Он спокойно поправляет идеально завязанный галстук, явно уверенный, что полностью контролирует ситуацию.

– В случае, если вы откажетесь от примирения и будете настаивать на разводе, мы подадим иск о разделе имущества, а именно вашей юридической фирмы. Учитывая, что фирма создавалась в браке, мы без особых проблем получим половину. И поверьте, мы пойдем до конца и заберем у вас всё.

Он выдерживает небольшую паузу и с лёгкой ухмылкой добавляет:

– Ну и, разумеется, все обстоятельства вашей личной жизни станут известны не только суду, но и широкой общественности. Вы понимаете, что я имею в виду. Это очень неприятно, особенно для такой уважаемой женщины, как вы.

Я понимаю, на что он рассчитывает: запугать, вывести из равновесия, заставить пойти на уступки. Он привык, что люди теряются и уступают ему.

Но только не я! Я не боюсь его угроз и манипуляций.

– Роберт Игоревич, такой уважаемой женщине стыдиться нечего. Это ведь не она по чужим койкам скакала. Передайте вашему клиенту, я не намерена мириться и делать вид, что ничего не произошло. Я не боюсь суда и публичности. Пусть подает иски и делает всё, что считает нужным. Я готова к этому.

Лицо Метельского слегка меняется, он явно не ожидал такого ответа. Его взгляд становится холодным и неприятным.

– Вы уверены, Вероника Андреевна? Это последнее предложение. Потом дороги назад не будет.

У меня начинает болеть голова.

– Я абсолютно уверена, – спокойно отвечаю я. – Передайте Максиму Александровичу, что я не уступлю ни доли процента своей фирмы, ни грамма своего достоинства. И если он хочет войны, значит, будет война.

Он медленно поднимается со стула, не сводя с меня злобного, змеиного взгляда, и чуть усмехается.

– Что ж, Вероника Андреевна, это ваш выбор, – говорит он напоследок. – Тогда до встречи в суде.

Он разворачивается и уходит, а я бегом открываю окно, чтоб даже духу его здесь не осталось!

– Ника, ты чего? – в переговорную заглядывает Юля.

– Вот вроде при деньгах человек, а таким отвратным парфюмом пользуется. – ворчу я.

– Зато все мухи передохли. – замечает она.

– В общем его нанял Макс, – вздыхаю я, понимая, что Юля ждет подробностей. – Если я буду настаивать на разводе, они попытаются отобрать фирму.

– А ты что? – ее глаза округляются.

– Юль, ну как ты думаешь? Ну конечно лапки кверху и на все согласна!

– Ник, ты уверена? Ты понимаешь, что это будет серьезная война? – подруга пропускает мимо ушей мой сарказм.

– Понимаю, – отвечаю я, глядя прямо перед собой. – Но сейчас у меня нет другого выбора. Только сдаваться не собираюсь! Не переживай, я уже все продумала!

Глава 12

– Что ты придумала? – с интересом спрашивает меня Юля.

– Мы обратимся к Ростиславу Борисовичу…

– К Морознову?! – ахает она. – Но он же никого не принимает!

– Я знаю, Юль, – вздыхаю я. – Но я умолять его буду. Ночевать под дверью буду, убираться, в магазин ходить. Я не отстану, пока он не возьмётся.

– Ну не знаю… – с сомнением тянет Юля. – У нас много хороших юристов…

– Ну и кто лучше него? – скептически спрашиваю я.

– Никого, – тяжело вздыхает подруга.

– Ну, значит, поехали! – решительно говорю я и беру сумочку.

– Прямо сейчас? Даже не позвонив?

– Да, Юль, прямо сейчас. Возьмём его тепленьким.

Мы выходим из офиса и едем к самому мощному светилу юриспруденции в нашем городе – Ростиславу Борисовичу Морознову, моему наставнику и учителю.

Я до сих пор считаю большой удачей, что попала к нему когда-то. Ох, немало слёз я пролила из-за его едких замечаний. Немало бессонных ночей провела за делами, которые он мне давал, а потом заставлял переделывать линию защиты раз за разом, до тех пор, пока она не становилась идеальной.

В силу молодости я злилась на него, ненавидела, но никогда у меня и мысли не возникало бросить его и уйти к другому наставнику. Я знала, что он лучший, и если кто и сможет научить меня, так это только он.

Со временем его отношение ко мне стало меняться. Иногда я даже замечала на себе его задумчивый, испытывающий взгляд. Мне это было приятно. Даже какое-то уважение стало проскальзывать в нашем общении.

Я так старалась, что похудела, побледнела и стала похожа на тень себя. В конце концов Ростислав Борисович отправил меня в двухнедельный отпуск. Пожалел, бедолагу. Для меня было очень важно его мнение, и когда я услышала заветное «горжусь тобой», счастью моему небыло предела!

Сейчас Ростислав Борисович уже не берется за дела, но ум у него такой же цепкий. Многие люди пытались к нему попасть, но он всем отказывает. Тихо живет на своей дачке и выращивает помидоры.

Я иногда приезжаю к нему попить чаю, вспомнить прошлые времена или посоветоваться и он всегда меня радушно встречает.

Ну как радушно… Ворчит, конечно. В его глазах я все та же неразумная девчонка. А я уже привыкла и внимания не обращаю.

Я жму на газ и болтаю без остановки. Мне очень страшно, но я стараюсь перед Юлей этого не показывать. Я боюсь, что он откажет. Ведь что тут за дело такое – развод, подумаешь…

Но я сделаю всё, чтобы он мне помог. Я конечно оформила фирму как положено, но Метельский… это еще тот мерзавец. От него можно ожидать все, что угодно.

Мы подъезжаем к симпатичному деревянному домику. Я стучусь в калитку. Здесь у него всё по-простому, даже звонка на калитке нет.

– Ростислав Борисович! Ростислав Борисович! – кричу я.

Слышим грозный лай.

– Иду… – откликается недовольный, скрипучий голос, – кого там принесло!

Лай усиливается. Юля прячется за мою спину, но я жестом успокаиваю её.

Рекс, немецкая овчарка, собака Ростислава Борисовича – добрейшей души пес, лает только ради приветствия. Хотя, конечно, своим видом может напугать кого угодно.

Калитка открывается, и на нас набрасывается лохматая туша, облизывая с ног до головы.

– Рекс, ну хватит, хватит! Всё, поздоровался! – любовно успокаивает его хозяин.

– Здравствуйте, Ростислав Борисович! – говорю я, вытираясь от собачьих слюней.

– Ну здравствуй, здравствуй! – он хмурится, это у него вместо улыбки. – Давненько не заезжала, забыла про старика. Все бегаете, бегаете…

– Простите, Ростислав Борисович, дела… – развожу я руками.

– Понимаю, понимаю. Заходите что ли, сейчас как раз чайку попьём, – говорит он и направляется в беседку.

Мы идем следом по ухоженному саду. Я смотрю на высокую, сухощавую фигуру наставника и понимаю, что время не щадит никого. Для своего возраста он отлично держится и выглядит, но широкие плечи немного опустились, походка стала слегка осторожной и шаркающей, а густые темные волосы совсем побелели.

– Это же сколько надо сил сюда вложить, чтобы такая красота получилась! – ахает Юля, оглядываясь по сторонам.

– Да, – говорит Ростислав Борисович. – Всё сам, всё сам, вот этими руками, – он показывает нам широкие ладони. – Ну, присаживайтесь. Рассказывай, что привело тебя ко мне, Ника. Я же вижу, не просто так приехала.

Глава 13

– Ростислав Борисович, беда у меня, – говорю я.

– Что случилось?

– Развожусь.

– Да это разве беда! – усмехается он. – Это к счастью.

– Может, и к счастью, – соглашаюсь я. – Только муж хочет половину моей фирмы оттяпать.

– Эх, а вот это уже… – вздыхает он. – Полный идиотизм! Как так можно?!

– Вот и я говорю…

– Полный идиотизм с твоей стороны, Вероника! – он тычет в меня пальцем. – Учил я тебя, учил! Чему учил, бестолочь ты такая? Почему фирму не оформила, как положено?

– Я… оформила, но… Макс не захотел составлять брачный договор, – опускаю голову от стыда.

Он прав. Ох, как он прав!

– Хотел, не хотел… Детский сад, ей-богу! – злится наставник. – Как можно было не подстраховаться? Напоить, вырубить… Уговорить в конце концов надо было!!!

– Согласна, виновата… – признаюсь я.

– И что теперь?

– Буду бороться, – говорю я.

– А есть варианты?

– Есть, немного, но они есть, – киваю я.

– Кто вести будет?

– Макс нанял Метельского.

– Хо-хо-хо! – тяжело вздыхает Ростислав Борисович. – Знаю я его, прощелыга ещё тот. Тяжело тебе будет. Хорошо, хоть документы оформила как положено.

– Да я, собственно, за этим и приехала…

– Зачем? – он делает вид, что не понимает.

– Очень прошу вас взяться за мое дело, – я решительно смотрю ему в глаза.

– Нет – нет, даже не проси! Я дела уже давно не веду. Глаза болят, ноги, руки кривые-косые стали! Нет, пожалуйста, этот цирк без меня! И вообще… я дурам не помогаю!

Я пропускаю оскорбление мимо ушей.

– Ростислав Борисович, пожалуйста! Мне без вас никак против Метельского! Хотя бы линию защиты помогите выстроить. Все что угодно для вас сделаю! Понимаете, моя фирма, это же как мой ребёнок. Я ее строила с нуля. Юль, скажи!

– Да-да! – Юля бешено кивает головой.

– Что же, мне теперь этому козлу всё отдать? Это же моя жизнь!

– Ничего не знаю. Сама облажалась, сама и разбирайся. Пейте чай и уезжайте. – рявкает он.

– А я не уйду! – заявляю я нагло, хотя у самой ноги трясутся от страха. – Буду здесь сидеть, пока не согласитесь!

– Да хоть засидись! – он демонстративно встает и уходит в домик.

– И что делать будем, Ник? – спрашивает меня Юля. – Брать измором?

– Не выйдет, – качаю я головой, – он упрямый. Поедем домой, а завтра я опять приеду. Я тоже упрямая.

– Ладно, Ростислав Борисович, мы уезжаем! – громко кричу я.

– Скатертью дорога! – отзывается он из домика.

Мы встаем и направляемся к калитке.

– Только учти, Вероника! Завтра меня здесь не будет! И послезавтра! Не стоит приезжать! – Кричит он нам вслед.

Я понимаю, что он так и сделает, или уедет или закроется и не откроет.

Да почему все против меня?!

Злые слезы брызжут из глаз, пальцы сжимаются в кулаки. Я резко разворачиваюсь. У меня совсем срывает тормоза.

– Вы просто злой старикашка! – кричу я – вот что вам стоит?! Мы столько лет знакомы, любую вашу просьбу я выполняла беспрекословно! А когда у меня беда, вы меня посылаете! Что толку от ваших знаний, если вы сидите тут в своих кустах как сыч! Да, я ошиблась, но кто не ошибается, я ведь живая! Вы могли бы спасти меня, но вредничаете! Ну и сидите! Никогда больше к вам не приеду!

– Прощайте! – откликается несносный старик.

– У, кощей злобный, – я со злостью пинаю камень и выскакиваю за калитку от души хлопнув дверью.

– Поехали, Юль, домой, – вздыхаю я, садясь в машину, – сами справимся.

– Может зря ты его так?

– Может и зря, – пожимаю я плечами, – ну он тоже хорош. Отгородился от всего мира, сидит там со своими помидорами. Так ведь и с ума можно сойти…. Ладно, что уж…

Кошки царапают на сердце. На самом деле я очень уважаю Ростислава Борисовича, но сейчас во мне говорит обида. Когда-то он называл меня любимицей, а сейчас….

Возвращаемся мы с тяжелым сердцем. Надежды спасти кампанию тают с каждым днем, а у нас еще ничего не готово. Я крепко сжимаю руль, прокручивая в голове варианты.

– Ну хочешь давай я возьму? – осторожно вдруг говорит Юля. – я конечно не Морознов, но мы же все продумаем.

Глава 14

Дома Юля по обыкновенному сразу спешит на кухню и готовит нам чай. Мы садимся думать.

– Положение у нас, конечно, не завидное, – говорю я. – Но, мы будем бороться до конца.

– Ох, Ника, не знаю, может быть, чтобы выиграть время, стоит сделать вид, что ты согласна на мировую? – предлагает Юля.

– И что?! Вернуться домой? Делать вид, что ничего не случилось? Играть роль рогатой жены и дальше? – мне противна сама мысль об этом. – Макс тоже не дурак, он догадается и примет меры.

– Тогда нам нужно подготовиться, – замечает Юля.