– Михаил Тарасович разорил нас. Другого выхода нет. Займись всеми приготовлениями, после ревизии упакуйте всю продукцию. Я пока приступлю к расторжению договоров.

На управляющем не было лица:

– Да как же так? Это же… Так же…

– Ваня, оставь эмоции на потом. Займись делом. Сейчас надо действовать оперативно, надеюсь на тебя.

Иван взял себя в руки:

– Всё будет сделано, Амалия Андреевна. Я лично съезжу в каждый магазин и проконтролирую.

– Спасибо. Я буду завтра с утра. И сообщи в бухгалтерию, пусть считают последний оклад для каждого и займутся остальными платежами.

День промелькнул, не успев начаться. Вечером Владимир привёз нас домой, Слава осталась с ночёвкой, отказавшись оставлять меня одну. Подруга сходила в магазин, купила ведро мороженого и бутылку мартини.

– Тебе надо чуть расслабиться, – поставила она свою «добычу» передо мной.

– Пить не буду, вчера хватило. Лучше составим план действий.

Я взяла в кабинете несколько листов бумаги и вернулась на кухню, где Слава разложила мороженое по глубоким тарелкам и плеснула себе немного мартини.

– Уже думала, что скажешь Вите? – Слава сдобрила порцию десерта сиропом.

– Не сейчас. Он в другом городе, это и к лучшему. Не представляю, как ему рассказать. Моя картина мира сейчас рушится на куски, а у подростка. Не хочу, чтобы он озлобился. Подумаю пока, как подать это помягче.

– Не получится, – покачала головой Слава, – разочарование в отце, предательство не пройдёт бесследно. Ты же это понимаешь.

– Понимаю. Но мне пока надо самой справиться со своими эмоциями, потом говорить с сыном.

– Поплакать бы тебе, подруга. Легче станет.

– Не могу, нет слёз. Одна пустота внутри. Мозг пока не принимает всё происходящее.

– А сердце?

– И не знаю. Не поняла ещё. Оно точно остановилось.

Глава 6

Когда время перевалило за полночь, а мы со Славой собирались ложиться спать, раздался звонок домофона. Сердце ёкнуло. Несмотря на творящееся вокруг, в глубине души я надеялась, что появится Миша и объяснит мне всё. Докажет, что я ошиблась в нём. Надежда. Она чрезвычайно живуча, даже если знаешь, что ничего не исправить.

В квартиру вошёл Сухоногов, не решаясь поднять на меня взгляд. Проводила его на кухню.

– Говори, Владимир. Не томи.

– Амалия… Мишу не успели перехватить. Он тщательно подготовил свой побег, подонок. Его нет в стране, мы опоздали. Велихов улетел. Рейс Москва – Ларнака.

– Кипр? – удивилась Слава. – Почему?

– Там нет экстрадиции. Я права? – голос звучал глухо.

– Да. В Северном Кипре, в той части острова, что принадлежит туркам. Скорей всего он туда подался, – Владимир выглядел виноватым, – Амалия, даже не знаю, что сказать.

– Спасибо тебе за всё. И не кори себя, ты сделал что мог. Слава, у тебя есть хороший риелтор?

– Магазины продать?

– И квартиру.

– Имеется один субчик, быстро всё организует. Где сама будешь жить?

– Сниму что-нибудь. И мои драгоценности продадим. Долг надо постараться покрыть полностью. Миша взял деньги под кабальные проценты, впрочем, вы сами всё видели.

– Я оформлю тебе больничный. Занимайся делами.

– Не получится. Кто будет возиться со всей документацией? Будто не знаешь, сколько у нас бумажек.

– Об этом не переживай, справимся. Сам всем займусь, – Володя был непреклонен.

– Хорошо, – сдалась я, – дня три мне хватит. Дальше будет полегче.

Следующие дни не дали мне и секунды передышки: уладить все дела в магазинах, выставить на продажу, обсудить с риелтором условия сделок. Помещения пришлось продавать по заниженной цене, чтобы сбыть побыстрей, как и квартиру.

Я собрала из дома всё, за что можно выручить деньги. Слава организовала мне «распродажу», убеждать народ она умела. Через три дня не осталось ничего, кроме моих вещей и мелких безделушек. Основные дела были улажены, пришло время вернуться к работе, чему я была только рада. Вечера наедине с самой собой и мыслями о подставе человека, которому, не задумываясь, могла доверить свою жизнь, изматывали. С удовольствием погрузилась я в бумаги, отчёты, встречи с задержанными. Взяла на себя часть дел своих подопечных, чтобы не осталось времени для мыслей о происходящем.

В обед ко мне заявился Владимир с начальником оперативного отдела Анатолием. После дежурных фраз Толик присел поближе ко мне.

– Амалия, мы слышали, что у тебя произошло. У меня есть квартира, осталась от дядьки. Район, конечно… так себе, да и жилище убогое, скажу откровенно. Но если тебе надо, живи сколько хочешь. Мебель на первое время там есть, потом поможем с ремонтом, да и со всем остальным.

Прикинула, что я могу снять, оставшись на одной зарплате. Как бы ни бравировал Витя своей «автономностью», но помощь была ему нужна. Да и первое время придётся выбираться из банкротства, каждая копейка на счету. Без разницы в каком районе квартира, я в СИЗО ежедневно с такими типами работаю, что банальный подъездный хамло-алкаш мне как одуванчик полевой.

– Спасибо большое, я согласна, показывай свою квартиру.

Толик радостно улыбнулся:

– Хоть сейчас поедем, отпустишь, Владимир Юрьевич.

– С вами поеду, надо же мне знать, куда мой работник дислоцируется.

Бетонные коробки обшарпанных пятиэтажек, раздолбанный, весь в рытвинах асфальт, на детских площадках доживали свой век сломанные ржавые качели и покосившиеся горки, чахлые деревья пытались расти среди асфальта и бетона, их голые ветви, точно скелеты, чернели на фоне пасмурного неба. Возле подъезда не сидело вездесущих бабулек, изредка, словно крысы, прошмыгивали странные личности, все как один в чёрной неприметной одежде с капюшонами, скрывавшими лица.

Стены подъезда, по старой доброй «традиции» все были исписаны. Сразу понятно, кто такая Катя из седьмой квартиры или Генка из десятой. Сквозь разбитые стёкла маленьких окошек врывался ветерок, разбрасывающий по подъезду валяющийся на полу мусор.

Квартира находилась на третьем этаже, старая деревянная дверь обита дерматином, кое-где пошарпанным, но, в целом неплохо сохранившимся. Коридор освещался засиженной мухами лампочкой, открывая вид на убогое жилище. Плевать. И не в таких условиях люди обитают, всё лучше, чем комната в общаге. А ремонт потихоньку сделаю.

– Тихонов? – У Владимира загуляли желваки на скулах, – ты сбрендил? Как Амалия здесь жить будет?

– Я сразу всё сказал, – развёл руками Толик.

– Спокойно, – прервала обоих, – Володя, ничего лучше я сейчас не сниму, не бузи. Стены есть, мебель есть. Порядок наведу. Что ещё надо?

– Вот, – обрадовался Толик заступничеству, – и мы поможем с ремонтом. А ты бы Юрьевич, чем недовольство своё выказывать, с нами бы Амалии и помог.

– Да уж куда я денусь, – проворчал Сухоногов, – ладно, раз ты довольна, пускай. Только по ночам здесь не шарься.

– Интересно, куда мне ночами ходить, – усмехнулась я, – домой после десяти приезжаю.

– Теперь будешь засветло возвращаться, – буркнул Володя, выглядывая в окно, задёрнутое порванной занавеской. Ну раз тебя всё устраивает, живи. Когда переезжать думаешь?

– Сегодня, чего время терять. Квартиру освободить надо, тем более за неё уже залог получен.

– Оперативно ты, – удивился Толик.

– Приходится, – пожала плечами, осматривая свои новые владения.

– Вот как поступим, – подытожил Сухоногов, – мы с Толиком сами доберёмся, машину я тебе на вечер отдаю. Сдаётся мне, вещей не так и много. Перевози всё сюда, обустраивайся, завтра у тебя выходной. Приводи, свои, кхм, «хоромы» в порядок.

– Спасибо, Володя, так и сделаю, – не стала я спорить с начальством.

Мужчины вышли за дверь, и ещё из подъезда доносился голос Анатолия:

– Юрьевич, чего меня позоришь? Помочь хотел от души, а ты? Сбрендил, сбрендил…

Их голоса затихли, а я накинула куртку и поспешила к машине. Все мои вещи ждали своего часа в одном узле. Смешно, даже чемодана у меня не осталось. Миша забрал.

Молчаливый юноша, водитель Сухоногова, помог мне вытащить пожитки из квартиры. Пока он волок их во двор, в последний раз прошлась по ещё своему дому, вспоминая, как мы покупали эту квартиру. Она должна была стать нашим гнёздышком, пристанищем уютной обеспеченной старости в окружении внуков. Так мы мечтали. Я гладила ладошками по стенам, на которые сама клеила обои. Здесь каждый сантиметр был пропитан моей любовью. Вся мебель выбрана под заказ, мне казалось, что те вещи, которые продаются в магазинах, недостаточно хороши для моего дома. Я сама делала для мебели эскизы, искала мастеров, подбирала материалы и фурнитуру. Здесь было продумано мной всё до мелочей. Квартира была точно живой, отражением наших характеров, привычек, желаний. И теперь я должна уйти отсюда, отдав её чужим людям. Дыхание перекрыл ком в горле, справившись с эмоциями, вышла в подъезд, закрыла дверь на ключ и пошла вниз. Плакать перед кем бы то ни было не стану.

Теперь я сидела на узле вещей в старой обшарпанной квартире и пыталась анализировать всё произошедшее. Славка права, опускать руки нельзя, выход есть всегда, надо только суметь его увидеть.

Глава 7

Долго размышлять над своей судьбой мне не дали. Приехала Слава, принеся с собой запах вкусных дорогих духов и пакет с продуктами.

– Так и знала, что о еде ты и не подумаешь, – плюхнула она пакеты на покосившийся кухонный стол и разглядывая убогую обстановку, – хм, вполне в стиле китч квартирка.

– Ага, осталось мебели с помойки натащить, сходство будет полным, – усмехнулась я.

– Не драматизируй, Велихова, – Слава открыла холодильник, откуда пахнуло спёртым воздухом, – вспомни вашу первую общагу с удобствами на этаже и «очаровательной» бабой Глашей, которая подглядывала за всеми и воровала продукты из чужих шкафчиков.

– Да-а-а-а, было дело, – рассмеялась я.

– Помню, когда ночью в туалет вышла, а она буквой зю под соседней дверью стоит. Спросонья думала, что привидение к вам заглянуло, – хохотала Слава, – чуть не поседела раньше времени.

– Визжала так, что все соседи повыскакивали, – не удержалась я от смеха.

– Знаешь, как страшно было. Стоит белое нечто под дверью. Не разглядела же, что это бабкин филей. Так что у тебя тут, подруга, шик-модерн. Вспомним молодость, окна ватой утеплим, бумагой сверху обклеим.

– Слава, март заканчивается, зачем их утеплять?

– Ну тогда просто обклеим, чтобы не дуло. Хотя… Скоро лето. И кондиционера не надо будет. Покрасим и хватит. Ещё мебель подлатаем. Обои я тебе привезу, у меня после ремонта остались.

Дома у Славы было, по-моему, всё. Запасливая, как хомяк, подруга ничего не выкидывала и самое главное, что это всё когда-то кому-то пригождалось. Довольная Славка лезла в свои закрома и везла очередному нуждающемуся запасы. Такая она была. Скорая помощь нашей компании девчат. Дружили мы с института, а потом сокурсницы разъехались, и я осталась со Славой вдвоём. Однако она всегда находила кого опекать.

– Ужинать будешь, помощница? – Улыбнулась я.

– На еду ещё заработать надо, – хохотнула Славка, отыскала в ванной ведро, вытащила из пакета тряпки, моющее и чистящее, – давай, за уборку. Не хочу ночевать в этом бардаке.

– Так ты на ночь? – Удивилась я.

– Конечно. Тебе сейчас нужна помощь квалифицированного психолога и душевная компания.

Работать как головой, так и руками Слава тоже умела. Вместе мы за пару часов отскоблили и отмыли всё. Вытрясли старый матрас на балконе, постелили свежее бельё. Разогрели купленные полуфабрикаты и устроились в комнате, поставив перед кроватью табуретки и водрузив на них наш ужин. Слава даже свечи ароматические прихватила. Теперь по комнате плыл запах табака с ванилью, а мы, сытые и довольные, откинулись на подушки.

– Маль, мне всё не верится, что не было ни единого намёка на Мишкин поступок. Не бывает так.

– Начался сеанс психоанализа? – Усмехнулась я.