Тома насмешливо шикает на него, но я вижу, что Дану она симпатизирует гораздо больше, чем Ферке. Возможно, дело во внешнем виде: Дан выглядит опрятно и интеллигентно, его русые волосы вымыты и коротко острижены, а очки блестят чистотой.

– Ну не все, – поясняю я. – Не все врачи. Но мы стараемся просвещать как минимум руководителей крупных медицинских учреждений. Особенно в красных зонах.

«Хотя местные земли уже давно не в красной зоне», – подсказывает скептический голос внутри.

На следующий день в палату к Дану пришёл сам «мастер Хэнрик».

Мастер Хэнрик заверил Дана, что тот нарвался не на сбрендившую извращенку, а на настоящую вампиршу. Теперь же всё в порядке и «вопрос решён» – а Дан просто обязан поступить в академию. Ведь через пару месяцев начнётся учебный год, а Дан, мастер Хэнрик чувствует, рождён для того, чтобы стать охотником на вампиров.

«Вербовка кадров среднего звена», – скучающе думаю я, вежливо улыбаясь сияющему от предвкушения Дану. Всё ясно. В последнее время у нас острая нехватка этих кадров – пару веков назад, когда вампиров убивали, а не классифицировали и проверяли, всё было куда банальнее и проще, но сейчас…

Сейчас вампиры стали цивилизованнее, а работы у тех, кто о них знает, лишь прибавилось. Охотники из древних родов вроде моего на бумажную волокиту размениваться не хотят, на спасательные операции в джунгли Южной Америки, где процветает сейчас основная популяция полнокровников, – тоже. Нам нужно охотиться на кровососущих подонков у себя на родине, в Северной Америке или Европе, другое нас не интересует. Это довольно снобистски, я понимаю. Но такова правда жизни сегодняшней охотничьей элиты.

Дану крупно повезёт, если его мечты не сбудутся, а он осядет в местном надзорном ведомстве, изредка выезжая проведать прикреплённых к области малокровников. Безродные, связывающие жизнь с выслеживанием полнокровников, согласно печальной статистике, заканчивают её не слишком хорошо.

– И вот я здесь, – заключает Дан.

Мастер Хэнрик не утруждал себя объяснениями: назвал место и дату, срок обучения (непрерывные девять месяцев) – и был таков. Дан понятия не имеет ни об охотничьих родословных, ни об институтах классификации вампиров, ни о том, чему его будут учить. Только в общих чертах: охоте на вампиров.

– У тебя было так же? – спрашиваю я Ферку.

– Ага, – отвечает Ферка. – Но нашему потоку очень повезло с инструктором. И вам тоже повезёт.

– А кто… – начинаю я, и тут до меня доходит.

Среди свиты Хэнрика я не вижу одного-единственного человека. Не то чтобы я часто видел его и на светских приёмах; возможно, именно его я встречал реже остальных.

– О нет, – говорю я. – Только не это.

– Что? – хмурится Тома. – Что такое, Ал…

Она не успевает договорить.

– …и, наконец, я рад представить вам главного инструктора нового набора! – Голос Хэнрика вдруг делается раскатистым, он почти рявкает эти слова. Дан вздрагивает. – Ли́стер Даска́лу! Листер, пожал…

Хэнрика прерывает приятная пожилая женщина. Хватает его за рукав тёмно-серого пальто, что-то шепчет на ухо. Я знаю её: Елена Власча́ну, милейшее создание. Она всегда относилась ко мне как к собственному ребёнку.

– Кхм, – говорит Хэнрик. – Итак. Листер Даскалу. Сейчас он подойдёт.

– Только не говори, что у нас будет он, – обращается Тома почему-то ко мне.

– Листер, – подтверждает Ферка. – У вас будет Листер. А что?

Мы с Томой переглядываемся.

– Что-то не так? – спрашивает Дан.

На балконе небольшая заминка: Хэнрик улыбается неизгладимой деликатной улыбкой, делает неопределённый жест рукой, мол, можете пока заняться своими делами. Все немедленно пользуются этим предложением. Елена напряжённо набирает что-то в телефоне, Хэнрик смотрит ей через плечо – всё ещё с улыбкой. Один из преподавателей устало закатывает глаза.

– Алин! – доносится через шум. – Тома!

Вот чёрт.

Группа из трёх настойчиво махавших нам молодых людей всё-таки пробивается через толпу; кажется, пришло наше время натянутых улыбок.

Флори́н Рота́ру, Эли́за Трипо́н и Сильва́на Ко́вач – великое трио, с которым родители упорно пытались подружить нас с Томой, а мы не менее упорно этого избегали. Увы – все трое попали с нами на один курс.

И никого больше, кроме Дана. Среди отпрысков охотничьих родов наших сверстников можно пересчитать по пальцам, и ещё меньше семей захотели отправлять детей в Румынию, а не в более доступные академии под боком.

Но семьи Флорина, Элизы и Сильваны всегда придерживались традиций.

Иногда – с присущим нашему обществу излишним рвением.

– Не знала, что у нас костюмированная вечеринка, – тянет Тома, мигом переходя на английский.

Флорин громко, совсем немного неискренне хохочет.

Все трое нацепили устаревшее охотничье снаряжение века девятнадцатого: толстые кожаные нагрудники, напульсники, даже нашейники – в общем, все те полезные, но слишком заметные элементы, которые можно было носить в эпоху экстравагантных костюмов, но которые сразу считываются полнокровниками сейчас. К счастью, современные модификации легко спрятать под одеждой.

Больше всего меня забавляют платки на шеях троицы – в цветах родов. Зелёный – у Элизы, фиолетовый – у Флорина, оранжевый – у Сильваны; оттенок ей не идёт, мимоходом отмечаю я. Слишком несовместимо её бледное скучающее лицо с весёлой кричащей тканью.

– Ненавижу корсеты, – равнодушно сообщает Сильвана – без всякого приветствия, тоже по-английски. – Грудь сжимает.

Я кошусь на Ферку; кажется, таких лексем в его англо-румынском словаре нет.

– Сунт приетени ноштри^[13], – поясняю я, кидая выразительный взгляд на новоприбывших.

Флорин наконец прекращает хохотать. Смотрит на Ферку с улыбкой до ушей – столь приветливой, сколь и снисходительной.

– Сервус! ^[14]

– Сервус, – отвечает Ферка без особого вдохновения.

– Сервус! – вторит Элиза.

А Сильвана просто стоит и разглядывает меня со странной задумчивостью. Похоже, у неё не очень хорошо с румынским.

– Вы местные, друзья? – спрашивает у Ферки с Даном Флорин – и Ферка с Даном погружаются в бессмысленную и беспощадную светскую беседу под чутким руководством Флорина и Элизы.

Последние относятся к безродным примерно так, как именитые гости пятизвёздочного отеля – к обслуживающему персоналу. Очень вежливо – но с полным осознанием своего статуса и превосходства. Могу представить, какие начнутся пересуды, когда Флорин и Элиза останутся вдвоём. Я заставал подобные сцены не раз и не два, а иногда мне приходилось быть их участником.

Но сейчас – о, сейчас никто не покажет Ферке с Даном истинного отношения. Флорин с Элизой не хотят, чтобы об их бестактности ходили слухи. Семьи Ротару и Трипон славятся либеральными взглядами, и их отпрыски всячески этот образ поддерживают.

Дан начинает пересказывать свою историю, Ферка тотчас предупреждает, что это секрет академии. По лицу Флорина пробегает тень, но он ничего не говорит.

– На чём добирались? – вежливо спрашиваю я молчащую Сильвану.

На всякий случай на румынском. Вдруг она знает его не так плохо, как мне показалось.

– На машине, – лениво отвечает Сильвана. На английском. – Мы были у предков… у семьи Элизы. Это в пригороде Парижа. Ну ты знаешь. Они всё тосковали, что вы с Томой не приехали.

Ах да, наш не слишком изящный отказ от сбора первокурсников в поместье Трипонов. Компания сразу показалась сомнительной. Я даже не помню, какую отговорку мы придумали, – вроде бы что меня мутит от долгих поездок.

– И как дорога? – интересуюсь я.

– Отстой, – пожимает плечами Сильвана.

И, судя по её стекленеющему взгляду, она считает, что дала исчерпывающий ответ.

Я с трудом сдерживаю смешок.

– Мы думали, что будем ехать два дня, а вышло все четыре, – вставляет Элиза. – Боже мой, дорогая, но это было так красиво! – Она с упрёком смотрит на Сильвану. – Алин, не слушай её, жаль, что вы не поехали. Это была прекрасная возможность познакомиться друг с другом и с местной культурой!

– Какой культурой? – морщится Сильвана. – Культурой автобанов?

Смешок рвётся из меня сильнее. Глаза Элизы возмущённо округляются, руки скрещиваются на груди.

– Мы останавливались в уникальнейших деревеньках, – отрезает она. – Это было настоящее историческое… Сильвана, прекрати! Здесь нельзя!

– Почему? – флегматично поднимает бровь Сильвана, вытащившая из недр нагрудника пачку тонких сигарет. – Тут что, написано, что нельзя?

– Нет, но это же очевидно! Мы в общественном…

Бум.

Одна из внутренних дверей с грохотом распахивается. Ферка, нехотя объясняющий Флорину, почему остался на шестой год, прерывается на полуслове.

– Че найба э аста?^[15] – разносится по двору громкий голос.

Первым делом я замечаю кроваво-красные шнурки.

К сожалению, это уже профессиональная деформация: если хочешь понять, кто перед тобой, – посмотри на обувь и вмиг идентифицируй род.

Перед нами определённо член рода Даскалу. Листер Даскалу. Наш инструктор на ближайшие пять лет.

Почему-то Листер выглядит немногим лучше Ферки.

Узкие чёрные джинсы покрыты засохшими пятнами, длинный серый кардиган тоже пережил нелёгкий путь. Под сизыми глазами тёмные круги, светлые волосы всклокоченными волнами обрамляют лицо – и тоже не могут похвастаться свежестью.

Сильвана вдруг одобрительно хмыкает.

– Красавчик, – задумчиво произносит она. Элиза бросает на неё шокированный взгляд.

В защиту Сильваны, Листер выглядел гораздо лучше на светских вечерах. Он всегда умел привлекать женское внимание, несмотря на довольно сомнительную биографию.

– Листер! – восклицает Хэнрик, словно всё это в порядке вещей. – Наконец-то! Только вы пришли немного не туда!

Листер поднимает на балкон скептический взгляд.

– Да, кажется, мы все пришли немного не туда, – язвительно замечает он. – Че драку, мастер Хэнрик? Разве собрание не назначено на завтра?

Двор разделяется на два лагеря.

По первому прокатывается волна смешливого фырканья. «Ха, и правда, какого чёрта?» – слышится в нём.

Второй молчит – и бросает на Листера косые взгляды.

Похоже, Листера здесь или любят, или ненавидят.

К сожалению, после наших эпизодических встреч я не могу сказать, что отношусь к первой категории.

– Собрание перенесено! – сообщает Хэнрик, ослепительно улыбаясь. – Итак, первый курс! Поприветствуйте вашего инструктора Листера Даскалу!

Мы неуверенно переглядываемся с Томой, Элизой и Флорином: мы понятия не имеем, как «приветствовать» Листера. Громом аплодисментов? Криками радости? По логике вещей это Листер должен приветствовать нас…

…но ситуацию спасает – внезапно – Ферка.

Ферка делает шаг вперёд, складывает руки рупором – и воет приветственным кличем в сторону Листера. Двор тут же подхватывает и разражается рёвом; большинство словно только этого и ждало, и вой Ферки послужил сигналом к общей активации. Элиза ошеломлённо промаргивается. Флорин неловко кашляет, Дан молчит.

А Сильвана вдруг начинает орать с остальными.

– Сильвана! – шипит Элиза.

Сильвана отмахивается, продолжая гудеть слегка прокуренным голосом.

«Уникальная женщина», – с усмешкой думаю я.

– Павлин, – цедит Тома мне на ухо. Я согласно киваю.

Листер греется в лучах славы, будто бы перед ним не студенты, а как минимум главы родов-основоположников. Его лицо расцветает довольной ухмылкой, усталые глаза загораются лукавым огоньком. Он стоит так около минуты, кажущейся вечностью, не смущаясь и не пытаясь никого угомонить, засунув руки в карманы и, похоже, внимая каждому возгласу.