногда слуги погибали, но не от рук метаморфов, а по нелепой случайности или собственной неосторожности. Такова уж природа этой планеты, где в относительной безопасности могли жить только сами метаморфы.

Подавляющее большинство метаморфов мужского пола предпочитало покинуть планету по достижении совершеннолетия и посвятить себя служению республике, занимая высокие должности в управлении. Редко кто из них надолго возвращался на родную планету. Разве что совсем стариками.

Метаморфы были воинственным народом. Смелость и отвага ценились в мужчинах как самые лучшие качества. Поэтому мало кто из них доживал до преклонных лет. Галактика большая, но многие метаморфы не желали прочно осесть на какой-либо из планет. Предпочитали постоянно менять дислокацию, переезжая с места на место. В обязанности каждого взрослого мужчины входило создание семьи. Жену выбирали заранее из подрастающих девочек и тщательно следили за ней. Когда невеста достигала своего расцвета, жених на некоторое время возвращался в колонию. Родившихся детей до определённого возраста воспитывала мать. Если женщина вдовела, что случалось довольно-таки часто, она полностью посвящала себя воспитанию детей. Для повторного замужества ей нужно было быть достаточно юной, чтобы заново пройти ритуал вхождения в новую семью и родить.