Беги, детка (страница 7)
– А для меня тортик с чаем найдутся? – спрашивает хрипло и трет глаза.
Завариваю Лиле напиток, кладу кусочек десерта на тарелочку и подаю ей.
– Спасибо. – Мы приступаем к завтраку. – Я думала, Марк до сих пор у тебя.
– Нет, ушел еще в пять утра.
– Выгнала, что ли? Или не дала?
Мое лицо вспыхивает, и я отвожу взгляд.
– При чем тут…
– Ой, да ладно тебе. На твоем месте хотело бы оказаться процентов девяносто всего женского населения универа, включая преподш. И они бы точно не упустили свой шанс.
– А я, получается, упустила. Да и что это за отношение? Он что, вибратор, чтобы так им пользоваться? Марк человек, между прочим.
Брови Лили сначала подскакивают, а потом съезжаются на переносице.
– Ну человек, да.
– И с ним не только спать можно. Он и собеседник приятный.
– Надо же, – усмехается моя соседка. – Кажется, ты уже влюбилась.
– Что? Нет! – восклицаю. А у самой щеки опять пылают.
– Так что обсуждали? – переводит Лиля тему, и я выдыхаю. Потому что о таком говорить не так смущает, как о чувствах.
В воскресенье я готовлюсь к занятиям, когда в нашу дверь стучат. Лиля, которая мыла полы, резко открывает дверь.
– Табличку не видишь на двери? Не входи! Убью! Оу, здрасьте.
– Ася Потапова тут живет? – спрашивает незнакомый голос, а я вытягиваю шею, чтобы посмотреть, кто пришел.
– Ась, иди сюда.
Лиля поправляет резиновые перчатки, ногой придерживая дверь открытой. Я вскакиваю со стула и тороплюсь к двери. Там стоит парень в курьерской форме. Он держит перед собой огромный букет нежнейших ромашек, а на пальцах у него висит крафтовый пакет.
– Это вам, – вручает все мне и, развернувшись, уходит. А я так и стою в дверном проеме, глядя вслед парню.
– Дай угадаю от кого, – усмехается Лиля и заталкивает меня в комнату, после чего закрывает дверь.
Я зарываюсь носом в ромашки и улыбаюсь, топая к столу, за которым занималась. Ставлю на него пакет и кручусь с букетом. У нас нет ни одной вазы.
– А куда же их поставить? – спрашиваю растерянно.
– Сейчас возьму у девчонок вазу или банку, – говорит соседка и выходит.
Я заглядываю в пакет и хмурюсь. Там лежит коробка с наушниками. Вытаскиваю, и у меня буквально отвисает челюсть. Они такие… модные. Я подобные видела у девочек в соцсетях. Натянув их на голову, они занимаются спортом или уборкой.
– Ни фига себе! – восклицает Лиля, войдя в комнату с трехлитровой банкой, наполовину заполненной водой. Ставит ее на стол и выхватывает у меня из рук коробку. – Они не будут работать с твоим телефоном, у тебя же андроид.
– Да? – спрашиваю и ставлю цветы в импровизированную вазу. – Значит, завтра верну, – не без сожаления произношу я.
Следующим утром я прихожу в здание университета раньше, чтобы подкараулить при входе Марка и отдать ему подарок. Он появляется за десять минут до начала занятий. Идет с друзьями в развалочку, смеется над чем-то. На нем черный гольф, такого же цвета брюки и короткое темно-серое пальто. Его практически белые волосы сегодня в легком беспорядке, как будто он взъерошил их пальцами.
– Марк! – зову, когда он заходит в здание.
И он, и его друзья резко поворачивают головы, чтобы посмотреть, кто его позвал. А я опять позорно краснею. Поправляю сумку на плече.
Парни окидывают меня заинтересованными взглядами, а потом продолжают идти, куда шли. Марк же подходит ко мне.
– Привет, – мнусь и снова краснею под его пронзительным взглядом.
– И тебе привет. Поздороваться позвала? – хмыкает он с иронией.
Мне неприятно, что он так разговаривает со мной. Хотелось бы больше тепла, наверное.
– Вот, – протягиваю ему пакет. – Спасибо за цветы, но это я принять не могу.
– Зачем они мне? – спрашивает, кивнув на мою руку.
– Ну… ты купил. Можешь вернуть.
– Я не покупал. Это просто старая модель. Моей сестре уже не нужны, вот решил отдать тебе.
Он произносит это, а у меня внутри все обрывается.
Чувствую себя какой-то голодранкой, которой просто сплавляют ненужные им вещи. Как будто вернулась в детство, когда меня одевали в то, что осталось от двоюродных сестер.
Ставлю пакет на пол перед Марком и, задрав подбородок, прошиваю его взглядом.
– Спасибо, но обойдусь.
Развернувшись, быстро шагаю по коридору, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
Как же, черт подери, унизительно! Как мерзко от этого!
Обидные слова звенят в ушах, не давая успокоиться.
Да, кто-то, может, сказал бы, что я должна быть благодарна за такие подарки. У меня никаких наушников нет. Но… я не хочу, чтобы парень, который мне нравится, видел во мне какую-то бедосю, а не девушку, которая нравится ему.
В который раз даю себе обещание, что после выпуска из университета найду себе работу, на которой буду зарабатывать больше, чем мои родители. Я хочу иметь возможность позволить себе все. По крайней мере, то, в чем я действительно нуждаюсь.
Сегодня я не иду в студию, хотя у меня даже пальцы зудят, так хочется рисовать. Но мне надо как можно скорее оказаться в общежитии, чтобы просмотреть свой график и просчитать, сколько времени нужно на учебу, чтобы наконец начать искать подработку. Скоро зима. Хочется купить новые сапожки, и я не хочу просить об этом родителей.
Покинув аудиторию, тороплюсь в общежитие. Там быстро переодеваюсь и сажусь за свои графики. Поем потом. Сначала дело. Но я постоянно отвлекаюсь на стоящий на столе букет. Так что отношу его на подоконник. Пусть там стоит, а не мозолит мне глаза.
Спустя пару часов я понимаю, что если пойду на работу, на студию совсем не останется времени. Прямо сердце кровью обливается от этого открытия. Но что поделать? Картины меня зимой не согреют.
Вздохнув, делаю себе бутерброд, завариваю чай и сажусь за ноутбук, чтобы поискать вакансии. Девочки говорили, что на сайте университета довольно часто выкладывают те, которые позволяют работать рядом с кампусом. Но не успеваю загрузить толком страницу, как в дверь стучат.
Распахиваю ее и еще до того, как успеваю что-то сказать, Келлер впечатывает меня в свое тело и впивается в мои губы поцелуем.
Глава 12
Марк оттесняет меня в комнату, захлопывает за своей спиной дверь, потом разворачивает меня и вжимает в нее спиной, проникая в рот языком.
Я настолько обалдела от этого жеста, что даже не останавливаю его первые несколько секунд. Чувствую его вкус, и у меня практически подгибаются колени, а глаза сами собой закрываются.
А потом в голове звучит визг тормозов.
Упираюсь в грудную клетку Марка и отталкиваю его. Он делает шаг назад, а я встречаюсь с ним взглядом.
Сейчас его глаза не кажутся айсбергами. Они больше напоминают грозовой шторм. Потемневшие, с расширенными зрачками.
– Не надо так делать, – произношу хрипло, хотя сердце до сих пор колотится так, что вот-вот выскочит из груди.
– Ась, это новые наушники, – отвечает он так же хрипло. Протягивает мне пакет, а я сжимаю руки за спиной.
– Они мне не нужны.
– Слушай, не знаю, зачем сказал это в универе, но… Они правда новые. Ты говорила, что твои наушники сломались.
– Я не хочу, спасибо. Цветов было достаточно.
Он протягивает руку и ставит пакет на комод.
– Может, погуляем?
– В смысле?
– Ну, не знаю. Сходим куда-нибудь. Или в парке вон погуляем.
Я тяжело вздыхаю. Мне очень хотелось бы погулять с Марком. Но нужно искать работу. Да и не подходим мы друг другу. Как бы сильно он мне ни нравился, мы с разных планет.
Сердце заходится от одной этой мысли.
– Я… ты извини меня, – беру с комода пакет и возвращаю его Марку, – но ничего не выйдет.
– Это потому что я нахамил тебе утром? Прости, Ась, сам не знаю, что на меня нашло.
– Нет, дело не в тебе.
Внезапно все тепло уходит из его глаз. Лицо становится серьезным.
– Правда? Дело не в тебе, а во мне? – хмыкает он. – Понял.
Швырнув пакет на комод, он обходит меня и, распахнув дверь, выходит из комнаты. А у меня внутри неприятно скручивает. И почему-то хочется плакать. Я себе в этом не отказываю. Падаю на свою кровать и обильно смачиваю подушку слезами.