Я вижу, как он медленно поднимает голову, взгляд становится почти нечеловеческим.

Тянусь к устройству, и экран тут же вспыхивает, когда я вижу сообщение на экране.

Мне передали, что некий Николас Максвелл ищет меня. Хочет, чтобы я приехал в Авалон. Чтобы заключил мир.

Николас Максвелл. Тот, чей отец создал газ. Тот, из-за кого всё началось. Тот, кто должен быть либо трупом, либо безумным. Но уж точно не сидеть в Совете, рассуждая о мире.

Ты тот самый Николас Максвелл?

Всё внутри становится холодным.

Да. Он знает.

Не просто имя. Не просто лицо.

Он знает историю.

Знает, кто Ник на самом деле.

Я поднимаю глаза. Ник по-прежнему смотрит в одну точку, будто даже не дышит.

Это ещё не всё сообщение, поэтому я нажимаю на кнопку и пролистываю ниже, видя его окончание.

Теперь, когда ты знаешь, что мне известно, то всё также желаешь встречи? Если да, то хорошо. Только она пройдет на моих условиях. И точно не в Авалоне.

Сойер теперь не просто враг для Ника, а не возможный соратник.

Он тот, кто держит в руках истину, способную разрушить Ника и его тайну. Тот, от кого парень захочет избавиться.

Дерьмо.

– Он согласился на встречу, Ник, – произношу тихо, когда наши взгляды сталкиваются. – Возможно, стоит…

– Нет.

– Если бы Сойер хотел воспользоваться этой информацией, то уже воспользовался. Не думаешь? – вероятно, у него есть свои люди в городах, как Авалон. Возможно, даже в самом Авалоне, потому что лишь малому кругу лиц известно, что вирус начал распространяться с центра Максвеллов.

Не могу остановиться.

Слова сами срываются с губ, как будто пытаюсь достучаться до того, кто сейчас прячется за этой холодной маской.

– Если бы он хотел тебя уничтожить, – шепчу, – он бы уже сделал это, Ник.

– Возможно, он это и делает, – отзывается Ник тихо. – Просто не так быстро, как ты думаешь.

– Нет, – качаю головой. – Тогда бы… Тогда бы об этом знали все. Совет, города, люди.

– Сойер не согласился на встречу, Шоу. Он назначил её. Это разное.

– Может, это шанс.

– Это ловушка.

Его голос становится тверже, не терпящим возражения.

– Ты не можешь знать наверняка, – тихо говорю, стараясь достучаться до него. – Может, Сойер просто хочет понять, что происходит. Возможно, он видит, что ситуация может выйти из-под контроля. Если бы он не хотел встречи, то либо проигнорировал твое предложение, либо сделал что-то ещё, Ник, – повторяю я.

Замечаю, как он прищуривается, всерьез размышляя о моих словах. Дальше парень встает и останавливается у окна.

– Если ты объявишь войну Сойеру, то всё закончится… плохо. Или решишь от него избавиться, то результат будет тот же. Ты должен это понимать, Ник.

Банальное слово, да, но так оно и будет. От стычек с рейдерами пострадают все.

– Я готов рискнуть.

– Рискнуть? – встаю с кровати и подхожу к нему, останавливаясь рядом и смотря на его профиль. – Рискнуть чем? Жизнями людей, что окажутся втянуты во всё это? Или своей собственной, избегая встречи и возможного рассказа Сойера?

Он медлит, пальцы сжимаются в кулак. Наконец отвечает, почти шёпотом, и в голосе слышится то самое жесткое и не терпящего возражения:

– Я готов рискнуть всем, но не твоей жизнью, Шоу. И не своей. Потому что если Сойеру известно про меня, то известно и про тебя с высокой долей вероятности. Если люди узнают про нас, то нас отправят на опыты. Я уже говорил, что это может быть ловушка, только пока не понимаю в чем её смысл.

– Тогда согласись на встречу и отправь кого-нибудь ещё. Чтобы можно было прощупать почву. Отправь меня…

– Исключено. Ты останешься здесь.

– Но почему?! – не выдерживаю и повышаю голос. Возможно, я веду себя немного по-детски, но если Сойеру известно и про меня, как думает Ник, то уверена, что он согласится вести со мной диалог. – Ты знаешь, что это хороший вариант.

Я смотрю на него, на человека, который одновременно защищает и отталкивает.

– Потому что я люблю тебя и не собираюсь рисковать.

– Вся наша жизнь это один сплошной риск.

– Нет, – руки Ника ложатся мне на плечи слишком быстро и неожиданно, сжимают их, когда я вижу, как в его глазах плещется страх и решимость. – Нет, Шоу. Я не буду рисковать твоей жизнью, Нет. Я лучше пожертвую чужими жизнями, теми, кто для меня ничего не значит, чем отпущу тебя на возможную смерть.

Это звучит жестоко. Звучит расчётливо, как приговор. Для меня. И для других людей.

– Ты говоришь, будто можешь выбирать чьи жизни важны, – вырывается у меня тихо, но резко. – Как будто у тебя есть право списывать людей со счёта.

Он молчит минуту. Потом шепчет:

– Я не выбираю. Я считаю потери приемлемыми, чтобы сохранить главное. А главным я считаю тебя.

Внутри что-то ломается, только не от того, что он желает меня защитить, а от того, каким способом Ник готов это сделать.

Наверное, впервые меня это пугает до дрожи в пальцах, до сухости во рту и до того, что сердце начинает обрывать свой ритм.

Похоже, что Ник замечает изменения во мне, поэтому старается вернуть своему лицу спокойствие, но я уже делаю шаг назад, тем самым, разрывая наш физический контакт.

Тишина давит сильнее. Мне хочется открыть окно и вдохнуть свежего воздуха, а лучше вообще выбежать отсюда и оказаться на улице.

Однако, я продолжаю стоять на месте, когда внутри происходит взрыв.

Жду. Чего? Возможно, что он прислушается ко мне и согласится всё-таки отправить меня на встречу с Сойером.

Проходит слишком много времени, когда парень вновь заговаривает:

– Я прислушаюсь к тебе, Шоу, – не успеваю этому обрадоваться, когда Ник сообщает дальше: – назначу встречу с Сойером. И отправлю кого-нибудь, группу людей.

– Если это ловушка, то ты отправишь их на верную смерть, Ник. Ты же понимаешь это, да?

Конечно, черт возьми, он понимает.

– Мы будем действовать так, чтобы понять, чего хочет Сойер, прежде чем делать выводы. Если он назначил встречу, значит он хочет переговоров, как ты и сказала, а не открытой войны. Нам нужно понять условия и, если возможно, вытащить из этого что-то полезное, не рискуя тем, что нам дороже всего.

Не нам, а ему.

Я сама предложила ему это, подкинула идею, но я имела в виду себя! Себя! Свою собственную жизнь, а не чужую.

Внутри закипает ярость, но в ней же есть и бессилие. Его слова отчасти верны. Маленькая группа меньше заметна, шанс на провал соответственно ниже, если можно так считать. Но цена, в случае если что-то пойдет не так, человеческие жизни. И нет, это не стандартный выход за пределы Авалона, а практически бросок пушечного мяса.

– И что сделают люди, которых ты собираешься отправить? Если Сойер расскажет им правду, то они тоже будут знать её.

– Я это понимаю.

Тишина.

Никаких более пояснений, и это выводит только сильнее.

– Кого ты собираешься послать?

– Пока не решил. Нужно узнать время и место.

На автомате выдаю кивок, понимая, что продолжать этот спор бессмысленно. Более он меня точно не послушает.

Чёрт.

Мы даже не знаем, писал ли это Сойер или кто-то другой, тот, кто нам тогда помог.

У меня есть кусочки пазла, но я не могу их сложить воедино, чтобы всё понять. Пока я понимаю только одно… Что, возможно, кому-то подписала смертный приговор.

Ник возвращается к устройству и отправляет короткое:

Когда и где? Я буду.

Ответа пока не следует.

– Почему ты не написал, что отправишь вместо себя кого-то?

– Потому что тогда он может отказаться. Ему, судя по всему, нужен именно я.

Слова Ника тяжело оседают в воздухе, будто на меня сразу давит невидимый груз.

Ему нужен я.

Он говорит спокойно, будто обсуждает не человеческую жизнь вовсе, а что-то обыденное.

Впервые я понимаю, что боюсь не ловушки Сойера, не риска и не смерти.

Я боюсь того, кем становится Ник.

***

Сойер сообщил место и время. Он выбрал один из заброшенных и небольших городов, который не используют ни рейдеры, ни кто-либо ещё. Всё по тому, что там нет нужных ресурсов.

Ник тщательно изучил карту того города, что находится в одном дне пути от Авалона, и места, где будет встреча. Бывший отель. Странное место для выбора.

– Кого ты выбрал? – спрашиваю у него в очередной раз, когда мы идем прямо по коридору, где чуть дальше наши дороги разойдутся.

Здесь никого более нет.

Он бросает на меня быстрый взгляд, не спешит отвечать, поэтому спустя почти минуту сообщает:

– Кэл, Заин, Джеймс, Аксель и Эндрю.

Я тут же сначала сбиваюсь с шага, а после и вовсе останавливаюсь, ведь точно знаю, о ком идет речь, потому что вряд ли Ник выбрал каких-то других людей с такими же именами.

Я знаю их всех, ведь с каждым пересекалась ранее на разных заданиях, но спрашиваю только про:

– Джеймс и Аксель? Они только недавно вернулись, ты не можешь их вновь отправить за пределы Авалона, Ник. Прошло даже меньше недели.

Впрочем, это не единственная причина, но озвучиваю я только её.

– Аксель единственный человек, который знает про твою особенность, Шоу. Поэтому я поручу именно ему вести переговоры вместе с Джеймсом. Если он узнает про меня, то не думаю, что будет сильно удивлен. Остальным… можно доверять.

– Доверять? – я почти не верю, что он говорит именно это, потому что Ник только недавно сцеплялся с Джеймсом. Да они на дух друг друга не переносят и тут вдруг какая-то речь о доверии?

– Доверие это сочетание навыков, ситуаций и необходимости.

Горечь и страх сжимаются в груди.

– Если что-то пойдёт не так, их убьют, – говорю я холодно, не давая себе права на мягкость.

Ник смотрит на меня, и в его взгляде на долю секунды появляется признание. Да, он это понимает.

Мы идем дальше, когда коридор начинает постепенно сужаться.

Больше ничего так и не говорит. Вероятно, дает мне время, чтобы понять всё это. Но я понимаю и ещё кое-что. Только не понимаю, почему это рождается в мыслях?

Если Аксель умрет, то не будет того, кто в курсе моей "особенности". Если умрет Джеймс, то дело Конрада Хадсона получится пересмотреть.

Это было бы удобно.

Надеюсь, что два заключения пришли в голову только мне и что я ошибаюсь, иначе это будет слишком жестоко. Неправильно и жестоко.

Чувствую себя так, словно Ник поднес острие клинка к моей груди и медленно надавил, вонзив лезвие на несколько дюймов. Ощущаю вкус железа в горле и понимаю, что теперь ставки стали совсем другими.

Я не могу этого допустить.

Не могу.

Глава 5

Я думала рассказать обо всём отцу, но так и не решилась на это.

Боюсь, если весь Совет вмешается, то будет только хуже. Они и вовсе, как и Ник изначально, могут не согласиться на предложение Сойера встретиться неизвестно где.

В мыслях последние дни творился настоящий хаос. Я пыталась предугадать множества вариантов исходов событий, но это были лишь глупые предположения.

Однако, я всё же на кое-что решилась.

Я тоже поеду.

Во-первых, я более, чем уверена, что мне удастся договориться с Сойером. Да, возможно, это всё самоуверенность, но… Дункан хотел переиграть его, избавиться. И я была свидетельницей того, что Ник убил Дункана. Помимо вируса внутри меня, это тоже что-то значит. Как говорят? Враг моего врага – мой друг? Так и бывший враг моего врага – тоже мой друг. Это вторая причина.

Третья – я не думаю, что Сойер замышляет что-то плохое, поэтому ему тоже что-то нужно. Вера в людей? Что в них осталось ещё нечто хорошее? Вероятно.

Четвертая – Джеймс и Аксель. Я…

Тут я ничего не могу объяснить, как и не могу позволить им туда отправиться, не зная всей ситуации в целом.