Тишина. Пока что ничего страшного, все ожидали продолжения.

– Перед тем как отправиться в путь, всегда полезно узнать последние новости. Как вы помните, она все еще не восстановилась до конца, поэтому я собирался просто поговорить: насущные сплетни, болтовня из разных уголков континента. Все как обычно. И, могу сказать, я давненько не видел ее настолько озабоченной. Эту девчонку не пробить, особенно если учесть, что ее ремесло – знать все обо всех. Она сообщила мне…

– Я должна отметить, – Лира перебила его, – что мы тоже неплохо осведомлены о ситуации на континенте. Но ни по одному из каналов ордена не поступило информации…

– В ордене состоят обычные люди, – Сэт просто отсек любые возражения, – быть может, они верят, что контролируют ситуацию… Пусть.

Лира проигнорировала выпад. Старый лис многозначительно посмотрел на нее и продолжил:

– Но мы все равно узнаем новости быстрее всех. Просто потому что можем.

– Можете взглянуть на ситуацию под другим углом. – Голос Парацельса звучал почти весело, старик явно свыкся с тем, что со спокойным существованием покончено.

– Именно так. Но, как я уже сказал, в этот раз мы поберегли Манэ, она просто собрала обрывочные донесения. В Фароте большие проблемы.

Ответом ему было молчание. Проблемы в тех землях, если верить новостям, начались еще в конце лета одновременно с появлением гигантской воронки.

– И не только там. Тревожные вести доносятся отовсюду. Но особенно – из Столичных земель, которые, напомню, и простираются вокруг.

– О чем идет речь? – Эдвин сжал кулаки. Любые плохие вести сейчас могли оказать самое непосредственное влияние на его собственную судьбу. Лира сжала губы, явно зная, что сейчас услышит.

– Осфетид принял у себя главного столичного дипломата. Вильгельм решил не мелочиться, отправив на переговоры большую шишку. Как и ожидалось, все силы были брошены на то, чтобы обвинить Фарот в их собственных бедах.

– И?

– Точно мы знать не можем. Но если примерно – на ту сторону отправилась пара десятков столичных гвардейцев и столько же слуг. И это в довесок к тем, кто испарился вместе с кратером. Фарот в одночасье освободился от столичного присутствия.

Гааз дернулся, едва не вывалившись из своего кресла. Уже отнюдь не веселым, а просто замогильным голосом уточнил:

– Освободился? Или его освободили?

– Хорошее уточнение. Осфетид определенно переиграл всех причастных, изобразив, что готов к переговорам. С появлением кратера чаша его терпения явно переполнилась, раз он пошел на такое.

Ани всплеснула руками.

– Я извиняюсь перед всеми знатоками политических игр. А можно попроще? Что произошло?

– Вильгельм отправил делегацию, которая должна была стабилизировать ситуацию в Столичных землях. Осфетид принял ее с распростертыми объятиями, и не мудрено: по слухам, он сам добивался встречи все это время. А следом упокоил всех посланников одним махом. Или почти всех, точно мы знать не можем. Как минимум, главного дипломата я бы оставил, это хороший заложник для будущих переговоров. Иначе во всем этом не было вообще никакого смысла, задумка явно была в том, чтобы заманить столичную верхушку в Фарот. Вот только понятия не имею, что ему это дало, – к переговорам он больше не расположен.

Торговка приложила руку ко рту, Эдвин уточнил:

– Больше не расположен?

– Да. Тревожные новости из близлежащих земель. Да и из-за их пределов тоже. Не могу сказать ничего конкретного, пока это лишь отголоски настоящих новостей… Но между Фаротом и Аргентом расстояния не столь гигантские, поэтому могу сказать точно: Осфетид не стал дожидаться, пока вести о его предательстве разлетятся по континенту. По словам Манэ, часть его армии выступила маршем чуть ли не на следующий день. Они движутся медленнее, чем группа простых всадников или карета, но даже с нынешним темпом окажутся у стен столицы уже очень скоро.

– А это значит…

– Это значит, что если об этом знаю я, то узнают и в столичном замке, причем уже в ближайшее время. Это вопрос не дней, а часов. И начнется настоящая заварушка. Тревожные вести дошли до столицы с сильным запозданием, тут Осфетид постарался. Это сейчас его армия даже не пытается скрываться, уповая на скорость, именно поэтому Манэ теперь в курсе происходящего чуть раньше остальных. Но все это время армия двигалась по касательной вдоль главного тракта, предварительно разделившись на несколько отрядов. Прошлой ночью, уповая на внезапность, один из них прошел сквозь крупнейшее поселение, расположенное на этом пути чуть южнее главного тракта. Должно быть, не хотели оставлять у себя за спиной не шибко лояльных подданных Вильгельма. Поселения на этом месте больше нет.

Лира поморщилась, Гааз протер глаза.

– В каком смысле нет?

– Старый друг, мы пережили военное время вместе. Надо ли объяснять? Забрали все, что было полезного, а ненужное – сожгли. Жители, я так полагаю, разбежались. Во всяком случае те, кто выжил. И солдаты двинулись дальше. Мнимому единству под началом Вильгельма пришел конец.

– Военное время? – Ани будто до сих пор не готова была поверить в услышанное. – Мы что…

– На войне? Теперь да. – Сэт внезапно хмыкнул. – К счастью, не в самом ее эпицентре, пока что… С былыми временами не сравнится.

– Ничего смешного. – Эдвин никогда не видел старика таким бледным, Гааз почти слился цветом лица с мантией Лиры. – Ты, друг, не хуже меня помнишь главный урок тех времён: важнее всего – не допустить, чтобы они повторились.

– Не в нашей власти. Было тогда и есть сейчас. В те годы в своей избранности уверился Вильгельм, теперь Осфетид… Спустя годы их место займет еще кто-нибудь, а сейчас это просто мальчишка, пешком ходящий под стол. Знать бы наперед… Но играть приходится с той раздачей, какую выдали на руки.

– А мне кажется…

Лира перебила целителя:

– О каких «спустя годы» может идти речь, если Мир уже на волоске от…

Их голоса слились в монотонный шум. Эдвин, повысив голос, пресек перепалку:

– Постойте. Постойте же! Взгляд со стороны, ведь я тут совсем недавно. Но! Даже просто прогуливаясь по местным улицам, сложно не наткнуться на стражника или гвардейца. И если правитель Фарота приведет сюда всех, кто готов за него воевать, на что может рассчитывать подобная армия?

– На поддержку других армий? – Лира повернулась к нему. – Если все правда обстоит так, как говорит Сэт, то отмечу, что Осфетид отнюдь не дурак. Он не может не понимать, что в прямом столкновении с Аргентом у него нет шансов, насколько внезапной ни была бы атака. В таком случае его цель – запереть правящую верхушку в этом городе, потянуть время. Переговоры, взаимные угрозы…

– Да, но зачем? Ты сама говоришь, что шансов нет.

– Пока что. У Вильгельма маловато друзей на континенте. Больше врагов, повязанных по рукам и ногам страхом и обязательствами. Страх обеспечивают гарнизоны гвардейцев, расквартированные по всей Симфарее. А мы только что озвучили, как легко оказалось от такого гарнизона избавиться.

– Легко? – Ани взлохматила свои волосы. – Вооруженное нападение и гигантский кратер под боком – это легко?

Гааз скептически посмотрел на нее.

– А какая связь может быть между кратером и войной, если, по словам Лиры, у черной дырки в земле другое предназначение? Уж не думаете ли вы…

– Мы пока ни о чем не думаем, есть проблемы понасущнее. – Сэт сделал пару шагов туда-сюда, словно дикий зверь в клетке, опять остановился. – Но слова Лиры о «других армиях» имеют под собой неплохое обоснование. В Фароте из-за близости к столице был один из крупнейших гвардейских гарнизонов. Теперь, если все так, как выглядит со стороны, он прекратил свое существование. Это неплохой сигнал для всех остальных игроков на континенте. Ничто не вечно. И, уверен, Осфетид озаботился тем, чтобы донести эту мысль до возможных союзников. Ну, только если не проснулся в один прекрасный день и не решил пойти войной на ближайшего соседа без какой-либо подготовки.

– И что дальше?

– Дальше его ребята подойдут к столице вплотную. Погремят оружием, основной целью будет поселить страх в сердцах тех, кто ничего не решает, – обезумевшей толпой куда проще манипулировать. Не удивлюсь, если выезд из города прикроют, как это было в Фароте ранее. Довольно тяжело будет заручиться народной поддержкой, если у всех на глазах высокородные начнут утекать сквозь городские ворота, как песок сквозь пальцы. Но после начала осады такого варианта уже не будет.

– Осада? Не слишком ли громко сказано? – Лира жестом отвергла протянутый Басей бокал с водой. – Нет, благодарю. Как я уже сказала, даже со всей своей армией Осфетид может надеяться только на поддержку извне. Полноценно осадить столицу… Это потребует огромных ресурсных затрат, которых у него нет. А если в дело пойдет рунное оружие…

– Если бы я был на его месте и где-то за плечом маячила поддержка союзников, – Сэт пальцем указал на собственное плечо, – то знал: нужно просто продержаться. Эффект внезапности, помноженный на суету, которая начнется в столичном замке, может дать необходимое количество времени. Если где-то на континенте сейчас парни затягивают ремешки доспехов и точат мечи, готовясь прийти ему на подмогу, то нужно просто дождаться.

– Может быть и наоборот: мечи точат столичные доспехи, готовясь вернуться и защитить свой дом. – Гааз потряс кулаком в воздухе, словно подняв воображаемый меч.

Сэт вновь хмыкнул:

– Отнюдь не для всех гвардейцев Аргент – родной город. Но даже если отряды подтянутся на помощь Вильгельму, то им придется обнажить тыл, оставив вверенные им города без присмотра. А это опасно. Вечная дилемма: ударить в одно место с расчетом на быструю победу, но рискнуть потерять все в случае неудачи? Или пытаться справиться малыми силами, уповая на то, что военное присутствие по всему континенту еще пригодится?

– Осфетид явно поставил на первое.

– В каком-то роде. Так вот. Встав у стен города, они не только закрепятся в регионе – начнется отсчет. Конечно, на собственных запасах Аргент может выживать месяцами, но столько времени Вильгельму никто и не даст. Если не разбить Осфетида сразу, то положение будет только ухудшаться и общий трепет перед владыкой пойдет на спад. Уверен, это уже происходит. Меч должен быть опущен на чужую шею недрогнувшей рукой. И этот момент в каком-то роде уже ускользнул. Переговоры в Фароте перевернули все, сложно тут не отдать Осфетиду должное: он правда рискнул всем. И пока неплохо справляется.

Эдвин отметил, что речь Сэта стала по-настоящему живой. Будто всех ужасов, пережитых ими на пути, не хватило, чтобы разбудить настоящего Лиса. И вот он проснулся на фоне возможной войны. Тот самый ветеран, знающий больше, чем другие. В противовес этому на Парацельса было жалко смотреть: целитель в одночасье постарел лет на десять. Ани, чувствуя настроение доктора, подошла поближе, будто готовясь спасать старика, если тому станет совсем плохо. О чем думают Лорек и Бася, понять было совершенно невозможно, оба не проронили ни слова, как обычно. А на Лиру он старался не смотреть, в глазах паломницы сверкали молнии. Эдвин прикинул, что столкновение двух армий волнует ее по одной-единственной причине: это может нарушить великий план по переброске медальона на север, и только. Судьба непосредственно столицы госпожу Августин явно волновала в меньшей степени.

«Умножающий знание умножает и печаль».

Он отвернулся к окну, церковники сновали по библиотечным рядам туда-сюда. Несколько посетителей сидело за длинными столами, одни и те же лица и сгорбленные спины: ведомые своей тягой к знаниям, многие ходили в этот зал регулярно, как на работу. За его спиной разговор продолжился: