Бесит в тебе (страница 9)
Мое тело, мой разум сейчас такая же тюрьма. Ничего не слушается, не подчиняется, накрывает безысходностью, тоской и равнодушием, словно душа отлетела, и я смотрю на себя со стороны.
Смотрю и мне горько до того, что не представляю как потом дальше буду жить. Буду ли вообще.
Как такое может быть?! Это место, эти люди. это состояние странное… Со мной такого быть не может. Дурной сон…
Вокруг толпа. Полуголые, разнузданные, пьяные или Бог знает под чем еще. Большинство внешне красивые, особенно девушки, но мне все чудится уродливым и дьявольским.
Улыбки-оскалы, режущий слух смех, бьющая в самую грудь музыка. Душно, влажно, запахи тошнотворные. Столько намешано – духи, человеческий пот, травяное и сладковатое что-то дымит из кальянов, алкоголь.
Комната огромная, поделена на зоны. Все пустоты забиты танцующими и обнимающимися телами. Расставлены мягкие диваны, пуфы, низкие столики, заваленные выпивкой и малознакомыми мне курительными приспособлениями. Кто не танцует, сидят компаниями.
Кто-то пьет, кто-то курит, кто-то целуется, взрывы смеха.
Две голых мулатки, в одних микроскопических трусиках, танцуют прямо на барной стойке в углу, отведенном под кухню. Их неестественно круглые груди, не знающие земного притяжения, похожи на шары и задорно подпрыгивают в такт быстрому ритму песни, на сосках блестяшки какие-то с кисточками. Я бы покраснела, но так шокирована, что только еще шире открываю глаза.
В другом конце огромной гостиной джакузи на пьедестале. И там тоже люди без одежды. И какой-то парень лапает рыжую девушку, засовывая язык так глубоко ей в рот, что не удивлюсь, если она сейчас умрет от удушья.
Двое других парней, отмокающих в джакузи вместе с рыжей и языкастым, жадно смотрят на их поцелуй, при этом криво и похабно улыбаясь. Один из них протягивает руку и гладит спину этой рыжей девушки, а потом в один рывок подгребает ближе, и она целуется уже с ним, а языкастый, уступив рот другому, не теряется и лапает ее обнажившуюся от съехавшего в сторону белья грудь.
Боже…
Отворачиваюсь, пытаясь вытравить эту картинку с глазной сетчатки, но она словно выжглась там навсегда. Липкий пот покрывает мое тело. И без того слабые ноги окончательно подкашиваются.
Меня подхватывает Марк, крепко обнимая за талию и прижимая к себе.
– Что? Никогда не была на подобных тусовках? Весело же? – жарко шепчет мне на ухо, раскачиваясь вместе со мной, словно хочет увлечь в танец.
Весело… Весело?! Да я в ужасе!
Но сил совсем нет даже оттолкнуть Марка. Наоборот, он воспринимается единственным нормальным человеком среди этих развратных демонов. И я утыкаюсь лицом в его рубашку и крепко обнимаю, цепляясь как за последнюю соломинку.
Он ведь просто не понимает, да? Что это все не для меня…
– Я хочу уйти, – всхлипываю, на губах становится солоно от первой скатившейся по щеке слезинки, – Хочу уйти… П-пожалуйста…
– Эй, зай, ты чего? – фыркает насмешливо Марк, подцепив пальцем мой подбородок и заставив взглянуть ему в глаза, – Мы же только пришли! Не бойся! Никто тебе ничего не сделает, всем плевать! Ну давай побудем… Шампанского хочешь?
– Н-нет, – стучу зубами, комкая слабыми пальцами его рубашку на груди, – Марк… Пожалуйста…
Он недовольно поджимает губы, сдвигая брови к переносице.
– Нельзя же быть такой зажатой, – с упреком, – Пора выбираться из своего каменного века, Лиза.
Я только головой кручу, всхлипывая и трясясь в мелком ознобе. Не хочу я выбираться сюда!
– О, Линь, здорово, бро! – Марка по спине с размаху хлопает какой-то высокий полноватый парень в одних джинсах.
– Здоров, – Линчук убирает одну руку с моей талии, чтобы протянуть ее знакомому для рукопожатия, братаются, – Лех, слушай, а тихой комнаты у тебя тут нет? У меня подруга…– он косится на меня и выразительно дергает бровями, —…Кхм…Чувствует себя нехорошо.
– Хах, в дальнюю спальню идите, там вроде пока никого, – лыбится этот Леха, разглядывая меня так нагло, словно я в такой же одежде, как те мулатки, отплясывающие на барной стойке. Вернее, без нее, – Только не долго, не создавай очередь, – подмигивает Линчуку.
– Сначала найди себе девочку, там поговорим, – довольно смеется Марк, гладя мою поясницу. Потом обращается ко мне, – Пошли.
И тянет за собой вглубь апартаментов.
– Зачем? – вяло лепечу я, еле переставляя ноги.
– В себя придешь и может передумаешь, да?
– Марк…
Но он уже заводит меня в темную комнату и плотно закрывает за нами дверь. Звуки моментально становятся глуше, а глаза шарят в густой полутьме, с трудом различая очертания большой кровати и прикроватных тумбочек. За стеклянной стеной сверкает панорама ночной Москвы с высоты птичьего полета, что лишь усиливает эффект нереальности происходящего.
Это все не из моей жизни. В моей реальности ничего такого просто не может быть. Мозг отупело пытается проснуться, как-то реагировать, но тщетно…
Я лишь чувствую заторможенность, сонливость, смутную, вязкую тревогу и странный горящий зуд на коже, особенно сильно вибрирующий внизу живота. Горячо там…
– Полежи, зай, – Марк укладывает меня кровать, сам садится рядом. Склоняется.
Я застываю, не дыша, когда он убирает прядку с моего лица и гладит щеку. Тёплые пальцы сползают ниже, на шею. Потом ключицы, потом…
– Тебе очень идет эта блузка, почему ты раньше не носила ее? – хрипло интересуется Марк, трогая верхнюю застегнутую пуговку на груди.