Я не ответила ей, только стала разглядывать фото. Девушка выглядела старше своих лет, мы с ней словно ровесницы, хоть я почти на десять лет старше, но самое странное, что именно на этом снимке она была очень похожа на меня, даже прически одинаковые, а встречая ее на улице, я ничего этого почему-то не замечала. Галина тем временем прошла вперед к подоконнику и указала на цветочные горшки. Я приблизилась, чтобы лучше рассмотреть. Подоконник был широким и длинным, слева лежат диванные подушечки и короткий тонкий матрас, а красивые декоративные горшки стоят справа. Казалось, что девушка любила тут сидеть, возможно, за чтением или перепиской с друзьями, или просто смотрела на улицу, восхищаясь видом: как я уже говорила, неподалеку текла река, частично видимая с нашей части улицы.

Я пригляделась к горшкам. Их было три, все сделаны из глины и раскрашены разными узорами, но цвета соответствовали стилистике комнаты. Чего она от меня хочет? Что я должна увидеть? Это просто цветочки, в конце концов…

– Я не понимаю… – наконец изрекла я, сдавшись. Будучи перфекционистом, я ненавидела слова «не знаю» и «не понимаю», но иногда их нужно произносить. Особенно, если тебе до жути хочется получить какую-то информацию.

Мажордом пялилась на горшки, точно сама не могла понять, что с ними не так, но наконец она сдвинула тот, что стоял ближе к матрасу, и я увидела слова, накорябанные на деревянной поверхности подоконника. Тонкий стальной вязальный крючок лежал прямо там, так что не оставалось никаких сомнений относительно орудия, которым были выгравированы ее мысли.

Как только я прочла надпись, мой желудок сжался в комок.

«Кто он… Почему смотрит… Его послала Смер…» – дальше два символа неразборчиво.

* * *

Я была оставлена одна в этой жуткой комнате на некоторое время, когда Галину позвала мадам, и, так как вскоре я ощутила, что начинаю задыхаться, мне пришлось выбежать в коридор. Галина вышла из гостиной и увидела меня на лестнице. Она бросилась ко мне и сунула какой-то белый конверт в руки.

– Что это? – спросила я, зачарованно глядя на предмет в своих ладонях.

– Это тебе. Она сказала «за молчание».

Я открыла конверт тут же и действительно увидела пачку наличных денег.

– Что ж, передай этой ведьме, что я не продаюсь.

Так как Галина не хотела забирать конверт, мне пришлось оставить его на столике с корреспонденцией. Она открыла мне дверь и, когда я уже переступала порог дома, нервно спросила:

– Ты тоже думаешь «Смерть», да?

Я молча ушла.

Глава 3

– Так когда ты его обычно видишь? – спросила меня Люба.

Я так отчаянно хотела поймать таинственного мужчину, что даже возобновила старые приятельские контакты – правда, пока только по телефону – и попросила бывшую подружку провести ночь в моем доме.

– Около полуночи.

– Ой… Я в это времечко уже Спящая Красавица! – И она захихикала – слишком громко для моих больных нервов.

Люба была уникальным человеком. Когда мы дружили, я часто говорила, что, тогда как я не замужем, потому что слишком хороша для этого, Люба не замужем, потому что слишком плоха. Не в глаза, конечно. Наши общие друзья всегда морщились, стоило мне это произнести, потому что, во-первых, у них проблемы с чувством юмора (еще одна причина, по которой я испытывала трудности в общении с ними и в итоге предпочла расстаться), а во-вторых, сами были замужем, так что воспринимали мою фразу как прямое оскорбление. Я всегда замечала выражения на их лицах в этот момент, но плевала. Я любила дразнить людей, все еще люблю, просто теперь некого. Хм… Может, я не такой уж хороший человек, как привыкла о себе думать?.. Короче, пусть я тоже не подарок, но мне нужны люди особого склада, такие же уникальные, а таких мало.

Так или иначе, Люба – вообще ходячая катастрофа. И не только в контексте неудач, так как паршивые вещи случаются и со мной тоже, и со всеми остальными людьми, но вследствие того что она неумна и чрезвычайно невнимательна, чтобы предотвратить некоторые из этих плохих ситуаций, когда это возможно, они наступают десять раз на дню, уничтожая не только ее саму, но и всех окружающих. Редкий человек вынесет наказания за чужие ошибки или даже травмы, полученные по вине других людей, так что в какой-то момент Люба осталась без родственников, друзей и близких знакомых. Кроме матери и меня, все от нее отказались. Мы единственные, кто выстоял. Не к моей чести будет сказано, но примерно год назад я примкнула к рядам тех, кто вычеркнул Любочку из своей жизни, но по другим причинам. Как я уже говорила, я терпеть не могу глупых людей без чувства юмора, которые почему-то полагают, что могут давать мне советы. И если бы дело касалось только ее невезучести и неуклюжести, мы бы все еще были друзьями.

И вот до чего я дошла. Звоню человеку, про которого я меньше всего думала, что когда-нибудь позвоню.

– Что-то изменилось с тех пор, как мы не общались, и у тебя теперь насыщенная событиями жизнь, полная сюрпризов и приключений? – Да, запрещенный прием. Но у меня не было других аргументов, чтобы ее убедить.

– Что ж, нет… Кроме… Я как бы типа встречаюсь с кем-то…

– Погоди… Что? Слишком много неопределенных слов, чтобы составить цельную картину. «Как бы», «типа», «с кем-то»?

Я была поражена. Почему-то в мою голову даже не приходила такая мысль, что Люба станет «нормальным» человеком, который ходит на свидания и может даже когда-нибудь выйти замуж.

– Да. С кем-то по имени Тема. Мы редко видимся, потому что он учится, а сегодня он сказал, что может найти время для меня…

Ее голос стал нечетким, тягучим и просительным, будто плавящийся в фондю сыр. Я подумала, что подружка уже упустила шанс с этим парнем, так как ему для нее уже тяжело «находить время». Что ж, мало кто может выносить Любу, почему ж таинственный Тема обязан?

– А что у него с учебой? Второе высшее получает?

– Нет. Он как бы немного моложе нас…

– Так, ты мне нож вонзила в спину сейчас. Ты старше меня!

Она истерически захохотала.

– Всего на полтора года. Это не важно. А Тема на девять лет моложе меня, он получает первое высшее по компьютерам.

Я уверена, что нет такой специальности «по компьютерам», но не стала спорить и уточнять, потому что для Любы это нормальный способ изъясняться.

– Ладно, я поняла. А почему бы вам обоим не прийти?

– Правда? – В ее голосе засквозило подозрение. Я знала, откуда это прилетело. Я интроверт, следовательно, ненавижу встречаться с незнакомыми людьми и тем более приглашать незнакомцев к себе домой – я воспринимаю это как вторжение в свое личное пространство, для меня это так же болезненно, как порез бумагой. Но у меня еще вчера тут была журналистка, и еще один новый человек мало что изменит, я все еще не отошла от стресса. Тем более настоящая причина моего предложения состоит в том, что мне нужен айтишник. Возможно, есть какой-то путь восстановления того видео – ведь это на данный момент единственное доказательство, что маньяк существует и приходит ко мне, а возможно, приходил и к убитой. К тому же я собиралась снова его выслеживать, и мне нужен был мужик в доме, чтобы чувствовать себя более уверенно. Даже анекдотический ботан сгодится – дохлый, прыщавый, пугливый, в очках минус пять. Все равно преступник не будет нападать на меня в присутствии двух других людей.

– Да. Можешь позвонить ему и договориться, а потом перезвони мне.

Через полчаса Люба перезвонила с сообщением, что Артем заинтригован предложением поймать маньяка-вуайериста (почему-то они пришли к такому заключению, якобы только по этой причине кто-то может стоять под окнами чужой спальни), и они приедут к восьми. Я поблагодарила ее и повесила трубку, думая, что Любино «к восьми», скорее всего, означает «между девятью и десятью», как обычно (она обожает заставлять людей себя ждать, и это десятая или одиннадцатая уже причина, по которой я ее с трудом терпела), но либо она изменилась за эти годы, либо мужчина, с которым она приехала, не желал быть опоздавшим, в общем, они приехали ровно в восемь. У Артема не было своей машины, но у Любы она, к несчастью, имеется, и по лицу нового знакомого я могла предположить, что поездка была той еще. Единственное, что хуже, чем Люба сама по себе, это Люба за рулем.

Артем, если не обращать внимания на его нервно дергающийся глаз (видимо, результат поездки), в целом выглядел неплохо. Он придавал значение одежде, в отличие от большинства людей, разделяющих его призвание, черты лица его были пусть не очень симпатичными, но нормальными, он выглядел лучше, чем многие парни, на которых могут рассчитывать такие девушки, как Люба. Незаметно для Артема я даже подняла для подружки большие пальцы вверх. Она зарделась от удовольствия, сравнявшись цветом со своими ярко-розовыми короткими, но невероятно густыми и кучерявыми волосами, которые были иссиня-черными в те времена, когда мы общались.

– Ты перекрасилась! – сказала я с улыбкой, рассчитывая, что это будет воспринято как комплимент.

– А-а, так ты меня такой еще не видела да? Я так крашусь еще с прошлого декабря! – Я перевела для себя эту фразу как «ты, овца такая, отказывалась со мной встречаться аж с прошлого декабря или даже раньше!»

Я снова улыбнулась, на сей раз ядовито, и сказала:

– Теперь твои волосы полностью отражают твой внутренний мир!

– Розовый мир? – переспросила она с сомнением в голосе.

– Экстравагантный. Давайте пройдем в гостиную. – Так как они остались стоять посреди прихожей, я показала им, куда идти.

Пытаясь быть гостеприимной, я включила телевизор и налила нам чая.

– Мне б лучше бухло, – прокомментировал Артем дымящиеся чашки на подносе, но я понадеялась, что он шутит. С другой стороны, может, именно по этой причине он мог терпеть мою невыносимую подружку? При помощи алкоголя?

Я нашла какой-то ужастик, так как он соответствовал ситуации, но забыла, что Люба, невзирая на внешность Лилу из «Пятого элемента», не переваривала все страшные и драматические фильмы и депрессивные стихи и песни (единственный поджанр, который я смотрю, слушаю и читаю). Это, кстати, была четырнадцатая причина, чтобы «раздружиться» с ней навсегда, однако она сама из тех людей, которые не понимают, как не иметь ничего общего может стать препятствием к дружбе. Так вот, вспомнив, что она смотрит только детские мультики и клипы попсовых певичек, я выключила телевизор (Тема запротестовал; как оказалось, он тоже любит кровавые триллеры и ужасы) и вместо этого начала рассказывать в деталях свой собственный ужастик-слэш-триллер.

– Не скули, – заявил наш единственный мужчина без всяких там ненужных аристократических околичностей, – поймаю я твоего сталкера.

– Читается как «стокер». В английском языке сочетание букв 'a' и 'l' перед 'k' дают долгий звук «о».

– Да похрен, – отмахнулся он. – Пусть он хоть в три часа ночи припрется. Я никогда не сплю.

Мы с Любой переглянулись. Она даже быстро-быстро заморгала, из чего я заключила, что для нее это такая же новость, как и для меня.

– Никогда? – переспросила я, поразившись. – Ты уверен? Может, ты позже все-таки засыпаешь, а после пробуждения не помнишь этого и думаешь, что не спал? – Хоть я его и троллила, капля серьезности плескалась все же в моей интонации, так как со мной это периодически происходило.

– Нет! Я вообще не сплю. Вот как я могу совмещать работу и учебу.

После этого он рассказал, что он фрилансер и делает разные мелкие проекты, связанные с сайтами и компьютерами, а также задумывается о собственном старт-апе на пару с другом. Я заскучала на пятнадцатой минуте этого монолога, так что большими деталями поделиться не могу. Однако есть и плюсы: я поняла, что для своей просьбы выбрала удачную кандидатуру, и тут же дала ему телефон, объяснив ситуацию.

– Чертов Андроид, на кой он тебе? – вот и все, что было сказано.

– Умные люди не покупают телефончики в кредит. Это же просто телефон. Естественно, у меня самый дешевый из приемлемых аппаратов.

– Ну и засунь свой аппарат. Если не стоит функция автосохранения, то ничего не сохранилось. Забей, я его тебе живьем поймаю! Свеженьким!

Услышав это, подружка глупо захихикала.