Сквозь щели в ограде он теперь прекрасно видел центральный большой дом: резиденцию колдуньи.

Крыша строения действительно горела, очаг пожара быстро расширялся, теперь захватив практически и всю крышу: верно, значит, он запомнил расположение «дворца»!

А вот и сама колдунья.

Согнутая годами сутулая фигура, одетая в явно какие-то «фирменные» яркие колдовские, тряпки, и увешанная со всех сторон амулетами, с «волшебным» посохом и огромным головным убором из перьев и ещё чего-то, показалась из главного входа, приостановившись на пороге: словно приглашая: вот я! Стреляй, Конан! Стреляй, глупец.

Но Конан, мысленно улыбавшийся, не спешил спускать тетиву: знал. Что времени на подготовку подставы у старухи было достаточно. И сейчас её, как он видел, трясущаяся от страха, дублёрша, под страхом смерти и под прицелом луков, выполняет то, что ей приказывают изнутри дворца!

Ну так и пусть себе ряженная кукла выходит! И уходит. Пусть хитрозадая старая стерва думает, что ему пока в голову не пришло взять её двери под прицел. Ну, или он не успел ещё…

Ряженая «кукла» вышла. На негнущихся ногах двинулась прочь. Но вот она и добралась до дверей соседнего, не затронутого огнём, барака. И скрылась из глаз. Следом за ней из дверей дворца вдруг ломанула толпа прихвостней-приживалок и придворных: и тут уж только не зевай!

Конан, впрочем, без проблем вычислил ту единственную нужную ему фигуру в «стандартной» одежде воина: её несли на скрещенных руках две особо здоровые женщины, а спереди старуха прикрывалась маленькой девочкой, закрывая её тощеньким тельцем свою морщинистую грудь.

Ах ты ж гнусная расчётливая тварь!..

Но Конан не дал себе ни секунды на колебания: его стрела, просвистев бесшумной молнией, вонзилась прямо старухе в глаз! Остриё, окровавленное и блестящее в отсветах огня, вышло из затылка на добрых две ладони…

Всё.

Можно смело чесать отсюда в недра равнодушной, но спасительной пустыни!

Однако едва он ступил на землю, спустившись по любимой верёвке, могучий удар едва не расколол его череп! Перед глазами вспыхнули искры!

Но свет в глазах варвара померк, и он уплыл в пучину беспамятства…

Он не сразу понял, что сознание вернулось.

И когда осознал это – очень пожалел о покинутой нирване блаженства.

Болела, казалось, каждая косточка и мышца! В голове гудело, словно её лягнул осёл. Или уж – слон…

И двинуться никак не удавалось. Словно он… Связан?!

С трудом разлепив опухшие и горящие, словно в них насыпали песка, глаза, варвар обнаружил себя действительно связанным. Точнее – привязанным. Руки у кистей надёжно были примотаны прочными верёвками к толстенной доске, прикреплённой наподобии креста к другой широченной доске, на которой он и лежал спиной. Абсолютно обнажённый!

Ноги киммерийца его пленительницы тоже не забыли надёжно привязать к чёртовой широкой доске: не пошевелиться! Единственное, что радовало – рот его не заткнули кляпом: ори, реви, ругайся сколько угодно! Правда – толку…

Вот именно.

Поэтому Конан промолчал, начав оглядываться по сторонам.

Лежал он в большом бараке, примерно в его центре, в проходе. Доска, на которой лежал, оказалась просто столешницей обеденного стола. По обеим сторонам барака имелись двухэтажные нары – по всей длине. Конан быстро прикинул, что ночевать здесь может не меньше действительно – сорока человек.

Но сейчас тут, стоя прямо у него в ногах, находилась только одна женщина.

И киммериец сразу понял, что она – не банальная стражница, а королева омбузонок. Лайла. Лично.

Уж слишком пристальный, сосредоточенный и умный, у неё был взгляд! Правда, она делила своё внимание между ним и его мечом. И относилась она к оружию как и сам Конан: трепетно и с восхищением!

Увидев, что он и очнулся, и обозрел всё окружающее, женщина поставила меч в угол. И не торопясь, явно чтоб он успел оценить её достоинства, подошла поближе, оказавшись в круге света, который давал факел где-то за его головой. Конан невольно сглотнул: до чего же женщина была хороша!

Пусть не столь молодая, как Эллира, зато – отменно сложена. Видно, что не гоняет балду в каком-нибудь дворце, просиживая задницу в кресле-троне, а – работает над собой. Методично и упорно тренируясь.

Стройные мускулистые ноги. Накачанные руки. Прелестной формы пропорциональная грудь, сейчас частично скрытая под тонкой кожаной повязкой. Тонкая талия, пикантный животик, контрастно широкие бёдра. Лицо с правильными чертами когда-то было наверняка очень милым и нежным, а сейчас – умудрённое опытом, серьёзное, но всё равно очень… Привлекательное. Ничего не скажешь: Королева! Зрелая, умная.

Да, красавица! Настоящая предводительница воинственного племени. Наверняка не просто так пробившаяся, и занимающая эту должность.

– Приветствую вас, Ваше Величество. Приношу извинения, что не могу поклониться, как положено. Но прошу принять мои заверения в полном почтении и уважении! – голос вначале не слишком повиновался Конану, поскольку в горле у него пересохло, но к концу речи он произносил слова на зингарском вполне чётко и громко.

Женщина криво усмехнулась:

– Приветствую и тебя, наглец из Киммерии. Убийца шестерых моих подруг и подчинённых. И одной информаторши. Завербовать которую мне стоило значительных хлопот и усилий. Должна сразу сказать тебе: столь наглого и опасного врага у нас до тебя – не было.

– Благодарю за изысканный комплимент, Ваше Величество. – Конан замолчал, ожидая, что женщина начнёт разговор первой. Та так и сделала:

– Что ж, грязный варвар. Ты можешь собой гордиться. Ты поразил нас.

– Никакой я не грязный! – Конан действительно обиделся.

– Сейчас – да. Поскольку мы тебя… Помыли. И приготовили.

– Пытать будете? Чтобы… Отомстить?

– Нет. – женщина повторила, – Нет. Ведь ты просто… выполнял свою работу. Ну а кто нанял тебя, мы и так знаем.

– Почему же вы просто не убили меня?

Женщина помолчала, глядя ему в глаза и накручивая на пальчик один из длинных локонов чёрного цвета: Конан обратил внимание на пышность и красоту её роскошной гривы. Наконец королева, явно заметившая этот восхищённый взгляд, сказала, пожав точёными загорелыми плечами:

– За убийство нашей Провидицы я тебя даже поблагодарила бы.

Последние пять лет она вообще была невыносима! Сплошные капризы, придирки, и подозрения. Спокойно жить никому не давала – всё ворчала, и была недовольна, что и как ни сделай. Некоторых девочек из свиты мне даже пришлось… Отправить в другие города – чтоб она их со света не сжила!

Ну, и из-за склероза она утратила… Большую часть своих навыков и умений. А из-за вредного и скрытного характера преемницу себе она так и не подготовила: очевидно, из-за суеверного представления о том, что стоит только ей это сделать – и мы тут же грохнем, отравив, или просто прирезав во сне, нашу «любимую» Дафанесс!

И, надо признать, тут она была где-то права. Кое-кому она была – как кость поперёк глотки… И не только бедолаге Коэну, с мужчинами которого у Дафанесс всё что нужно – получилось. Нет – уже кое-кому из наших!

Женщина снова криво усмехнулась. Конан предпочёл промолчать.

– Но ты не должен думать, что мы будем благодарить тебя за то, что избавил нас от взбалмошной и злобной самодурки. Тут дело не в человеке, а в должности, которую она занимала. Если мы вот так спустим с рук убийство второго человека в нашей Семейной иерархии – про нас могут плохо подумать! И наши соседи… Да и сами наши гражданки.

Так что мучительной публичной казни тебе, варвар, не избежать!

Поскольку дама замолчала, Конан решил уточнить:

– И… Что же это будет за казнь?

– Тебя разложат посередине плаца, привязав за руки и за ноги к вбитым в землю кольям. – Конан, которого нечто такое уже постигало, подумал, что избытком воображения-то омбузонки… Не страдают! – И мы будем дня три-четыре любоваться, и наслаждаться, слушая твои отчаянные вопли и ругательства, пока ты будешь издыхать от жажды и жары!

Ну и плюс к этому, может, кто захочет и попинать тебя, или полить на тебя кипятка. Или расплавленной смолы. Не доводя до смерти, ясное дело!

– Благодарю за любезные разъяснения, Ваше Величество. – Конан, конечно, не испугался, но звучало… Малопривлекательно. А что: с женщин станется. Все они – те ещё садистки!

Он хмыкнул:

– А почему меня… сразу не разложили на плацу?

– Ты же умный мужчина. – теперь хмыкнула королева, – Наверняка уже и сам догадался!

– То есть… Вы собираетесь сейчас использовать меня как… «призового производителя»?

– Совершенно верно, Конан. Говорю же: ты умён. Именно такой мужчина нам и нужен. Сильный, самодостаточный, здоровый. С отличной наследственностью. Твои дочери, я уверена, будут украшением нашего племени и Семьи! И наверняка будущие королевы будут только – из них!

Конана перекосило: вот уж не входило в его планы давать каким-то омбузонкам свою кровь и своё семя! Потому что женщина права: наследственность у них будет… Будь здоров! Пусть не весь Мир, но часть Ойкумены они с такими Вождессами точно смогут захватить!

– Не нужно кривить рот, Конан. Ты должен воспринимать это – как честь. И признание твоих неоспоримых достоинств. Если мужчины Коэна – весьма жалкие и слабовольные создания, то ты – настоящий… герой! Не побоюсь этого слова: Мужчина с большой буквы! И пусть ты и не красавец, – Конана снова перекосило, – Но в качестве отца наших детей нас вполне устраиваешь! Девочки должны получиться – пусть и не красотки, но вполне… Милые!

Конан в сердцах сплюнул:

– Ну и как вы планируете совершить… Такое свинство?!

– Да очень просто. Вот: ты уже подготовлен. Сбежать или наворотить глупостей не можешь. А двигать можешь… Только тем, что нам нужно!

Ну а мы… Очередь на тебя уже расписана. Готовых к оплодотворению и признанных достойными женщин у нас – сейчас только в этом городе тридцать восемь. Нет, не пугайся так: разумеется, мы понимаем, что ты – тоже человек. Хоть и выдающихся, как мы слышали, способностей. Однажды поимел двадцать шесть женщин за ночь! – она, прищурившись, хищно улыбнулась ему, а Конан подумал, что слухи и сплетни о нём и его «подвигах» распространяются как-то… Слишком уж быстро! И расходятся чертовски широко! – Поэтому сегодня ночью от тебя не потребуется слишком уж напрягаться. Мы растянем это удовольствие на четыре дня.

Сегодня, учитывая твоё… Не очень хорошее состояние из-за удара по голове – восемь. А так – по десять женщин за ночь!

Конан нахмурился:

– А как же – кормёжка?! Вино? И… всё остальное?

– «Всё остальное» ты можешь делать прямо под себя. Под твоими чреслами – дыра. И подставлен горшок. – женщина подмигнув, весело улыбнулась, – Большой! Ну а насчёт кормёжки и вина – не беспокойся. Ты выполняешь то, что должен выполнять, а мы – кормим тебя до отвала! И поим до полного опьянения! Ну а днём – можешь отсыпаться от «трудов праведных» – сколько угодно! Правда – хе-хе! – не сходя с места!

Мы не настолько глупы!

Конан сглотнул: чтоб их Неграл забрал! Похоже, у дам всё продумано!

– Ну а сейчас, чтоб не терять времени, так как до рассвета осталось не больше трёх часов, займёмся-ка мы делом!

Конан не без подозрения смотрел, как королева подошла ещё ближе, оказавшись всего в паре футов от его лица. Нарочито небрежным, наверняка отрепетированным движением, распустила застёжку на полоске ткани. Ткань сползла вниз, к ногам королевы. Взору киммерийца открылась превосходной формы упругая и налитая грудь. С большими тёмными сосками.

Как бы дразня его, женщина ладонями не торопясь помассировала, подняла и опустила оба прелестных полушария, замычав, и закинув назад голову. Роскошная грива, на которой теперь переливались отблесками воронова крыла блики света от факела, действительно была выше всяких похвал.