Двигаясь с легкостью, он был таким притягательным, очаровав съемочную группу K-поп-агностиков. «Я им одержим», – тихо сказал мне один из них, когда Чонгук проходил мимо, ничего не подозревая.

Когда я впервые задумалась о возвышении Чонгука, я надеялась точно определить, что придало ему такую исключительную привлекательность в кроссоверах – в глазах не только ARMY, но и обычных людей и власть имущих, звукозаписывающих лейблов и изданий, которые тяготели к нему. Чонгук выступал в качестве солиста всего восемь месяцев, и за этот короткий промежуток времени он открыл новые горизонты для азиатских артистов. Несмотря на то что он слабо владел английским, он работал достаточно усердно, чтобы это не имело значения. Я потратила месяцы на то, чтобы проанализировать его танцевальные практики, прослушать прямые трансляции и живые выступления, сделав его своим виртуальным компаньоном за ужином. Когда его лицо появлялось на экране моего планшета, когда мы ели одну и ту же острую лапшу Булдак, я начинала понимать на глубинном уровне, каково это – быть его поклонником. Здесь действует не поддающаяся измерению магия, эфемерное очарование, которое принадлежит только Чонгуку.

Правда в том, что успех Чонгука – это кульминация многих усилий. Это триумф BTS, которые неразрывно связаны с его историей; без BTS и шести других участников, которые, по его собственному признанию, практически вырастили его, Чонгука бы не было. Это связано с технологическим прогрессом, появлением платформ социальных сетей и глобализацией поп-культуры. ARMY – международная группа фанатов, которые являются одними из самых смекалистых в Интернете и создают безграничное количество контента. Еще есть Covid-19, глобальная пандемия, которая поразила мир в 2020 году и пробудила коллективную потребность в близости, радости и оптимизме, которые могли бы обеспечить такие артисты, как Чонгук. Конечно, есть его художественные таланты. Его великолепный голос и стиль танца, который можно проследить до Майкла Джексона, короля танца. Его приятная внешность, которая соответствует общепринятым корейским стандартам красоты, но переворачивается из-за его татуировок и пирсинга. Его доброта и смирение, которые остались даже после его восхождения к славе. Кроме того, существуют более масштабные движущие силы, которые продвинули K-поп вперед, историческое прошлое и культурные нюансы, которые сделали BTS и Чонгука, в частности, привлекательными как для Востока, так и для Запада.

Сложные факторы, которые привели к успеху Чонгука, переплетены, и их невозможно воспроизвести; не существует руководства по созданию мировой поп-звезды. Тем не менее, изучение этих различных аспектов позволяет глубже понять и оценить артиста и то, чего он достиг за столь короткий промежуток времени, а также то, чего он может достичь в будущем. Это чествование Чонгука, поскольку в нем рассказывается о его культурном происхождении, музыкальных влияниях, истории K-поп и обо всем, чего он и BTS достигли вместе и порознь. Это взгляд на более глубокий смысл, стоящий за его успехом. Становление Чонгука, золотого макнэ, и Чонгука, поп-суперзвезды, – это история о преодолении трудных обстоятельств. Своими победами он бросил вызов существующему положению вещей. И он еще даже не закончил. Даже не близок к этому.

Глава 1
Его история аутсайдера

История BTS началась с классической экспозиции, в которой рассказывается о пути героя: семеро парней из «сельской местности» переезжают в неумолимый город, чтобы осуществить свои мечты. Не зря этот троп является вневременным, и близкая всем история об аутсайдерах стала основой повествования группы, неотъемлемой частью их универсальной привлекательности.

Квачхон и Ильсан, города-спутники к югу и северо-западу от Сеула в провинции Кенги. Дэгу, бывший «Яблочный город», текстильный и коммерческий центр на юго-востоке страны. Кванджу – политический центр на юго-западе, где студенческое восстание и последовавшая за ним массовая резня в 1980 году стали поворотным моментом на пути Южной Кореи к демократии. Кочхан, уезд в провинции Южный Кенсандо. И Пусан, портовый город на юго-востоке страны, известный своими песчаными и галечными пляжами и изрезанной береговой линией. Это родные города семи участников BTS. Ильсан и Квачхон находятся всего в получасе езды от центра Сеула, без пробок, как Лонг-Айленд от Манхэттена. Пусан – второй по величине город Кореи, но в сравнении с Сеулом он все еще кажется маленьким, и все же – это, конечно, не захолустье. Даже американцам корейского происхождения, если они не выросли в Корее, будет трудно осознать огромную пропасть, существующую между Сеулом и любым другим городом.

Сеул – это нечто большее, чем столица Южной Кореи. Это метафорическое сердце и культурный эпицентр. Подобно Чикаго для Иллинойса, Нью-Йорку для штата Нью-Йорк, этот город стал синонимом обширной территории вокруг него. Бо́льшая часть корейской торговли и творчества, бизнеса и политики сосредоточена на площади в 234 квадратных мили. Однако, по сравнению с другими столицами, Сеул отличается чрезмерной центричностью.

В 2024 году в городе проживало около 9,6 миллиона человек, что составляло почти 20 процентов от общей численности населения, а на квадратную милю приходилось более 40 000 человек.

Он необычайно густонаселенный. (Для справки, по оценкам, в 2020 году в Нью-Йорке на квадратную милю приходилось около 29 303 жителей). Согласно отчету Банка Кореи за 2024 год, процентная доля населения, проживающего в столичном регионе (50,6%), была самой высокой среди двадцати шести стран, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Жить в Сеуле – значит вести ежедневную войну, постоянно соревнуясь с окружающими. Изо дня в день сражаясь за свое собственное пространство: за парковку, место в кафе, поступление в престижный университет, хорошую работу. Тем, кто рожден в привилегиях, приходится легче. Те, кто не страдает, и те, кто способен побеждать в этих битвах, зарабатывают право проживать в городе, где все происходит. Быть «сеульским сарам», что буквально переводится как «человек Сеула», является признаком престижа. Как и в других крупных городах, здесь царит ярко выраженное чувство снобизма. Возьмем, к примеру, существование чеболей, которые являются семейными конгломератами, поддерживаемыми правительством, увековеченными благодаря своему богатству и прославляемыми в корейских телевизионных дорамах, таких как «Наследники». Их всепроникающее влияние распространяется и на общее отношение: жители Сеула, как правило, одержимы брендами и влиянием до такой степени, что могут соперничать с представителями высшего света Манхэттена и селебрити Лос-Анджелеса. Модель импортного автомобиля, на котором вы ездите, престижное название вашего высшего образования, логотип на сумочке, висящей у вас на плече, компания, входящая в список Fortune Global 500, в которой вы трудитесь, – все это работает как ярлык, позволяя вам мгновенно определить необходимый уровень уважения, экономя время на кодировании ваших социальных взаимодействий. Стремление использовать названия брендов в качестве индикаторов ценности присуще не только корейской культуре, но корейцы, известные тем, что все нужно делать быстро, ценят возможность оценить важность человека с первого взгляда.

Это подпитывает элитарность, которая рождается из такого гиперконкурентного мышления. Эта элитарность распространяется и на индустрию K-поп, где доминировали SM Entertainment, YG Entertainment и JYP Entertainment, известные как «Большая тройка», когда BTS дебютировали в 2013 году. Добившись успеха в качестве композитора в JYP, Бан Ши Хек в 2005 году основал свой собственный звукозаписывающий лейбл Big Hit Entertainment, но «Большая тройка» возникла еще в середине девяностых. Имея такое преимущество на старте, «Большая тройка» накопила финансовые ресурсы, составила списки талантов и наладила отношения. Связи с брендами и спонсорами, со средствами массовой информации и вещательными компаниями, которые гарантировали эфирное время и публичность даже для своих групп-новичков. Окруженные элитой Сеула, BTS боролись за свое существование.

Тем не менее, участники BTS – далеко не единственные айдолы, приехавшие из разных уголков страны. До того, как звезды К-поп-музыки стали международными фигурами с выгодными сделками с брендами и культурным капиталом, корейская публика считала музыку айдолов низкопробной формой развлечения из-за отсутствия оригинальности и предполагаемого молодежного маркетинга, ориентированного на обслуживание поклонников. Многие стажеры приехали из небольших городов, а другие – из неблагополучных семей, надеясь заработать достаточно денег, чтобы обеспечить себе комфортную жизнь. Сынгван из Seventeen – гордость Чеджу, Айрин из Red Velvet приехала из Тэгу, Сьюзи из Кванджу.

Рассмотрим распространенное отношение к сатури, региональным диалектам, существующим по всей Южной Корее. Часто сравниваемый с акцентами, например, с южным говором или средне-западным округлением звука, сатури может варьироваться от едва уловимого растяжения гласной – «эх» вместо «ах», «оо» вместо «о» – напоминая о сельской местности, до чего-то настолько грубого, что его почти невозможно разобрать. В некоторых частях острова Чеджу даже местные жители с трудом понимают друг друга.

Я обнаружила, что жители Сеула, как правило, относятся к сатури с некоторой долей снисходительности.

В шоу знакомств, таких как «Инферно», участницы с сатури, как правило, менее популярны. Знаменитостей с сатури часто приглашают выступить в различных шоу, к явному восхищению ведущих. Зарубежные поклонники также очарованы сатури, неспособные уловить языковые нюансы, но откликающиеся на мелодичность и мягкость, которые напоминают сельские диалекты их родины.

В развлекательных агентствах айдолам-стажерам дают уроки по исправлению их сатури, учат говорить на стандартном диалекте кенги или сеульском диалекте, подобно тому, как актеров и ведущих новостей в США учат говорить с неописуемым стандартным американским акцентом или как поддерживается общепринятое произношение (RP) в британском английском среди людей высокого статуса. Винтер из женской группы SM Entertainment Aespa однажды рассказала об этих тренировках в эпизоде популярного варьете Knowing Bros. Участники дискуссии отметили, что Винтер, уроженка Янсана в провинции Кенсан, казалась уроженкой Сеула, потому что у нее не было сатури. «Я исправила это, когда была стажером», – прокомментировала она. В ноябре 2013 года Вону из Seventeen, родившийся в Чханвоне, снимал отчетный ролик стажера для Pledis Entertainment. Он представился с застенчивой улыбкой, прежде чем его прервала сотрудница, которая отругала его. «Что мы обещали сделать, если ты воспользуешься сатури…» – сказала она, и ее голос затих.

В 2011 году RM, Джей-Хоуп и Шуга были тремя стажерами Big Hit, готовыми дебютировать в качестве BTS. Они выпустили песню под названием Paldogangsan, получившую прозвище «сатури-рэп». Шуга со своим восточным диалектом Кенсан, Джей-Хоуп со своим западным диалектом Чолла рифмовали туда-сюда, давая волю своему сатури. Песня была остроумным комментарием к видимому превосходству кенги или сеульского диалекта. «Что он говорит?» – повторяется в припеве на кенсан-сатури. В конце встревает RM со своей сеульской речью, подчеркивая, что все они говорят на одном языке. Сатури иллюстрирует региональные различия в корейском обществе, которое за рубежом часто изображают как однородное и гармоничное. До переезда в Сеул мой дедушка был родом из провинции Чхунчхон, расположенной между Кенги и Чоллой; он мог определить происхождение блинчиков из филе трески, которые были приготовлены в Чхунчхоне, с одного укуса. Когда моя бабушка, женщина из Сеула, поехала в Чхунчхон, чтобы встретиться со своей будущей свекровью, она получила неодобрительное покачивание головой и язвительное замечание о том, что сеульская женщина избалована городской жизнью.