Бессердечный ублюдок (страница 17)
Я медленно развернулась, обнаружив мужчину лет сорока. Возраста немногим младше моего отца. В дорогом костюме, который на вид стоил как хорошая машина. Его лицо казалось излишне холёным. Словно в погоне за молодостью он не пренебрегал походами к косметологу и не забывал перед сном нанести увлажняющий крем для лица.
Всегда считала, что мужчин больше красит возраст. С ним они становятся обтёсанными, как прибрежные камни. В памяти всплыли шершавые пальцы Островского, который явно не переживал о своей внешности. Потому что был бы привлекательным для женщин даже со шрамом в пол-лица.
А этот экземпляр явно размяк, не ограничивая себя в гиалуронке и ботоксе.
В то же время огонёк похоти в его глазах отчего-то пугал меня до дрожи.
– Нет, спасибо, – улыбнулась я как хорошая девочка, пребывающая в курсе, что психов не стоит дразнить.
– Давай без этих игр, красавица. В такой одежде, в подобном заведении и без мужчины. Мы же оба знаем, что ты ищешь.
Он приблизился ко мне, душа запахом дорогой туалетной воды, вызывавшей в моём желудке неприятный спазм.
Я определённо не понимала, на что он намекал. Невольно оглядела зал. Но ничего подозрительного не обнаружила. Люди развлекались, веселились. Но да, большинство женщин были в парах.
За кого он меня принимает?
– Вы ошиблись, – сухо отвечаю, жалея, что решила здесь задержаться.
Как раз сейчас мне бы не помешало присутствие Артёма. Но с горечью должна была заметить, что его не было на радарах. Очевидно, Соф помогает ему закончить то, что мы начали.
– Конечно, красавица. Ты просто ищешь компанию на вечер. – Растягивает губы в улыбке, словно принимая мои ответы за своеобразную игру. Будто я набиваю себе цену. Ценник. – Мой водитель ждёт снаружи. Выпьем шампанского в машине?
С каждым мгновением мне становится не по себе. Но всё ещё кажется, что я способна контролировать ситуацию.
– Я жена Артёма Островского, – произношу эти слова как молитву от бесов.
На мгновение в его глазах мелькает затаённый страх. А затем он складывает дважды два. Вероятно решив, что я назвала просто первое попавшееся имя. Самое популярное в этом месте.
Ну какая вероятность, что жена Островского будет хлебать в одиночестве водичку в баре?
Верно. Ноль.
– Шутница. – Его губы расползаются в крокодильей улыбке. – Идём, не будем терять время. Заплачу, сколько скажешь.
Он стаскивает меня с барного стула, но я всеми силами упираюсь, привлекая внимание окружающих.
– Помогите!
Я ошалело верчу головой в поисках кого-то адекватного. Но, к моему ужасу, никто не замечает, что меня буквально крадут!
– Послушай, – раздражённо заявляет мужчина в костюме, – если сидишь здесь в таком виде и без метки владельца, значит, ты в свободном доступе. Не раздражай.
Холод пробежал по коже.
О чём он вообще?
Метка? Правила?
Зейд не говорил ни о чём подобном!
Глава 23
Что за средневековый притон он тут устроил?
Я застыла, с трудом осмысливая слова молодящегося хлыща. Он смотрел на меня так, будто моё сопротивление лишь часть игры. Совершенно не воспринимая всерьёз мой отказ.
С обеих сторон облепляют охранники моего воздыхателя. Ясно, что своими силами он со мной не справился бы.
– Руки убрали, – как можно более дерзко прорычала, – да вы знаете, кто мой отец… – произнесла я коронную фразу всех золотых деточек.
– Да-да, кто твой муж, мы уже слышали, фантазёрка. Можешь не продолжать, – елейным тоном заметил хлыщ, отдавая приказ конвоировать меня в сторону выхода.
Оглядывалась, с изумлением замечая, что гости этого странного места полностью игнорируют, что меня волокут против воли.
– Помогите! – закричала я что было мочи, пытаясь вырваться из цепких объятий братков, что сопровождали хлыща.
Выглядели они так, будто вынырнули через временной портал прямиком из девяностых. Широкоплечие, бритоголовые, с полным отсутствием интеллекта в глазах.
– Валя, усмири её, – хлыщ отдал приказ одному из братков. И мужик, которому менее всего подходило имя Валя, закрыл потной рукой мне рот. Хорошо, что мой ужин уже давно переварился. Иначе оказался бы в ладошке Вали.
Меня тащили к выходу. Я мычала, бешеными глазами озираясь по сторонам. Ожидала, что вот-вот, из ниоткуда, словно ощутив мой зов, появится Островский.
Но, как назло, его нигде не было.
С горечью подумала, что сейчас, должно быть, его желание удовлетворяет Соф. Чёрт бы их побрал.
Снаружи нас ожидал чёрный тонированный минивэн. Из таких обычно выпрыгивает ОМОН. Минивэн разинул пасть, впуская меня в своё нутро. Валя швырнул меня так грубо, будто моя целостность ничего не значила. Ударилась о мягкие сиденья.
– Куда вы меня везёте? – спрашиваю, с отвращением слыша, как пискляво и жалобно звучит мой голос.
– В место, где нам никто не помешает развлекаться, – ответил хлыщ, вольготно устраиваясь на сиденье напротив.
Неожиданно в голову закралась мысль, что он похож на тех мужчин, которые уже пресытились жизнью. И чтобы получить разрядку, им нужна сильная стимуляция.
От этой догадки стало по-настоящему страшно.
Я слышала о тех мужчинах, что любят калечить своих любовниц. Выбивать им зубы. Ломать конечности. Уродовать… Не знаю, зачем девушки соглашаются на подобные извращения и что их приводит на этот путь, но у меня-то даже недостатка в деньгах не имелось!
Смешно, если я погибну случайно.
Мозг судорожно соображал, как выкрутиться из этой передряги. Но, пока мы в дороге, вариантов не имелось. Хотелось надеяться, что по пути мне встретятся порядочные люди.
Несмотря на то, что выросла в около криминальной среде, я пока ни разу не сталкивалась с настоящим злом. Не видела трупов. Не становилась свидетелем насилия.
Но сейчас остро осознавала, что этот вечер может оказаться для меня фатальным.
Минивэн петлял по улицам Москвы, постепенно выбираясь за город. Течение времени стало вязким. Поэтому я не могла распознать, как долго мы в дороге.
Неоновые вывески за тонированными стёклами сменились лесополосой. Становилось ещё тревожнее. Выбраться из городских джунглей куда проще, чем бежать через лес.
Впереди разинули пасть кованые ворота.
Этот человек богат. Что усложняет моё положение.
За красивыми фасадами домов на Рублёво-Успенском шоссе наверняка творились страшные дела. И я даже прикидывать не желала, сколько трупов захоронено в почти заповедной зоне. С виду глянцевой и лощёной.
Взяв под мышки, меня вывели из машины и провели через огромный холл внутрь дома. Вычурный, дорогой интерьер. Картины на стенах выглядели так, будто из выкрали прямо из Эрмитажа. Хрусталь. Антиквариат.
Безвкусица. Словно хозяин особняка всеми силами силился доказать свой достаток.
– Проводите моё приобретение в спальню, – с видом победителя хлыщ отдал приказ своим подчинённым.
Пыталась что-то сказать. Формулировала слова в свою защиту.
Мой отец – Адам Ибрагимов. Криминальный авторитет, который сравняет тут всё с землёй.
Но этому человеку всё равно, какие фразы вылетят из моего рта. Он не воспримет их всерьёз.
Наверняка тьма девиц до меня защищались подобным образом. Врали о себе. Пытаясь доказать, что их смерть не сойдёт с рук.
Поэтому мне никто не поверит.
– Послушайте, – понимая нелепость попытки, обращаюсь к шкафообразному мужику, который смотрит на меня как на пыль под его дизайнерскими ботинками, – мой отец – Адам Ибрагимов. Муж – Артём Островский…
В ответ на эти слова в моё лицо летит пощёчина.
Я с недоумением ощущаю, как во рту растекается кровь, – прикусила щёку в момент удара.
– Заткнись, тварь. Когда всё закончится, тебе хорошо заплатят. А пока не зли Алексея Михайловича. Целее будешь, – наставляет охранник, а я продолжаю ощущать жжение от его шершавой ладони на щеке.
Пока этот мужик связывал мои запястья за спиной, меня сковало оцепенение. Даже пошевелиться не могла. Лишь смотрела в довольное лицо мужика.
Бей. Беги. Замри.
Я замерла. Застыла. С ужасом ожидала своей участи.
Сомневаясь, что, пока кто-то обнаружит моё отсутствие, не окажется слишком поздно. Как бы моим родственничкам не пришлось опознавать мой труп. В розовом платье.
– Устроилась, красавица? – спрашивает вошедший в комнату некий Алексей Михайлович. – Надеюсь, тебе тут по вкусу?
Я невольно осматриваюсь. Спальня такая же безвкусная, как и остальная часть дома, что мне довелось увидеть.
– Нет. Вам бы дизайнера сменить. Тут убого, как в дешёвом борделе, – слова слетают с губ без всякой фильтрации.
Да и зачем? Похоже, меня всё равно убьют. Рано или поздно.
Может, лучше, если рано?
На лице хозяина особняка расцветает злость и недовольство.
– Ну так и ты подходишь для дешёвого борделя, – неожиданно парирует Алексей Михайлович, разглядывая мой розовый наряд и голые ноги. Будто моя одежда нарушает пару статей Уголовного кодекса.
В отличие от него, я закон не нарушала. Пускай даже моя эстетика мозолит кому-то глаза.
Словно для того, чтобы испугать меня ещё сильнее, хозяин особняка берётся за пряжку ремня. Признаться, когда этот же жест исходил от Островского, я испытывала возбуждение.
Сейчас – страх и отвращение.
– Придётся поучить тебя, красавица, послушанию, – на этих словах мужчина достаёт свой неокрепший корнишон из брюк.
Ох, боюсь, это даже для засолки не подойдёт. Не то что для обучения.
Должно быть, мои мысли субтитрами промелькнули на лице. Потому что Алексей Михайлович вдруг впал в ярость.
Он ударил меня так, что я упала, приземлившись на мягкий ворс ковра. Ощущение чего-то приятного и ещё чего-то омерзительного вдруг меня отрезвило.
Краем глаза я видела, что этот маньяк избавляется от своей одежды. Но всё внимание было устремлено к распахнутому окну.
Что было сил, я поднялась на ноги и побежала. Не думая о том, насколько высокий фундамент. И что я могу сломать себе конечности.
Туфли слетели с ног. Каким-то невероятным образом я вылетела из распахнутого окна. И приземлилась на землю, как курица, только что попробовавшая летать.
Оказавшись на улице, обнаружила, что во дворе творится какая-то суматоха.
Вместо одного минивэна тут был целый кортеж с мигалками. Будто президента сопровождали.
Надеясь, что сумею воспользоваться общей неразберихой, я побежала к кованым вратам. И действительно, никто не обратил на меня внимания. Хотя моё ярко-розовое платье светилось в темноте, словно подсвеченное сигнальными маячками.
Не знаю, сколько я так бежала. Петляя по дороге. Пока силы не иссякли. И я не опустилась на землю, разбивая коленки.
– Диана, – раздался за спиной знакомый голос.
Глава 24
Голос не вывел меня из оцепенения. Скорее наоборот. Загнал его глубже.
Возможно, мой муж всё подстроил. Намеренно оставил меня одну. Знал же, что в том месте, где на ринге проливается его кровь, мне ничего не будет стоить вляпаться в неприятности.
Учитывая, что я для них словно магнит.
Эта мысль отравляла.
Я ощутила себя беспомощной. Одинокой. Не представляя, где искать спасения.
Стоит ли идти к отцу с повинной? Что-то мне подсказывало, что во всей этой ситуации виновной окажусь именно я.
А этот Алексей, грёбаный, Михайлович, может быть, даже его деловой партнёр, с которым не стоит портить отношений. Потому что мир богатых слишком тесен, чтобы они оказались незнакомы.
Шоковое состояние давило на сознание, подбрасывая варианты развития событий, один хуже другого.
Я тяжело дышала, пока воображение прокручивало уродливые картинки.
То, как меня насилует пресытившийся человек. Способный получать удовольствие лишь через боль и крики жертвы. Принуждение, окрашенное в грязные, извращённые краски.