Я остался стоять, тяжело дыша и опираясь на колени. Мои ноги подкашивались после пробежки, пот заливал глаза. Я чувствовал, как лёгкие разрывает жгучая боль.

Передо мной встал Аркадий Петрович. В его взгляде не было ни капли сочувствия, только холодная требовательность. Вот ведь садюга!

– Не стой, как дохлая рыба, барон. Разминка окончена. Теперь растяжка. Быстро на землю, не мешкай! – сказал он, скрестив руки на груди.

Урод, сам ведь не дал мне только что упасть!

– Повторяй за мной, – он сел на одну ногу и начал тянуть другую.

Я уставился на него, как на идиота. Я почти задыхался, в коленях дрожь, перед глазами уже плывёт всё. И он мне предлагает вот это делать? Да я ж помру так!

– Но… С наскока так заниматься, – попытался я достучаться до его разума. – Это вредно для здоровья. Надо… давать телу отдых. Я уже на грани!

Аркадий Петрович размял вторую ногу и поднялся, фыркнув:

– На грани? Это ты, барон, так называешь лёгкую пробежку? В бою никто не даст тебе передышки. Тело должно служить тебе, а не капризничать, как избалованная барышня.

Я устало вытер лоб, согнувшись в пояснице.

– Но я не военный! Мне не нужно сражаться! Я изучаю магию!

– Какая магия? – вновь фыркнул он, смотря на меня сверху вниз, будто даже с ненавистью. – У тебя нет родовой магии Стужевых. Фехтование – твой единственный шанс претендовать на победу в дуэлях. Можем также изучить кулачный бой.

Что?! Ну уж нет! Он и так умудряется меня мутузить, а если кулачным боем, то на мне живого места не останется.

– Магия не заменит стального клинка и крепкого удара, – продолжал он говорить жёстким тоном. – Ты аристократ, а значит, обязан уметь драться. Хочешь, чтобы тебя в первом же полноценном поединке размазали по стене? Или надеешься снова сбежать при случае? Тогда Платон Борисович точно лишит тебя права наследования. Ты этого хочешь?

Я сглотнул горечь обиды. Ну ничего, старикан, ты у меня ещё попляшешь. Радуйся своей силе, пока есть возможность. Вы все у меня ответите!

С усилием я распрямился, скривившись от боли в ногах.

– Может, хотя бы минуту передышки?

Аркадий Петрович резко хлопнул меня по спине, отчего я едва не упал, чудом сохранив равновесие.

– Никаких передышек. Если тело орёт от боли – значит, оно живое. А если сдашься сейчас, будешь всю жизнь слабаком.

– Но я не могу даже стоять ровно! – недовольно сказал я, стиснув зубы.

Мужчина ухмыльнулся и отошёл в сторону, чтобы вернуться с деревянными мечами. Одним из них он резко ударил меня по икрам, вызвав болезненный вскрик.

– Вот и хорошо. Значит, самое время начинать настоящее занятие. Берёшь меч, и мы работаем над стойкой, – сказал он, протягивая мне деревяшку.

Я нервно выдохнул, но покорно взял оружие. Мои руки дрожали от усталости, но кого это интересует вообще?

– Это пытка…

– Это воспитание характера, барон. Начали!

Я сжал зубы, заставляя себя принять боевую стойку. Кажется, так надо, если верить памяти. И я тут же получил удар по пояснице. Да твою ж мать! Я взвыл от боли, пронёсшейся по телу.

– Ровнее! – гаркнул он. – И не ной так, я слегка хлопнул, а ты звуки издаёшь, будто тебя избивают безбожно.

Он издевается?! Слегка?! Да такими темпами он поясничный пояс мне отобьёт или обе почки сразу!

Всё моё тело ныло, мышцы горели от нагрузок, но отступать нельзя. Иначе… Иначе будет только хуже! От этого урода можно ожидать что угодно!

Аркадий Петрович сделал выпад, и я, вновь стиснув зубы, поднял меч, готовясь отразить удар. Ненавижу этого старикана!

Но куда там! Прежний владелец тела сам по себе не особо тренировался, нет никакой мышечной памяти. А у меня – так и подавно. Боль пронзила пальцы, и деревяшка отлетела в сторону.

– Та-ак, – протянул мучитель. – Похоже, нужно начинать с совсем базы.

И он заставил меня стоять в стойке с поднятой рукой и мечом целый час! На солнце! Я думал, что сдохну, но в обморок так и не упал. Рука отваливалась уже через полчаса, но он подходил и бил снизу, чтобы я приподнял ее.

А потом… Потом было фехтование минут на десять, за которые этот утырок меня чуть ли не избил до полусмерти. Обратно в дом занёс за шкирку.

Сразу же в холле я ощутил это. Что это? Что это за запах?! Восхитительный запах еды!!! Сделал шаг в сторону трапезной…

– Марш мыться и переодеваться, – изверг толкнул меня в сторону лестницы.

Чуть ли не на четвереньках я дополз до своей комнаты. Скинул всю одежду и встал под душ. После него и правда ощутил себя гораздо лучше.

Ублюдок! Он у меня за всё ответит!

Я переоделся в чистое и спустился вниз. В трапезной ждали только меня. Хотя, нет. Аркадий Петрович в другой одежде – когда только успел?! – уже отодвигал пустую тарелку.

– Медленно, – сказал он с осуждением и посмотрел на наручные часы.

Да пошёл ты…

Я сел на своё место и вдохнул полную грудь этого божественного аромата. Омлет с беконом. Сэндвичи с сыром и ветчиной. Апельсиновый свежевыжатый сок. Я накинулся на это и обомлел, насколько все оказалось вкусно! Да я в жизни ничего вкуснее не ел! Мне стало так хорошо, что я чуть не принялся рыдать от счастья, после всего, что пережил за утро.

– Ешь давай, и отдых до вечера, – где-то сбоку сказал Аркадий Петрович с явным пренебрежением, и я вздрогнул. – На сегодня ругать не буду, но впредь есть ты должен, как полагается по этикету.

– Простите… Отдых до вечера? – не понял я.

– Разумеется, до вечерней тренировки.

О-о-о, нет… Только не это! Я не вынесу… Что мне делать? Нужно же что-то делать, иначе меня тут замучают до смерти и прикопают под кустом сирени! Как пить дать…

Глава 6

– ПОДЪЁМ! – прямо над ухом заорал Аркадий Петрович и, грубо схватив за голень, стащил меня на пол.

Но на этот раз я успел сгруппироваться и подскочить, так что не ударился головой. Вместо этого досталось копчику. Да за что?!

Изверг возвышался надо мной скалой, скрестив руки на груди.

– Опять спишь, барон? – усмехнулся он. – Когда ж ты выспишься, бездарь! Шесть вечера, марш на тренировку! И не вздумай попытаться сбежать, заранее предупреждаю.

Мне было дико обидно и жаль себя. Но что делать, я не имел представления, мозг всё ещё спал. А тело наполнила молочная кислота, казалось – ещё немного, и сдохну. Просто невыносимо!

Кое-как умывшись, я спустился вниз и вышел на пробежку. Тут без вариантов, надо разработать мышцы, чтобы эта боль ушла. Хоть и не хотелось страдать, было лень заниматься физической нагрузкой. Но разве есть варианты? У меня даже времени не было обдумать своё положение! Ещё и есть охота. Опять. По крайней мере, заранее сходил в туалет. А то знаю, какие с этим тут проблемы.

Я за немногим не закончил полноценный круг, оказавшись на заднем дворе поместья. Вот только тут меня поджидало двое мужчин, а не один.

– О, сам додумался размяться? Похвально! – Аркадий Петрович просто сиял самодовольством, когда я приблизился к ним. – Похоже, не всё потеряно. Сюда иди.

Он махнул рукой, и я покорно подошёл к ним.

– Знакомься, это Артемий Валерьевич Фурманов, будет пытаться научить тебя пользоваться огнём. Пусть я и считаю это пустой тратой средств и времени, таково решение твоего отца.

Да ладно… Он еще не забыл о сыночке?! Хоть что-то хорошее за последние сутки случилось.

Артемий этот выглядел лет на шестьдесят, весь седой. Подстрижен коротко, волосы не уложены и немного топорщились. На ногах кирзовые сапоги, черные рубашка, брюки и жилетка. Разве что галстука не хватало.

– Здравствуйте, – я протянул ему руку.

Хоть он ее и пожал, выглядел при этом так, будто ему очень не хотелось этого делать.

– Надеюсь на плодотворное сотрудничество, юный ученик, – сказал он, прокашлявшись.

– Что ж, тогда оставлю вас, – после таких слов Аркадий Петрович действительно ушёл.

– Мы будем заниматься на улице? – удивился я.

– А где ещё? – не понял учитель, осмотревшись. – Погода замечательная. Лучше расскажи, что ты знаешь о теории магии, кратко. Хотелось бы оценить примерный уровень знаний.

Так сходу вспомнить что-то серьезное не получилось. И всё же основу я выдал, чем Артемий Валерьевич остался недоволен. Он что, реально ожидал, что я учебник на зубок расскажу? Странный какой-то.

– М-да, – вздохнул он и продолжил совсем тихо, будто не ко мне обращаясь, – и чего я ожидал, собственно? И так ясно было, что нормальному магу наймут кого-то более благородного. А это так, блажь. Эго потешить.

Что? Он серьёзно? Типа, я не слышу, что он там бормочет? Нашли кого нанять, старого маразматика! Это всё Аркадий Петрович, посмеяться надо мной вздумал. Вот ведь… Дождётесь вы у меня. А я вот научусь! Даже с таким отбросом от мира магии. Научусь.

Тем временем Артемий Валерьевич затих, будто подвиснув. Я тоже уже подумал перед его глазами рукой провести или позвать, как он неожиданно хлопнул в ладоши.

– Что ж. Давай начнём с разминки, – заявил он. – По десять раз присядь, отожмись, боковые наклоны, перекаты на ногах.

Я уставился на него, как на идиота:

– Наху… Кхм, зачем?

– Огонь, молодой человек, любит тепло, – он потёр ладони друг о друга. – Потому тело надо размять, нагреть. Давай-давай. Работай. И представляй, как это тепло, словно волны, перекатывается внутри тела.

Делать нечего, решил подчиниться. Даже начал представлять, но неудачно. Не ощущал я никаких волн.

– Отлично, – продолжал учитель. – А теперь в груди жар чувствуешь?

Я кивнул, хотя это было не совсем так. То слабенькое пламя свечи всегда было со мной, и от всех этих разминок никак не изменилось.

– Настоящий маг огня должен уметь управлять дыханием, – продолжал учитель. – Огонь рождается с каждым вдохом. Закрой глаза и сосредоточься. Вдох глубокий – считай до четырёх – и выдох медленный. И так пять раз.

Он считал и повторял свои слова. Я слушался, честно. Отдавал всего себя дыханию, но… в груди едва тлело слабое пламя свечи, которое никак не хотело разгораться. Да что ж такое-то?!

– Получается? Готов?

– Нет, не выходит.

– Дыши глубже, давай.

Я прислушивался к своему дыханию, ощущая, как воздух наполняет легкие и покидает их. Но в остальном – не поменялось ничего. Ну, может, чуть чаще пламя трепетало, но больше не становилось. Повторно спрашивать, чувствую ли я что-то, он не стал. Вместо этого приказал направить энергию в ладонь.

Сделал, как он сказал, тут же открыв глаза. Разумеется, лишь пшик, искры. Как я уже видел не раз. И сразу же накатившая слабость, будто силы забрали.

Артемий Валерьевич скрестил руки на груди и посмотрел на меня исподлобья. Он тяжело дышал и явно был недоволен.

Наконец, спустя секунд десять, он цокнул языком:

– Алексей, ты меня разочаровываешь. Это что, фейерверк на именины? Ты огонь призвать пытаешься или комаров разгоняешь?

Я стиснул зубы, снова вытягивая руку. Повторил с открытыми глазами, без всех этих вдохов: результат прежний.

– Я стараюсь! Но магия огня мне плохо даётся! Будто что-то мешает.

– Знаю я, что тебе мешает, – пробормотал он. – Банальная лень!

– Не все такие умные и гении, чтобы всё получалось с первого раза. Кто-то сразу фаерболами кидается, кому-то приходится выжимать из себя искры, – недовольно заметил я, смотря на него исподлобья.