– Папа? – Ляля намекнула отцу, что пора бы уже разморозиться.

Похоже, нестандартные ситуации не были коньком ее отца. Он жутко тормозил, но пытался сохранить хорошую мину.

– Э, да, спасибо. Нам очень приятно, что вы вернули нам дочь.

– Проходите, пожалуйста, в дом. Чего топтаться на пороге? Ляля, проведи гостей в гостиную и включи телевизор. Хотя вам, наверное, неинтересно, что показывают у нас. – Неожиданно мамаша взяла инициативу в свои руки. – Дети, принесите настольный сквош.

Папа-кот поднялся с трона:

– Что ты, в самом деле, сквош? Гости устали с дороги, им еще с мячом прыгать. Принесите альбом, я познакомлю их со своей родословной.

– Папа, мы для них все на одно лицо, какая им родословная? Пусть они сходят в душ, смоют пыль дальних странствий. Затем я покажу им дом, расскажу, как мы живем. Уверена, им есть чему удивиться.

– Да, конечно, Олеляу, отведи их в душ. В тот… ну, ты поняла. – Мать нагнулась к уху дочери. – Нижний забился шерстью.

– Хорошо. Идемте за мной, – позвала нас Ляля.

Мы со змеем, довольные окончанием официальной церемонии, поспешили за ней на лестницу, ведущую вверх. Проходя мимо детворы, услышал возглас:

– Смотри, у него нет хвоста.

В доме было по-особому уютно. Уют создавало деревянное окружение и необычно приятный воздух, свежий, как в утреннем лесу. Тусклые лампочки придавали этому уюту сказочную атмосферу, пригодную для восприятия очумительных историй.

Ляля облегченно выдохнула, когда мы остались одни.

– Прошу прощения, такой тормознутой встречи у нас еще не было. Папа потерял дар речи. Обычно он ведет себя как отставной генерал, который тренируется на нас из-за отсутствия войска. Теперь он будет корить себя и попытается наверстать непроявленный авторитет.

– Ляля, все нормально. У тебя отличная семья, дружная. Пусть ведут себя как считают нужным. Не каждый же день к ним приходят в гости иномирцы.

– Спасибо, Жорж и Антош, за понимание. Они еще в шоке оттого, что я вернулась. Они были уверены, что я погибла. Велось расследование, моих знакомых таскали на допросы, но все бесполезно. Пропала, как к корням ушла.

– Да, тебе следует задержаться дома подольше, чтобы не травмировать родителей, – посоветовал Антош. – Только скажи, а мы с Жоржем подождем. Нам теперь торопиться некуда.

– Да? Не будем загадывать. Я слишком хорошо знаю отца. Если задержусь, он начнет брать мою жизнь в свои руки.

– Видно будет. Давай показывай, как у вас душ работает.

Помещение душевой было выполнено в виде вертикальной деревянной капсулы, прикрываемой шторой из пропитанной непромокаемой ткани. Внутри капсулы имелись два вращающихся крана.

– Холодная и горячая, – догадался я.

Ляля засмеялась:

– Нет. Один кран – это восходящий поток древесного сока. Он сладковатый, питьевой. Второй – как раз для мытья, нисходящий, горький.

– Серьезно? Вы сосете соки прямо из дерева, кровопийцы?

– Ему это не вредит. Воды у корней предостаточно.

– А унитазы подключены таким же образом?

– Конечно, а ты думаешь, при такой плотности леса и с такой небольшой площадью питания у каждого дерева реально вымахать под небеса?

– Не знаю, я не Мичурин. Одно я понял точно: кто-то строит города на костях, а кто-то на… другом материале. Вас не упрекнешь, что вы засрали город. Симбиоз. – Я оглядел душ еще раз. – А намыливаться чем?

– Не надо. У древесного сока прекрасные моющие свойства плюс естественный парфюм. Из душа выйдешь другим человеком.

– Главное, чтобы побеги потом не дал, а то мамка заругает за лишние черенки. Ладно, далеко не уходите, если у меня что-то не получится с вашей техникой, я позову.

Антошу душ был до фени. Его достаточно было протереть сухой ветошью – для блеска. Я разделся и забрался в капсулу душа. Открыл один кран. Из него потек ароматный сладковатый сок. Я сделал несколько глотков. Приятно и чертовски живительно. Открыл второй кран. Полившаяся из него прохладная вода имела горьковатый травяной аромат. Я не удержался и попробовал ее на вкус. Действительно горькая, да еще и вяжущая жидкость.

Натирая себя пахучей водой, я напевал старую песню про родину и березовый сок. Сам при этом размышлял о том, насколько причудливы миры и как это здорово – знать о том, что они есть, и пребывать в них, наслаждаясь многообразием подходов к обустройству жизни каждой цивилизации.

Душ придал мне сил и настроения. Ляля ждала, как и обещала, за дверями.

– Ну, с помойкой! – поздравила она заимствованной у меня фразой.

– Спасибо. Ваши древесные души – это нечто, как баня с березовым веником. Жаль только, тепленькая не идет.

– Тепленькой у нас только в моргах моют, в последний раз, – усмехнулась Ляля.

– Ох ты, не, с покойниками мыться не пойду. Какие планы на вечер?

– Отец уехал сделать заказ в кухню навынос. Поинтересовался, чем вы питаетесь, и был сильно удивлен, что наше питание почти не отличается от вашего.

– Звери, – ответил я односложно, но всеобъемлюще. – Как родня на нас отреагировала?

– Младшие сказали, что будут сидеть в детской, пока вы в доме. Старшие смелее, вы их заинтересовали. Обещали пообщаться и задать вам разные вопросы. Так что будьте готовы к разной подростковой чепухе.

– Ну вот, а ты боялась, что от нас будут бегать по дому, как от чумных. Молодежь более гибкая в плане адаптации к новым обстоятельствам. Веди нас к ним, займем себя с Антошем в ожидании званого ужина.

– Идемте, они ждут вас на террасе.

Террасой в представлении кошки оказался средних размеров открытый балкон. Трое родственников – я затруднился точно разделить их по половому признаку из-за одежды в стиле «унисекс» – заволновались, когда мы вошли.

– Что, молодежь, как дела? – Мой вопрос должен был звучать нейтрально и не обязывал отвечать на него подробно.

– Сойдет, – ответил один из подростков. – До сегодняшнего вечера нас волновали совсем другие дела.

– Серьезно? И какие же?

– Разные, – ответил другой Лялин родственник.

Их мурлыкающая речь не прояснила половую принадлежность. В отличие от папаши, типичного самца, эти были еще субтильными и по-мужски не развитыми.

– Жорж, Антош, я оставлю вас, пойду помогу маме. – Кошка развернулась, чтобы уйти, но остановилась. – Ребята, не слишком наседайте на гостей.

Родственники пообещали не наседать.

Вид с террасы открывался интересный. Освещенный желтым светом в несколько уровней городок выглядел очень уютно и тихо. Ветра здесь не чувствовалось совсем, но и душно не было. Такой погоды на Земле почти не бывает. Редко когда случается, что ночью ненадолго ветер остановится совсем и природа погружается в безмолвие.

В круглый колодец наверху, созданный сплетением веток, были видны звезды. Пока все молчали, не зная, с чего начать разговор, я наслаждался восприятием нового. Антош тоже перегнулся через парапет и замер, разглядывая город. Новые впечатления питали нас, наполняя душу сладкой вибрацией причастности ко всему окружающему. Помнится, такое же ощущение я испытал однажды, когда отец купил мне с рук игровую приставку с коллекцией игр. Я обложился дисками и не мог поверить, что эти виртуальные миры мои.

– А вы знаете, что у нас скоро начнется война? – Мои мысли перебил кот-подросток.

– Война? Зачем? – Я не смог сразу осмыслить его вопрос.

– Как «зачем»? Эти пятнистые недоноски считают, что мы нарушаем их границы. Мы с братом через год пойдем служить и попросимся на фронт, если война начнется.

– А перед тем, как идти на войну, я предлагаю вам сделать трепанацию черепа и вынуть мозг. Так вас будет сложнее убить, – посоветовал подросток с более нежным голосом. Я понял, что это девочка, и она была по-подростковому ехидной.

– Заткнись! – резко оборвал ее брат. – Твое дело – с куклами играть и учиться еду готовить.

– Не, парни, война – плохое дело. На той стороне на таких же террасах стоят такие же юноши, как и вы, которых убедили в том, что кризис никак, кроме как войной, не решить. За любым большим конфликтом стоят большие люди со своими интересами. Когда-то я тоже думал, как вы, но после недавних событий стал считать иначе.

– А если они нападут первыми? Нам что, бросить соотечественников на их штыки? – В братьях бурлил подростковый максимализм.

– Хотелось бы сказать тебе, что защита родины – это героический поступок, так оно и есть на самом деле, но те, кто развязал войну, ни за что не останутся на передовой. Для них важнее спасение своих активов, и часть их богатства вы будете защищать ценой своей жизни. Поэтому лучше, чтобы войны никогда не случилось, для чего надо прикладывать все усилия, чтобы она была невозможна.

– А как это?

– Народная дипломатия. Вы общаетесь с кем-нибудь с той стороны?

– С пятнистыми? – В голосе Лялиного брата чувствовалось все отвращение, которое он испытывал к врагу. – Ни за что!

– Ну, тогда получите, что заслуживаете.

– Нам Олеляу в двух словах рассказала о том, как вы познакомились, расскажите подробнее. – Сестре были неинтересны разговоры о войне, и она вовремя сменила тему.

– Хорошо, я расскажу. Антош, дополнишь, если я что-нибудь упущу. – Змей кивнул. – Все началось в ковше одной катапульты…

Кошки слушали, открыв рты, временами утирая нос розовыми языками. Младшие братья и сестры незаметно подобрались к входу на террасу и лупились на нас желтыми глазками. Видимо, рассказчик из меня неплохой, потому что на протяжении всего повествования никто не проронил ни звука. Я пропустил историю про то, как Ляля телепортировала сестру Антоша, сразу перескочив на момент попадания в их мир.

– …мы сидели в машине и с волнением ждали, когда нас пригласят, – закончил я свой рассказ.

– Это… это невероятно. – Сестра Ляли несколько раз подряд облизала свой нос, что говорило о ее крайнем волнении. – Я тоже хочу посмотреть другие миры. Возьмите меня.

– Это опасно. – Антош развернулся в сторону подростков. – Вначале нам надо самим разобраться, что к чему в этих мирах. У нас есть предположение, что неготовый человек не сможет путешествовать по мирам. Такие люди, как твои братья-милитаристы, не впишутся в психологический портрет путешественника по мирам.

– Все верно, надо видеть в каждом существе человека, как бы он при этом ни выглядел, – добавил я и принял позу, как для фото.

Сестра Ляли засмеялась, оценив мой жест.

– Вы почти такой же, как мы, – произнесла она сквозь смех. – Только…

– Лысый? Ничего, ваша сестра тоже поначалу этому удивлялась, а теперь видит, что это даже практично.

– А я что, не похож на человека? – насупился змей, уязвленный тем, что его проигнорировали.

– Вы? Не совсем, – призналась сестра. – Не совсем похожи на мое представление.

– Антош, обрати внимание: на самом деле, это очень умный ответ, предполагающий, что девушка стоит на пути понимания, для которого требуется время. Думаю, для нее миры скоро распахнут свои двери.

– Она зануда. – Одного из братьев задело, что я отвесил комплимент его сестре.

– Не зануда, а увлекающаяся. А вы бестолочи, до сих пор бегающие с рогатками.

– Эй, я слышу, в ваших отношениях ничего не поменялось? – На террасу вышла Ляля. – Отец привез заказ, мы можем идти в гостиную.

Пока мы спускались по лестнице, Ляля шепнула нам, чтобы мы не проговорились отцу насчет того, что она не собирается оставаться дома.

– Он думает, что я вернулась насовсем, и ждет, когда снова выйду на работу. Он очень любит, чтобы у нас в семье все было как у людей.

– Надо же, два часа назад он не был уверен в том, что ты жива. – Позиция отца удивила змея.

– Ну, раз я жива, то нет ничего важнее, как снова выйти на работу. Теперь я понимаю, как за самомнением ему совсем не видно кругозора. Однако расстраивать отца раньше времени не стоит. Хочу, чтобы все прошло как надо. Обещаете?

– Конечно!

– Не переживай, буду нем как рыба.