– Мне без разницы, что ты думаешь. Абсолютно. – Я вложила в свой взгляд столько безразличия, сколько мне позволяла головная боль. – Тебе придется меня пристрелить, если хочешь, чтобы я осталась.

– Тогда не мешай, – сердито сказал Грил, дернул дверную ручку и вылез из пикапа.

– Не буду, – пробормотала я себе под нос, точно так же вылезая со своей стороны.

Грил был уже немолод, стройностью не отличался и спортом не занимался, но ходить он умел, и мне пришлось ускорить шаг, чтобы держаться наравне.

Он постепенно успокоился, не переставая осматриваться. Я надеялась, что он сосредоточится на поиске улик, полезных для раскрытия дела замерзшего трупа и двух молчащих девочек, а не будет на меня злиться. Молча я следовала за ним.

Деревья здесь стояли чаще, чем возле сарая, и больше походили на типичный аляскинский лес, каким я привыкла его видеть: стволы совсем рядом друг с другом, толстый слой опавшей листвы мешает идти – но грязи меньше, а снега совсем чуть-чуть. Грил передвигался здесь лучше, чем я, но и у меня выходило неплохо. Он остановился, положил руку на пистолет в кобуре, висящей у него на поясе, и я обрадовалась передышке.

Показав назад другой рукой, он приказал мне спрятаться за дерево. Выбор был большой, но деревья вокруг все были, по правде говоря, ýже меня. Тем не менее я повиновалась и «спряталась» за тонким стволом.

Дом. Простой деревянный дом. Он не покосился, как тот сарай, а выглядел добротно. В меру большой для комфорта и уюта, в меру уединенный, чтобы пробудить чувство тревоги. Дом стоял на поляне, но деревья обступали его со всех сторон.

– Знаешь, кто здесь живет? – спросила я вполголоса.

– Без понятия, – ответил Грил. – У меня вообще нет сведений, что здесь кто-то когда-либо жил. Это земля штата Аляска. Строиться на ней запрещено, но людей это не останавливает.

Дом выглядел обжитым. На нешироком крыльце даже стояло кресло-качалка.

– Выглядит мило, – сказала я.

– И незаконно, – прибавил Грил. Он повернулся ко мне. – Оставайся здесь, Бет. Я серьезно. Если пойдешь за мной, я тебе ногу прострелю. Когда пойму, что тебе безопасно подойти, подам знак. Но если дела пойдут плохо, стой здесь или беги назад в машину. – Он полез в карман куртки, достал ключи и протянул мне.

– Сделаю, – ответила я и взяла ключи.

Грил шагнул вперед, не вынимая пистолет из кобуры.

Внезапно меня осенило.

– Грил! – громким шепотом сказала я.

Он снова обернулся.

– Что?

– Мне пришла в голову одна вещь. Там возле сарая было маленькое кладбище. Понимаешь, когда я его заметила, сразу подумала о Стоунхендже. Вдруг мне это показалось глупым. Бьюсь об заклад, что это кладбище. Видел его?

– Видел. Я тоже подумал, что это кладбище, но сколько народу там похоронено, не понимаю.

– Ведь люди просто тут жили, хоронили своих умерших. Как так?

– Постараюсь выяснить. – Грил опять отвернулся и пошел к дому.

Выйдя на поляну, он громко сказал:

– Добрый день, это полиция Бенедикта! Я шеф полиции, Грилсон Сэмюэлс. Я вооружен, оружие в кобуре. Выходите из дома.

Никто не вышел, и Грил снова двинулся вперед, все время повторяя свое предупреждение; я затаила дыхание.

Голова по-прежнему болела, но изо всех сил я сосредоточилась на Гриле, отчаянно надеясь, что все обойдется. Может, удастся заставить боль перейти в другое место, где она будет чувствоваться, но не подавлять меня.

«Пусть у Грила все будет хорошо», – думала я.

Он шагнул вперед, затем еще и еще раз. Не переставая проговаривал свое предупреждение, все тверже и напористее.

Затем земля разверзлась, и Грил куда-то провалился. Я позабыла свое обещание не двигаться и сломя голову понеслась к нему. Опоздала я буквально на секунду.

Глава восьмая

Что-то рядом звучало странно, неуместно; но это были не вопли Грила, а другие звуки, какое-то бренчание. Если б я чуть дольше задержалась за деревом и понаблюдала, я бы выяснила причину какофонии, но стоило Грилу исчезнуть из виду, как я побежала не раздумывая.

– Бет, я в порядке. Я искал ловушку и в итоге ее проворонил. – Он смотрел на меня со дна выкопанной ямы глубиной футов восемь. – Пожалуй, тебе нужно только протянуть мне руку, и я вылезу; но может понадобиться и веревка.

– Ты не ушибся?

– Нет. Даже ногу не подвернул. – Он вымученно улыбнулся. – Из дома кто-нибудь вышел?

Я легла на живот, вывернула шею и оглянулась на дом. Бренчали висевшие на веревке горшки и кастрюли, спрятанные под навесом на крыльце и свалившиеся, когда Грил споткнулся о какую-то проволоку или бечевку – обо что именно, я не могла разобрать. Простая деревенская ловушка, и дом деревенский. В лесной миссурийской глуши я видала и более простецкие схемы. Кроме того, обычно к такой сигнализации прилагались рассерженные и вооруженные хозяева. Я снова сосредоточилась и внимательно осмотрела дом и окружающий лес.

Опустила взгляд на Грила.

– Никого не видно. – Сердце билось так сильно, словно отскакивало от земли и запрыгивало назад в грудь, зато голова уже не так болела.

– Хорошо, давай теперь меня вытаскивать. Можешь протянуть руку? Если я надежно ухвачусь, то вылезу сам.

Я потянулась вниз, но едва коснулась пальцев Грила кончиками своих. Подползла ближе к краю ямы. Грил стоял на цыпочках. Так ничего не выйдет.

– В пикапе есть веревка, сходи за ней, – сказал Грил. – Если только рядом нет чего-то, что нам поможет – на чем держались все эти горшки.

Механизма ловушки все еще не было видно. Я прикинула, насколько далеко от нас стоит пикап. Не очень – но когда я к нему подойду, Грил окажется вне поля зрения. Мне это не понравилось – так мы оба не будем в безопасности.

Встав на колени, я поняла, как сильно выпачкалась. По сравнению с укрытой от непогоды тропой поляна была открыта всем ветрам. Я была вся заляпана грязью. Но это беспокоило меня меньше всего. Я взглянула на дом.

– Никто так и не вышел, – сказала я. – Из трубы не идет дым. Думаю, там никого нет. Если бы дома кто-то был, он бы нас уже застрелил.

– Или прячется внутри, – заметил Грил.

– Пойду взгляну. – Я поднялась и пошла ко входной двери. Я была испугана и разозлена и из своего опыта знала, что эти две эмоции вместе превращали меня в неоправданно смелую идиотку. Но мне надо было вытащить Грила из ямы, а для этого требовалась веревка или лестница.

– Бет, – крикнул Грил из ямы, – не вздумай идти в дом!

– Я сейчас вернусь, Грил.

Я зашагала к дому. Ботинки немного вязли в грязи, но в итоге я добралась до крыльца. Поднялась по двум низким ступенькам, оттолкнув валявшиеся горшки и кастрюли. Заметила, что они из самых простых, вроде тех, что я видела в продаже в магазинчиках Бенедикта. Веревки, на которых они висели, были завязаны на ручках в тугие узлы. Эти веревки вполне бы сгодились, если б я потратила время, чтобы отвязать все погремушки. А тратить время без необходимости мне не хотелось. На двери оказался обычный крючок, а не круглая ручка с замком. Я откинула крючок и толкнула дверь.

– Есть кто-нибудь? Нам нужна помощь. У вас есть лестница или веревка? – сказала я в пустоту гостиной. – Мы уберемся отсюда побыстрее.

Ответа не было, в лицо мне дохнуло холодным воздухом. Я особо не задумывалась, но сразу отбросила предположение, что в дом приезжают только на отдых. Он не был обставлен по-современному, чтобы жить там от случая к случаю. Это был простой дом и, насколько я поняла, кем-то построенный собственноручно.

– Есть здесь кто? – снова позвала я.

Молчание.

Если бы не экстренная ситуация, я бы не стала заходить во внезапно обнаружившийся в глуши дом, да еще с ловушкой перед входом, но мне надо было вытащить Грила из ямы. Я шагнула внутрь.

Гостиная представляла собой единое большое пространство, в котором были и кухня, и столовая, и жилая зона. Мебель там – диван, два кресла-качалки и кофейный столик – была самодельная, без всяких дизайнерских изысков. Чисто утилитарная, сбитая из досок и покрытая подушками из грубой мешковины, замызганными и продавленными. Длинный обеденный стол по образцу уличного, с двумя скамьями, рабочий кухонный стол и ряд полок на стене – тоже все самодельное. Большой очаг явно использовали не только для обогрева, но и для готовки. Над висящим котлом приделали вертел, но огонь снизу не был разведен. Было холодно, но что-то в доме наводило на мысль, будто топили не так давно. Я оглядела полки и нашла два яблока. Подошла поближе и взяла одно – свежее. Тот, кто тут жил, явно бывал в продуктовом. Яблоки продавали в магазинчике и в «Тошко», универмаге, где постоянно пополняли запасы, приезжая на пароме в Джуно и закупаясь в «Костко». Я положила яблоко на место.

Рассмотрела две закрытые двери в боковой стене. Я подошла и распахнула обе. За ними оказались спальни, снова с самодельной мебелью.

В первой стояла кровать, размером почти с двуспальную, и на полках лежала аккуратно сложенная одежда. На крючках на стене тоже висела одежда. Вся она была такая же простая, как и мебель, и, решила я, наверняка мужская. Проверять я не стала.

В другой спальне были две односпальные кровати. Пустые. Никакого белья, только два матраса из той же грубой ткани, брошенные на потрепанный каркас. В комнате не было ни одежды, ни личных вещей – ни единого намека на личность владельца. Но я все равно сразу подумала о девочках.

Я закрыла обе двери и прошла вглубь дома, где короткий коридор вел к еще одной двери. Подняла крючок и зашла.

Стоя перед домом, было невозможно догадаться, что позади находилась комната таких размеров – примерно с гостиную, только вещей значительно больше.

Капканы всех видов и размеров висели на стенах и лежали кучами на полках. Я заметила две меховые шкуры, но не поняла, чьи они были. На одной из полок в ряд выстроились ножи. Посреди комнаты стоял металлический разделочный стол, под которым была устроена система слива. Он мог бы меня заинтересовать, если бы я не догадывалась, для чего он на самом деле служил.

Хорошо, что в комнате не было животных, нигде не было видно крови, но не надо было обладать практическим опытом, чтобы понять, что видели эти стены. Что бы там ни говорил Доннер, я сама бы не смогла относиться к такому непредвзято. Но я была способна заставить себя не обращать внимания.

На одной из заставленных полок я заметила веревку. Я схватила ее, торопливо покинула ужасную комнату и перешла на бег, как только вышла из дома. Найдя Грила в яме по-прежнему невредимым, я обрадовалась.

– Нашла веревку, – сказала я.

– Отлично, – он с облегчением выдохнул это слово. – Что еще?

Бросив в яму один конец веревки, я рассказала про обстановку дома.

– Внутри никого? Ни живых, ни мертвых? – спросил Грил.

– Никого.

– Ладно, вытаскивай меня.

Это было непросто – я обвязала веревку вокруг себя и дерева покрепче и постепенно подняла Грила. Он сразу пошел в дом, следуя моему маршруту и не проронив ни слова. Затем вышел на крыльцо и изучил сработавшее охранное устройство.

– Хочешь его восстановить? – спросила я.

– Времени нет, да и темнеет. Нужно больше людей. Кто бы тут ни жил, он заметит сработавшую сигнализацию и ловушку, увидит грязь, которую мы нанесли в дом. Я не особо волнуюсь, но иметь вокруг больше полицейских не повредит.

Грил отошел подальше от дома и, потирая подбородок, стал рассматривать дымовую трубу и поляну.

– Для охоты с капканами нужна лицензия? – спросила я.

– Нужна, а еще есть охотничьи сезоны. Но что-то мне подсказывает, что здешний хозяин не обращает внимания на такие мелочи.

– Пожалуй.

Краем глаза я заметила в лесу сбоку дома какое-то движение. Одновременно Грил воскликнул: «Эй, кто там?» Двигаясь осторожно, но торопливо, он пошел к краю поляны. Я последовала за ним.

Снова сгущались сумерки, и различать силуэты в плотном лесу становилось трудно, но там, бесспорно, что-то двигалось. Не слишком большое, чуть темнее, чем полумгла вокруг.