Я сбросила звонок. Ничего не понимаю. Новость отрезвила меня окончательно. Я стремительно прошла в наш кабинет, перебрала все бумаги. Тех, что давал мне Миша, не было на месте. Я их не подписывала, а значит, ссуду получить муж не мог. Тогда какого чёрта он делал в банке и на какие средства собрался открывать магазины? Червячок предчувствия превратился в огромного змея, обвившего моё тело кольцами страха.

Сглотнув ком, вставший в горле, взяла телефон и зашла в приложение банка. Счёт у нас с Мишей был единый. На экране высветилась сумма: ноль, ноль, ноль… Счёт был совершенно, девственно пуст. Не знаю зачем, по наитию, прошла в спальню и распахнула двери гардеробной, вещей Миши не было. Остались только куртка и пальто, зимняя обувь. Колени подогнулись, и я плюхнулась на пол, отказываясь верить собственным глазам.

Миша сбежал!

Как последний подонок, после стольких лет, что мы провели вместе. Как такое возможно?! Снова взяла телефон, сейчас мне нужен был чей-то холодный разум, мои мозги плавились под давлением обстоятельств. Набрала номер подруги, с которой мы заканчивали психфак.

– Славка, ты где?

– Амалия? Что у тебя с голосом?

– По-моему, Миша сбежал. Со всеми нашими деньгами.

– Не паниковать, скоро буду.

Владислава мне поможет всё проанализировать, точный, острый, как скальпель хирурга, ум подруги сейчас мне нужен как никогда. И поддержка не помешает, иначе и свихнуться недолго. Рассудок отказывался верить в очевидные вещи, в то, что меня предал самый близкий и родной человек. Не просто предал, а ещё и обокрал. Никогда даже представить себе такого не могла. Не было в поведении Миши тревожных звоночков, я бы заметила. Или так верила ему, что пропустила очевидные вещи? Не-е-ет. Исключено. Муж вёл себя, как всегда, вот только эта ссора из-за новых магазинов…

Размышления прервал звонок домофона, Славка ворвалась в квартиру как вихрь:

– Рассказывай, – подруга бросила сумку в коридоре, прошла на кухню и поставила чайник на плиту.

Я показала ей полупустую гардеробную, по пути обрисовывая ситуацию, рассказала о бумагах.

– Амалия, если бы мне говорил это кто-то другой, клянусь, не поверила бы ни единому слову. Твой Мишка?! Так… Погоди. Счёт пуст. Он у вас один?

– Нет. Есть ещё депозиты.

– Проверяй.

Приложение уже другого банка печально светилось нулями. Деньги были сняты с потерей процентов. Слава растерянно смотрела на выписку со счёта.

– Идём-ка со мной, – подруга привела меня в гостиную и попыталась уложить на диван, – вспоминай всё в подробностях, что было вчера.

– Слава, может, обойдёмся без твоих психологических штучек?

– Не обойдёмся, – заявила подруга, – сама знаешь, дьявол кроется в деталях, а у нас пазл не сходится. Ложись, говорю. Покопаемся в твоих мозгах.

Легла, прикрыв глаза, и отдалась в руки Владиславы.

– Расслабься. Рассказывай всё с самого утра, всё до мелочей.

– Я знаю.

– Амалия, выключи сейчас свой разум, и не надо мне под руку лезть. Ты пациент, я врач.

– Слушаюсь, товарищ Слава, – вымученно улыбнулась, устраиваясь поудобнее.

Владислава, помимо психологического, получила ещё и медицинское образование, сейчас работала клиническим психологом в лучшей клинике нашего города. Мозгоправ она была от бога, правда свои методы по первой испытывала на всех, включая мужа, который не выдержав, однажды испарился, оставив Славе трогательную прощальную записку. Подруга не огорчилась, погрузившись в пучину психоанализа многочисленных пациентов. От поклонников у неё не было отбоя, она и в свои сорок выглядела едва ли на тридцать: шикарная подтянутая фигура, светлые кудряшки волос, большие голубые глаза и грудь третьего размера вкупе со стройными ногами свели с ума ни одного претендента на её сердце, только вот Слава была непреклонна, заявив, что мужчина должен быть сильней её в эмоциональном плане. Такого до сих пор не нашлось.

– Амалия, – одёрнула она меня, – о чём задумалась. Давай, излагай всё в мельчайших подробностях. Начни с пробуждения.

Смежив веки, начала пересказывать всё, что случилось, включая звуки, запахи и все свои впечатления. Иногда такие мелочи могли навести на подсказку. Когда я закончила и открыла глаза, Слава строчила что-то в блокноте.

– Амалия, сегодня у тебя не было странного состояния?

– Да, как с тяжёлого похмелья: голова болела, руки чуть подрагивали, ноги тоже.

– И мыслей никаких, будто ластиком стёрли? – Уточнила подруга.

– В точку. У тебя есть какие-то догадки?

– Хм. И не одна, – Слава прикусила кончик ручки, – ну-ка, прикрой глаза, моя хорошая. Вы сидите на кухне, Миша наливал вино при тебе?

– Да, но он повернулся ко мне спиной, пока возился со штопором, мелькнула ещё мысль, что долго ковыряется.

– Так. А потом, после того как выпила вина, появилось чувство эйфории, ничем не обоснованное. Не оттого, что вы помирились, а приятный дурман.

– Точно. Так и было.

– И после вашего, кхм, приключения в ванной память отрубило?

– Да, когда проснулась, не сразу поняла, где я.

– Вставай, всё ясно.

Я села на диване, непонимающе уставившись на подругу.

– Амалия, помнишь, что такое Фенциклидин?

– Конечно, ангельской пылью в народе называют или наркотиком насильников. Стоп. Ты считаешь, что?..

Слава пересела ко мне, оттянула веки вниз, проверила зрачки:

– Не считаю, а утверждаю. Миша тебя опоил. Сама сказала, с бокала вина развезло.

– Но зачем? Втихую вещи собрать? Не проще ли дождаться, пока я на работу уеду?

– Не дошло ещё? – Слава склонила голову набок, пристально глядя в глаза.

– Башка чугунная, ничего не соображу. Не темни!

– Бумаг, говоришь, нет, тех, что Миша тебе на подпись давал? И супруг твой смылся. Амалия, включай мозг. Под Фенциклидином ты могла сделать всё, о чём он тебя попросит, и не помнить об этом.

Страшная догадка ошарашила, заставив оцепенеть. Меня прошибло ознобом. Если предположения Славы верны, то я осталась не просто без денег на счёте. Я полностью разорена и с кучей долгов.

Глава 5

– Слава, не может быть… Даже если Миша сбежал. Не мог он поступить… настолько…

Сердце ухало в груди, обрываясь, в голове гудело уже не с похмелья, а от невозможности принять мысли о самом страшном.

Подруга вышла в коридор и вернулась, притащив пузырёк валерьянки:

– Выпей, тебе надо успокоиться. Сейчас наметим план действий. Как говорится, даже если вас съели, есть два выхода.

– Убери, тут надо что-то позабористей. Погоди, дай мне прийти в себя.

Прошла в ванную, где ещё остался запах душистой пены после вчерашнего. Слёз не было, потрясение несравнимое ни с чем. Включила напор побольше, умылась ледяной водой, приводя чувства в порядок.

– Мы едем в банк, – заявила, вернувшись к подруге, – необходимо всё выяснить сейчас же.

– А просто позвонить нельзя? – Удивилась Слава.

– Нет, мне нужно видеть бумаги.

Отыскала брошенный на кухне телефон, набрала номер Сухоногова:

– Владимир, можешь приехать ко мне. Это срочно.

– Амалия? Что там у вас происходит?

– Не телефонный разговор.

– Скоро буду, – мужчина понял, что расспрашивать сейчас бессмысленно, а по пустякам я его никогда не тревожила.

– Зачем тебе Сухоногов? – Спросила подруга.

– Двое людей в форме произведут должное впечатление на работников банка и потом, у него связи в полиции, узнаем, куда уехал Миша, или перехватим по пути, если получится.

Раскисать сейчас нельзя, каждая секунда на вес золота в буквальном смысле слова. Пока ждали Володю, я успела одеться и подкраситься.

– Докладывай, – войдя в квартиру, Владимир сухо кивнул Славе, которую едва знал и прошёл в гостиную.

Выложила всю историю теперь уже ему. Сухоногов слушал, покусывая кончики светлых усов.

– Едем, я на машине, – Владимир поднялся, – обсудим детали по пути. Знаешь в каком банке он мог взять ссуду?

– Да, нам в центр города, дорогу подскажу.

Во дворе под парами стояла служебная машина, водитель слегка удивился, заметив нас со Славой, но виду не подал. Пока ехали, Сухоногов набрал пару номеров, сказал все данные на Мишу.

– Сейчас мы узнаем, где он, – обернувшись на переднем сиденье, Владимир улыбнулся, – не переживай, Амалия, уверен, насчёт Миши ты ошибаешься, ну не мог он так.

– Самой бы хотелось в это верить, – вздохнула, собирая всю свою волю в кулак. Эмоции сейчас ни к чему.

На входе в банк Сухоногов ткнул своим удостоверением менеджеру, и нас быстро проводили к управляющему.

– Налицо факт мошенничества, – начал Владимир без предисловий, – вас ввели в заблуждение, как и госпожу Велихову. Предоставьте документы по выданной ссуде.

Всё-таки вид грозного мужика в форме всегда производит нужное впечатление. Бумаги нам предоставили, и управляющий сел изучать их вместе с нами. Слава отвела меня в сторонку:

– Сейчас подтверждай всё, что я буду говорить. Объясню потом, по дороге не сообразила.

Молча кивнула, и мы вернулись на свои места. Слава взяла в руки бумаги с моей корявенькой подписью.

– Подпись подделана, выдайте нам копию документов, мы подадим заявление по факту мошенничества, а бумаги нужны для почерковедческой экспертизы.

Управляющий изменился в лице:

– Мы не первый день работаем с господином Велиховым, никогда не было с его стороны ничего подобного.

– Всё случается, – хмуро заметил Сухоногов, – а бумаги давайте.

– Сейчас. Нам не нужен скандал, банк дорожит своей репутацией.

– Учтём, – важно кивнула Слава.

Из банка мы прямиком отправились писать заявление.

– Вы уверены, что нас не пошлют? Подпись-то моя, без сомнений, – спросила у Славы, – и что ты хотела мне сказать?

– При употреблении ангельской пыли начинается тремор рук, так что надо попробовать. И ещё сдадим анализы на наркоту. Всё в совокупности подтвердит, что подпись получена мошенническим путём.

Я протянула лист с платежами подруге:

– Смотри, мне в жизни не собрать подобной суммы. Придётся продать всё: и магазины, и квартиру.

Слава тихо ахнула, прикрыв рот ладошкой:

– Может, получится покрыть основной долг, продав лишь часть имущества.

– Нет, – покачала головой, – большинство помещений в аренде, а у меня франшиза. Драгоценности придётся вернуть, понимаешь? Я не выручу за них ничего. Надо будет расторгнуть договор, а это тоже сулит проблемы.

Сухоногов выругался матом, да таким забористым, что мы невольно заслушались.

– Ух ты, – не сдержалась Слава, – я и слов подобных не слышала.

– Рад, что вам понравилось, – мрачно улыбнулся Володя.

Приехали мы в Главное управление МВД нашего города, где нас уже ждал следователь Примаков Глеб Ильич, с которым созвонился Сухоногов. Он провёл нас в кабинет, я быстро обрисовала ситуацию.

– Ваша подруга права, – Примаков наскоро заполнил заявление с моих слов, – сейчас езжайте на экспертизу. В крови ещё должны быть остатки Фенциклидина. Мы пока объявим вашего мужа в розыск. Не уйдёт.

– Не будем задерживаться, – поднялся Владимир, – время дорого.

Попрощавшись, помчались сдавать кровь, а потом в офис, ситуация требовала немедленных действий.

Брови Ивана при виде нашей компании подпрыгнули вверх:

– Амалия Андреевна? Что-то случилось?

– Да, иди за мной, не стоит обсуждать дела в общем зале.

Распахнула двери в кабинет, и сердце защемило, сколько труда вложено во всё, сколько бессонных ночей, сколько денег. Теперь же всё разрушено. За что ты так с нами, Миша? Как объяснить сыну, что его отец оказался негодяем?

Я села за стол, вытащила все бумаги из ящиков, перебрала их. Отложила необходимые мне договоры.

– Иван, сейчас же начинайте ревизию по всем магазинам. Проконтролируй всё сам, я потом проверю.

– Но… зачем?

– Мы закрываемся, – самой было страшно произносить эти слова.

Ваня, побледнев, плюхнулся на стул:

– Почему? Дела же идут прекрасно.