– Уйдут же! – зашипел Сёмка. – Где их потом искать? Общих занятий у наших групп быть не должно, трапезные разные, девчачьи спальни в другом крыле Дортуара, туда не пускают… Разве что в коридоре случайно встретим, между уроками!

Виллим недовольно покосился на приятеля – и с чего тот распереживался? Хотя, надо признать, девушки весьма привлекательны, особенно та, третья, за дальним столиком. Подруги как раз подошли к ней и принялись оживлённо что-то обсуждать, время от времени оглядываясь на притаившегося за своим столиком библиотекаря. Тот наблюдал за нарушительницами режима тишины, но пока не вмешивался.

– Тоже мне, нашёл проблему! – Виллим покровительственно улыбнулся. – Уж в чём в чём, а в общении с представительницами прекрасного пола он чувствовал себя вполне уверенно, увереннее даже, чем на фехтовальной дорожке – сказывался опыт балов, приёмов и прочих подобных мероприятий, на которых ему пришлось побывать за свою недолгую светскую жизнь. – Вот сейчас подойдём и познакомимся! Мы, правда, официально не представлены, но это не беда, я отрекомендую тебя, а ты – меня. Не думаю, что в Академии такие уж строгие правила этикета, это же не дворец Кайзера!

Сказал – и испугался, что приятель спросит сейчас – «а тебе что же, и там пришлось побывать?» – но мысли Семёна целиком были заняты предстоящим знакомством.

****

– Смотрите, летит! – пальчик Марии указывал вверх, где над мансардными этажами профессорских корпусов неспешно плыла серебристая сигара. – Какой огромный!

– Разве это огромный? – Сёмка хмыкнул, демонстрируя крайнюю степень пренебрежения. – Всего лишь старый патрульный корвет, на таких курсанты Воздухоплавательного Корпуса упражняются, у них недалеко от города учебная база.

Действительно, чёрный с узкой белой каймой кайзеркройц, украшающий выпуклый борт корабля, ясно указывал на принадлежность к Воздушному Флоту. Полупрозрачное хвостовое оперение – на аппаратах такого класса оно играло роль маховых перепонок, служа, подобно рыбьим хвостам, и для управления, и для сообщения движения – трепетало, играя на солнце радужными бликами.

– Это вы ещё флюгцайтрейгеров не видели, носителей боевых флапперов! – продолжал разливаться приятель. Или больших транспортных кораблей, вроде нашего старичка «Баргузина». Он в Загорье, прямо на тайгу грохнулся – так мы с Витькой чуть кости не переломали…

Он уже забыл о своей давешней неуверенности и торопился взять реванш. Знакомство, как и предсказывал Виллим, не вызвало особых трудностей. После обязательных улыбок и взаимных представлений одна из студенток убежала, сославшись на какие-то неотложные дела, две же другие – их звали Мария и Инге, – согласились составить молодым людям компанию. В библиотеке делать больше было нечего; Сёмка уговорил одного из студентов занести полученные книги в спальню (тот согласился не слишком охотно, явно завидуя предприимчивым одногруппникам), и они отправились в сквер, разбитый между учебным корпусом, Дормиторием и улочкой, застроенной «профессорскими» домиками. До ужина оставалось около часа, девушки весело щебетали, разглядывая плывущий в небе дирижабль, Сёмка разливался соловьём, описывая свои приключения – день неудержимо катился к вечеру, и Виллим порадовался как удачно всё сложилось сегодня. Но как-то оно обернётся завтра… и послезавтра… и в любой из долгой череды дней, которые им предстоит здесь провести?

V

– Похоже, нам сегодня целый день по этим лестницам шастать… – ворчал Семён. – Сначала под самую крышу, потом наоборот, вниз, в подземелье, а оттуда опять на один из верхних этажей! Нарочно что ли так сделали? Хотел бы я знать, чья это затея…

– Ректор Академии, чья ж ещё? – отозвался Олли. – Мне говорили, что сначала всё, что так или иначе связано с ТриЭс собирались разместить в здании Дормитория, но потом ректор решил занять под эти цели западную башню Грос-Ложи. Так что его и благодари… если осмелишься, конечно.

Ректора Академии студенты группы «6-К» видели всего раз – сегодня на завтраке, когда он зашёл в трапезную, чтобы поприветствовать новичков. Высокий, худой, как щепка, с измождённым острым лицом, на котлром, казалось, никогда не появлялась улыбка – Виллим невольно поёжился при мысли, что он осмелиться когда-нибудь приставать к ректору с досужими разговорами…

Приятели поднимались вслед за Олли. Староста возглавлял длинную цепочку студентов, с упорством муравьёв карабкавшихся на верхушку Башни. Винтовая лестница, соединяющая все её этажи, от плоской крыши, где располагалась астрономическая площадка, до глубинных уровней, позволяла идти только гуськом, по одному. Исключения составляли площадки этажей, где можно было слегка перевести дух после утомительного карабканья по крутым, истёртым тысячами подошв, ступеням, освещённые редкими светильниками. На площадку выходили двери лабораторий, и студенты с некоторой опаской прислушивались к доносящимся оттуда звукам. О Гросс-Ложе ходили зловещие слухи, и мысль о том, что они не только оказались в этом древнем здании, камни которого буквально пропитаны ТриЭс, но и вот-вот приобщатся к его тайнам, вызывала лёгкую оторопь.

Здание Гросс-Ложи, как объяснил служитель, провожавший их в Дормиторий в тот день, когда они только прибыли в Академию, примыкает с обратной от площади стороны к главному корпусу Академии. Но напрямую туда не пройти – сперва придётся пересечь тенистый дворик с фонтаном и миновать угрюмую, сложенную из каменных глыб арку. «Среди новичков каждый год находятся болваны, которые тайком пробираются в здание Гросс-Ложи по ночам. – сообщил с ухмылкой служитель. – Наслушаются баек о скрытых там диковинах, о запечатанных лабораториях, полных всяких чудес – вот и лезут, но наверх выбираются не все. Сколько их там сгинуло – никто, наверное, и не помнит. Так что, не советую вам, молодые люди, следовать их примеру, может плохо закончится…»

– Ты же, вроде, бывал здесь? – шёпотом осведомился Виллим.

– Бывал. – кивнул Сёмка. – Внизу, на подземных уровнях. Там настоящий лабиринт, мы едва не заблудились…

Он успел поведать по секрет о своей вылазке в подземелья Гросс-Ложи за спрятанным там оборудованием. Рассказ, не особо изобиловавший подробностями (всё потом, говорил Сёмка, ещё успеется…) подтверждал зловещие намёки служителя, и это не добавляло душевного спокойствия.

– Кстати, помнишь, ты говорил, будто у нас не будет уроков с девчоночьими группами? – Виллим поторопился сменить тему разговора. – Так вот, ничего подобного – уже первое занятие, алхимия, совместное!

Действительно, значившийся первой строкой в сегодняшнем расписании урок химии – студенты упорно именовали предмет «алхимией», – значился, как общий с одной из групп, состоящих целиком из девушек. Среди них приятели с удовольствием обнаружили своих вчерашних знакомых, Марию и двух её подружек. Девушки были бледны, напуганы, и Сёмка хорошо их понимал. Ему-то довелось побывать в подземельях Гросс-Ложи, и увидеть там много такого, о чём не только рассказывать – вспоминать не хотелось. Но одно дело запутанный лабиринт ходов и залов, вырубленный в скальном основании древней инийской цитадели – и совсем другое нижний, не такой уж и глубокий ярус давно обжитой башни. Что может им тут угрожать? Разве что ногу кто-нибудь подвернёт на крутых ступеньках, или подхватит простуду – сквозняки здесь гуляли вовсю, и студенты зябко кутались в свои мантии.

Он как бы невзначай взял Марию за руку – подбодрить, помочь избавиться от пустых страхов. От Виллима этот жест не укрылся. Девушка чуть заметно вздрогнула от этого прикосновения на ладонь не отдёрнула.

– А ты, я вижу, времени не теряешь! – шепнул он, дождавшись, когда Мария отвлечется на подругу.

– Тебе-то кто мешает? – огрызнулся Семён. – Думаешь, не вижу, как Инге на тебя смотрит? Она на тебя ещё вчера глаз положила, вот и не теряйся…

Виллим пожал плечами. Подружка Марии оставила его равнодушным – настолько, насколько юношу его лет вообще может оставить равнодушным привлекательное личико и стройная фигурка. Дело в том, что умом новая знакомая явно не блистала, и после недолгой беседы ему оставалось только удивляться, как её вообще взяли в академию? Может, подумал Виллим, дело в способностях к ТриЭс, на которые при поступлении в Академию обращали особое внимание? Вот и их с Сёмкой одногруппникам пришлось проходить испытания на этот предмет – видимо, не нашлось покровителей, способных предоставить достаточно увесистые рекомендации. Что ж, таланты к ТриЭс, как и миловидная мордашка, вовсе не обязательно связаны с острым умом и эрудицией – всем тем, чего в избытке имелось у собеседницы его приятеля. Однако, простая вежливость требует уделить девушке внимание, а значит, придётся и дальше тратить время на пустую болтовню, внимательно следя за тем, чтобы лёгкий, ни к чему не обязывающий флирт не перерос в нечто большее. А как это сделать, если по субботам в расписании значатся музыкальные вечера, и Сёмка, можно не сомневаться, затащит его туда?

Последний виток лестницы вывел их на площадку, на которую выходили несколько дверей – низких, чтобы пройти в любую из них Виллиму с его шестью футами роста пришлось бы пригнуться. Из-за одной, слегка приоткрытой, тянуло какой-то едкой химией. Виллим вздохнул, поправил прижатые локтем пачку книг и тетрадей (они пока ещё не успели обзавестись подходящими сумками или портфелями) и вслед за Семёном вошёл в лабораторию.

– …мета-газ, взбудораженный гальваническими разрядами, неважно, естественного или искусственного происхождения, создает силу, противоположную силе всемирного тяготения. – говорил профессор. Был он коренаст, мал ростом и напоминал гнома, как их рисуют в детских книжках. Впечатление усиливали седая шевелюра и борода, а так же вытянутые, слегка заострённые уши – как у инри, шепнул приятелю Виллим, едва увидев преподавателя. Говорил профессор отрывисто, сопровождая слова бурной жестикуляцией.

– …этот эффект создаёт подъёмную силу для воздушных кораблей, куда более значительную, нежели светильный газ или водород, которыми раньше наполняли несущие баллоны. – продолжал «гном». – И уж конечно, гораздо выше, чем при использовании нагретого воздуха. Разница заключается лишь в способе получения мета-газа. Он является продуктом жизнедеятельности крошечных, невидимых глазу организмов, объединённых в колонии, наподобие обыкновенной плесени или микроскопических грибков. У нас этот процесс происходит на фабриках, в огромных чанах с питательной средой, где эти создания размножаются, а вырабатываемый мета-газ собирают а в огромные металлические баки, называемые «газгольдерами».

– Это которые рванули здесь, в Туманной гавани во время налёта инрийской армады? – спросил один из студентов? – Тогда ещё уймища народу потравилась этим газом!

– Вот речь, сразу выдающая неуча! – профессор скривился, будто откусил разом половинку лимона. – Мета-газ, к вашему сведению, не ядовит, причиной гибели людей стало удушье, а не отравление.

– А как это дело устроено у инри? – спросил другой студент. – Они тоже собирают газ в газгольдеры и наполняют им свои облачники?

– Нет. – гном покачал головой. – на воздушных кораблях этой расы плесневые колонии обитают внутри газовых мешков и производят мета-газ прямо в процессе полёта, а чтобы они работали интенсивнее – их подкармливают особым раствором, позволяющим производить гораздо больше мета-газа чем те их крошечные родичи, что используются на наших мета-газовых фабриках. Состав этой «подкормки» – секрет инри, из числа самых охраняемых, а потому пока мы отстаём в этой области от нашего старинного врага…

Он указал слушателям на склёпанные из медных листов шары, расставленные вдоль стены лаборатории. Шары соединялись между собой трубами, на которых дрожали стрелки манометров и каких-то ещё незнакомых Виллиму приборов.