Все в замке знали, что мы с герцогом скоропалительно обвенчались на корабле, а после прибытия он запер меня и не выпускал. Но почему и за что? Гидеон не счел нужным объяснять это вассалам. А тем, кто мог что-то знать, заткнул рот темной магией.

Думаю, его мать и сестры строили разные предположения. Судя по их взглядам, устремленным на меня, они уже сломали головы в попытке добиться правды. Но герцог молчал. И я тоже не собиралась ничего говорить.

Глава 3

Ни моего мужа, ни мужа Малены – одного из генералов Минраха – здесь не было. Будто обед был предназначен только для женщин.

Но я обрадовалась этой легкой передышке, потому что в присутствии Гидеона не смогла бы проглотить ни кусочка.

Слуги принесли первое блюдо. Серебряные крышки звякнули, и пар от супов растекся по залу. Один из лакеев задрожал так сильно, что едва не опрокинул поднос.

– Руками не тряси, тряпка, – прошипела Каталина, не поворачиваясь. – Или в подвал пойдешь. К крысам.

Парнишка побледнел и, торопливо отступая, чуть не запутался в собственных ногах. Я заметила его взгляд, брошенный на меня. В его глазах был страх. И… жалость. Хотя, похоже, его стоило бы пожалеть.

– Хотелось бы верить, что вам удастся сохранить беременность, – произнесла вдруг Малена. – Здесь… многое может случиться.

Слова прозвучали как искренняя забота, однако взгляд графини Рингроу говорил об обратном. Я была для нее угрозой. Точнее, не я, а сын Гидеона. Его наследник.

Не удивлюсь, если в том, что случилось с прежними женами, была и ее вина. Но себя запугать не позволю.

Я выпрямилась и взглянула ей в лицо. Спокойно, без суеты и волнения.

– Если что-то случится, миледи, вы будете знать первой.

Она не моргнула. Только улыбнулась тонко, ядовито.

– Я всего лишь беспокоюсь о будущем племяннике. Мой брат – темный маг. Нужно быть очень сильной, чтобы выносить его дитя. Пока что это не удалось ни одной из его избранниц.

Я почувствовала, как напряглась служанка, которая в этот момент наполняла мою тарелку. Ее рука дрогнула, а воздух в зале будто стал холоднее.

Однако я продолжала смотреть Малене в лицо. И тоже улыбнулась в ответ. Медленно. Ровно. Как улыбается женщина, которая решила идти до конца. Ради себя. Ради ребенка. Ради того, чтобы месть свершилась.

В моей душе не было зла. Я не испытывала ненависти к Малене или другим обитателям замка. Они вообще не имели значения.

Кроме того, кому я поклялась отомстить.

Но если кто-то посмеет встать у меня на пути – я уничтожу его. И неважно, кто это будет: женщина, ребенок или старик. Убив Авенара, герцог убил во мне всю человечность…

***

Обед оказался нелегким испытанием для моей выдержки. Пришлось ждать, когда поднимется вдова-герцогиня, а та будто нарочно тянула время и беседовала с дочерьми.

Я не слышала, о чем они говорят, но понимала, что речь идет обо мне. Лиара тонко хихикала, бросая в мою сторону короткие взгляды. Малена вообще отвернулась, будто я была частью мебели. Но я именно так себя здесь и чувствовала – частью интерьера, безмолвной деталью этого каменного, холодного замка. И все же сумела сохранить хладнокровие. Даже получила некоторое удовольствие от изысканных блюд.

Наконец Каталина в последний раз что-то шепнула дочерям и поднялась.

Лиара и Малена бросили на стол салфетки и встали вслед за матерью. Это был сигнал, что мне тоже пора.

Когда я вышла из-за стола, ноги дрожали. Но не от страха и не от слабости. От гнева, который приходилось глотать, будто горькое лекарство, не морщась.

Слуги спешно убирали со стола, делая все бесшумно, словно любая ложка, зазвеневшая не вовремя, могла стоить им руки.

– Госпожа, позвольте вас проводить, – раздался негромкий голос у меня за плечом.

Я обернулась. Это была та самая девушка, которая прислуживала мне за столом.

– А где Миранда? – спросила я, ища взглядом свою служанку.

– Она занята подготовкой для вас новых комнат.

– Новых комнат? – хмыкнула я.

А потом вспомнила: мое заточение закончено! Гидеон выделил мне новую камеру. Ох, точнее, покои рядом с собой.

Пряча вспыхнувшую радость, кивнула:

– Идем.

Кажется, начиналась новая глава моей жизни. И в ней снова был смысл.

***

Я шла за служанкой и незаметно ее разглядывала. Худенькая, приглаженная, с уравновешенным выражением лица, которое казалось заученной маской. От Миранды, вечно косившейся на меня с подозрением, эта отличалась всем – от походки до тембра голоса. А путь, которым она вела, был мне незнаком.

Мы перешли по галерее в другое крыло, и там, как я быстро поняла, не оказалось ничего общего с хмурыми коридорами и загруженными хозяйственными уровнями. Здесь все было… другим.

Высокие окна, залитые солнцем, гобелены с идиллическими пейзажами и белоснежные мраморные вазы в нишах. Каждая деталь дышала изяществом и вкусом, так непохожими на грубую силу Минраха. Это было убежище, созданное для кого-то другого, в мире, далеком от моей суровой реальности.

Все здесь оформлял человек с тонким вкусом. С воображением. Я бы поставила на женщину – и точно не на вдовствующую герцогиню, которая, как я успела убедиться, предпочитала черные платья и раскаленные щипцы.

В этом крыле даже воздух был легче, будто очищенный от страха и угара власти. Я то и дело замедляла шаг, касаясь холодной, гладкой поверхности скульптур, вглядываясь в гобелены, прислушиваясь к тишине, которая здесь казалась… доброй.

Служанка не торопила. Всякий раз, когда я останавливалась, она замирала, не подгоняя, не выказывая раздражения. Просто ждала, пока я соизволю двинуться дальше.

Вот тогда я окончательно убедилась: мой статус действительно изменился.

Я больше не пленница. Не купленная жена, роль которой сводится лишь к одному – подарить Минраху наследника. Я – хозяйка. На тот краткий миг, пока Гидеон не поймет, что его обманули.

Но даже этого краткого мига мне будет достаточно. Я притворюсь смиренной, научусь смотреть на него с обожанием. И все ради того, чтобы закрепиться в своем новом статусе. Получить свободу ходить, где хочу, и доступ – к людям, к дверям, к замочным скважинам.

И, если повезет, к правде.

Мои пальцы сжались в кулаки. Уголки губ дрогнули, сложившись в улыбку – не радостную, нет, хищную. Гидеон Минрах еще не знает, на что способна женщина, чье сердце втоптали в грязь. Я и сама раньше не знала.

Служанка обернулась, будто что-то почувствовав. Я же поспешно отвела взгляд к ближайшей нише, делая вид, что рассматриваю вазу. И заметила боковой коридор.

Его арочный вход заполняла густая тень, а фрески, которыми он был украшен, немного потрескались и поблекли.

Заинтригованная, я заглянула в проход.

Там царила густая тьма.

Мой взгляд не нашел ни окон, ни факелов. Ни малейшего намека на свет. Зато воздух здесь оказался влажным и затхлым, как в подземелье.

Легкий сквозняк коснулся моей шеи и понесся дальше, оставив на коже ледяной след.

– Что там? – спросила я, не сводя глаз с темноты.

Голос глухо ударился в своды и вернулся двойным эхом.

Служанка вздрогнула. Я почувствовала: ей тоже не по себе.

– Госпожа, – начала она, когда я шагнула вперед, – стойте! Туда нельзя!

Я замерла на границе света. Присмотрелась – и поняла: этот мрак дышит. Он жив. Он не хочет гостей.

Служанка так близко подойти не рискнула. Она стояла в пяти шагах от меня, прижав руки к груди. А на ее лице читалось волнение, если не страх.

– Что там такое? – повторила я, придавая голосу требовательные нотки. – Ты знаешь?

– Да, госпожа. Покои первой супруги господина. Леди Элении, – прошептала она так, словно боялась, что кто-то услышит.

– Почему они закрыты? Разве новая жена не занимает старые покои? – удивилась я.

Там, где я выросла, это считалось традицией. Моя мать заняла комнаты старой графини Бурджес. А после ее смерти в них поселилась Эмма. Таков был естественный порядок вещей.

– Так пожелал господин, – вновь короткий, отрепетированный ответ.

– Почему?

Она колебалась. Затем, оглянувшись по сторонам и убедившись, что рядом никого, все же шепнула:

– Говорят, он любил ее. По-настоящему! И… сам же убил.

Мороз пробежал по коже. Я с трудом сглотнула.

– Я думала, она умерла при родах. Из-за ребенка с темной магией. Разве не так?

– Нет, она умерла… раньше, бедняжка, – служанка замотала головой, понизив голос почти до шороха. – Тогда господин еще не знал, что в нем спит темная сила. Он так радовался их свадьбе, а потом…

Она умолкла. Потупилась. По ее лицу мелькнула тень сожаления. Или страха.

Я решила сменить тему – слишком быстро служанка закрылась в себе. Будто ей самой есть что скрывать.

– Скажи, как тебя зовут? – спросила как можно ласковее.

Она настороженно взглянула на меня, но ответила:

– Марцелла.

Снова имя на «М». Может, это она – дочь Химены? Я присмотрелась к ней внимательнее.

Лет тридцать. Довольно красивая, если бы не землистая кожа и обескровленные губы. Черты – мягкие, благородные. Глаза – большие, темные, но пустые. В них ни планов, ни надежды, одна слепая покорность и страх.

Эта ни за что не предаст своего господина, даже под пытками. Потому что знает – он расправится раньше.

Может ли у нее быть сын от Гидеона? Ах, если бы я хотя бы примерно знала, сколько лет этому сыну! Он ведь может оказаться младенцем, а может – взрослым мужчиной!

– Хорошо, Марцелла, это она оформила крыло? – я указала на светлый коридор.

– Да. Леди Эления. У нее был… особенный вкус. Тонкий.

Я кивнула:

– Действительно, прекрасный вкус. Как давно эти покои заброшены?

– Двадцать лет.

– И что же, за эти годы туда никто не входил?

Глаза служанки потухли, лицо замкнулось. Я поняла: эта тема в замке – одна из запретных. Однако она дала мне пищу для размышлений.

С момента смерти первой жены герцога прошло двадцать лет. Неужели он ее настолько сильно любил, что до сих пор не может смириться?

Нет, ерунда. Гидеон Минрах – и любовь? Чушь! У этого человека нет сердца. Вместо него холодный, наполненный кровью камень. Проклятый рубин.

Мне пришлось до боли закусить губу, чтобы сдержать рвущийся гнев.

Дыши, Хлоя, дыши. Ты должна быть спокойной, излучать покорность и доброту. Чтобы никто не догадался, какие черные мысли таятся в твоей светлой душе. Чтобы никто и помыслить не мог, что ты тоже можешь ужалить!

– А другие жены? У каждой были свои покои?

– Нет, госпожа. Для них выделили часть западного крыла. Оно примыкает к апартаментам его светлости, именно туда мы сейчас и идем.

– Хорошо.

Я последовала за ней. Мы шли в тишине, шаги глухо отдавались по каменному полу. Мне показалось, что Марцелла ускорила шаг, когда за поворотом показались тени других слуг. Но вдруг она остановилась, будто что-то вспомнив.

Я тоже застыла, невольно бросая взгляд по сторонам. Мы были в узком переходе между галереями. Здесь не горели факелы, и было чуть темнее, чем должно быть. Мне это не нравилось.

– Госпожа Хлоя, – Марцелла смотрела в пол, ее голос был тише обычного. – Я не смею вмешиваться, но… Позвольте вас предупредить…

Глава 4

Я напряглась.

– О чем?

Она чуть приблизилась.

– Вы не в безопасности. Здесь, в этом замке. Ни днем, ни ночью. Ни при муже, ни без него. И ваш ребенок – не просто будущий наследник. Он – помеха.

– Не сомневаюсь, – прошептала я, испытывая жгучее желание отступить, но осталась на месте. – А ты знаешь, кому он мешает?

Она медленно кивнула.

– Я не могу назвать имен. Но присмотритесь к тем, кто кажется безобидным. И особенно к тем, кто слишком рьяно беспокоится о вашем здоровье.

Я почувствовала, как по коже прошел холодок. Мелькнула мысль, что Марцелла нарочно отводит от себя подозрения. Но ни подтвердить, ни опровергнуть это я не могла.