Выход из зависимостей начинается с обретения целостности. Книга Жана-Клода Ларше «Духовное бессознательное»

Современная психология (я не говорю про всю психологию, но можно сделать некоторые выводы из популярных курсов для созависимых, из книг по психологии и т. д.) ориентирует человека на дистанцирование и отстранение. Но, дистанцируясь и отстраняясь, человек не становится автоматически целостным.

Если человек был отчасти разрушен в каких-то аномальных отношениях, он становится похожим на зайца, который попал в коридор фар и не может выпрыгнуть в сторону и убежать в лес. С одной стороны, на этих курсах человека научили выпрыгивать в сторону, но его не научили ориентироваться в лесу.

Поэтому через некоторое время, прыгнув в сторону, он опять выбегает на трассу и попадает в коридор фар, только уже не легковой машины, а фургона. Поэтому выход начинается с обретения какой-то целостности.

Ссылка на материал для жён, у которых мужья пьют, принимают наркотики и матерей, у которых сыновья пьют и т. д.:

«Преодоление зависимого поведения (часть 2). Родственникам, близким».^{56}

Для жён и матерей зависимых характерна одна и та же картина: некая подавленность, расслабленность, когда все их мысли вращаются только в одной плоскости – в плоскости того, как меня унизил мой зависимый сын и т. д. – и человек может говорить только об этом. Первоначально кажется, что мать таким образом делится своим горем: если человек поделился, замолчал и ждёт ответа, – то он ещё не разрушен, потому что он адекватно объяснил, что произошло и он ещё способен к диалогу. Но часто люди бывают настолько деформированы в том числе – разными курсами, что они страдают, но в то же время настолько фиксируются на своей проблеме, что становятся способными вращаться только вокруг неё, как пластинка. Конечно, таких людей приглашают на курсы борьбы с созависимостью, но они не выздоравливают.

В течение подобных курсов формируется некая перезависимость. Эти курсы часто построены на принципах юнгианской психологии. В книге «Духовное бессознательное» православный французский богослов Жан-Клод Ларше пишет, почему учение Фрейда и Юнга для нас неприемлемо и как мы, православные, понимаем духовное бессознательное как совесть и стремление к добродетели. В том числе Ларше пишет, что юнгианское направление не определяет, что из себя представляет человек здоровый. С точки зрения юнгианской психологии, достаточно, если человек начнёт считать себя здоровым. Но при этом, если его жизнь в социуме носила аномальные черты, – всё останется, как было. И достаточно ли тогда того, что он начнёт считать себя здоровым? Есть такой анекдот. Мужчина с энурезом стал ходить к психоаналитику, друзья спросили его, перестал ли он мочиться в кровать, он ответил: «Нет, продолжаю». Тогда друзья спросили: «В чем же помощь психоаналитика?». И мужчина ответил: «Теперь я этим горжусь!»

Ошибки курсов для созависимых. Необходимость формирования навыков

Когда на курсы для созависимых приходит подавленная женщина или алкоголик, их начинают убеждать в некой избранности. Есть в современной психологии такие методики, когда страдающего человека начинают напитывать черной энергией гордыни: мол, ты всё можешь, ты же сильная женщина, скажи этим отношениям нет и другие речёвки. За счёт того, что собралось несколько женщин, они друг друга подогревают, и пока они находятся в этой группе, у них зарождается ощущение всемогущества – мол, они всевластны справиться с проблемой.

Что-то похожее бывает, когда мальчик посмотрел боевик, выходит на улицу – и ему кажется, что он готов решить все вопросы, потому что он на эмоциональном подъёме от кино. Но, естественно, так как у него нет соответствующих бойцовских навыков, как только возникнет критическая ситуация – у него включатся прежние навыки: страх и так далее. Как говорили древние: не имеющий ничего – не может дать ничего. Или, как гласит восточная пословица: из кувшина может быть вылито только то, что было налито. Если человек не тренировался, то в критической ситуации вряд ли он покажет какой-то результат. Хотя бывают исключения, но опытные спортсмены-борцы говорят, что в экстремальной ситуации ты упадёшь до низшего уровня своей ежедневной натренированности. Бывает, что приходится принимать бой в худших для себя условиях: например, пошёл дождь, ты устал, не заметил нападавшего вовремя, кастетом ударили по голове… И вот тогда, если боец тренировался в зале, наработанные навыки могут включиться и его вытянуть. Один знакомый, который служил в элитном подразделении, рассказывал, что однажды на него напали с кастетом, и, видимо, он был нетрезвым, более расслабленным, чем на войне. Ему кастетом проломили голову, вокруг была толпа – человек тридцать. И он даже с такой травмой сумел отбиться и потом пошёл в ближайший травмпункт. В этот же травмпункт пришли нападавшая парни, он их там встретил и ещё поддал. То есть эти выработанные навыки ему помогли.

В православной традиции страсти и добродетели понимаются как навыки души. Если ты воспитал в себе страсть – она станет твоей типичной реакцией. Страсть начинается с мысли, а за счёт того, что эта мыслительная цепочка повторяется много раз и переходит в действие, это действие и становится нашей типичной реакцией. Замахнулись – ты сжался в комок и, соответственно, через несколько повторений сформируется эта связка: замах-комок. И потом человек привыкает жить согнувшись, ссутулившись, и при любом форс-мажоре у него включается психологическая «сутулость». Соответственно, эта психологическая сутулость на этих группах остаётся, но человека просто прокачивают на уровне мозгового штурма, напитывают его, и он несколько дней после этого чувствует себя на коне.

Чаще всего от людей требуют постоянного хождения на эти группы, и это свидетельствует о том, что эти группы не помогают. Потому что, если бы они помогали, человек в какой-то момент перестал бы в них нуждаться. Два года – это минимум для того, чтобы сформировались какие-то навыки, 5–7 лет – это время, за которое полностью перестраиваются нейронные сети. То есть за это время, если у человека есть хороший духовник, человек становится способным справляться с критическим ситуациями самостоятельно, и он перестаёт нуждаться в духовнике в хорошем смысле слова. Основные ситуации были перебраны, он чему-то научился, дальше он идёт в свободное плавание и с духовником лишь время от времени может корректировать какие-то важные вопросы. Так как в группах человеку не даётся ничего основательного, то он может существовать только за счёт этой эмоциональной подпитки, поэтому это бесконечный процесс до конца жизни. Если это требует такого долгого срока – значит, это не принесло никаких положительных изменений.

Корень всех страстей – самолюбие

Заточенность на патологические реакции – эта психологическая сутулость – отчасти может быть сопоставлена с гордостью. Потому что корень всех страстей – это самолюбие, неразумная любовь к собственному телу. В православной традиции страсти понимаются как извращённые добродетели. Богом человеку даны были какие-то процессы для благих целей, но, когда эти процессы отщепляются от первоначального замысла, они становятся страстями. Например, человеку дана любовь, чтобы с помощью этой любви найти высшее благо в жизни и к этому благу стремиться. Например, художнику любовь помогает выбрать из всех пейзажей самый интересный, самый красивый и его нарисовать. В идеале, любовь развивается в любовь к Богу, Высшему Благу. Но гордость, при которой человек вожделеет самого себя, извращает эту любовь. В этом самовожделении пребывают и родственники зависимых. В нём есть ядовитое наслаждение уныния, когда ты начинаешь питаться собственным уязвлённым самолюбием. Даже ощущение собственного разложения тебя манит.

Есть один фантастический роман, где люди живут в городах, построенных в океанах на планете с гигантской растительностью, которая крайне агрессивна. Контрабанда иногда с этой планеты доставляет редкие экземпляры. И за огромные деньги люди заказывают одного паразита, который из себя представляет некое живое покрывало: оно обволакивает человека и поедает его. Но чтобы человек не дёргался, это растение успокаивает жертву выработанными им наркотическими ядами, чтобы человек испытывал гипервозбуждение, эйфорию. И люди платили колоссальные деньги, чтобы таким способом совершить самоубийство. Человек неделю жил в этих восторгах, в то время как это существо потихоньку его переваривало. Это похоже на то уныние, когда тебе самого себя жалко, когда твоя жизнь гибнет, но ты при этом питаешься этими мыслями. Как при чесотке: пока ты чешешься – ты испытываешь кайф. Перестал чесаться – видишь, что у тебя грудь вся в кровь стёрта, и ещё сильнее зудит.

Эта ориентация на самого себя роднит все страсти. Гордый ориентируется на самого себя, ему важны только свои ощущения, а другие люди не важны. Так же люди, которые варятся в собственном горе: собственное горе – это для них всё, а чужое – ничто. Есть замечательная статья священника Александра Ельчанинова^[6] «Демонская твердыня. О гордости»^{57}. В ней автор определяет гордость как фиксацию на себе. И гордость – это не обязательно мания величия, потому что гордый человек может быть очень несчастным и униженным, но при этом на собственном унижении он испытывает потребность фиксироваться. И окружающий мир для него становится нереальным, далёким, он меркнет. Эта гордость объединяет как алкоголиков и наркоманов, так и их родственников.

Принцип действия аддикции

Сам термин «созависимость» видится неверным. Это ложная концепция, которая только затемняет суть дела. Конечно, нас деформируют аномальные отношения с кем-то, но важна причинно-следственная связь: возможно, эти отношения нас деформируют, потому что у нас до этого не было сформировано что-то внутри. Мы не умели ходить по лесу, поэтому мы заблудились в лесу и попали на трассу, в коридор фар. Важно учиться не только выпрыгивать из этого луча, но и – жить в лесу.

Основная мысль всех наших бесед о зависимостях в том, что пока у человека не появилось внутреннего центра, системы каких-то навыков, качеств души, христианских добродетелей, то он неизбежно прогибается под внешнюю обстановку. Если у жены истерики – муж в этих отношениях станет больным, если у него не сформирован сильный внутренний центр. Если муж употребляет наркотики – значит, жена станет больной. Если это сын, который унижает мать, – мать будет говорить только об этом и ни о чём другом.

Если с позиции аддиктологии посмотреть на то, что из себя представляют аддикции, то можно увидеть, что у них всех есть общий механизм и общая цепочка последствий, общая система признаков. При аддикции человек относится к другим только как к средству удовлетворения своих целей. Например, наркоман с людьми будет общаться только в поиске денег, сломленная мать будет общаться с другими людьми только как с бесплатными ушами. Она не нуждается в их сострадании, ей просто важно постоянно проговаривать свои проблемы, потому что прочие маршруты нейронных сетей уже подавлены. Если нейроны не выстраивают новые связи – они просто выключаются из общего процесса. Лампочку, которая не горит, выкручивают.