Адмирал Империи – 57 (страница 5)
Имя Хромцовой подействовало на Зимину, как удар под дых. Воспоминания нахлынули против воли – проигрыш от Шереметьева, когда командующий Балтийским космофлотом – адмирал Юзефович погиб от его руки. Тысячи балтийцев, павших в той бойне, преданных и убитых. И всего этого могло не случиться, если бы не прибывшие на помощь тихоокеанцам корабли Хромцовой…
– Разве вы забыли? – голос Усташи стал мягче, почти сочувствующим. – Юзефович был вашим наставником. Он учил вас тактике, он продвигал вас по службе, он верил в вас. И его убила Хромцова. Тысячи ваших товарищей погибли от её приказа. И их души не требуют отмщения?
Зимина закрыла глаза. Да, она прекрасно это помнила.
– Посмотрите на себя, Настасья Николаевна, – продолжал Усташи, чувствуя её колебания. – Вы сражаетесь на одной стороне с убийцей ваших космоморяков – этой гадиной Хромцовой. Она использует вас. И когда вы станете ей не нужны, она предаст и вас. Где же ваша честь? Где совесть? Где верность памяти павших товарищей?
– Перестаньте, Усташи… Я сражаюсь на стороне нашего императора, – голос Зиминой обрел твердость, хотя в глазах блестели непрошеные слезы. – Не на стороне Хромцовой, а на стороне законной власти Российской Империи.
Валид, не сдержав эмоций, дико расхохотался – резкий, горький смех, от которого эхо прокатилось по ангару:
– На стороне императора? Этого малолетнего щенка, посаженного на трон в результате подложного завещания? Мальчишки, который играет в императора, пока за него правят регенты и временщики? Неужели вы готовы умереть за эту фикцию, за этот фарс? Неужели память Карла Юзефовича и тысяч балтийцев ничего не значит против этой лжи?
Зимина выпрямилась, стряхнув с себя сомнения, как капли воды. Её голос зазвучал твердо и ясно:
– Нет, вице-адмирал. Я сражаюсь за императора Ивана Константиновича – законного и единственного государя Российской Империи. За того, кому я давала присягу. И эта присяга сильнее личной мести, сильнее памяти о погибших, сильнее…
Она не договорила. В этот самый момент в шлеме Усташи, который уже поднял винтовку и направил ее в грудь непокорной командующей 17-ой «линейной» дивизии, раздался голос – спокойный, с легкой иронией, по зашифрованному каналу прямой связи. Голос человека, которого он не ожидал услышать именно сейчас, в этот критический момент. Мой голос. Я говорил негромко, почти лениво, но от этого мои слова ударили по голове Валида сильнее любого плазменного заряда:
– Добрый день, господин вице-адмирал. Простите, что прерываю вашу увлекательную беседу о чести и долге, но вынужден сообщить – ваше время истекло. Рекомендую взглянуть на тактический дисплей вашего бронескафа. Уверяю, зрелище будет… захватывающим…
Глава 4
Место действия: столичная звездная система HD 30909, созвездие «Ориона».
Национальное название: «Сураж» – сектор Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется силами императора.
Точка пространства: межзвездный переход «Сураж-Лида».
Дата: 13 августа 2215 года.
Мой голос в шлеме моего противника прозвучал с той обманчивой мягкостью, которая предшествует удару клинка между ребер. В ангаре штурмовики замерли с поднятым оружием, их пальцы все еще лежали на спусковых крючках, готовые в любой момент возобновить бойню. Защитники за импровизированными укрытиями из обломков челноков и перевернутых контейнеров тоже не опускали винтовки, хотя руки некоторых дрожали от усталости и кровопотери. Раненые на полу затихли, словно понимая, что происходит нечто критически важное, от чего зависит, проживут они еще несколько минут или умрут прямо сейчас.
Я знал, что вице-адмирал слышит меня по зашифрованному каналу прямой связи, который удалось установить через системы «Афины». Знал и то, что времени у меня немного – корабли Хромцовой неумолимо приближались, и через несколько минут любые переговоры потеряют смысл.
– Взгляните на тактический дисплей вашего шлема, господин вице-адмирал, – продолжил я, стараясь сохранять тот же невозмутимый тон, каким обсуждают расположение фигур на шахматной доске, а не жизнь и смерть тысяч людей. – Я позволил себе передать вам небольшую голографическую презентацию. Полагаю, она окажется весьма… поучительной для человека вашего опыта и интеллекта.
На мостике «Афины», откуда я вел этот разговор, царила абсолютная тишина. Офицеры замерли у своих постов, понимая, что их контр-адмирал играет в опаснейшую игру, где ставкой являются не только жизни, но и честь флота. Через панорамные экраны мостика я видел искореженный корпус «Елизаветы Первой» – зияющие пробоины, обугленные края разорванной брони, медленно вращающиеся обломки вокруг. И где-то там, в одном из ангаров этого умирающего гиганта, Валид Усташи сейчас активировал дисплей своего боевого шлема.
Первая голограмма демонстрировала «Афину» в идеальной позиции для удара – двадцать два километра от кормы «Силистрии», все орудия главного калибра развернуты, системы наведения захватили цель. Корма и один из бортов флагмана Усташи после тарана представляла собой жалкое зрелище – броня вспорота, внутренние переборки обнажены, аварийные силовые поля мерцают на последнем издыхании. Один залп – и линкор превратится в расширяющееся облако раскаленных обломков.
– Как вы понимаете, господин вице-адмирал, – продолжил я, наблюдая на своем мониторе, как биометрические датчики Усташи показывают учащение пульса, – мы находимся в весьма выгодной позиции. Ваш флагман намертво сцеплен с «Елизаветой Первой» магнитными тросами. Развернуться для боя вы не успеете – это займет минимум пять минут, а мне достаточно тридцати секунд, чтобы превратить «Силистрию» в историю.
Вторая голограмма показывала нечто еще более тревожное для Усташи – на палубах «Афины» выстроились не стандартные два взвода морской пехоты, а две полные роты. Двести штурмовиков в боевых скафандрах последней модификации.
– Мои люди жаждут реванша за то, что вы сделали с 17-ой «линейной», – добавил я, позволяя в голосе проскользнуть стальным ноткам. – Они могут быть на борту «Елизаветы» через минуты. Ваши штурмовики разбросаны по линкору, измотаны боем, у многих кончаются боеприпасы. Полагаю, исход такого столкновения очевиден.
– Мой «гуляй-город» уже в движении, – сообщил я, наблюдая, как показатели стресса Усташи зашкаливают. – Да, скорость невелика. Но через двадцать минут эти мобильные крепости войдут в зону эффективного огня. Представьте – тридцать фортов, стреляющих синхронно. Ваша эскадра испарится за первый же залп. Это к вопросу о том, какова будет цена вашего промедления и не правильных действий…