Ник раньше был слабым и болезненным, поэтому его отец искал разные варианты, как вылечить сына и кое-что нашел. Его люди создали то, что легло в основу вируса, а позже на школьном балу один наш одноклассник кое-что подсыпал, из-за чего Ник чуть не умер, но его успели спасти. А образцы, что брали у него случайно разбили? Так и появился вирус. Ах, да, Джеймс, ты не знаешь, но я тоже заражена. А ты, Аксель, не знаешь, как именно это получилось. Нет, не из-за укуса, а из-за того… что Ник передал мне это. Но мы не можем обратиться в безумных.

Так? И ещё в конце добавить, что когда Дункан посадил нас в клетки и запустил безумных, то именно человек Сойера помог нам выбраться, который и увидел, как нас с Ником покусали безумные.

Просто отлично. Реакцию Джеймса я не могу оценить и представить, но вот Акселя… Он точно решит, что во всем виноват Ник и его отец. Правда, он и так уже это думает, но тут будет иное.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, глядя в окно.

С каждой минутой за стеклом всё мелькает быстрее. Серые силуэты разрушенных домов, когда мы проезжаем мимо небольших городов, дороги, которые с каждым днем становятся хуже.

Рассказать им или нет?

Если промолчу, то Сойер может всё сообщить сам. Возможно, если не специально, то случайно. И тогда… тогда им придётся узнать правду не от меня, а от чужого человека.

Но если скажу сейчас… Они решат, что я лгу, что защищаю Ника, что пытаюсь выгородить его, как всегда. Особенно Аксель.

Но так ли это? Да. Конечно, да, потому что…

Чёрт. Даже если я просто думаю об этом, то любая мысль, любое моё слово будет звучать как оправдание.

Нет. Сейчас нельзя. Не здесь и не так.

Я вздыхаю и отвожу взгляд к дороге.

Джеймс ведёт машину уверенно, почти бесшумно, а я ощущаю, как внутри всё неприятно сжимается.

Монотонный гул колёс на асфальте заставляет сердце биться чуть спокойнее, но ненадолго.

Я провожу ладонями по коленям, чтобы хоть как-то занять руки.

Нужно выбрать момент. Правильный. Когда будем ближе к месту, когда уже не будет возможности отступить. Тогда скажу.

Да.

Так будет правильнее.

Тихо выдыхаю и прикрываю глаза, облокачиваясь лбом о холодное стекло. Правда, не могу находиться в таком положении долго, поэтому вскоре просто откидываю голову на подголовник.

***

Когда солнце полностью садится, и мы делаем ещё одну остановку, я слышу звуковой сигнал. Тот самый, который звучал уже ранее, когда Нику приходили сообщения от Сойера.

Закрываю крышку фляги с водой и смотрю, как Джеймс достает устройство. То самое для связи.

Аксель и остальные тоже прослеживают за его действиями, когда звук так и не прекращается.

Джеймс внимательно всё читает и едва хмурится, после чего переводит взгляд на меня.

Это точно касается Ника.

– Что там? – спрашиваю я.

– Похоже, кое-кто уже обнаружил, что тебя нет, – отвечает Джеймс.

После этих слов я подхожу к нему и смотрю на экран, где видны несколько сообщений. Не читаю их все, но замечаю такие фразы, как, чтобы я "немедленно возвращалась" или "связалась с Ником по рации". Последнее ещё нужно настроить на определенную волну, которая зависит также и от нашего местоположения.

– Могу я…? – не успеваю озвучить весь вопрос полностью, как Джеймс понимает меня и протягивает устройство.

Я пишу ответ на всё это, что со мной всё хорошо и что так надо. Ник должен будет понять. Да, вероятно, он будет злиться первые несколько часов или даже день, но после… должен понять.

Отдаю устройство обратно Джеймсу, когда вновь приходит сообщение, но я лишь поджимаю губы и качаю головой, когда Джеймс собирается отдать мне его обратно.

Сейчас не время для этого. После того, как вернусь, то лучше поговорю с ним в живую.

– Разлад в раю? – раздается голос Акселя.

– Не твоё дело.

Прохожу мимо Акселя и беру банку с консервами, которую мне протянул Кэл.

Звук снова раздаётся. Короткий, настойчивый, будто Ник не просто пишет, а требует, чтобы его услышали.

Джеймс раздражённо выдыхает и гасит экран, но сигнал не утихает.

Ещё одно сообщение. Потом второе. Следом третье.

– Чёрт, – шепчет Джеймс и, наконец, отключает устройство полностью.

Звук мгновенно обрывается, и вокруг воцаряется почти звенящая тишина.

Почти.

Усмешка Акселя раздается, как гром среди ясного неба.

Я лишь кидаю на него недовольный взгляд и ем что-то похожее на рыбу с овощами.

Мне не хотелось, чтобы он отключал связь. Часть меня будто осталась там, на другом конце линии, где Ник, наверняка, сжимает кулаки и кидает в стену всё, что попадётся под руку.

Но Джеймс прав. Если мы будем продолжать переписку, то будет только хуже.

Опускаюсь на камень, пытаясь успокоиться. Металлический привкус тревоги чувствуется даже на кончике языка.

Аксель, прислонившись к машине, молча наблюдает, как Джеймс убирает устройство в рюкзак.

Проходит, может быть, минут десять, кто-то доедает сухпаёк, кто-то проверяет оружие.

Воздух становится тяжелее, тише. И вдруг откуда-то с восточной стороны доносится крик, про который я успела и забыть. После ещё один.

Безумные.

– Слишком близко, – произносит Джеймс уже вслух, поднимаясь. Его голос становится твёрдым. – По машинам. Сейчас же.

Аксель мгновенно подхватывает рюкзак, остальные делают то же.

Доедаю последние две ложки с рыбой, после чего убираю пустую банку к себе в рюкзак.

– Я поведу, – говорю, когда подхожу к машине.

Джеймс лишь кивает и садится рядом с водительским сиденьем, Аксель назад, а я вперед.

Пальцы ложатся на холодный пластик руля, и впервые за долгое время я рада этому ощущению. Рада контролю. Пусть хоть и временному.

Трогаюсь с места и бросаю взгляд в зеркало заднего вида, когда вслед за нами едут и Кэл с Заином и Эндрю. Слегка приоткрываю окно со своей стороны, чтобы слышать и понимать хотя бы примерно, куда решат двинуться безумные. Конечно, звук двигателя мешает, но из-за темноты вокруг я больше доверяю слуху, чем зрению.

Вдавливаю педаль газа, так как мне кажется, что они всё ближе.

– Видите что-нибудь? – спрашиваю у них.

– Только одну сплошную тьму, – отзывается Джеймс, когда я вижу, как Аксель оглядывается.

Фары выхватывают из темноты редкие очертания деревьев, обломки асфальта и… ничего больше. Но напряжение растёт с каждой секундой.

Джеймс, не говоря ни слова, снимает с предохранителя пистолет и кладёт его на колени.

Металл блестит в тусклом свете приборов.

Аксель делает то же самое, но его движения более резкие, чем у того же Джеймса.

Только сильнее сжимаю руль. Пальцы белеют, ладони потеют, и каждая секунда кажется вечностью. В груди нарастает тяжесть, то ли страх, то ли предчувствие.

Проносимся мимо очередного поворота, и вдруг…

Свет фар вырывает из тьмы фигуру, что стоит посреди дороги, поэтому я значительно снижаю скорость, пока не решаясь её сбивать. Безумную женщину, судя по рваным клокам платья.

Следом свет выхватывает больше – два, три, пять… десять… двадцать…

Я моргаю, не веря глазам, и тогда в полосе света появляется остальная толпа.

Полсотни, если не больше!

– Вот…

– Дерьмо, – заканчивает Аксель, когда я вжимаю педаль тормоза в пол, а безумные в это же мгновение срываются с места и бросаются в нашу сторону.

Включаю заднюю передачу, отчего машина взвизгивает шинами и начинает откатываться. Фары позади вспыхивают, вторая машина тоже отъезжает.

Перед капотом мелькают искажённые, изломанные, лица, кожа которых будто в кровавых пятнах, как и их глаза.

Я не вижу, куда сдаю, но продолжаю давить на педаль.

Лишь бы отдалиться.

Лишь бы выиграть хотя бы пару секунд.

– Дальше вправо! – команда Джеймса, и я, не задумываясь, кручу руль.

Колёса срываются в сырую землю и грязь, машину кидает вбок, нас заносит, но мне удается выровнять её.

Мы разворачиваемся на сто восемьдесят градусов, и я вижу, как другой автомобиль уезжает. Сама тоже нажимаю на газ, но…

– Почему мы не едем?! – раздается голос Акселя, который параллельно открывает окно и выстреливает в мутантов, что подбираются слишком близко. Джеймс тоже помогает ему.

– Колесо… Колесо застряло!

Я нажимаю на газ, но делаю только хуже, мы погружаемся по ощущениям всё глубже.

Чёрт, чёрт, чёрт!

– Просто отлично, Брайс!

– Будто я специально!

– Может, тогда сразу табличку поставим: “Добро пожаловать, кусайте на здоровье!”

– О, блестящая идея, Аксель, – огрызаюсь, сжимая руль до боли в пальцах. – Только давай ты сам пойдёшь её ставить, раз предложил эту идею!

– Знаешь, я бы пошёл, но, боюсь, безумные не оценят мой шарм! – огрызается он в ответ, высовываясь через окно и стреляя в тех, кто уже практически добрался до нашего автомобиля.

– Что ты… Твой шарм разве, что только мертвый не оценит, а сердца безумных продолжают биться.

Пули с глухим звуком врезаются в тела. Кто-то падает, кто-то продолжает ползти из-за того, что пуля не попадает в голову или в сердце.

Я снова давлю на педаль, мотор ревёт, колёса буксуют, брызги грязи летят на стёкла.

– Ну, давай же!

Бесполезно. Машина рвётся, но вязнет всё сильнее. Сырой грунт буквально засасывает её.

Если бы мы просто застряли и за нами не было толпы безумных, то можно было бы что-то придумать, а так любое моё действие с машиной сейчас только усугубляет ситуацию.

– Берем рюкзаки и оружие и бежим отсюда, – произносит Джеймс, открывая дверь и выстреливая в очередного мутанта.

Никто не спорит, ведь мы прекрасно понимаем, что сейчас это единственный наш возможный выход.

Холодный воздух ударяет в лицо, запах гари и мокрой земли смешивается с металлом крови.

Джеймс прикрывает, короткими точными очередями отстреливая самых близких.

Позади, в сотне футов, останавливается вторая машина и оттуда выходят Заин и Эндрю, что также прикрывают нас. Кэл делает это из машины, оставаясь на водительском сиденье.

– Быстрее! – кричит Джеймс, отстреливаясь. – Их слишком много!

Я оглядываюсь через плечо, и в этот момент сердце будто падает куда-то вниз.

Из леса, который мы только что проезжали, вываливаются новые тени.

Десятки.

Откуда их столько? Мы проезжали лишь небольшие города.

Они идут, спотыкаясь, бегут, вгрызаются в пространство между деревьями, их крики сливаются в один оглушающий вой.

Воздух будто сжимается.

Аксель стреляет снова и снова, губы его искривлены в почти безумной ухмылке:

– Ну что, Брайс, похоже, твой первый за долгое время день за рулём прошёл на ура. Может, в следующий раз попробуешь не застрять посреди апокалипсиса?

– Хочешь, тогда садись и сам веди! – кричу, перезаряжая пистолет. – Только сначала вытащи эту чёртову машину из грязи, гений!

Он не успевает ответить, так как рядом появляются ещё большее количество мутантов. Их слишком много!

Мы отходим назад, но сейчас это кажется слишком медленным.

Стреляю в голову, почти не целясь. Это получается рефлекторно. После ещё и ещё, когда искаженные лица безумных мелькают перед глазами один за другим.

Дыхание сбивается, а пули вновь заканчиваются, пока перезаряжаюсь, то меня прикрывают.

Нам удается пройти полпути, когда среди всех криков безумных различаю человеческий.

Оглядываюсь и вижу, что из леса, со склона тоже бегут безумные. Одному удается добраться до Эндрю и… Он кусает его в шею, отрывая кусок плоти. Если бы не фары машины, то я бы этого и не увидела.

Заин убивает того безумного, но другого парня это уже не спасет. И все мы это понимаем.

– Уходите! Я прикрою вас! – кричит он, начиная палить из винтовки так, что особо даже не целится, лишь бы сдержать натиск безумных.