Опера Цюаньшан - Эрих фон Нефф

Ему показалось, что судьба подкинула второй шанс, когда компания Централ Пасифик стала нанимать китайских рабочих на строительство Тихоокеанской железной дороги. Несмотря на то, что за тяжёлый труд на железной дороге платили мало, да ещё постоянно задерживали выплаты, к завершению строительства Шан Цюань кое-что скопил. В 1896 году он вернулся в Сан-Франциско к жене и сыну, которые в его отсутствие продолжали управлять прачечной Цюаньшан.

Шан Цюань скончался в самом начале 1906 года, жена пережила его совсем ненадолго. Прачечную унаследовал их сын, Ван Цюань. В том же 1906 году, в апреле, старое, ветшающее здание было уничтожено сильнейшим землетрясением и произошедшим вслед за тем пожаром.

Помнится, Ван Цюань часто сердился на отца, что тот почти все заработанные деньги обращает в золотые монеты и прячет их в сейфе в подвале прачечной. Ван уговаривал старика, что деньги нужно отнести в банк и положить на счёт, под проценты, но так и не смог его убедить. Но вот, открыв уцелевший сейф посреди тлеющих развалин, Ван Цюань мысленно возблагодарил отцовское упрямство. Правда, золотых монет оказалось не так много, как ему помнилось. Неужели отец втихомолку потратил часть сбережений? И на что? На любовниц? Или проиграл в маджонг? Это было совсем не в духе Шан Цюаня. Впрочем, денег было вполне достаточно, чтобы отстроить прачечную заново. Хватило даже, чтобы привезти жену из Китая.

Ныне Гэри Цюань, правнук Шан Цюаня, владел зданием и семейным бизнесом. В принципе, здание можно было продать и получить хорошие деньги. А что потом? Чтобы открыть новое дело денег потребуется ещё больше.

Но порой ему хотелось избавиться от прачечной. Содержание и ремонт здания влетали в копеечку, не говоря уж о счетах за воду. Да, конечно, прачечная приносила стабильный доход, только он был невелик. Гэри приходилось работать механиком в автомастерской, но там тоже платили не слишком много. Он, как мог, старался скопить денег, однако ремонт крыши с заменой кровли обошёлся в кругленькую сумму, двадцать тысяч долларов, а приобретение нового водонагревательного котла окончательно опустошило его банковский счёт.

6

Прошёл ровно месяц с тех пор, как Энн стала миссис Цюань. Произошло это совершенно обыденно: они вдвоём просто зарегистрировали брак в мэрии Сан-Франциско, а потом Гэри вернулся на работу в автомастерскую на Пасифик-авеню, а Энн вернулась в прачечную. Брачная ночь в качестве законных супругов ничем не отличалась от других ночей: в сексуальной сфере Гэри не мог похвастаться ни особой фантазией, ни выносливостью. Их совместная жизнь, казалось, стала приобретать ровную размеренность.

…Было почти десять вечера, когда из прачечной ушёл последний посетитель. Энн заперла входную дверь и пошла в чулан за ведром и шваброй. Она мыла пол в прачечной каждый вечер, после закрытия, ей нравилось наводить здесь чистоту. Она даже напевала при этом, только тихо, чтобы не отвлекать Гэри. Он был занят важным делом: разбирал дневную выручку. Стоя возле конторки, Гэри раскладывал монеты в столбики – пенни, никели, даймы, четвертаки. Пересчитывал их и складывал в специальные банковские бумажные цилиндрики. На каждую упаковку монет Гэри лепил жёлтый бумажный ярлычок, на котором писал сумму. На подсчёт у него уходило изрядно времени, калькулятором Гэри не пользовался. Энн подумала, что он мог бы поручить ей считать монеты, она бы справилась с этой задачей гораздо быстрее. Но нет, у него и мысли такой не возникало.

– Слишком мало! – вскричал Гэри с внезапным негодованием. – Прачечная приносит слишком мало денег!

Энн поначалу не обратила на его вопли особого внимания. Тут ведь как бывает: в прачечной день на день не приходится – выручка то больше, то меньше. В одном Энн была уверена совершенно точно: с её здесь появлением доходы от прачечной выросли. А всё потому, что она всегда доброжелательно разговаривала с клиентами, и им это нравилось.

Гэри выскочил из-за конторки и встал прямо перед Энн.

– Слишком мало! – повторял он, всё больше распаляясь. – Слишком мало денег!

Энн с опаской посмотрела на его побагровевшее лицо. Может он снова пил? Боже, порой он становился просто невыносим.

– Смотри сюда, – Гэри развернул «Син Тао Дейли», газету на китайском языке, которую они держали в прачечной специально для посетителей. Энн взглянула на газетную страницу с чувством превосходства: Гэри, который учился читать на вэньянь, понимал едва ли половину иероглифов байхуа. Это была страница объявлений с предложениями работы: в основном требовались поварихи, официантки, портнихи и так далее. Но Гэри показывал на объявление в самом низу.

– «Дому упоительной гармонии» Блоссом Вонг требуются девушки, выполняющие изысканный массаж.

Энн воззрилась на него с недоумением. Наверное, он разобрал не все иероглифы и не понял, что на самом деле имеется в виду?

– Я уже звонил им, – сказал Гэри со своей мерзкой самодовольной улыбочкой. – Они ответили, что согласны взять тебя на неполный рабочий день.

Изысканный массаж, господи. Как ни назови подработку проституцией, сути это не изменит.

Гэри крепко взял Энн за плечо.

– Всего несколько дней в месяц, и мы получим дополнительно три или даже четыре сотни, – сказал он.

Нет, это не взаправду, это просто дурной сон. Вот чем обернулся спланированный родителями брак по расчёту: её муж оказался настолько жаден до денег, что готов сплавить собственную жену в так называемый массажный салон. Энн даже мысленно не могла произнести слово «проституция», хотя понимала, ей предстоит именно это.

Гэри сложил газету, запер деньги в сейф и удалился в квартиру. Энн осталась в прачечной, чтобы закончить уборку. Она потратила, наверное, час, протирая стиральные машины и моя пол. Тяжёлая работа помогает избавиться от тяжёлых мыслей. Хотя бы на время.

Когда она вернулась в квартиру, Гэри уже спал. Как будто ничего и не случилось. Энн не стала ложиться в кровать, она села на диванчик – подумать, побыть наедине со своими мыслями.

Энн постаралась представить себе, что она снова в Китае, снова вместе с Лин Чао, в его объятиях. У него такие сильные и такие нежные руки… Вскоре она уснула. Ей снилось, будто она и Лин Чао сидят на берегу озера Байюнь, он ласкает её грудь, целует её в шею, и они смеются, беззаботно и счастливо, как ни разу ей не доводилось смеяться вместе с нежеланным мужем…