Троянский конь (страница 8)
– Да. Вот здесь я не вполне уверен, – продолжил я свой рассказ. – Допускаю, что его мозги могут пребывать в некотором расстройстве. Его утверждения насчет качеств двигателя звучали слишком экстравагантно. Да, его дочь Фрейя верила в возможности отца, и на этом основании Тиссен добился его освобождения из концентрационного лагеря. Приехав в Лондон, Шмидт отправился прямо к Ллуэллину в Суонси. Приглашение последовало после разговора Фрейи с ее дядей. Ллуэллин явно проявил заинтересованность. Он предоставил в распоряжение Шмидта один из своих цехов и делал все возможное, чтобы ему помочь. Шмидт оставил себе имя умершего румына – Пол Северин. Фрейя сумела заинтересовать их работой также и компанию «Кэлбойд». Но Шмидт никому не предоставил возможности увидеть металл или чертежи двигателя. В результате на какое-то время компания, казалось, утратила к ним интерес. Однако этот интерес внезапно возродился. О Шмидте был сделан запрос. Явились два человека и назвались представителями иммиграционных властей. Они беседовали со старшей миссис Ллуэллин. И поскольку Шмидт ей не нравился и она не доверяла ему с момента смерти своей дочери, она рассказала им все, что ей было известно. Это произошло в июле прошлого года. К этому времени Шмидт, работавший на деньги, которые его венский приятель, брокер, сумел вложить в какие-то бумаги в Англии, практически завершил создание нового двигателя. «Кэлбойд» обратилась к нему с предложением купить дизельный двигатель и секрет нового сплава за очень значительную сумму. Они предложили ему также царское жалованье за его услуги. Шмидт отказался от этого. Он не хотел, как он выразился, чтобы такое открытие оказалось в руках одной-единственной фирмы. Вскоре после этих событий в его комнатах был произведен обыск. Но дело в том, что все секреты его изобретений хранились в его голове, и поэтому обыск ничего не дал. К этому времени Шмидт начал понимать, что тайна его личности кому-то известна – он узнал о визите двух представителей иммиграционных властей к старшей миссис Ллуэллин. Тогда он переправил почти законченный двигатель в надежное место, а на его место поставил двигатель старого типа. Через две недели ночью этот двигатель исчез. К этому моменту Шмидт уже обратился в министерство авиации, сообщив приблизительные характеристики машины. Он просил содействия и экспертизы, но ему отказали. Ллуэллин был взбешен и, зная кое-кого в министерстве, выяснил причину. Оказывается, министерство запрашивало мнение компании «Кэлбойд» и оттуда ответили, что Шмидт не совсем в своем уме. Ллуэллин вступил тогда в длинную переписку с министерством авиации, добиваясь испытаний двигателя. Тем временем финансы Шмидта истощились. Тогда Ллуэллин взял его вместе с дочерью к себе в дом и стал финансировать их работу.
Я закурил новую сигарету.
– Ну, – заключил я, обращаясь к Дэвиду, – вот его история. Он сказал мне, что нашел Ллуэллина мертвым и, после того как обнаружил в его офисе пустой сейф, понял, что его подставили. Тогда он скрылся, пока это было возможно.
– Но зачем было нужно устраивать все это? – недоумевал Дэвид. – Зачем нужно было его подставлять? Не проще ли было просто убить его?
– Вот этого и я не могу понять, – ответил я Дэвиду. – Именно это, а еще таинственная манера, в которой он завершил нашу беседу, заставили меня усомниться в том, что он вполне в здравом уме. – И тут я пересказал ему слово в слово то, что перед уходом произнес с горящими глазами Шмидт.
– «Конусы Раннела», – пробормотал Дэвид и шумно пососал трубку. – Очень странные слова для шифра. Может быть, они скрывают какой-нибудь особый смысл?
Он встал с кровати и подошел ко мне.
– Вся эта история чертовски странная. Я не поверил бы ни единому слову, если бы не знал, что прошлой ночью у меня совершена кража и что книгу подменили, а негативы уничтожили. Если бы не все это, я определенно посчитал бы его тронутым. Послушай, можно мне взглянуть на ту страницу, которую ты расшифровал?
Я сунул руку в карман своего пиджака. Мне кажется, что я заранее знал, чего следует ожидать, еще за долю секунды до того, как мои пальцы ощутили гладкую кожу бумажника. В кармане больше ничего не было! Я поднял глаза на Дэвида.
– Нас обоих обокрали! – воскликнул я.
– Ты уверен, что положил страницу именно в этот карман? Может, она где-то в другом месте? В твоей комнате?
Я покачал головой. Бесполезно. Я хорошо помнил, как опустил ее в карман пиджака накануне ночью и не заглядывал в него с тех пор.
– Ну так что мы теперь будем делать? Позовем полицию? – спросил Дэвид. В голосе его звучала нотка сарказма, и я представил себе, как буду рассказывать всю историю Кришэму.
– Боюсь, что мы не можем сделать этого, по крайней мере сейчас. – И я коротко изложил ему содержание расшифрованной мною страницы.
Закончив, я сказал:
– Шмидт был прав. Уходя, он сказал: «Надеюсь, вы понимаете, что это не дело полиции».
Дэвид набил свою трубку и закурил ее.
– Интересно, что представляет собой эта девушка – Фрейя? – сказал он, нахмурившись.
Он задал этот вопрос как-то отвлеченно. Я видел, что в это время он думал о чем-то другом.
– Не знаю. А почему тебя это интересует? – спросил я.
Он повернулся ко мне:
– Как думаешь, не в ней ли разгадка всей этой истории? Где она может сейчас находиться?
Эта мысль уже возникала у меня.
– Мне думается, что «конусы Раннела» не только ключ к шифру, но и указывают место, где спрятан дизельный двигатель. Кто-то должен отыскать Фрейю Шмидт до того, как эти люди, кто бы они ни были, сумеют разгадать смысл этих ключевых слов.
Высказав подобное предположение, Дэвид подошел к телефону, стоявшему на столе возле его кровати:
– Центральная, соедините с номером 0012! – Он повернулся ко мне: – Если мы потерпим здесь неудачу, придется обратиться к этому профессоришке, которого ты упоминал.
– Гринбауму? – переспросил я.
Он утвердительно кивнул.
Телефон зазвонил, и Дэвид поднял трубку:
– Это ты, Мики? Говорит Дэвид Шил. Ты можешь достать мне фотографию Фрейи Шмидт? Да, правильно, его дочери. О! Ее не нашли? Ты так думаешь? Ну, может быть, ты прав, – согласился Дэвид. – Да нет, мой приятель из «Рекорда» только что позвонил и попросил достать ему фотографию этой девушки. Привет, приятель! – Он положил трубку. – Не повезло, – сказал он. – Агентства не смогли получить ни одной ее фотографии, а полиция, похоже, не может ее отыскать. Они думают, что Шмидт мог убить ее. Ничего себе мозги у этих ребят! Мне кажется, что Шмидт действительно уже мертв. Я хочу сказать, – подчеркнул мой приятель, – что если, допустим, ты захотел бы обратить внимание полиции на ночное вторжение к тебе, то вряд ли это было бы целесообразно.
– А что с Ллуэллином? Все это очень плохо, Дэвид. Я обдумал ситуацию от начала и до конца и пришел к единственному выводу. А именно – к тому, на что намекал Шмидт. Он или жив, или мертв. В данный момент этот факт не имеет значения. Мы должны каким-то образом найти девушку.
– Вероятно, это правильно, – одобрил Дэвид. – Но мне все же непонятна цель этого убийства. Оно кажется мне бессмысленным. А ты что думаешь?
– Моя задача как раз в том и состоит, чтобы прийти к какому-то выводу.
– К четкому выводу! – Он выразительно посмотрел на меня и рассмеялся. – «Мой способ – чистая дедукция!» Твоя задача – заставить двенадцать сограждан-заседателей поверить в то, во что ты хочешь, чтобы они поверили.
– Может быть, и так, но это дело серьезное. И рассматривать его можно исходя всегда из двух положений: Шмидт либо жив, либо мертв. Он или ненормален, или говорил правду. Однако после сегодняшнего ночного происшествия я совершенно уверен, что этот человек не сумасшедший. Ты умеешь печатать?
Дэвид кивнул.
– Хорошо. Тогда нам понадобится пишущая машинка. Первое, что нужно сделать, – это подготовить заявление, которое можно было бы оставить в моем банке.
– Ты собираешься сделать это сам? – Дэвид поколебался, затем добавил: – Если сказанное Шмидтом правда, то спрятанный предмет должен быть довольно большого размера.
– Вот именно. Поэтому первое, что мы должны сделать, – это подготовить заявление с изложением всего, что нам известно.
– А может быть, все же вызвать полицию? – предложил Дэвид.
Я покачал головой:
– Не сейчас. Полицейское расследование ничего не даст, ведь речь пойдет о такой фирме, как «Кэлбойд дизель». Если нам удастся узнать, что написал Шмидт на остальных четырех страницах, у нас будет достаточно свидетельств, чтобы доказать хотя бы что-то. Пока мне придется рассчитывать только на себя.
– Боже мой! Ты станешь выдающимся деятелем команды «Вперед!».
– Возможно. Но не забывай, если я исчезну, полиция должна будет обратить внимание на оставленное мной заявление!
Дэвид кивнул и принес из студии пишущую машинку.
– Мы напечатаем заявление в двух экземплярах через копирку, – сказал я, когда он приготовился печатать.
Нам потребовался час времени, чтобы составить нужное заявление. Когда оно было готово, я подписал копию, заложил ее в почтовый конверт и адресовал его инспектору Кришэму. К первому экземпляру заявления я приложил письмо на имя управляющего моим банком. В нем я написал, что оно также должно быть передано лично в руки инспектору полиции Кришэму, если в течение недели от меня не будет никаких известий. Я подчеркнул, что Кришэм должен прочесть его в офисе управляющего. Последнему я детально описал и дал точные приметы инспектора из Скотленд-Ярда.
Я подписал письмо и запечатал его вместе с заявлением в большой конверт. Затем я спросил у Дэвида, имеется ли в его доме черный ход.
– Насколько мне известно, – ответил он, – черного хода у нас нет.
– А пожарная лестница? – подсказал я.
– Нет. Считается, что достаточно выхода на крышу, – пояснил Дэвид.
– Ну да, конечно, крыша! – воскликнул я. – Ты знаешь людей за соседней дверью, тех, которых обокрали? Их дверь на крышу не заперта?
– Думаю, что нет, – немного подумав, ответил Дэвид. – Но они живут на верхнем этаже. Если я постучу в их застекленную дверь, думаю, что они в любом случае поднимутся и, если дверь заперта, откроют ее.
– Ты достаточно хорошо знаешь этих людей, чтобы можно было попросить их отнести письмо в мой банк и никому ничего не говорить?
– Ну, я их знаю не так уж хорошо, – проговорил мой приятель. – Но Гаррисон кажется вполне порядочным человеком. Я думаю, он выполнит просьбу. Ты считаешь, что за нами следят? – добавил он.
– Да, я допускаю такую возможность, – кивнул я. – Пока ты будешь вести переговоры с соседями, я хочу подстраховаться и одновременно позвонить Кришэму. – Я передал Дэвиду конверт. – И не пользуйся больше своим телефоном, – добавил я, когда он направился к двери. – Возможно, он прослушивается.
Дэвид рассмеялся:
– Боже мой! Ты о них слишком высокого мнения.
– Нет, просто я играл в такие игры и раньше. Воры – это одно, а агенты – совсем другое. В особенности немецкие. Не забывай, что в последней войне я служил в разведке.