Развод. Месть. Острее скальпеля (страница 4)
– Из-за меня? – он аж задохнулся. – Ты сама как бешеная на Ксюшу набросилась!
– После того, как застала вас в нашей постели!
– Да какая разница! Ты калека! Понимаешь? Ка-ле-ка! Какой из тебя теперь хирург? Кому ты нужна такая?
Слова резанули острее любого ножа. Но я заставила себя сохранять спокойствие.
– Зато из тебя отличный главврач. Который до сих пор боится крови и падает в обморок при виде открытой раны.
– Заткнись!
Он ударил кулаком по тумбочке. Стакан с водой опрокинулся.
– Хватит! Знаешь что? Я пытался по-хорошему. Предлагал помочь с операцией… Но раз ты такая стерва…
Он наклонился ближе, понизил голос.
– Твой отец. Ревматоидный артрит третьей степени, помнишь? Хумира за шестьдесят тысяч рублей в месяц. Минимум. А если обострение, все сто. Препарат достаёт мой приятель. Думаешь, Олег будет помогать по доброй воле? Без моего участия?
Кровь отхлынула от лица. Сердце бешено забилось в груди.
– Ты… ты шантажируешь меня здоровьем папы? – непослушными губами выдохнула я.
– Я объясняю реальность. В льготной очереди твой батя двести какой-то там. Это минимум год ожидания. Без Хумиры через три месяца его пальцы скрючатся так, что он ложку держать не сможет. Через полгода сядет в инвалидную коляску. Твоя мать старенькая, не справится. Придётся в интернат сдавать. И ты теперь не помощница.
– Какая же ты мразь…
– Я реалист. Так что хорошенько подумай, прежде чем что-то от меня требовать. Я дам тебе два миллиона на операцию, но на другое не рассчитывай, уяснила? Либо подписываешь развод без претензий, либо твои родители остаются без помощи, – Антон резко выпрямился. – Даю тебе три дня на размышления. И кстати… сегодня мама подписала договор купли-продажи. И даже не рассчитывай что-то поиметь с этих денег.
Бывший муж развернулся и вышел в коридор, хлопнув дверями.
Я почувствовала как на меня накатывают волны дрожи, то ли от ярости, то ли от страха, и совершенно точно – от ощущения полной беспомощности. Я неверными пальцами с пятой попытки набрала Марину.
– Та-а-ак… Что произошло? Вы белая как полотно! – встревожилась юрист.
– Антон угрожал мне… Родителям. У отца тяжёлое заболевание, нужны дорогие лекарства, бывший муж доставал через знакомых…
Она шокированно откинулась на спинку кресла, потёрла левый висок.
– Анастасия, прошу вас, расскажите мне всё без утайки.
И я решилась, рассказала о шантаже Антона лекарствами для отца. Звягинцева слушала, не перебивая, только кивала.
– Это может квалифицироваться как принуждение к сделке, статья 179 УК РФ. Он использует зависимое положение вашей семьи от лекарств. Также это можно рассматривать как психологическое насилие в рамках семейных отношений. К сожалению, доказать шантаж сложнее, чем прямые угрозы, но у нас есть варианты.
Собеседница помолчала мгновение.
– Нужно найти способ обеспечить вашего отца лекарствами независимо от Зверева. Есть фонды помощи, благотворительные программы. Я выясню. И потом, если мы выиграем дело об алиментах, их размер будет достаточным для покрытия расходов на лечение.
– Он сказал дать ответ через три дня.
– Отлично. Этого времени вполне достаточно, чтобы подготовить исковое заявление. И знаете что? Мы потребуем не только алименты. Мы заявим права на долю в будущей клинике. Вы вкладывали деньги? Значит, имеете право на часть бизнеса.
Я покачала головой. Но она меня опередила:
– Суды признают права супругов на имущество, оформленное на родственников, если доказаны вложения семейных средств. У нас есть ваши переводы, кредиты, переписка. Этого достаточно.
Юрист встала, прошлась туда-сюда.
– Отдыхайте. Я завтра же начну готовить документы. И не волнуйтесь, мы их победим. Законными методами.
– Погодите, – остановила я её, зажмурилась на секунду и буквально выпалила: – Есть ещё кое-что, о чём вы должны знать… Я не просто упала с лестницы. Меня столкнули.
Марина удивлённо подняла глаза:
– Столкнули? Кто?
– Ксения Жданова, любовница мужа. Я застала их в постели, не сдержала эмоций и мы с ней подрались. Она догнала меня у лестницы и ударила в спину. Кричала что-то про дорогие волосы.
– У вас есть свидетели?
– Только Антон. Но он сказал полиции, что пришёл с работы и нашёл меня внизу без сознания.
– Видеокамеры?
– Была камера на первом этаже. Антон утверждает, что она сломалась за несколько дней до инцидента. Но я уверена, он стёр запись.
Марина постучала костяшками пальцев по столу незатейливую мелодию.
– Это меняет дело. Если докажем, что вас толкнули – это покушение на убийство или причинение тяжкого вреда здоровью. Статья 111 УК РФ, до восьми лет лишения свободы. Ваш муж рискует. Ложные показания полиции – это статья 307. А если докажем, что он уничтожил запись с камеры, добавим уничтожение доказательств. Это уже не семейная ссора, а уголовное дело… Нужно проверить камеру, иногда удалённые файлы можно восстановить. Опросить соседей, может, кто-то что-то слышал. И главное ваши показания. Они расходятся с показаниями мужа. Это уже повод для дополнительного расследования.