Еду в зале разносили девушки в однотипных невзрачных одеяниях с широкими рукавами, а из-под длинных подолов иногда выглядывали остроносые носки мягких серых туфель. Подавальщицы смотрели исключительно перед собой, и лиц не было видно из-за кожаных масок и мудрёных причесок. Отличить одну от другой можно было разве что по цвету волос.

– Русые, блондинки, шатенки, рыжие… – пробормотал я, вспоминая, что у цваргинь волосы либо тёмно-каштановые, либо чёрные. Всё-таки люди по внешности разнообразнее.

– О, этих нельзя трогать. – Ихмер поморщился. – Вон тех – можно!

Я машинально проследил за рукой собеседника.

Три террасорки в полупрозрачных одеждах застыли при входе, их локоны свободно лежали на плечах. По большому счёту – прилично одетые. Эсмеральда летом носит и шифоновые сарафаны, и классические шорты из костюмной ткани, а уж распущенные волосы на Цварге и вовсе считаются нормой, однако подсознание отметило, что здесь эти женщины – падшие.

Мужчины кидали в их сторону показательно брезгливые взгляды, но на эмоциональном уровне от них разило зубодробительной похотью. Больше половины напыщенных индюков в чайхане хотели этих женщин, но, очевидно, боялись, что об этом желании узнают другие, а потому демонстративно обливали террасорок презрением. Пожалуй, впервые сыночек градоправителя удивил в хорошем смысле, не став скрывать своей натуры и честно озвучив:

– Позвать?

Я сделал неопределённый знак. Можно звать, можно нет – мне всё равно.

– Ты посмотри, как они жадно на нас смотрят, бесстыдницы! – продолжил сын градоправителя, откидываясь на спинку стула и прищуриваясь. – Прямо глазами пожирают!

Мне оглядываться не требовалось, чтобы сказать, что террасорки смотрят не на мужчин, а на еду – такие сильные бета-колебания голода от них исходили, а «жадный взгляд» – воспалённая фантазия озабоченных.

– Зови.

Второго разрешения Ихмеру не требовалось. Он сделал пасс рукой – и через несколько секунд красотки робко подошли, усевшись втроём прямо на холодную керамическую плитку около моих ног.

– Ты, – Ихмер ткнул пальцем в полноватую девушку, – иди сюда. – И он похлопал по бедру. И пока террасорка крайне медленно и неохотно перебиралась к нему, многозначительно добавил, поигрывая бровями: – Лучше качаться на волнах, чем биться о скалы.

Девушка залилась густым румянцем, а я отвернулся. Как же противно… оценивать женщину словно кусок мяса.

«Выпить, надо просто ещё немного выпить…»

– Санджар, вы что-то хотите?

Одна из девушек осмелилась дотронуться до моей штанины. Я мотнул головой и, помня, что им нельзя есть с мужчинами за одним столом, нарочито громко попросил ещё алкоголя и закусок. Вторая, явно более сообразительная террасорка спрятала в широкий рукав платья булку, и я сделал вид, что не заметил.

– Расскажите что-нибудь, – бросил небрежно, чтобы девушки думали, что я занят, а сам взялся за пузатый бок глиняного кувшина.

***

Шейна

Я смотрела на продажных девушек, которые отирались вокруг Янна, и еле-еле сдерживала рвущийся наружу крик. Вот зачем он сюда пришёл? Зачем был таким галантным вчера вечером? Зачем трогал меня, поднимал на руки, мыл пол, снимал тунику… Зачем-зачем-зачем?!

Если вчера он подарил мне крылья, то сегодня он их сломал. К тяжести мыслей о том, что придётся надеть рукавицы и выйти замуж за Гафура, добавилась ещё и жгучая неуправляемая зависть к двум конкретным террасоркам.

«Шейна, как же ты низко пала, если завидуешь таким!» – с укором произнёс внутренний голос. Однако эти девушки могли себе позволить то, чего не могла я: сесть у ног Янна, дышать одним с ним воздухом, чувствовать тепло его тела…

– Файона. – Я отнесла заказ и вернулась на кухню, стараясь не выдавать волнения. – Подскажи, а с каких пор в «Мираже Султана» разрешено появляться… хм-м-м… блудницам?

– Шейна! – Повариха упёрла руки в бока и развернулась ко мне всем корпусом. – Не всем везёт как тебе, не всех удочеряет сам эмир, а этих несчастных девочек мужья выгнали на улицу. Как могут, так и работают! Чем они тебе не угодили? – Файона даже вышла в дверной проём и бросила взгляд в большой зал. – Сидят себе тихо-смирно на полу. Может, им повезет, их чем-нибудь накормят после оказания услуг.

«После оказания услуг».

То есть Янн, очевидно, уединится с ними, и они смогут ласкать его везде…

Я закусила губу и пристыженно замолчала. Душу рвало в клочья. Часть меня ужасно хотела оказаться на месте продажных девиц… Какой же позор! Вторая голосом Силис напоминала, что вообще-то я принцесса и уже завтра ко мне приедет жених и заберёт из отчего дома. Мне должно быть стыдно даже смотреть на других мужчин! Третья… ненавидела буквально всё. А сейчас, при виде Янна, да ещё и в компании других женщин, внутри что-то лопнуло с оглушительным хлопком.

– Ну хочешь, другой зал обслуживать поставлю? Давай, вон, в малый…

Повариха взяла очередной поднос и принялась ставить на него глубокие миски с овощной похлёбкой. Оттуда, где я стояла, был виден стол, занятый Ихмером. Янн сидел ко мне спиной, зато обе девушки повернулись в сторону кухни. Одна из них прямо на глазах потянулась к цваргу и погладила его ногу сквозь штанину, а он наклонился и что-то сказал ей на ухо.

В горле запершило, пальцы затряслись, я спрятала ладони в широкие рукава платья. Кажется, они как раз договариваются об услуге.

– Шейна, ты что-то побледнела. Хорошо ли себя чувствуешь? – Файона повернулась и внимательно всмотрелась в моё лицо, а я замерла под хмурым взглядом.

Внезапная крамольная мысль пришла в голову: «А если у меня всё-таки получится соблазнить цварга? Если у меня получится лишиться девственности, то Гафур ведь замуж не возьмёт, верно?»

Видимо, священные писания правы: женщина не должна заглядывать в глаза мужчине до брака.

Я посмотрела – и что теперь? Сердце пропало. Уже сейчас я отдавала себе отчёт, что не хочу ни замуж за Гафура, ни этих дрянных рукавиц. На заднем плане за плечом Файоны одна из продажных девиц выгнула поясницу, вульгарно подставив Янну шею и ключицы на обозрение, а меня бросило сначала в жар, затем в холод. Чем я хуже этих девушек? Почему Янн вчера отказал мне?!

Грусть, тоска, боль, зависть, непонимание – всё смешалось в жгучий ураган эмоций. Определенно, сегодня же вечером я соблазню цварга! Попользованная, Гафуру я буду больше не нужна, и в наручах отпадёт надобность, а дальше… хоть в пещеры, хоть в дом утех. Мне всё равно.

– Файона, ты не обидишься, если я уйду сегодня пораньше?

– Разумеется, нет. Думаешь, я дам разносить похлёбку, когда у тебя руки дрожат? – Повариха шумно вздохнула и покачала головой. – Беги прямо сейчас.

– Спасибо. Здоровья тебе и твоим рукам.

Как в вязком тумане я облизала пересохшие от волнения губы, кивнула поварихе и поспешила во дворец, прикидывая, кого аккуратно расспросить, как соблазнить мужчину. Голова кружилась от греховных мыслей, в груди всё стыло и захлёбывалось от колоссального не то ужаса, не то восторга перед задуманным, сердце громыхало в ушах как сумасшедшее.

Франгаг я вычеркнула сразу, Силис ввиду последнего разговора заподозрит ещё что-то неладное, Изибил на сносях плохо себя чувствует, и с ней Идрис, а вот Бриджид можно расспросить. Она тоже младшая жена эмира и уже родила малыша. Она точно знает, как соблазнять мужчину. В свете того, что во дворец доставили наручи, можно сделать вид, что я хочу доставить удовольствие Гафуру после свадьбы…

Решено! Расспрошу Бриджид.

[1] Дифрен – отходы с космического корабля.

Глава 14. Ночь

Янн Робер

Мысли вяло перекатывались в голове из-за поглощённых литров омерзительного пойла, но, к сожалению, сколько бы я ни пил, забыться так и не получилось. Хотя предметы несколько «поплыли».

Пока я планомерно набирался и вполуха слушал девиц, между соседними столами почудилась тоненькая фигурка моей недавней ночной гостьи. И без того скверное настроение скатилось в кратер. Привидится же! Что Шейне здесь делать? У принцессы жених из местных, и, судя по реакции Идриса, достойный. Она наверняка сейчас занята подготовкой к свадьбе…

Попрощавшись с Ихмером, я велел собрать остатки еды с собой, подхватил двух террасорок под руки (хотя, возможно, они меня подхватили, всё же опьянеть получилось) и вышел на улицу. Дальше направился к ближайшей бане: во-первых, выпил я всё-таки прилично, во-вторых, надо было хотя бы для себя оценить степень развитости Террасоры. К счастью, в местном помывочном комплексе стояли не ночные горшки, а имелись вполне приличные отхожие комнаты с проточной водой. Выходит, всё-таки до какой-то автоматизации террасорцы додумались.

– Недостаточно намолено, – тихо сказала одна из сопровождающих девушек, поджав губы.

Это всё, что позволили себе террасорки, явно ожидая, что я привёл их в гнездо разврата, собственно, за развратом. Я заказал индивидуальную комнату отдыха, опрыскал скамейки остатками дезинфицирующего средства, которое прихватил с «Галилеи», вручил девушкам всю еду из «Миража Султана» и по ювелирной безделушке. От них исходили такие сильные бета-колебания испуга, а у меня настолько не было сил что-либо объяснять, что я просто предпочёл побыстрее убраться подальше.

В свои апартаменты ввалился уже с дикой головной болью и, стянув лишь рубашку, лёг в постель. Определенно, напиться было плохой идеей… Алкоголь не смыл гадкий осадок после посещения суда, но теперь к нему добавилось ещё и паршивое состояние.

«Впрочем, к утру печень всё уже должна отфильтровать. Я же цварг…»

Уже засыпая, я подумал, что всё-таки надо установить задвижку на дверь. С «Галилеи» соответствующий механизм я взял, как и отвертку, надо завтра найти пятнадцать минут, чтобы всё прикрутить.

***Шейна

Стемнело. Щёки горели, но я настроилась на то, что сделаю это сегодня.

Бриджид ни капельки не удивилась расспросам, не стала интересоваться, зачем это мне, и коротко объяснила, как происходит процесс остужения мужского огня. Я успешно покинула женскую часть и кралась по дворцу градоправителя в комнаты санджара Робера, стараясь не наступать на скрипучие половицы. Сердце заходилось так быстро, что в ушах немного звенело. К сожалению, торопливая инструкция Бриджид, которая старалась успокоить кричащего малыша, и слова «а там дальше сама поймёшь», «в первый раз больно, надо терпеть» совершенно не придавали уверенности.

Я остановилась перед знакомой дверью, но, поколебавшись всего миг, решительно её толкнула. Ну и что, что больно? Выходит, больно будет с любым, а Янн куда как приятнее, чем Гафур.

Бившееся как ненормальное сердце замерло. Воздух застрял где-то в лёгких, так и не вырвавшись наружу.

Его густые чёрные волосы разметались по подушке, поблёскивая в лунных лучах словно Река Тьмы. Именно в такой реке мучительно утопают души грешниц, если верить «Саге Первых Дней».

Именно в такой реке, видимо, мне и тонуть…

Какой же он красивый!

Густые широкие брови, прямой нос, высокие скулы и чёткие сливовые губы – всё словно высеченное из драгоценного мрамора. Никогда не видела подобных лиц. В противовес нашим аристократам, у цварга черты лица были тонкими, словно над ними работал сам королевский ювелир, задавшись целью создать неповторимый шедевр. Щёки гладкие, нет бороды, только острый подбородок, а ресницы длинные-длинные…

Цварг перевернулся во сне на спину, откидывая одеяло, а я не сдержала порывистого вздоха от открывшегося великолепия. Вот и ответ на давно мучивший меня вопрос, какой у него живот…